Почти год Россия ведет полномасштабную войну с Украиной. И одна из движущих и важнейших сил этой войны – пропаганда, масштабы которой после военного вторжения России в Украину в феврале 2022 года многие исследователи называют беспрецедентными.
Автором термина "пропаганда" считают папу римского Григория XV, который в 1662 году решил создать организацию для распространения и популяризации христианства и назвал ее Congregatio de Propaganda Fide ("Конгрегация распространения веры"). До XIX века слово “пропаганда” имело только религиозное значение, но теперь его употребляют, как правило, в политическом контексте.
Почему это произошло? Как появилась и как устроена современная, нерелигиозная пропаганда? Почему люди попадаются на уловки пропагандистов и легко ли их распознать? Эти вопросы мы задали профессору журналистики университета Коменского в Братиславе Андрею Рихтеру:
Текст подготовлен по материалам подкаста "Человек имеет право"
– Исследователи соглашаются в том, что пропаганда ставит своей целью изменить либо укрепить те или иные взгляды человека при помощи средств, которые, используя логику, разум и эмоции, делают это упражнение эффективным, – объясняет Андрей Рихтер. – История говорит, что первыми пропагандистами были католические священники, а пропагандой называлось распространение католической веры. Занимались ею священники, используя доступные тогда средств информации. Это были не только устные рассказы о прелестях католической церкви, но и листовки, печатная продукция.
Политики увидели, что католическая пропаганда эффективна
Изменения произошли по двум основным направлениям. Во-первых, политики увидели, что католическая пропаганда эффективна. Во-вторых, возможности пропаганды значительно расширились, мы перешли к радио, кино, телевидению, интернету. Политики прекрасно стали понимать, что те методы, которые использует католическая церковь для пропаганды, можно использовать и улучшать, и распространять идеи и представления, которые либо считались выгодными для политиков, либо – полезными для населения.
– А как эта пропаганда работает? Что это за действия, которые апеллируют одновременно и к логике, и к разуму, и к эмоциям человека?
– Если говорить именно о методах, как убеждать население, то есть несколько общеизвестных. Например, метод переноса значения. Вы определяете нечто известное и понятное для населения – некое однозначное явление из прошлого, некую характеристику – и переносите ее на объект в настоящем. Например, фашисты. Говоря о фашизме, вы вызываете понимание у населения, кто такие фашисты, однако рассуждая о том, что некие люди занимаются фашизмом, вы переносите таким образом значение фашизма на тех людей, которые, скажем, придерживаются экстремистских взглядов либо даже этого не делают. Этот метод похож на метод, который по-английски называется name calling, по-русски его можно назвать "обзывание". Фактически это "обзывание" людей, движений, явлений чем-то плохим с точки зрения большинства населения. И таким образом вы эмоционально сподвигаете людей на то, чтобы плохо о них думать. Также вы убеждаете людей, что думать тем или иным образом хорошо, потому что все так думают, думать по-другому считается неприличным, вы становитесь отщепенцем, вы – другой и, скорее всего, вы хуже, чем все, потому что весь народ думает иначе.
Люди во многих случаях готовы согласиться на пропаганду, рады ей
Если мы говорим об эмоциях, то здесь большую роль играют современные средства информации. Можно показывать яркие картинки, делать интересные рассказы – и вы уже начинаете сомневаться в том, что думали раньше. Безусловно, это – не одноразовая кампания, это – цепная реакция, которая может приводить к тотальному изменению миропонимания самых широких слоев населения.
На мой взгляд, люди во многих случаях готовы согласиться на пропаганду, рады ей, потому что она вызывает чувства, которые, может быть, в тишине и созрели, и вам нравится, что ваши взгляды – это не ваши какие-то сомнения в каких-то ценностях, а на самом деле действительно новая мораль, новое понимание, которое вам нужно просто в себе развивать. Вы вряд ли при этом думаете, что вами манипулируют, вы, скорее всего, соглашаетесь на то, чтобы с вами разговаривали именно таким образом.
– Почему Йозефа Геббельса, который, безусловно, являлся нацистским преступником, и по этому поводу даже есть судебный приговор, тем не менее называют "гением пропаганды"? Что такого он придумал?
