25 ноября в Москве прошел первый суд по делу общества "Мемориал", которое прокуратура РФ требует ликвидировать за несоблюдение закона об иностранных агентах.
Процесс века!
Прямая трансляция из ГД по России-24, обвинение зачитывает Генпрокурор РФ, суровые лица народных избранников не сулят снисхождения. Даже фракция КПРФ не бросается на защиту Рашкина…
В это же время, невдалеке, деловито и с видимым опытом, без прямых трансляций по телевизору, чтобы не нервировать россиян, чьи родственники пострадали от сталинских репрессий, в здании ВС РФ власть приступила к удушению Мемориала.
Политики и журналисты призывали приходить к зданию суда, чтобы поддержать "Мемориал".
Уничтожение «Мемориала» - событие такого же масштаба, как и разрушение Храма Христа Спасителя. Сталин хотел уничтожить дореволюционную Россию, эти «отменяют» весь постсоветский период, символом перехода к которому является «Мемориал».
Сегодня к 11.00 приду к Верховному Суду на Поварскую, где будет слушаться «дело»
Многие из тех, кто пришел на суд, делились впечатлениями в соцсетях.
В зал запустили снимающие СМИ . Всего аккредитовалось 120 СМИ, говорят на разных языках
В зале: судья Алла Михайловна Назарова, три прокурора Генеральной Прокуратуры, по одной даме от Минюста и Росфинмониторинга, адвокаты, среди них Генри Маркович Резник, Михаил Бирюков и Мария Эйсмонт, и представители Мемориала. В зале шестьдесят три человека слушателей, три пристава.
Вершится страшная история России
Идёт заявление ходатайств защиты. И такое ощущение, так все благолепно, словно это какой-то тихий милый спор каких-то тихих хозяйствующих субъектов, а не судьба целой страны.
Сейчас, в этом зале, идёт не судебный процесс, а вершится страшная история России.
Адвокатам не раз удавалось поставить обвинение в тупик.
Адвокат Эйсмонт: Является ли общественная организация субъектом нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод? (зачитывает иск, где написано, что ММ нарушает эту Конвенцию).
Прокурор молчит.
Адвокат Бирюков (тихо): Садитесь, два.
Тишина. Прокуратура перешёптывается.
Эйсмонт: Вы не отвечаете на вопрос?
Второй прокурор: Субъектом — нет, но вы распространяли материалы без маркировки.
Эйсмонт: Это весь ответ?
Судья: Весь ответ, который вы получили.
***
Эйсмонт: От какой информации, мешающей духовному и нравственному развитию детей, вы собираетесь их защитить, ликвидируя Международный Мемориал?
Пауза затянулась.
Второй прокурор: От всей информации, которую распространяла организация без маркировки.
Юрист Секретарева: Информация, негативно влияющая на детей, законодательно определена.
Секретарева пытается уточнить, хотя бы о какой категории информации из закона может идти речь. Поясняет, что без этого нельзя дать объяснения/
Судья пытается её прервать.
Судья: Ничего страшного, ну просто нет ответа перед глазами.
Юрист Секретарева: Данный закон процитирован в наших возражениях, они у них перед глазами.
***
Людоедское государство совершает надругательство над памятью миллионов людей и над их близкими, их потомками
Адвокат Вайпан: Многочисленные материалы не сопровождаются маркировкой — это вы утверждаете в иске. Вы используете формулировку в настоящем времени.
Просит уточнить, какие сейчас не сопровождаются.
Второй прокурор: Смотрели выборочно. Несмотря на наличие маркировки, её сложно найти. Либо внизу, либо не видно.
Вайпан: Как устанавливали объективные данные, что общество не устраняло нарушения? (есть в иске)
Второй прокурор: Я уже говорила — маркировка есть, но её сложно найти.
Вайпан: Выносились ли меры прокурорского реагирования в связи с этим?
Прокурор: По этому наличию нарушений на сайте требования не вносятся.
***
Стоит отметить, что почти после каждого вопроса прокуратура смущенно молчит. Иногда без помощи судьи не может выйти из этого молчания.
Удалось выяснить с судьей Назаровой, что Международный Мемориал всё-таки маркировал все материалы, когда ему указывали, не дожидаясь даже решения суда.
Судья поняла, зачем адвокаты хотели сначала истребовать материалы из суда (чтобы подтвердить это).
В конечном итоге суд объявил перерыв по делу до 14 декабря.
Ликвидацию Мемориала отложили до восстания декабристов.
В России даже даты кричат.
