В Астрахани и ее окрестностях нет муниципального общественного транспорта, вместо него работают частные перевозчики. В 2007 году астраханские власти отказались от трамваев, спустя десять лет – от троллейбусов, а потом и муниципальных автобусов. Единственным средством передвижения по городу и его окрестностям стала маршрутка. После семи-девяти вечера маршрутки не ходят, уехать из города можно только на такси или на попутке. В поселке Пойменный в 20 километрах от Астрахани транспорта нет вообще – водитель, который раньше работал на этом маршруте, говорит, что его бизнес стал нерентабельным, и собирается продать свой автобус на запчасти. Люди добираются до города на своих машинах или автостопом. Жители области привыкли помогать друг другу на дорогах, многие подбирают попутчиков за небольшие деньги или бесплатно.
Астраханские дороги, водители и их случайные попутчики – в фильме "Попутка" документального проекта "Признаки жизни".
Монологи водителей и пассажиров
В новогодние праздники не ездил, говорил: мне невыгодно
– У нас убрали трамваи, троллейбусы, все убрали. Бегают эти муравьи [маршрутки], и у каждого хозяин, предприниматель, хочет – едет, не хочет – не едет. Если у него один автобус и он сломался, что он сделает? Купит другой автобус и поставит его на линию? В новогодние праздники не ездил, говорил: мне невыгодно. После новогодних на четыре дня сломался. Мы и так в 5 утра встаем на работу.
– Я всегда помогаю. На дороге если стоят дети, школьники или, может быть, в техникуме учатся, подростки – я всегда довожу бесплатно, никогда деньги не беру. 50 рублей, которые они дают, мне погоду не устроят, а дети на следующий день в школу поедут или куда, может, пирожок какой купят. Неизвестно, как их родители живут. Я на себя шкуру их матерей надеваю и думаю: пускай лучше помогут детям эти копейки.
У нас больные разные, есть срочные, а ждать приходится
– Отработал свое, вот теперь моя работа – снег чистить. Дети говорят: "Папа, хватит, сиди дома". Вот я и сижу. Встану, снег почищу, отдыхаю. Не просто так за рулем целый день было сидеть, людей возить. 25 лет. Конечно, привык к этому делу. Но, извините, возраст уже берет свое. Вы будете в моем возрасте, когда вам будет 65, посмотрите. Автобус – мой. Сам покупал, брал кредит. До сих пор отдаю. Немножко осталось, правда. Все эти 25 лет платил. Я один списал, второй тоже спишу, наверное, к весне. Денежки возьму себе на погашение кредита. А что вы хотели: раньше работы не было, хоть как-то надо было жить.
– [Понтонный] мост ставят, может, поставят вечером сегодня. Понтон еле дышит. Конечно, сложно. У нас больные разные, есть срочные, есть так, а ждать приходится. Всех больных возим в город: терапия, хирургия – все в городе, тут нет ничего. Коронавирус – все в город.
Где родился, там и сгодился
– Здесь у нас ничего не ходит, хотя остановка стоит. Обещали пустить маршрутку, но не пустили ничего, мол, народа нет. А народа много. Если люди попадут на ту сторону, то вызывают машину, просят, чтобы отвезли-привезли на работу.
– Хрен знает, как жить. Как детей учить? Зарплата у меня 11 тысяч – это мне 11 раз сходить в магазин и все. Куда [переехать]? Где лучше, вы мне скажите? Конечно, я никуда не поеду. На хрена я должен уезжать, когда я здесь родился. Где родился, там и сгодился. Если бы у меня была нормальная зарплата... Мне не надо шиковать, чтобы я мог прокормить семью, одеть детей. Жена работает, я работаю, вопросов нет, садик работает. Все будет нормально, на хрена я должен куда-то бежать, я буду жить здесь, где я родился.