– При Геббельсе пропаганда достигла максимальной эффективности. То, во что Геббельс превратил современное демократическое германское общество буквально за несколько лет, заставив это общество поверить в идеи Гитлера, в идеи превосходства нации, в идеи необходимости уничтожения врага, в идеи, связанные с еврейским вопросом, – либо это чудо, либо это гений, который смог сотворить то, что он сотворил. Злой гений, безусловно. К гитлеровской пропаганде относятся и марши, и демонстрации, и наглядная агитация – все эти гигантские полотнища, свастики, орлы, кинохроника, которая тогда появилась как средство пропаганды, которую крутили перед каждым фильмом, несмотря на то что этот кинофильм мог быть вообще про любовь. Это и радио, которое должно было идти в каждый дом. Именно тогда германская промышленность наладила производство народного радиоприемника, который стоил гроши и был доступен каждой немецкой семье. Это и переход под контроль нацистов германской прессы. Газета, которую вы всегда читали и которой доверяли, становится подконтрольной фашистской партии, но неявно. Там нигде не будет написано "Издатель Адольф Гитлер" или "Издатель НСДАП", будет написан все тот же издатель, но газета постепенно будет писать о другом. И разумеется, успех гитлеровской пропаганды был еще и в её монопольном положении, то есть никакие иные идеи не разрешалось распространять в немецком обществе, причем во многих случаях под угрозой смертной казни. Плюс, конечно же, апелляции к животной сущности человека, когда те или иные стандарты общения, коммуникации, которые существовали в Германии и в Европе, были нарушены самым провокативным образом. И эти провокации сработали тоже.
– Например, какие провокации?
– Обращение к немцам как к богоизбранной нации, которая превосходит другие нации в силу своего арийского происхождения, своего ума, смелости и физической силы. Геббельсовская пропаганда широко это использовала, и это зашло в души и умы самих немцев.
– А насколько успешной была советская пропаганда? Ведь по сути советская власть тоже установила монополию на правду.
Пропаганда подкреплялась и системой устрашения, запугивания и преследования инакомыслящих
– У советской пропаганды был период большого успеха, который начался еще до революции 1917 года за счет обращения к новой интерпретации понятий "справедливость", "равенство", "благосостояние", которые рассматривались сквозь призму коммунистической идеологии. После 1917 года это было усилено практически сразу возникшей монополией на прессу и развитием радиовещания в Советском Союзе. Но, как и в Германии, пропаганда подкреплялась и системой устрашения, запугивания и преследования инакомыслящих. В Германии было гестапо, в Советском Союзе был НКВД, который следил за теми, кто пропаганде пытается сопротивляться.
Второй период, начавшийся в 60-е годы, усилившийся в 70-е и 80-е, – когда пропаганда стала терять свое влияние в силу большей открытости Советского Союза миру, большей возможности западных идей проникать в Советский Союз, в силу того, что стало возможным для советских людей больше ездить за границу, привозить оттуда не только жевательную резинку, но и рассказы о том, каким на самом деле является Запад. Плюс появились возможности западных радиостанций сломать эту пропагандистскую монополию. Конечно же, условия жизни в самом Союзе все больше напоминали людям о том, что несмотря на слова и передовицы газеты "Правда", реальность говорит об обратном.
– Какими средствами пропаганды был окружен советский человек – радиоточки, Гостелерадио? Что еще было?
– Пропаганда присутствовала с человеком везде, с момента, когда он начинает понимать мир, и до смерти. Октябрята, пионеры – движения, которые имели большой пропагандистский эффект, верность Коммунистической партии, верность ленинскому делу, готовность защищать его от враждебного Запада. Пропаганда – это и радиоточки, которые находились в каждой комнате квартиры, в каждом помещении на предприятии, которые вещали исключительно одну либо три программы Государственного радио. Это было телевидение, пресса, которая была стопроцентно коммунистической. Это была система образования, школы, в которых рассказывалась история СССР с древнейших времен до наших дней – важнейший был предмет, который нёс именно пропагандистский эффект, рассказывая о том, что коммунизм победит, а капитализм будет похоронен. Это кино, театр, культура в самом широком смысле, потому что даже танцы, балет, так или иначе, были подчинены необходимости развивать и переносить в массы пропагандистские идеи. Поэтому человек в Советском Союзе, если он не замыкался у себя на кухне, всегда был окружен пропагандистскими лозунгами.