Политическое решение будет известно 10 декабря, когда диктатор встретится со своим советом по правам человека
Предполагаю, что потом еще раз отложат, а потом в полчаса "рассмотрят" с вынесением решения где-нибудь под самый бой курантов, как они это любят.
Многие комментаторы предполагают, что эта отсрочка связана с запланированной на 10 декабря встречей Путина с членами президентского Совета по правам человека.
Верховный суд РФ решил дождаться "политического решения", а уже потом принимать свое - судебное. А политическое решение будет известно 10 декабря, когда диктатор встретится со своим советом по правам человека и там публично ответит на вопрос о "Мемориале". Поэтому Верховный суд решил на 14 декабря перенести свое рассмотрение. Мудро! По-государственному!
"Суд" над Мемориалом объявил перерыв до 14 декабря.
К зданию т.н. "верховного суда" пришло очень немного людей. Людей разного возраста – от молодых до совсем пожилых. Казалось бы, зачем вообще туда надо было ходить, если всё и так заранее понятно и если весь этот омерзительный абсурдистский спектакль нужен только для того, чтобы изобразить видимость "процедуры" (примерно так же, как по улицам ездят стада техники, имитирующей уборку, а толпы дворников-гастарбайтеров совершают ритуально-махательные движения мётлами по поверхности луж)? Зачем лично я туда пошел? Зачем я вот сейчас это пишу?
Правящий ад тихо и незаметно сожрет остатки памяти
Затем, что именно на то и рассчитано, что никто никуда не пойдет, никто ничего не скажет, не напишет – и правящий ад тихо и незаметно сожрет остатки памяти и остатки гражданского общества. Вот только что, например, какой-то юный урод-блогер надругался над фотографией человека, погибшего на войне – и его тут же нашли, и будут судить. И правильно. За такое надо отвечать. А людоедское государство вот сейчас, вот в этот момент совершает точно такое же надругательство над памятью миллионов людей, и над их близкими, их потомками – и всё отлично. Это государство и все его "ветви" даже не хочется называть всякими словами, предназначенными для обозначения всего самого худшего, что есть в человеке. Потому что это какие-то другие существа, полномочные представители ада. И они умеют только одно: вовлекать в пучину ада людей. Вовлекать через страх и насилие. И находятся не единицы, а миллионы людей, которые вовлекаются с удовольствием и становятся сотрудниками этого бизнеса, а все остальные – боятся и молчат. А это означает зеленый свет для продолжения "бизнеса". Каждый следующий шаг людоедской машины – проверка: вот сейчас мы это сделаем, а вы промолчите. Отлично, поехали дальше. Опять промолчали? И вот так, шаг за шагом, от территории человечности остается всё меньше и меньше, а ад заполняет собою всё.
И снова я думаю о тех людях, кого могу назвать – в широком смысле слова – коллегами. Ну то есть это та самая "творческая интеллигенция". Я понимаю, что у каждого, кто молчит, есть две причины молчать: либо страх (а у большинства есть дети, пожилые родители, и есть страх потерять работу итд), либо – просто всё это безразлично. Я не говорю о тех, кто слился с властью в лакейском экстазе – это вряд ли лечится. И, разумеется, я не посмею как-то осуждать тех, кто боится, и тех, кому всё равно, но скажите: а жить и заниматься творчеством в гулаге вы согласны? Из неуехавших музыкантов – только один человек (не знаю его лично, но мысленно жму руку) записал видео в поддержку ММ. Его зовут Юрий Шевчук. А... остальные? Конечно, есть более интересные и приятные темы. Но скажите: если человека творческого это не волнует, что тогда внутри такого искусства? О чем оно? Каким бы высокопрофессиональным и новаторским оно ни было и какими бы "духовными" словами оно ни называлось – разве комфортно жить внутри этой красивой конструкции? И не будет ли всем нам стыдно перед поколениями, которые станут узниками страны-концлагеря во многом благодаря нашему молчанию?
Некоторые комментаторы считают, что откладывание суда поможет организовать более широкую общественную кампанию в защиту "Мемориала", другие – что отсрочка, наоборот, сыграет на руку властям.
Время сейчас работает на защитников «Мемориала», все больше людей вовлекаются в кампанию по защите общества, все больше людей подписывают петицию, все больше международный резонанс. Если бы решение о закрытии «Мемориала» было однозначно утверждено Путиным, то закрывали бы быстро, жестко, чтобы никто не успел опомниться. Перенос на 14 декабря, а это после ежегодной встречи членов СПЧ с Путиным, где будет много слова в защиту «Мемориала», — признак того, что шансы «Мемориала» выжить резко выросли.
