За два года войны культурный ландшафт в России изменился до неузнаваемости. Кого ни хватишься, тот далеко. Взамен уехавших, арестованных и вынужденно замолчавших пришли фактически бездари со своими Z-литературой и Z-концертами.
Взамен Шевчука публике предлагают Шамана. У хита "Я русский!" настолько убогий текст, что он может показаться пародийным. Имидж певца и его поведение на сцене копируют эстетику гитлерюгенда. Тоталитаризм обречен на бездарность. Ну а для оставшегося в России Юрия Шевчука и его "ДДТ" все площадки теперь закрыты. Это случилось, после того как Шевчук публично осудил Путина за вторжение в Украину. "ДДТ" может выступать только за рубежом, да и то редко. Зато всякий раз это становится заметным событием. Самый свежий пример – концерт в Казахстане, где Юрий Шевчук посвятил песню "Свобода" памяти Алексея Навального.
Неподцензурная культура продержалась немногим дольше, чем политическая оппозиция. Еще свежи в памяти воспоминания об антивоенных выставках, концертах и поэтических вечерах с внятным свободолюбивым высказыванием. Но все это было, да сплыло в кратчайшие сроки. В лучшем случае не исчезло совсем, но переместилось в андеграунд, на малоприметные площадки, а чаще – в другие страны. Одно утешение: благодаря современным технологиям в Россию доходят кое-какие сведения о творчестве так называемых релокантов. Во всяком случае, не составит труда прочитать новые стихи или прослушать трек с новой песней. Порой и новый документальный фильм оказывается в широком доступе.
Что же касается спектаклей и выставок, то тут приходится ограничиваться информационными сообщениями и рецензиями критиков. Если раньше постановки Дмитрия Крымова можно было увидеть в Москве, а Тимофея Кулябина – в Новосибирске, то теперь российские театралы вынуждены следить за премьерами этих режиссеров издалека. Вернуться на родину они смогут (если захотят) только в случае кардинальных перемен в стране. Особенно – Тимофей Кулябин, который неоднократно публиковал в инстаграме антивоенные посты. В России у него остался заложник.
Его отец Александр Кулябин в декабре 2022 года был отправлен в отставку с поста директора театра "Красный факел". В январе 2023 года Кулябина-старшего поместили под домашний арест по делу о растрате в особо крупном размере, а год спустя, то есть совсем недавно, прокуратура Новосибирской области ужесточила обвинение. Теперь человеку, который 23 года успешно руководил театром и сделал его знаменитым, вменяют еще и превышение должностных полномочий с причинением тяжких последствий. Максимальный срок лишения свободы по этим статьям – 10 лет.
При этом и уехавшие за рубеж деятели культуры не могут чувствовать себя в абсолютной безопасности. Хорошо, что, вопреки усилиям российских дипломатов, музыканты рок-группы "Би-2" не были депортированы из Таиланда в Россию. Хорошо, что после томительных дней, проведенных в тесной камере, все они улетели из Бангкока в Израиль, но ведь могло быть и хуже. Нет сомнения, что, окажись "Би-2" в России, музыкантам тут же припомнили бы их антивоенные песни.
Расширяется список "заочников". Вот лишь некоторые имена:
- Автор серии романов "Метро" писатель Дмитрий Глуховский заочно приговорен Басманным судом Москвы к 8 годам лишения свободы по делу о так называемых фейках о российской армии.
- По этой же статье и на такой же срок заочно осужден бывший арт-директор театра "Практика" Иван Вырыпаев.
- Актер Алексей Панин заочно арестован по обвинению в призывах к терроризму. Он – из прозревших. Это прежде актер неоднократно высказывался в поддержку российской власти, одобрял аннексию Крыма и военную помощь Донбассу. Однако последние годы Панин политику Путина критикует, и особенно – за войну в Украине.
Чем дольше длится война, тем меньше власти заботятся о том, чтобы их претензии к деятелям культуры были оформлены хоть сколько-нибудь убедительно. Доходит до полного абсурда. В Воронеже Михаила Бычкова уволили с поста худрука им же основанного Камерного театра не потому, что он критиковал действия режима, а за то, что он не проявил энтузиазма в поддержке этого режима. "Он жил в мире без СВО", – объяснила свое решение министр культуры Воронежской области Мария Мазур. Ее возмутил тот факт, что театр не пытался поддержать "участников СВО и членов их семей льготными билетами". Впрочем, вскоре воронежский министр проговорилась, заявив, что увольнение Михаила Бычкова связано с его подписью под обращением российских театральных деятелей с призывом остановить войну в Украине. Петиция была создана 26 февраля 2022 года, то есть через два дня после вторжения, и вот пришло время, и режиссеру это припомнили.
