В начале этого года произошло одно событие – инициативной группой с российской стороны достигнута договоренность с Республикой Джибути об установлении памятной доски в честь миссии казака Николая Ашинова и архимандрита Паисия. Табличку открыли в самом конце зимы в торжественной обстановке, в присутствии московских политиков и чина Русской православной церкви. Это не очень широко известное событие проливает свет на многие аспекты российской внешней политики в историческом ракурсе.
Имя Николая Ашинова мало знакомо читателям, но его можно поставить в один ряд с именем Николая Резанова, назвав их основоположниками "Русской Африки" и "Русской Америки" соответственно. Но если Николай Резанов получил известность в романтическом образе влюбленного графа из рок-оперы "Юнона и Авось", то имя Ашинова не только почти позабыто, но и отчасти незаслуженно оболгано. Ни романтический образ Резанова, ни репутация мошенника и самозванца Ашинова не соответствуют историческим реалиям; оценки современников частно субъективны, когда речь заходит о личностях незаурядных. Вне всякого сомнения, это были люди харизматичные, не без авантюрной жилки, не лишенные прожектёрства, необходимого для уверенного лавирования в высоких кабинетах власти. Это были люди своей эпохи – жесткие, властолюбивые, амбициозные и прагматичные. Но они были патриотами России, не отделявшими собственные интересы от интересов государства, естественно, в хорошем смысле этих понятий.
Резанов вопреки сюжету рок-оперы не был ни графом, ни командором. Он был камергером двора, послом, руководителем (главным ревизором) и совладельцем Российско-Американской компании, экономического оператора, возникшего на основе промыслов его зятя, промышленника Григория Шелихова. Это уникальное не только для России частно-государственное партнерство представляло собой частную компанию под государственным контролем с делегированием ей большой толики государственных полномочий и монополией на промысел, торговые операции и прочие виды хозяйственной деятельности на тихоокеанском Севере. При этом вся так называемая Русская Америка, в период рассвета включавшая в себя Аляску, Алеутские и Курильские острова, поселения на Гавайских островах и в Калифорнии, считались владениями компании под контролем правительства.
Заслуга в учреждении компании принадлежит исключительно Резанову, опытному медиатору и переговорщику, после многолетних усилий добившемуся указа Павла I об учреждении предприятия – симбиоза государственной бюрократии и деловых кругов. Как опытный администратор, Резанов прекрасно понимал: развитие империи неразрывно связано с расширением территорий, а экстенсивный прирост приведет к коллапсу госаппарата и станет экономическим бременем. Прирост, по его убеждению, должен был происходить за счёт экономически рентабельных территорий, управляемых частным капиталом.
Помимо непосредственно деловой активности, Российско-Американская компания на собственные средства покупала и строила морские суда, организовывала морские исследовательские и дипломатические экспедиции, включая кругосветные, привлекала ученых, способствовала распространению православия. Компания тесно сотрудничала с Императорским Вольным экономическим обществом, старейшим научным заведением России, по сути, первым российским "мозговым центром", общественной организацией и группой лоббирования. Для развития успеха и колонизации Калифорнии было необходимо личное присутствие Резанова в Петербурге. Но это путешествие из Америки стало для него последним, в 1807 году он умер на пути в столицу.
После смерти Резанова полное управление компании постепенно перешло от деловых кругов к военно-бюрократическому аппарату, и это сказалось на экономических показателях. Произошло постепенное перерождение частной компании в своего рода министерский департамент, что, впрочем, соответствовало сложившемуся в России общественному строю. Однако прочности хватило ещё на несколько десятилетий, а потом компания стала убыточной. Часть территорий уступили (Курильские острова японцам, Гавайские острова американцам); Форт-Росс в Калифорнии и Аляску продали США. Но и спустя 21 год после продажи Аляски и спустя 7 лет после окончательной ликвидации Российско-Американской компании продолжалась выплата дивидендов.
Проект Николая Ашинова был менее значительным, но он и происходил и более сложные для России времена. Ашинов не обладал широкими связями при дворе, за ним не стояли деловые круги и финансовый капитал. Но проект колонизации Абиссинии "Вольным казачеством" вызвал симпатии "славянофилов", философско-религиозного течения в России, имеющего некоторое политическое влияние. Абиссиния была выбрана не случайно, большинство населения этого независимого африканского государства исповедовало монофизитство, ветвь раннего христианства, наиболее близкую к православию. Определенная активность России рассматривалась и в том числе в качестве защиты истинной веры. Ряд сопредельных с Абиссинии территорий не имели чёткого правового статуса.