Советский Союз фактически оказался банкротом, в том числе идеологическим
С другой стороны, под конец Советского Союза в силу, как я думаю, экономических причин эффективность пропаганды стала падать. Экономическое положение Союза не позволяло тратить так много денег, как оно хотело бы, на развитие пропаганды, поэтому пропаганда стала использовать штампы – это было дешевле. Пропаганда стала повторяться. Всё вместе это привело к тому, что эффект пропаганды снизился. Кроме того, в 60-е годы исчез тотальный страх, который был при сталинизме. Вырастало поколение, которое уже не считало пропаганду частью их жизни. Результатом стало то, что Советский Союз фактически оказался банкротом, в том числе идеологическим.
– А как случилось, что люди, которые уже жили в окружении советской пропаганды, научились ее распознавать и не верить ей, вдруг попались на новый крючок пропаганды уже современной российской?
– Я не знаю ни одного человека, который мог бы это все объяснить. Это большая загадка для многих. Я думаю, что одним из факторов было то, что в конце 80-х – начале 90-х годов советский человек ожидал, что с демократией, пришедшей с Запада, придет и западное благополучие. Однако демократия, может быть, пришла, а благополучие, к сожалению, отдаленно даже не напоминало тот уровень благополучия, который существовал в Западной Европе либо в Соединенных Штатах. Поэтому было и есть определенное разочарование от того, что "мы ожидали, а этого не случилось". И второй, на мой взгляд, важный фактор – в том, что последние 15 лет государство стало вкладывать невероятные средства в экономическое развитие пропагандистской машины.
– И все-таки довольно странно, как удалось убедить людей в том, что не российская власть, не российская коррупция, не сами граждане, например, виноваты в том, что благополучия не случилось, а виноваты Байден, Обама, кто угодно – не в России?
– Пропаганда, которая возникла 15 лет назад, это не пропаганда России или особенного пути русских, это прежде всего пропаганда того, что во всем виноваты внутренние и внешние враги. Те, кто говорит по-другому, говорят так не потому, что они думают по-другому, а потому что им платят за то, чтобы говорить по-другому, потому что они наймиты, потому что они на содержании наших врагов либо сами являются скрытыми нашими врагами, – это чрезвычайно эффективная риторика. Смысл коммунистической пропаганды был в том, что "все – наши друзья, только элиты западные плохие". А сейчас-то ведь говорится: "все – наши враги, только наша элита является нашим другом, кремлевская элита".
Последние 15 лет государство стало вкладывать невероятные средства в экономическое развитие пропагандистской машины
Еще, конечно же, было важно подкрепить эту пропаганду политикой. Все истории про "иностранных агентов", нежелательные организации, "закон Димы Яковлева" – имели кроме практического ещё и пропагандистский смысл. Не нужно думать, что были пять человек, которые отвечали за пропаганду и они во всем виноваты. Конечно, эти пять человек были, но было ещё 50 человек, которые отвечали за законодательство, за образование, за различные сферы жизни, где звучали эти идеи про страну, окруженную врагами, что западные страны только и хотят, что захватить Россию, ее богатства и так далее. Этой риторики не было в 90-е годы, в начале 2000-х годов, она стала достаточно успешной. К этому добавилось и установление монополии над средствами массовой информации. Сначала остракизм других мнений, когда, условно, "Новая газета", "Эхо Москвы" представлялись голосами, к которым не следует прислушиваться, потому что "это те же вражеские голоса, просто мы их терпим, потому что мы – демократическая страна". И только в прошлом году было показано, что "мы и терпеть их теперь не будем". Была фактически установлена полная монополия на правду, на информацию в России.
– Получается, что пропаганда ненависти работает куда эффективнее, чем условная пропаганда любви, и именно поэтому она так быстро и так надолго захватывает внимание людей?
