С каким настроением в Пекине ждут возвращения в Белый дом Дональда Трампа, во время первого президентства постоянно называвшего КНР главным стратегическим врагом Америки – и прикладывавшего все усилия, чтобы противостоять Китаю? Отношения между США и КНР именно тогда начали портиться окончательно – из-за взаимных политических обвинений, экономических войн и даже из-за начавшейся в Китае пандемии нового коронавируса. Продолжит ли Трамп начатое ранее? И не станет ли российское вторжение в Украину и нарастающее союзничество Москвы и Пекина вдруг одним из тех факторов, которые повлияют на будущее общение Трампа и с китайским лидером Си Цзиньпином, и с российским президентом Владимиром Путиным? Может ли "Трамп 2.0", например, теперь весьма невзлюбить Путина за то, что тот останется "другом" Си Цзиньпина?
Избранный президент США Дональд Трамп 26 ноября заявил о намерении ввести сразу после своей инаугурации высокие пошлины и дополнительные тарифы на все без исключения китайские товары, поступающие в Соединенные Штаты. Во время первого президентского срока Трамп занимал очень жесткую позицию в отношении Китая, к примеру, уже тогда введя пошлины на китайский импорт в рамках своей политики "Америка прежде всего".
Также Трамп сейчас обвиняет КНР в "отправке в США огромных масс наркотиков", в частности фентанила. "Наркотики из Китая текут в нашу страну, в основном через Мексику, в невиданных ранее объемах", – написал Трамп в социальной сети Truth, запущенной в 2022 году при его участии. Дональд Трамп в своих заявлениях за последний год даже не исключил однажды и возможности проведения некой "ограниченной американской военной операции" на территории Мексики – чтобы остановить там производство и нелегальный экспорт в США фентанила, в большинстве случаев производимого не из собственного опия, а именно из поставляемого из Китая сырья.
Сейчас Дональд Трамп вовсю формирует свою будущую администрацию – и, очевидно, посылает ясные сигналы Пекину, к чему ему следует готовиться. В новую команду избранного президента США вошли признанные критики КНР, сторонники противостояния "китайской угрозе" всеми доступными Вашингтону способами. За одним, но важным исключением – это миллиардер Илон Маск, открыто симпатизирующий Китаю и при этом ставший вдруг одним из самых приближенных к Трампу людей. Однако, например, Дональд Трамп назначил своим советником по национальной безопасности бывшего военного Майкла Уолтца – конгрессмена от Флориды, заявляющего, что США уже давно находятся в состоянии холодной войны с КНР.
24 ноября ФБР США уведомило примерно 150 человек, включая самых высокопоставленных американских политиков, что они могли стать жертвами взломов со стороны китайских хакеров. Некоторые подробности телеканалу CNN сообщил сенатор-демократ Марк Уорнер. Из его слов следует, что действия хакеров, работающих на спецслужбы КНР, рассматриваются как самые опасные для всех систем связи Соединенных Штатов.
Китайские хакеры, судя по данным ФБР, проникли достаточно глубоко в сети крупнейших операторов связи США, чтобы следить за телефонными звонками и текстовыми сообщениями. Как отметил сенатор Уорнер, те десятки людей, предупреждения которым направили спецслужбы, скорее всего, связывались через свои устройства с многочисленными абонентами. Это означает, что хакеры могли получить доступ к гораздо большему объему конфиденциальных данных. Ранее телеканал CNN отмечал, что хакеры пытались атаковать средства связи самого Дональда Трампа, его избранного вице-президента Джей Ди Вэнса, а также его сына Эрика Трампа и зятя Трампа Джареда Кушнера.
На этом фоне недавно, на саммите "Большой двадцатки" в столице Перу Лиме, председатель КНР Си Цзиньпин, обращаясь к уходящему президенту США Джо Байдену – но на самом деле к приходящему в Белый дом Дональду Трампу, – назвал американо-китайские связи "важнейшими двусторонними отношениями в мире". Си Цзиньпин в своих речах в Лиме позиционировал себя как "защитника международного порядка в новую эпоху Трампа". Глава КНР, в частности, заявил, что "мир столкнулся сейчас с новым периодом турбулентности", и подчеркнул, что все ведущие государства планеты "не должны позволить никакой эскалации войны и раздувания пожара".
