Если бы всё зависело от нынешнего президента Украины и его окружения, то, думаю, эта страна уже была бы в России. Их удерживает, с одной стороны, дядя Сэм, с другой – Тарас Шевченко. Его образ всё ещё что-то значит для малого меньшинства населения – меньшинства малого, но воинственного. Хотя не такое уж оно и малое. Майдан – это был миллион человек только в Киеве.
В свою очередь, если бы всё зависело от нынешнего президента России и его окружения, то их отечество уже доживало бы последние дни в виде известного остатка Российской империи. Их удерживает, с одной стороны, все тот же дядя Сэм, а с другой… А с другой – никто и ничто.
Иначе говоря, если бы не англосаксы, Россия уже пошла бы в новое наступление на Украину, чтобы поставить крест на себе как на заметном остатке империи. Получается, что заграница, обуздывая Россию, продлевает её имперское существование. "Пушки к бою едут задом – это сказано не зря". Не зря, ой не зря, Александр Трифонович! И с какой стороны ни посмотреть.
К чему уже привело шатание Кремля на грани большой войны и соответствующая воспитательная работа с населением? На седьмой части земной суши стало больше единства. Стало больше и того, что он, Кремль, может назвать желанным ему порядком в мозгах. Освежились образы врагов, особенно англичанки, всегда вызывавшей недобрые воспоминания и подозрения. Обозначилась готовность сражаться со всем миром и всё претерпеть.
Это, что ли, и было целью стягивания войск к Украине? Россиянам поднять настроение, украинцам снизить? Если судить по оживившемуся населению России, то "да". А если ещё иметь в виду, к чему больше всего стремится Кремль, а он больше всего стремится оттянуть распад страны, то "да" и ещё раз "да"! "Береги Россию, Володя!" – было ему сказано. Вот этим он и занимается все годы, сознавая, что беречь Россию – значит держать её подальше от Запада, а подальше от Запада – значит и от свободы. Если готовилось действительно мнимое вторжение в Украину, то добились того, что она стала отнюдь не мнимо ощетиниваться западным оружием, и в обозримом будущем наверняка не перестанет. Желая обманом взбодрить русских, добились не обманного подъёма в стане противника.
Что дальше? Жизнь в России не станет лучше. А людям-то хоцца, чтобы стала! Нарастание недовольства в гуще неизбежно. Снова думай, Володя или кто там его сменит, как приглушить народное раздражение. Опять высматривай дорогим соотечественникам врага и показывай, показывай на него пальчиком.
Современные социологи избегают в своей среде даже слова "народ" – слишком, мол, смелое допущение, что таковой существует
Подлость такой жизни, кроме прочего, в порче культуры – культуры и в широком, и в узком смысле слова. Причем, страдают обе: и российская, и украинская. У Антона Чехова в "Степи" из всех её героев только один дурачок Кирюха ни с того, ни с сего орёт на всю степь: "Наша матушка Расия всему свету га-ла-ва!", да и тот тут же "поперхнулся и умолк". В очередной же статье далеко не последнего украинского писателя все русские такие. "Вся российская ментальность держится на культе идиота, – пишет он. – Вся внутренняя жизнь россиянцев воплощается в блатном идеале. Это уже не орда, это что-то действительно уникальное, подордынское…" Написавший это человек наверняка знает и может доступно объяснить своему не столь подкованному соплеменнику, что такой – наивысший – уровень обобщения был присущ первобытным, постоянно дравшимся друг с другом племенам. У современных людей это атавизм. "Сплошной подход", "всех под одно" – так это называется по-русски.
Автор не может не знать, что современные социологи избегают в своей среде даже слова "народ" – слишком, мол, смелое допущение, что таковой существует. Во всяком случае, рациональные исследования его наличия не подтверждают. Совокупность разнообразных сообществ на определенном пространстве – да, имеется, а народа в привычном смысле слова нет нигде. Он знает и то, что цивилизованная современность принципиально против коллективной ответственности, признавая только индивидуальную, личностную. Всё он знает, но каково ему было бы с такой лекцией под дулом российского – вражеского – танка?!
Так военная пропаганда, нацеленная на своих, вошла не только в российский обиход, но и в украинский. В России ею занимаются далеко не самые лучшие мастера культуры, а то и вовсе никакие, а в Украине – иные из первого ряда. Это понятно. Сердцу, особенно поэтическому, да и горячему публицистическому, не прикажешь, тем более когда твою страну не просто обижают, а угрожают самому её существованию. Это понятно, но печально.
Еще печальнее, что просвещённый и просто здравомыслящий украинец в таких условиях не может открыто одёрнуть своего темного и/или обозлённого соплеменника, который несёт уже чёрт знает что: что Христа, например, родила украинка и потому именно её народ избранный, а русские, они, мол, вовсе и не русские, а трудно сказать, какие; ясно одно – плохие. Таких украиноцентристов очень мало, их могло быть куда больше, но и от них горят уши у вменяемых. Уши горят, а показать это миру, громко высказаться они не могут, мешает, как сказано, военно-политическая обстановка. Гибнуть-то за Украину готовы и эти чокнутые.
В России тем одиночкам, которым неприятен русоцентризм, дающий немало очков вперед украиноцентризму, тоже трудно: им грозит потеря работы, ярлык "иностранного агента", а то и арест. Но разница в этом отношении между Россией и Украиной коренная. В одной стране "Наша матушка Расия всему свету га-ла-ва!" – это казенное вероучение, в другой превосходство украинцев над всеми и вся и уверенность, что русские хуже всех – это в каждом случае личный заскок горстки ожесточённых, хотя, к сожалению, не обязательно невежественных людей. Правда, российская пропаганда делает все, чтобы её потребители видели такими большинство жителей Украины. Военная пропаганда есть военная пропаганда.
Анатолий Стреляный – писатель и публицист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
