Люди прыгали из окон на развернутые пожарными спасательные полотна. Люди продирались через колючую проволоку, чтобы оказаться на территории Западного Берлина. Многие погибли или остались калеками.
На Бернауэрштрассе в августе 1961 года наблюдались драматические сцены. Граждане диктаторского государства ГДР бежали на Запад и в день, когда началось возведение Берлинской стены, и потом, когда стена уже стояла. 367 человек, по новейшим подсчетам Свободного университета в Берлине, погибли в ходе строительства стены или пытаясь преодолеть полосу смерти, которая находилась перед нею с восточной стороны. Электронные пеленгаторы, автоматически стреляющие пулеметы, колючая проволока удерживали от попадания на территорию свободы.
35 лет назад, 9 ноября 1989 года, Берлинская стена "упала". Так метафорически обозначается день отказа от тоталитарной системы. Однако стена не упала сама. Ее разрушил народ, не желавший жить при диктатуре.
Падение стены – чудо, сотворенное руками человека
Многие факторы способствовали этому историческому событию. Директор мемориального фонда "Берлинская стена" профессор Аксель Клаусмайер отмечает роль польского движения "Солидарность". Несомненное влияние на движение истории оказали Михаил Горбачев и папа римский. И все же главная заслуга принадлежит народу, который захотел свергнуть диктаторские режимы в восточноевропейских странах.
"Речь шла о колебании систем между диктатурой и демократией. Именно это погнало людей на улицы в 1989 году. Тогда вдруг стали возможными решения, которые никто себе до этого не представлял. Падение стены – чудо, сотворенное руками человека", – говорит Аксель Клаусмайер.
Немцы гордятся тем, что путь к объединению разделенных Германий был мирным, и тем, что его проложил сам народ. Они гордятся тем, что после объединения открылись архивы Штази и до сих пор существует свободный доступ ко всем документам, хранящимся в бывшем здании госбезопасности. После краха режима Гитлера началась работа по анализу прошлого, а после падения Берлинской стены – по осмыслению бесправия коммунистической диктатуры.
Представление о чудесном "падении стены" ошибочно в той же мере, в какой неверен тезис о том, что американцы "денацифицировали" Германию, "построив" в ней демократию. Столь же ошибочна теория о том, что Восточная Германия была "менее денацифицирована". Благодаря коммунистам, которые бескомпромиссно боролись с остатками фашизма в ГДР, именно на востоке Германии удалось быстро освободиться от наследия гитлеризма. В разговоре с Радио Свобода государственный министр и уполномоченный по восточным землям ФРГ Карстен Шнайдер подчеркнул, что денацификация в ГДР происходила даже сильнее, чем в ФРГ, прежде всего в области юстиции. В Восточной Германии из юридических учреждений были изгнаны все сотрудники, которые прежде состояли в НСДАП. Западная Германия пришла к этому только после 1968 года. Например, мужчина, осужденный за гомосексуальность в фашистской Германии, был во второй раз осужден уже в демократической ФРГ. Одна из причин состоит в том, что посты судей и прокуроров все еще занимали бывшие национал-социалисты.
При этом на востоке не закрепилось осознание того, что Холокост был главным преступлением национал-социалистов. В ГДР, как и в Советском Союзе, акцент делался на преследованиях коммунистов. То, что не вписывалось в круг принципов коммунистической идеологии, было устранено из сознания, отмечает Шнайдер.
После объединения Германии необходимо было переосмыслить наследие еще одной диктатуры, и тут понадобились и опыт становления демократической системы на западе страны, и уже существовавшая там культура памяти. Анализировать диктатуру ГДР помог опыт осмысления нацистской диктатуры.
В России, напротив, анализ прошлого не стал рутиной и не поднялся на уровень общенациональной культуры памяти. Злодеяния сталинской диктатуры не были осмыслены, и это стало одной из причин готовности общества к новым преступлениям государства против человечности. Добровольный отказ от изучения бесславных страниц российской истории парализовал общество и остановил его развитие. Нездоровое общество вытесняет из сознания ужасы новых преступлений – нападения на Украину, убийств и разрушений на ее территории.