При этом США вообще-то всеми силами и при Джо Байдене пытались давить на КНР, в том числе – заставить Китай хотя бы несколько ограничить его стратегически важную торговлю с Россией, продолжающей войну в Украине. За последние два года взаимный российско-китайский торговый оборот увеличился до 240 миллиардов долларов в год, почти в 2,5 раза. Пекин поставляет Москве в том числе дроны двойного назначения, станки, реактивные двигатели и еще массу всего.
Еще одним регионом, где при Дональде Трамп могут столкнуться США и КНР, теоретически становится Ближний Восток. Китай считает своих союзников на мировой арене полезными ему, помимо прочего, и для того, чтобы ослаблять позиции США, – и это не только Россия, но, например, и Иран. Однако Пекин не хочет нигде быть втянутым в опасное и запутанное противостояние с участием многих непредсказуемых игроков. Если на Ближнем Востоке вдруг начнется очередная война, к примеру между Израилем и Ираном, в которую вынуждены будут втянуться Соединенные Штаты, то она, скорее всего, нанесет ущерб и китайским интересам, как политическим, так и торговым. Пекин остается крупнейшим в мире импортером иностранной нефти – которую ему очень дешево продает Тегеран. Любой израильский удар по иранским нефтяным объектам может заставить КНР еще больше зависеть от других, более дорогих поставщиков вроде арабских монархий Персидского залива и той же России.
С другой стороны, любые мировые обострения выгодны Китаю тем, что когда на них отвлекаются США и другие страны Запада, будь то войны в Украине, на Ближнем Востоке или где-либо еще, то у них остается намного меньше времени, сил и средств на конфронтацию с Пекином.
У Пекина есть и еще один мощный инструмент для ответа Вашингтону и Дональду Трампу: начать валютную войну и позволить национальной китайской валюте, юаню, упасть в цене по отношению к американскому доллару. Удешевление юаня сделает китайский экспорт менее дорогим для всех зарубежных покупателей, в первую очередь в США, компенсируя ущерб от тарифов, которые грозит ввести Трамп. Пекин именно так поступал и ранее, в 2018 и 2019 годах, когда Трамп вводил пошлины на китайские товары во время своего первого срока. Однако такой шаг был бы очень рискованным не только для Соединенных Штатов, но для самого Китая, так как поставит под угрозу все недавние усилия Пекина по стабилизации свой собственной экономики, переживающей сложные времена.
О том, как Китай готовится к новому президентству Дональда Трампа и как это повлияет на весь мир, в интервью Радио Свобода рассуждает китаист Алексей Чигадаев, политолог и востоковед из Лейпцигского университета в Германии:
– По подсчетам агентства Bloomberg, если Трамп выполнит свои обещания насчет новых пошлин на китайские товары, это может сократить темпы роста экономики КНР вдвое. Китай по-прежнему находится на первом месте в мире для США по объему импортируемых оттуда товаров, но при этом и сам Китай для всей американской экспортируемой продукции – третий рынок в мире. По кому эти планы, на самом деле, ударят сильнее – по КНР или по США? Или вообще по всей мировой экономике?
– Если мы будем говорить о реакции Пекина на новый срок Трампа, то короткий ответ: к этому там готовы. Это его второй срок, и китайские правительственные аналитики, бюрократы и чиновники в целом уже понимают, как может повести себя Трамп и какие меры он может применить. К тому же любой президент США, так или иначе, скован мощными американскими демократическими институтами, ограничивающими его власть. Поэтому вроде бы ясно, чего от Трампа можно ожидать. И тут же я сам себе буду противоречить: и в то же время непонятно, чего можно от Трампа ожидать!
Те же пошлины, которые он обещает ввести: какие именно, в каком объеме, по каким товарным категориям – это не очень понятно. То ли 10 процентов, то ли 20 процентов, то ли вообще до 60 процентов? Так или иначе, китайцы готовы к ухудшению отношений. Возможно, если бы победу на выборах одержала Камала Харрис, то это ухудшение происходило бы более плавно и предсказуемо. Но при Дональде Трампе перемены, очевидно, будут более резкими и непонятными.
Радикально в отношениях КНР и США при Дональде Трампе вряд ли что-либо поменяется
Еще важно и то, что радикально в отношениях КНР и США при Дональде Трампе вряд ли что-либо поменяется. 4–5 лет назад некоторым казалось, что вот придет Джо Байден – и та же торговая война Вашингтона и Пекина каким-то образом будет либо приостановлена, либо окончена, и все станет так, как прежде. Ничего этого не произошло. Пришел президент Байден – и в отношении Китая продолжил курс президента Трампа. Это при Байдене США повысили ввозные пошлины на китайские электромобили с 25 процентов до 100, а также на аккумуляторы и солнечные батареи. По-моему, это случилось в течение последнего года. Но все-таки ввоз китайских электромобилей в Соединенные Штаты – это очень маленькая часть китайского экспорта, так что никакого очевидного результата эти пошлины не достигли.