Если «Мемориал» удастся отстоять, то будет интересно разобраться, «а что это было». То ли общественная кампания дала результат и репрессивная машина притормозила, то ли силовики где-то поторопились и их одернули, то ли изначально планировали поиграть в злых опричников и доброго царя. В любом случае, в результате плохо будет выглядеть генпрокурор Игорь Краснов, чье ведомство обратилось в суд с иском о ликвидации.
Впрочем, не исключаю, что на встрече с членами СПЧ Путин предложит какой-нибудь шаг, направленный, грубо говоря, на огосударствление «Мемориала». Типа, пусть живет, но под нашим контролем.
Новая разводка?
Наверное, не все знают, что существуют две дружественные организации, в название которых входит слово Мемориал. Это Международный Мемориал, работающий как исследовательская и просветительская организация, и правозащитный центр "Мемориал". И та, и другая делают замечательное общее дело, но специализация у них разная.
Обе эти организации пытаются запретить. Международный Мемориал - иском Генеральной прокуратуры в Верховный Суд. Правозащитный Мемориал - иском московской прокуратуры на ее уровне.
Российским властям мешают оба Мемориала, но практически им наиболее неудобен Правозащитный центр, который занимается сегодняшними политическими репрессиями и политзаключенными.
Боюсь, Кремль готовит очередную разводку.
Общественная кампания в защиту Мемориала концентрируется в основном на Международном Мемориале, а о Правозащитном центре говорят и пишут существенно меньше (многие вообще не понимают, что Мемориалов - два).
Будут давить по очереди...
Судя по тому, что за Международный Мемориал уже вступаются такие персонажи, как Сергей Миронов, его скорее всего пока решили помиловать. Возможно, такое указание даст сам Путин на предстоящей встрече с СПЧ. Наши либералы и европейская общественность тогда обрадуются и заговорят по привычке о новой оттепели. А под шумок московский суд ликвидирует Правозащитный центр Мемориал, но этого никто уже толком не заметит.
Через некоторое время, когда ажиотаж спадет, власти, вероятно, вернутся и к расправе с оставшемся Международным Мемориалом. Однако общественность перегорит и такого сопротивления уже не окажет. Будут давить по очереди...
Провластная и консервативная публика убеждена, что выступления в защиту "Мемориала" – удел горстки маргиналов.
Смотрю фильм "Дождя" [признан "иностранным агентом" - ред.] о запрете "Мемориала". Защищают "Мемориал" потомственные комиссары и открытые ЛГБТ. Прям с радужкой на кофточках! И они же в том же фильме проклинают общество "Память". А под конец фильма "Мемориал" ещё и коммунист-сталинист Обухов защищает! Мне таки все понятно!
Пропаганда придумала еще одно объяснение: иноагента поддерживают другие иноагенты.
Пытаюсь понять, определилась ли уже власть с решением о ликвидации «Мемориала» - посмотрел вчерашний пятиминутный сюжет «Вестей». Главное доказательство иноагенства, по мнению пропагандистов, - послы иностранных государств, которые пришли в Верховный суд. Оказывается, у суда вчера звучала в основном английская и немецкая речь, «если русская, то с акцентом». А о настоящей причине ликвидации доверено было сказать адвокату Аграновскому (члену ЦКРК КПРФ): «Мемориал» претендует на свое видение российской истории, оно основано на покаянии за якобы имевшие места преступления, на неполноценности российской истории и на превосходстве западных стран.
С идеей превосходства западных стран в том, что касается правосудия, спорить сложно, отмечает Андрей Зубов:
Наш суд не стал ни мудрым, ни честным, ни почтенным. Но именно такой суд, другого нет, должен судить "Мемориал" и запретить его
Верховный суд России. Огромное здание, разрубившее кварталы старой Москвы. Обитые бронзой двери. Фемида, не понятно почему, с широко открытыми глазами. Памятник тех 1990-х, когда надеялись, что в новой России будет честный суд, определяющий жизнь страны, как в Америке, Британии, Германии... Первая из трех ветвей власти. Неподкупная и мудрая... Хотели, чтоб было так - увы, не было и не стало.
И вот суд над "Мемориалом". Над совестью и памятью народа, закатанного во рвы расстрельных полигонов, закопанного в скотомогильники в гладоморы, раскиданного по лесам и болотам в бесчисленных войнах...
Наш суд не стал ни мудрым, ни честным, ни почтенным. Но именно такой суд, другого нет, должен судить "Мемориал" и запретить его.