Вероятно, западным немцам было легче начать сложную и неприятную работу по анализу прошлого. Они жили в стране, проигравшей войну, им нужно было находить общий язык с соседями и обретать историческую реабилитацию.
Однако эта работа до сих пор не закончилась и не проведена полностью. Падение стены не гарантировало, что отход от идеалов свободы и демократии полностью исключен. Директор фонда "Берлинская стена" удрученно отмечает, что "трансформационные процессы, для которых характерны ксенофобия, нападения на людей с миграционными корнями, – это картины, символичные для Германии сейчас". В восточных землях тяжело переживают потери, понесенные в ходе смены систем. Многие восточные немцы не смогли подтвердить свои вузовские дипломы, потеряли работу. Снижение общественного статуса, сопровождавшееся материальными проблемами, привело к отказу от принятия демократии, которая больше не ассоциировалась со свободой и лучшей государственной системой.
Где стояла стена. Разделенный Берлин на фотографиях тогда и сейчас
Ценности 1989 года, ради которых сотни тысяч людей вышли на улицы ГДР, находятся под угрозой
Наследием ГДР стало внутреннее сопротивление всему, что связано с понятием "государства". Этот "антиавторитарный консенсус" заставляет жителей восточных земель настороженно относиться к политикам и любым решениям исполнительной власти. Идущие от фрустрации стереотипы сознания делают людей падкими на внешне простые решения, которые предлагают антидемократические популистские партии "Альтернатива для Германии" и Союз Сары Вагенкнехт: ограничить миграцию и прекратить войну в Украине. Как это сделать, популисты не знают и не объясняют. С 2015 года АдГ получает дивиденды на раздувании миграционной темы – угрозы, которая на востоке Германии не существует хотя бы потому, что число мигрантов там намного меньше, чем в Кельне или Гамбурге. Стереотипы, идущие от фрустрации, опасны для демократии, подчеркивает профессор Клаусмайер.
Обращаясь к истории, он констатирует: "Свобода и демократия – это не само собой разумеющиеся вещи. Ценности, за которые люди тогда вышли на улицы, – это наш резервуар энергии, и мы должны защищать их от нападений слева и прежде всего – справа".
Немецкие интеллектуалы опасаются, что с приходом к власти правых популистов пострадают именно просвещение, образовательная политика и культура памяти. АдГ перед выборами в Тюрингии ясно дала понять, что добьется освобождения от должности руководителя мемориала в Бухенвальде Йенса-Кристиана Вагнера. Он на протяжении многих лет получает угрозы от правых экстремистов.
Пока что демократические силы ФРГ в большинстве. В Германии все еще существует общественный консенсус на этот счет. Однако демократия, разделение властей, свободные выборы – ценности 1989 года, ради которых сотни тысяч людей вышли на улицы ГДР, – находятся под угрозой. Многие готовы отказаться от них в угоду популистским лозунгам.
Увы, разрушение стен, разрывание оков и обезглавливание королей не гарантируют, что общество никогда больше не согласится поменять свободу на кандалы. Не "денацификация" извне или внутренние "чистки" приводят к устойчивым результатам, а готовность общества работать над анализом прошлого и признанием ответственности за преступления. Готовность отстаивать ценности демократии. Показательно, что не о славных подвигах, а именно об этой ответственности говорят в Германии в канун 35-летия падения Берлинской стены. Этот юбилей используется как повод, чтобы еще раз подчеркнуть: постоянная работа над изучением прошлого поможет избежать новых катастроф.
Никто не знает, что и когда заставит народ России заняться анализом преступной эпохи путинизма. Разумеется, время для этого анализа рано или поздно настанет. Главной задачей будет не потерять демократический компас и вновь не сбиться с пути. Пример Германии может в этом помочь.
Анна Розэ – берлинский журналист, корреспондент Радио Свобода в Германии
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