И в целом повышение тарифов, которое началось при Трампе и продолжилось при Байдене, также никаких очевидных результатов не дало. Как дисбаланс был между китайским импортом и экспортом с США, так он и остался, никуда не исчез. Он сократился, но это не кратное сокращение. Есть статистика за последние 10 месяцев: совокупный товарооборот Китая и США сейчас – это 564 миллиарда долларов. При этом экспорт в США из Китая – 428 миллиардов, а импорт из США в Китай– всего 136 миллиардов. Ничего не изменилось, все идет более-менее по тем же накатанным рельсам, и Пекин пока в выигрыше.
– В США большинство политиков и аналитиков – из всех лагерей, но больше все-таки из республиканского лагеря – уверены в том, что только и именно Китай является главной угрозой для США в будущем и в экономическом отношении, и в военно-политическом и что главные интересы Вашингтона – сдерживать Пекин всеми способами. Сейчас Трамп уже активно сформировал свою будущую администрацию, и вошли в нее яростные критики КНР, за исключением Илона Маска, но о нем давайте позднее поговорим. Итак, противостояние США и КНР намечается по всем фронтам, то есть в областях военного соперничества, экономики и торговли, гонки технологий, тех же микросхем, военно-политического и индустриального шпионажа, а еще, безусловно, будущего Тайваня и, может быть, проблем соблюдения прав человека?
– Да, это абсолютно верно. Есть в США нелюбовь и недоверие к Китаю, и у республиканцев, и у демократов. Во всех последних важных документах в Вашингтоне это упоминается, в них обычно Китаю уделена отдельная большая глава. Или это "Китай и Россия", или "Китай, Россия и Иран", но чаще всего только Китай, и называется это всегда примерно так: "Китай – стратегический противник США в будущем. Что мы должны ему противопоставить?" Фокус внешней политики США давно уже смещается с Европы, Ближнего Востока или Латинской Америки на Азиатско-Тихоокеанский регион либо на Индийско-Тихоокеанский регион, где Китай рассматривается как главный противник.
Это еще и идеологическое противостояние, противостояние идей
Это еще и идеологическое противостояние, противостояние идей. Можно вспомнить Фрэнсиса Фукуяму с его "концом истории", после которого останутся только капитализм, свободная экономика и либерально-демократический государственный строй, и лучше этого ничего нет. И вот на мировой арене появляется Китай, который представляет всем совсем иную альтернативу – при этом вроде бы не бросая прямого вызова США. Я не вспомню ни одного заявления ни одного китайского лидера, который бы вышел на трибуну и сказал: "Мы во всем лучше, чем США, наша государственная модель – единственно верная, наша экономическая модель – единственно правильная, и мы добьемся мирового господства!" Нет, ничего такого нет. Но США действительно говорят, что видят в Китае своего главного соперника – идеологического, экономического, политического.
Опять хочу вернуться к теме тарифов и торговой войны. Потому что Дональд Трамп, когда он сейчас говорил о Китае, тут же добавил, что такие же санкции и тарифы будут применены и к ближайшим соседям США – Мексике и Канаде. Боюсь, что платить за это в первую очередь будут сами американцы. Тот, кто что-то экспортирует, обычно перекладывает все новые дополнительные издержки на конечного покупателя. И простые американцы станут тратить больше, будут больше платить за все китайские товары, от фруктов до автомобилей, потому что все это попадет под эти пошлины. Насколько долго американцы готовы будут вести такую экономическую войну, пока не очень понятно.
Что касается возможного военного противостояния, недаром США так хотят быть уверены в надежности своих антикитайских союзников в регионе, таких как Япония, Филиппины, Вьетнам или Южная Корея. Потому что без их вооруженных сил и флотов вся военная мощь США в Азиатско-Тихоокеанском регионе выглядит вовсе не внушительно.
А соблюдение прав человека в КНР – это действительно очень важно, но до сегодняшнего момента для Вашингтона это всегда оставалось лишь риторикой. Это такое вечное заклинание, которое нужно обязательно произнести, а потом дальше вести обычный серьезный бизнес в КНР.
