Родственники некоторых погибших на войне в Украине российских военных хоронят сами не знают кого – без ДНК и опознания. Им обещают привезти позже бумагу с медосвидетельствованием или личные вещи, но этого не происходит. Прямо в ритуальных бюро военные угрожают родственникам, настаивающим на вскрытии: "Вскроете наперекор – заведем на вас уголовное дело!"
Текст: проект "Окно"
"Цинк запретили вскрывать – угрожали уголовкой"
Жена 23-летнего Максима Михайлова из Армавира Краснодарского края Валерия вспоминает, что на связь ее муж перестал выходить 27 марта.
– Через несколько дней позвонили сослуживцы, сказали, что он пропал – ничего пока не известно и не понятно. Был взрыв. Командование это все не подтверждало. Они только 29 апреля позвонили и сказали, что 20 апреля Максим якобы был на задании и погиб. При каких обстоятельствах, что случилось – тишина! – возмущается Валерия.
Михайлов служил в морской пехоте в 810 подразделении. Это все, что известно его жене.
– Позывной был "МММ". Он ничего не говорил про то, куда и когда. Секретная информация. Говорил, что не спит по несколько дней подряд. Но больше не жаловался ни на что. И так было понятно, что опасно, – говорит Валерия.
От контракта Максима отговаривала и жена, и мать.
– Вы знаете, где мой сын? Он же живой? – первым делом спрашивает Валентина Михайлова. Удостоверившись, что журналист помочь с поисками не может – машет рукой. – Ну, и зачем мне это все вспоминать теперь? Все кругом врут. Мне в военкомате сказали, что он полностью опознаваемый и что его опознали сослуживцы и его командир, якобы ДНК сдавать не нужно. А потом выясняется, что сослуживцы его потеряли вообще. И опознания не было.
Медосвидетельствование родные Михайлова называют "филькиной грамотой".
– Бумажка простая, где от руки написано "погиб от взрыва". Я такую же вам сейчас напишу. Это разве документ? – возмущается Валерия. – Обещали привезти его вещи – прошел месяц, ничего. Ни жетона, ни военника, ни паспорта.
Тело Михайловым привезли в Армавир 4 мая поздно вечером.
– Практически у гроба стали нам угрожать: "Заведем на вас уголовное дело, если будете самовольно вскрывать гроб". Просила их: "Ну, хоть фото покажите, какой он там. Ну, не верится же. ДНК-тест даже не дали сделать". Ни в какую. Я в тумане стою, друзья что-то там погуглили – вроде, есть такая статья уголовная. У кого-то знакомая, рассказали, в судах сейчас: вскрыли гроб, но там оказался не их ребенок, они в Министерство обороны обратились, так те на них подали в суд – мол, незаконно вскрыли цинк. Те подали обратный иск: "Это вы не того прислали". Вот судятся. Ну, и мне говорят: "Пожалей сына, ему всего 4 года. Муж в гробу, ты в тюрьме". Ну, я и притихла, – признается Валерия. – А сейчас думаю: "А кого я похоронила?". Не знаю.
Валерия собирается через суд добиться эксгумации тела, если военные не предоставят ей вещи Максима.
– Пишу в сети все, что знаю, прошу найти – верю, что он лежит в госпитале каком без сознания. Ведь говорили про взрыв сначала, потом какое-то задание "нарисовалось", почти на месяц позже, – повторяет Михайлова.
Эксперты говорят, что прямых запретов на проведение распайки цинковых гробов в российском законодательстве нет.
– Цинковый гроб нельзя вскрывать только в двух исключительных случаях: если смерть произошла от особо опасных инфекционных заболеваний – например, от чумы или сибирской язвы, или если она связана с радиацией, то есть распайка создаст угрозу жизни и здоровью окружающих, – говорит правозащитник Алексей (имя не указываем для его безопасности). – Все остальные запреты – чистая блажь. В цинке, к слову, по правилам ритуальных агентств, даже не рекомендуется хоронить, так как он не обеспечивает минерализацию останков. Кстати, даже эти вышеуказанные два правила в пандемию родственники обходили – и вскрывали гробы, когда была путаница в морге с выдачей тел.
По словам адвоката, родственники погибшего имеют право, предварительно уведомив военкомат и договорившись с лицензированной лабораторией ДНК, вскрыть цинковый гроб и провести днк-экспертизу привезенных останков.
– Единственное – лаборатории придется самим платить. Зато полностью уверенными будут, – отмечает эксперт. – До получения результатов экспертизы тело должно оставаться в морге.