Под "Вольным казачеством" Ашинов подразумевал опредёленную категорию людей, имевших опыт хозяйственно-коммерческой деятельности за пределами России, а также представителей авантюрно-пассионарных социальных слоев, готовых к переселению. "Казачество" рассматривалось как сословие, готовое к сочетанию мирного труда и предпринимательства с выполнением полицейских функций. Именно поэтому в историю Ашинов вошёл как казак или даже атаман. Термин "вольный" означал прежде всего независимость от государственно-бюрократического аппарата ("общество наше управлялось в трудах своих собственными своими между собою обязательствами и установлениями"). Можно говорить о схожей с резановской модели частно-государственного партнерства, только в более идеологически приемлемой для того периода редакции.
Закончив с необходимыми формальностями и получив финансирование, миссия в 1889 году достигла Абиссинии, заняла брошенный турецкий форт Сагалло и основала поселение под названием Новая Москва. Колония быстро "обжилась", наладила хорошие отношения с местным населением, вышла на режим самообеспечения, занималась сельским хозяйством, разводила неизвестные в Африке ранее культуры. Подобные успехи не могли не потревожить Францию, претендовавшую на эти территории. Из Парижа направили в Петербург несколько запросов относительно характера и статуса миссии. Не получив вразумительного ответа, французский военный корабль бомбардировал порт и пленил его обитателей. Впоследствии они были переданы на российский корабль, отправлены в Россию, где подверглись административным наказаниям.
Оба проекта привели к фиаско России. США серьёзно прирастили свою территорию за счёт стратегически и экономически выгодных областей "Русской Америки", а Франция благодаря "Русской Африке" создала колонию Джибути, форпост на Африканском Роге. Сейчас Республика Джибути – торговый, транспортный и логистический региональный хаб, лидер по числу расположённых на её территории иностранных военных баз. В книге "Грандиозные авантюры. Николай Резанов и мечта о Русской Америке" американский историк и журналист Оуэн Мэтьюс написал: "Россия никогда не упускала возможности упустить возможности". С этим можно согласиться только отчасти: возможности действительно были, но воспользоваться ими Россия и не хотела, и не могла.
Для российской внешней политики были важны смелые, на грани авантюры, неожиданные и непредсказуемые акции
Несмотря на отсутствие экономически положительных примеров в реализации государственных проектов по освоению новых земель, предложенная модель абсолютно не устраивала российские правящие круги. Дело даже не в том, что эта модель не подразумевала тотального контроля и сильно ограничивала "кормовую базу" бюрократии. Проблема заключалась в свободе предпринимательства, которая вместе с рентабельностью подразумевала обширный набор прочих свобод. Длительное существование в России параллельной реальности с отличным от петербургского общественным строем вызывало у правящей элиты беспокойство. Ведь подобные свободы могли заинтересовать и другие регионы: например, в свите иркутского губернатора Николая Муравьёва-Амурского всерьёз велись разговоры о создании Соединенных Штатов Сибири. О необходимости реформ начинали открыто говорить в обществе. Новая форма хозяйствования формировала новый тип гражданина, независимого и готового отстаивать свои интересы, в том числе в случае необходимости с оружием в руках. А это уже было чревато реформами не "сверху", а "снизу". Решение было принято такое: где-то просто "отпустить", где-то "возглавить", а потом объявить проект нерентабельным или, что ещё хуже, осложняющим международную обстановку, поставить на нём крест.
Но почему же тогда российское государство поощряло и финансировало подобные начинания? Потому что для российской внешней политики были важны смелые, на грани авантюры, неожиданные и непредсказуемые акции. Именно потому до определённых пределов эта поддержка и осуществлялась. А памятная доска русским патриотам будет служить укором в адрес внешней политики России в связи с упущенными возможностями, а ещё предостережением российским предпринимателям: не выскакивайте за колею государственной политики.
Сергей Елединов – блогер, специалист по управлению, знаток Африки
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