– Насчет резких заявлений из Пекина – это как сказать. На последнем саммите "Большой двадцатки" в Перу глава КНР Си Цзиньпин твердо подчеркнул четыре "красные линии" в отношениях Китая с Соединенными Штатами, которые, по мнению Пекина, Вашингтон не имеет права переступать. Это, в первую очередь, опять-таки Тайвань, это рассуждения о демократии и правах человека, это знаменитая концепция "Один пояс – один путь", а также туманное словосочетание "право Китая на глобальное развитие". Послание, конечно, было направлено Трампу и его новой команде – и, на мой взгляд, звучит оно решительно.
– Я думаю, это все те сферы, которых Дональд Трамп вроде бы пока касаться не собирается. Потому что Трамп – политик, который всегда говорит о каких-то очень конкретных вещах и всегда в публичной риторике отстаивает ясные для обывателя интересы США. Трамп говорит: "Китай травит нас своими наркотиками, и было бы хорошо, если бы Китай эти поставки прикрыл". И второе: "У нас огромный товарный дисбаланс, нам не нравится, что Китай так много продает нам, но при этом у нас покупает в три раза меньше". Вполне справедливые требования. Пока что вторую проблему, самую главную для Трампа, как кажется, невозможно решить при помощи понятных и привычных будущему президенту США рыночных механизмов, потому что Китай действительно тут мухлюет. Да и по первому пункту, с наркотиками, как-то сложно поймать прямо Китай за руку и привлечь к ответственности.
И вот эти "красные линии" товарища Си – это, мне представляется, все-таки приглашение к диалогу. Пока мы не видели никаких яростных столкновений Вашингтона и Пекина именно по этим направлениям, и я думаю, не увидим. Нет, к примеру, у США некоей концепции, о которой говорилось бы, что она является альтернативой китайскому "Поясу и пути". Но при этом США будут всячески налаживать дальнейшие контакты со странами Центральной Азии, особенно с Казахстаном, и с Индией, Монголией, Турцией, Филиппинами, Вьетнамом, для того чтобы все эти страны, которые пока так или иначе связывают свои экономические интересы с КНР, начали бы активнее посматривать и в сторону США. Но это не выглядит противостоянием именно "Поясу и пути" – и в первую очередь потому, что как такового этого китайского проекта не существует, это лишь очень красивая глобальная фантазия, которую и на бумаге даже очень сложно описать конкретно.
– А в каком состоянии сегодня оказалась экономика КНР, если даже забыть на секунду о скором возвращении Трампа в Белый Дом и о его планах? Есть сведения в последнее время о растущих, больших и опасных экономических проблемах Китая, например, о страшном кризисе в области недвижимости, о сложностях с взаиморасчетами предприятий и сбыте их продукции на внутреннем рынке и так далее.
– Действительно, проблемы с экономикой в Китае есть, и они в первую очередь именно внутриэкономические. Это экспорт Китая на внешние рынки, которому все предсказывали замедление и в прошлом квартале, и в первом полугодии, тихо но неуклонно растет – как и дальнейшая зависимость всего мира от китайской экономики. И поэтому так важно следить за динамикой отношений США и Китая, так как последствия их торговой войны придут в каждый дом, их не избежать совершенно никому. У нас ведь у каждого в доме есть что-то из США, включая технологии и товары, произведенные по американским патентам, и у нас всех есть техника и одежда из Китая.
Последствия торговой войны США и КНР придут в каждый дом, их не избежать совершенно никому
Но главные проблемы Китая действительно внутренние. Нет перехода к качественному росту. То есть та модель, которая была построена еще Дэн Сяопином, больше не развивает Китай – за счет дешевой рабочей силы, за счет привлечения иностранных инвестиций, а новой модели в Пекине пока еще не придумали. Наблюдается значительный отток инвестиций. Да, растет кризис в сфере недвижимости, а ведь главным локомотивом китайской экономики долгие годы было строительство. Собственно, из-за огромных денег, которые туда вкачивали китайские власти, и развился очевидный кризис. Никто эти бесконечные новые дома в Китае теперь не покупает, они стоят пустые. Это одни из самых любимых видео в интернете в Азии – о целых китайских "городах-призраках". И это влечет за собой и опасность того, что гигантские кредиты по ипотеке китайцами могут быть просто не выплачены.