Процесс открытый, и я пришел к зданию на Поварской в 10.45. Вокруг уже стояла толпа и люди все подходили и подходили... Вылезающий из дверей пристав выкрикивал фамилии свидетелей, приглашал представителей посольств... Прошел священник Олег Батов, священник Алексей Уминский, г-н Лукин с супругой, известные мне в лицо ветераны "Мемориала". Других не пускали, и, в конце концов, не пустили. Я стоял из обычной публики первым в бюро пропусков, но мест уже не было. Зал полон, судья просит больше не пускать и начинает слушание - предельно корректно объяснил мне пристав.
Нет, так нет. Надеюсь тут обошлось без старых чекистских приемчиков, когда зал суда заполняли в советское время курсантами училищ КГБ и ветеранами из той же организации. Ведь пускали же всех дипломатов, всю прессу, всех свидетелей. И при том со всеми приставы говорили приветливо, почти ласково. Кто нуждался в помощи - тем помогали. Дух в этом предбаннике суда был уж точно не советский. Тот помню отлично.
Коли мне и другим "гражданам с улицы" дали от ворот поворот, я пошел домой. За массивными дверями на улице меня встретили сотни глаз. Молодые и пожилые лица. Немало знакомых. - И Вас не пустили? - И меня, рад что и без меня зал полон. И рад, что полна улица рядом. На холодном, промозглом ветру сотни людей большей частью в черных масках с язычком пламени "Мемориала".
Когда я шел через старую Москву на Поварскую, то боялся увидеть у помпезных стен суда пустоту равнодушия. Я встретил то, чего так не хватает нашему, закатанному во рвы, обществу - солидарность и душевную теплоту. Это - наша страна, это наша память, это - наш "Мемориал"!
Слава Богу, что и без меня людей более чем хватило.
Хоть "Мемориал", по мне, ангажировано подходил к делам русских националистов, но для меня очевидно, что сегодня все силы должны поддержать его, выступив против уничтожения.
Слишком мало остаётся островков сопротивления, чтобы делить их на свои и чужие.
Не раз встречал патриотов-государственников, которые отзывались о Мемориале так:
- Мемориал - ев****ая лавочка (обычно звучит другое слово). У них цель другая - разрушение России. Поэтому никто за них впрягаться не будет. И если их закроют, то ничего не изменится, только лучше станет.
Публично так никто не озвучивал. Это личные разговоры за закрытыми дверями.
Теперь стали открытыми. [...]
Вообще ситуация перешла границы любых приличий. Советская власть осудила репрессии, миллионы людей были реабилитированы при советской власти. Сейчас даже этих реабилитированных неприлично поминать - можно получить ярлык сторонника Мемориала, а далее читай выше.
Только за первые месяцы советской власти были сознательно расстреляны 15 священников. Это то, что было известно Патриарху Тихону во время гражданской войны и полного хаоса. Может быть было много больше. Кто их расстрелял и за что? Нам всем этого знать не нужно? Это не интересно, как смоленскому таксисту?
Преследование "Мемориала", возможно, объясняется в основном той частью его работы, которая связана не с прошлым, а с настоящим, предполагает в комментарии для "ОВД-Инфо" Екатерина Шульман:
Список политзаключенных – сверхактуальный документ, касающийся не истории, а сегодняшнего дня
Атаку на „Мемориал“ обычно связывают с вопросами исторической памяти и преемственности карательных органов. В этом есть логика, и, наверное, это тоже важно. Но я бы обратила внимание на пассаж из представления прокуратуры об оправдании идей терроризма и экстремизма посредством публикации списка политзаключенных. Список политзаключенных — сверхактуальный документ, касающийся не истории, а сегодняшнего дня. На основании наличия в стране политзаключенных вводятся, например, санкции, выдаются международные премии и делаются публичные заявления и постановления парламентских структур. Для того, чтобы на такой список ссылаться, должна быть авторитетная институция, которая эти списки формирует и публикует. Видимо, логика в том, что, если ликвидировать институцию, политзаключенные как явление как-то сами рассосутся.
Говорят, Н.С. Хрущев хотел разогнать Академию наук, мешавшую сажать кукурузу в Заполярье.
Ему сказали так: "В истории останется два имени: Петр Великий Академию открыл, Никита Сергеевич закрыл". Хрущев передумал.
В истории останется: "При Горбачеве создали Мемориал..."
Продолжите фразу сами, Владимир Владимирович. Мы же не дети, понимаем, кто тут выносит приговор. И кому.