Еще больше пострадали создатели спектакля "Финист Ясный Сокол" режиссер Женя Беркович и драматург Светлана Петрийчук. Обе – под стражей с мая 2023 года, в предварительном заключении. Обеим вменяют в вину оправдание терроризма в то время, когда спектакль как раз предостерегает от этого.
Порой начинает казаться, что у путинского режима заканчиваются неохваченные оппоненты и под репрессии начинают попадать преданные всей душой деятели. По принципу "бей своих, чтоб чужие боялись". Уж как старался потрафить Александр Калягин! Он и доверенным лицом Путина был, и членом "Единой России". В 2023 году он даже лично награждал победителей конкурса на лучшую патриотическую пьесу "Новое время. Новые герои".
Не помогло. Калягина буквально вынудили (администрация президента – жаловался он) уйти с поста председателя Союза театральных деятелей. Заодно радикальные изменения претерпела главная театральная премия России "Золотая маска". С самого начала существования этой институции она была независимой. Эксперты ездили по всей стране, чтобы отобрать лучшие постановки. Победителей выбирали голосованием. Теперь "Маска" скукожилась. Даже московских показов лучших провинциальных спектаклей больше не будет. Самое же существенное – премия-фестиваль передана под контроль министерства культуры, то есть государства. Иными словами, это больше не общественное дело.
Многолетние крупные проекты вроде кинофестивалей или книжной ярмарки интеллектуальной литературы Non/fiction по-прежнему маркируются как международные, но это не соответствует действительности. Сначала иноземному участию помешала пандемия, а с началом войны – внешние санкции и внутреннее стремление к самоизоляции.
Почти сошел на нет акционизм, который ярко проявил себя в первый год войны с Украиной. Остались в прошлом желто-голубые ленточки на деревьях, вытоптанные на поверхности замерзших рек протестные лозунги и изображения, а также маленькие фигурки человечков с призывами прекратить войну, тайно возникающие в городском ландшафте. Стало по-настоящему страшно после ареста художницы Саши Скочиленко, которая осуждена на 7 лет колонии за акцию с "антивоенными ценниками" в магазине.
Живущий в Красноярске художник Василий Слонов работает в жанре политической сатиры. Однажды он покрыл пластмассовую куклу-неваляшку рисунками, стилизованными под тюремные татуировки. Недавно эта работа стала поводом для судебного преследования автора. 10 февраля Слонов помещен под домашний арест за то, что якобы он пропагандировал символику экстремистской тюремной субкультуры АУЕ (Арестантское уголовное единство. – РС). Между тем не надо быть искусствоведом, чтобы понять замысел автора, который как раз взялся осмеивать проникновение криминальной эстетики в российское общество.
В одном из давних интервью художник произнес слова, которые подходят и к сегодняшним его злоключениям: "Нельзя же вот так в лоб интерпретировать творчество. Если художник нарисовал виселицу, значит, он хочет всех повесить: спортсменов, зрителей, гостей... Нарисовал топор – значит, хочет всех зарубить. В том и дело, что разные люди вкладывают в один и тот же образ разные ощущения".
До войны читателям было по большому счету неважно, в какой стране постоянно проживают авторы любимых книг. Кто-то оставался в России, кто-то уже много лет как обосновался за ее рубежами. Главное, что все новинки, скажем, Бориса Акунина, Дмитрия Быкова, Виктора Шендеровича или Людмилы Улицкой выходили в свет в российских издательствах и были доступны. Хочешь – купи в магазине, хочешь – возьми в библиотеке. Из-за антивоенных высказываний авторов теперь все это невозможно. Сначала власти распорядились продавать книги этих литераторов завернутыми в непроницаемую бумагу. После – вовсе запретили. Их даже из интернет-продаж оперативно изъяли.
Российская культурная политика стала свирепой. Запрещается и сурово карается то, что можно было еще совсем недавно. Заочно арестованный Басманным судом, внесенный Росфинмониторингом в список террористов и экстремистов, а Минюстом России – в реестр "иноагентов", Борис Акунин (настоящее имя – Григорий Чхартишвили) на своей странице в фейсбуке дает такое объяснение:
"Вроде бы иррациональная жестокость только кажется абсурдной. Рациональность тут есть, и она заключается именно в жестокости. Никого в обозримом будущем не освободят, не выпустят, не помилуют. Взят сознательный, последовательный, государственный курс на запугивание. Это политические заморозки; всякая оттепель, даже эпизодическая, исключается, она ослабила бы эффект устрашения".