Вообще падает в КНР внутренний спрос – потому что китайцы напуганы ковидом. Я сам ошибся в предсказаниях, как и еще очень многие: раньше мне казалось, что вот сотни миллионов китайцев выйдут из карантина, изголодавшиеся по покупкам и с накопленными деньгами, и начнут потреблять, начнут путешествовать, начнут покупать дорогие машины, одежду, квартиры. Но нет, произошло ровно наоборот: китайцы вышли из карантина и еще больше испугались за свои деньги! Они держат их при себе, ни на что не тратят, никуда не ездят, ничего не покупают. И в этом, наверное, сейчас главная проблема Пекина.
– На днях экс-президент Тайваня Цай Инвэнь заявила, что Украина нуждается в американском оружии больше, чем даже сам Тайвань, и что США должны сосредоточить все усилия на помощи Украине, несмотря на угрозу китайского вторжения на Тайвань. А что, угроза этого китайского вторжения снизилась? Или просто в Тайбэе ее стали бояться как-то меньше?
– Эта угроза не снизилась, а, наоборот, повысилась. Американские военные в том числе утверждают, что получили документы разведслужб, где говорится, что Китай намеревается совершить в 2027 году "военную операцию по воссоединению с Тайванем". Но это все, мне кажется, больше всего психологическая история и вопрос имиджа. Давайте мы представим, что завтра американское оружие уже не идет в Украину и российские войска прорывают фронт? Это касается уже не только Украины – давайте будем исходить из логики тайваньцев, это отражается на имидже США! Получается, что США – ненадежный партнер? США не смогут защитить тебя, если ты их союзник? И тут же материковый Китай, увидев это, по мнению тайваньцев, понимает, что "можно начать", можно вступать в непрямой конфликт с США из-за Тайваня, потому что Вашингтон бросает союзников, не предоставляет им необходимой помощи.
У кого больше ресурсов, тот и победит. У КНР, конечно, намного больше ресурсов, чем у Тайваня, и просто лишь морская блокада Тайваня, к примеру, точно закончится победой Пекина – будь то за несколько дней, несколько месяцев или за год. Ведь в Пекине поймут и решат, что Вашингтон не станет помогать Тайбэю. Так что это вопрос, конечно, имиджа США в глазах всего мира. Я думаю, бывшая президент Тайваня именно это имела в виду.
– Итак, мы упомянули российское вторжение в Украину. Мы помним, что Дональд Трамп обещает закончить эту войну за один день – но сейчас не станем разбирать, насколько это хоть немного близко к реальности. Вопрос другой: есть мнение, что и в этом вопросе для Трампа главным фактором может оказаться столь нелюбимый им Китай. И что Трамп может начать подталкивать украинского президента Владимира Зеленского во многом уступить российскому президенту Владимиру Путину – при одном большом условии, которое сам Трамп выдвинет предварительно Москве. А именно: разорвать все связи, по крайней мере военные, с Пекином. Что вы думаете об этом?
– Давно уже наметилась конфигурация, в которой за спинами Украины и России стоят, соответственно, США и Китай. Но пока что Пекин не позволяет себе прямой вовлеченности в войну. Я напомню – почему-то очень многие это забывают, что Китай остается первым торговым партнером не только для России, но и для Украины. Если завтра китайский экспорт в Украину и импорт из Украины остановятся, то для Украины это будет тяжелейшим ударом. Но и для КНР неприятным. Все станки, автомашины, промышленное оборудование, которые сейчас есть в Украине, – оно из Китая. Терять этот рынок Пекин вовсе не хочет.
Давно уже наметилась конфигурация, в которой за спинами Украины и России стоят, соответственно, США и Китай
Здесь, наверное, все станет упираться в личность Дональда Трампа и его стиль ведения переговоров. Трамп точно будет разговаривать с Путиным, и с Си, и с Ким Чен Ыном, с кем угодно, и конечно с Зеленским – и это будут его персональные решения и персональные какие-то договоренности. К сожалению, мы вступаем в область туманных предсказаний, как это все может быть. Но я не думаю, что сам Си Цзиньпин захочет стать непосредственным участником какого-то большого соглашения по Украине, организованного Дональдом Трампом.
– За время войны в Украине Китай стал главным, так скажем, передаточным звеном между Россией и всей мировой экономикой, и поэтому Владимиру Путину от Си Цзиньпина никуда уже не деться, чего бы там Дональд Трамп гипотетически ни захотел. Именно поэтому я спросил, может ли так быть, что Трамп сейчас сильно и демонстративно невзлюбит Путина просто за то, что тот останется "другом" Си Цзиньпина и уж точно не станет другом самого Трампа?