– Да, конечно. Самая опасная форма пропаганды – это пропаганда войны, агрессивной войны и пропаганда ненависти, и не просто ненависти, а с элементами призыва к насилию против людей, которых ты ненавидишь, с призывами к дискриминации этих людей, изгнанию этих людей. Неслучайно именно эти два вида пропаганды являются запрещенными в международном праве. Это те виды пропаганды, которые вызывают самые низменные чувства человека, которые призывают его совершать действия, которые являются античеловеческими, антигуманными. И это те виды пропаганды, которые ведут человечество к его концу. Это очень опасная и очень страшная часть пропаганды.
– А почему она именно так работает?
– Проблема заключается в уровне просвещения человечества. Самые светлые умы всегда призывали к тому, что необходимо население образовывать, делать их культурно богатыми, знающими. К сожалению, большая часть населения остается легко подверженной пропаганде, и в силу этого заставляет то меньшинство, которое думает по-другому, замолчать, замкнуться, отстраниться и никоим образом не принимать участия в политической деятельности.
– В одном из интервью вы говорили о том, что за эти годы российское население еще обучили апатичности. Это тоже результат пропаганды?
Смысл был не столько очернить Америку, сколько сказать, что у цивилизации нет идеалов, в которые можно верить
– Апатичность, на мой взгляд, возникла в силу манипуляции населением и объяснения населению того, что "правды нет, все врут, мы все верили, условно, Америке, но ведь посмотрите, что там происходит: белые убивают черных, идиоты приходят к власти, бомбят Ирак", "нет никакой демократии – ни у нас, ни у них". Этот метод, который возник в последние 15 лет, тоже оказался достаточно успешным. Смысл был не столько очернить Америку, сколько сказать, что у цивилизации нет идеалов, в которые можно верить. Стало быть, если мы не верим, то мы создаем свою собственную цивилизацию, которой, по сути, является антицивилизация. Не знаю, достаточно ли понятно я это объяснил. Отрицание всего, что принадлежит мировой цивилизации, является сутью нового российского общества. Это ужасно. Прямо, может, это не говорится, но смысл пропаганды в большой степени в этом. И раз нет никаких идеалов и не за что бороться, то и "очень хорошо, зарабатывай себе на жизнь, сиди спокойно, мы будем тебя защищать". "Мы" – имеется в виду Кремль, армия, флот и так далее. "Как мы будем защищать? Нападем на Украину, присоединим Беларусь, погрозим Прибалтике, чтобы они не вздумали соваться в наши исконные земли", и так далее. Апатичность возникает именно в силу этого.
– А сколько времени нужно, чтобы развернуть пропаганду на 180 градусов? Если вдруг сегодня, предположим, люди из телевизора начнут говорить наоборот, что "Америка – это прекрасно, права человека – это замечательно, Путин – вор, даешь свободные выборы", условно. Как быстро это подействует?
– Это будет ещё одним доказательством того, что никому нельзя верить, потому что если телевизор говорил одно вчера, а другое сегодня – это будет подтверждением того, что нет ценностей. На мой взгляд, более эффективным было бы публичное осуждение и публичное преследование сегодняшних российских пропагандистов, которые целенаправленно и осознанно занимаются пропагандой вражды, ненависти, пропагандой войны. Я не говорю, что их нужно, упаси Боже, расстрелять или заточить пожизненно в тюрьму, но эти процессы, которые бы раскрыли механизмы сегодняшней пропаганды, были бы гораздо более полезны, чем резкая смена одного цвета на другой.
– Если представить, что суды над нынешними пропагандистами когда-нибудь случатся, как быстро люди поверят в решения таких судов, поймут, что всё это была пропаганда?
– Это долгий процесс, безусловно. Мне кажется, что всё начало меняться именно тогда, в 2007–2008 годах. Вот этот срок – 15 лет. От начала и до конца. На мой взгляд, сейчас логичный конец этой пропаганды, потому что Россия напала на Украину, фактически закрыла свободную печать, подавила все политические свободы. Этот срок в 15 лет, вероятно, сработал раз и, возможно, сработает в другой раз, – заключает Андрей Рихтер.