"Нам только показали фото синего человека – не разберешь ничего"
– У нас тоже так же странно "ушел" на боевое задание. 17 октября. Я начала его искать везде – так он 27 октября числился раненым. 6 ноября мне позвонил замполит и сказал, что было опознание и они якобы опознали "нашего бойца". ДНК не делали. Сказали, что погиб еще 23 октября! – говорит Валерия Турова.
Дата смерти на памятнике Николая Турова – 23 октября 2024 года. Но Валерия уверена, что ее муж жив.
– Привезли цинковый гроб закрытый, окошечко замазано. Вскрывать запретили. Поэтому я все равно жду, не могу поверить, что это он, – говорит она. – Мне до сих пор не понятно, когда у них эта эвакуация была. Если он на 27-го был "300-тым" (раненым), а погиб якобы 23-го?! Я не понимаю просто. Сами говорят, что когда его вывозили (число не говорят), то еле в машину уложили – разлагалось тело все синее. Нам показали просто фото синего человека – там не разберешь ничего! Больно, очень больно, не знаешь, куда деться от этой боли.
Под постом Валерии о захоронении неопознанного мужа другая жена военного пишет, что все же настояла на вскрытии.
"У нас такой же случай, но мы настояли на вскрытии гроба и на ДНК! – пишет Екатерина Д. – По физическим показателям не он!"
Екатерина признается, что смерть мужа так и не признала официально – все еще размещает объявления с его данными.
"Сейчас приказ поступил: если родные сдают ДНК и [выясняется], что это не боец – то все равно [патологоанатомы] делают подтверждение, что якобы это их боец", – делится последними новостями о поиске Екатерина.
Под ее комментарием – ветка с не менее чем десятком сообщений о том, что под давлением и угрозами военных матери и жены похоронили "неизвестно кого".
"Вот и у меня есть сомнения: привезли гроб, сказали: "Сын погиб". Пока ДНК шло [на сверку], гроб уже увезли. Гроб открыть не разрешили, окошечко закрашено было. Вот и думаю: "Своего ребенка похоронила или нет?!", – пишет Галина Мусина. – Все равно жду и надеюсь, что это ошибка и мой мальчик живой. Хотя времени уже прошло восемь месяцев.
"01.01.25 было уже 2 года, как погиб брат, привезли, похоронили..., – пишет Марина Зурагаева. – Командир сказал, что опознаваемый, но все равно все было закрыто, даже окошечка не было(((( расцинковку делать не стали, сейчас не понимаем, почему((( НО мы все равно его ждем.... Так что вы не одна такая, нас много! Ждут и не верят многие!"
"Знаю со слов брата, у них в городке похоронили бойца, ДНК сдавали, а через месяц выяснилось, что это не он, дальше не знаю, чем история закончилась", – пишет Елена Косарева.
"У нас в поселке парень на лечении находится, а приехал к маме какой-то представитель и объявил, что Ваш сын БП числится. О чем тут речь. Хорошо, что он после ранения в отпуске был и дальше продолжил лечение, – пишет Мария Мочалина. – А так придет такое чудо с объявлением, что может произойти с мамой или женой..."
Впрочем, некоторые родственницы российских военных признают, что иногда не делают ДНК-тест просто потому что не готовы принять его результат.
"А мы брата похоронили сейчас, в декабре, ни днк, ничего не делали, позвонили с военкомата, сказали, что тело везут, вот тоже живем с надеждой, а вдруг где-то живой, но как трудно жить этой мыслью", – пишет Галина Наговицына.
"У меня брат 15 октября без вести пропал! – пишет Юлия Гетманская. – ДНК совпало, а визуально опознавать нечего: голову дроном оторвало. Будем делать независимую экспертизу. Но самое страшное, что после того, как он пропал – кто-то выходил в телеграмм с его телефона запароленного. Почти месяц спустя... Цепляешься за любую надежду".
Поток историй о пропавших изредка пересекают сообщения в духе "Что за шоу Малахова тут устроили". Или о том, что погибшие или пропавшие контрактники сами понимали на что идут:
"Тут, вроде бы, по выплатам? Что за нытье? И без вас тошно, особенно тем, у кого мужья там еще. Сделайте отдельную группу и нойте там", – пишет Ольга Крупеницина.
"Еще раз. Не отпускайте туда своих родных, ради себя не отпускайте!" – призывает Екатерина Баранова.