– Путин останется другом Си Цзиньпина. Для его дружбы с Трампом нужна совершенно альтернативная реальность, в которой с России снимаются все санкции и также снимаются потенциальные санкции с тех государств и компаний, которые хотят торговать с Российской Федерацией. Хотя давайте мы представим ситуацию, что завтра Трамп договаривается с Путиным и говорит: "Хорошо, только не торгуй, пожалуйста, с Китаем, а торгуй с нами". Я думаю, что сейчас все европейские компании уже в готовности для этого сидят на низком старте, и если США им скажут, что с Россией можно вновь иметь дела, то они побегут в Москву просто, как говорится, теряя обувь на ходу – чтобы заменить Китай на российском рынке.
– А Китай сейчас действительно выполняет эту роль торгового моста между Россией и остальным миром?
– Конечно. Года два назад казалось, что есть много каких-то американских и европейских товаров, которые Россия не найдет, чем заменить. Но нет, оказалось, что 90 процентов их заменить либо по-тихому все же получить можно. И все это идет в Россию из Китая либо через его посредников, через Центральную Азию, Турцию и ОАЭ. Есть такие отрасли, как авиация, где Кремлю не повезло, но, к сожалению, все остальное поставляется бесперебойно. Да, стало дороже и транзакционные издержки стали выше. Но в целом – давайте просто походим по магазинам Москвы или Екатеринбурга и увидим, что все прежнее осталось на полках. Кроме, наверное, сумочек Louis Vuitton. Но без них 99,99 процента россиян могут прожить.
– Еще отдельная тема – то, как миллиардер Илон Маск вдруг стал одним из самых близких к Трампу людей, его влиятельнейшим фаворитом. Ведь немалая часть бизнеса Маска связана с Китаем, в Шанхае находится один из его крупнейших заводов – производителей автомобилей "Тесла", и Маск точно очень зависит от Пекина. Маск в этом году на встрече с премьером Госсовета КНР Ли Цяном назвал свою автомобильную фабрику в КНР вообще своим лучшим предприятием. И добавил, что "Тесла" обязательно продолжит укреплять взаимодействие с КНР для достижения наилучших результатов". А еще, напомню, Маск выступает за то, чтобы, попросту говоря, сдать Тайвань Пекину. Так возможно ли, что хотя бы какое-то время Маск будет манипулировать Трампом, а КНР станет манипулировать Маском? Или есть сомнения в продолжительности этого сотрудничества Трампа и Маска, по многим причинам? Потому что как Маск с такой позицией вообще уживется с другими антикитайскими политиками вокруг Трампа, с тем же Марко Рубио, будущим госсекретарем США?
– Это, действительно, странная и удивительная история. Хотя в целом то, что американский бизнес сильно влияет на американскую политику, вовсе не тайна. Есть влиятельнейшие лоббисты, которым платят деньги за то, чтобы они продвигали в правительстве США те или иные внешнеполитические решения. Есть великое множество американских компаний, которые инвестируют в китайские производства. Есть гигантские американские фабрики, которые работают в Китае. Не только "Теслу" там производят. Например, Тим Кук, глава Apple, совсем недавно был в Пекине в третий раз за год. То есть сильно ли заинтересован американский бизнес в Китае – да, безусловно.
Однако сейчас в Вашингтоне завязывается сложный клубок противоречащих друг другу интересов. С одной стороны, есть однозначное решение противостоять КНР и есть твердо поддерживающие эту идею политики, как Марко Рубио в том числе. Он вообще находится под китайскими санкциями – хотя их конечно, снимут, просто потому что иначе он не сможет никогда прилететь в Пекин. И есть крупные бизнесмены вроде Маска, которым китайский рынок крайне интересен. Действительно, я сам очень этому удивлен, складывается феноменальная ситуация: важнейшим советником Трампа становится Илон Маск, который открыто навязывает свои взгляды и будет все время находиться рядом с президентом, притом что огромная часть его бизнеса завязана на Китай. К каким последствиям это может привести? Это суперинтрига, за которой стоит следить. Пока что китайский бизнес, неразрывно связанный с политическим руководством КНР, очень активно сотрудничает с американскими партнерами. Так смогут ли огромные деньги этих обобщенных американских бизнесменов повлиять на внешнеполитический курс США – очень большой вопрос. Но мне кажется, что все-таки политическое и идеологическое противостояние Вашингтона и Пекина в итоге окажется сильнее, чем все деньги и все бизнес-интересы", – полагает Алексей Чигадаев.
