Вот забавная находка из недавнего архива. Текст датирован 10/06/2022, и написал я его для своего публичного фейсбука. Но выйти ему тогда не довелось, поскольку сотрудники Цукерберга примерно в это же время мой аккаунт ликвидировали вместе с 80 тысячами подписчиков. Пожалуй, можно считать этот текст фрагментом мемуаров.
Осенью 1983 года у меня неожиданно появилось довольно много свободного времени. Я тогда работал младшим научным сотрудником в Институте истории искусств (он же ВНИИ искусствознания) при Минкульте СССР и только-только закончил кандидатскую диссертацию. Название её впечатляет меня до сих пор: "Социальная эффективность дискотек". Родители очень надеялись, что я остепенюсь (в разных смыслах), тем более что светило мне звание кандидата философских (о, дискотеки!) наук. Но тут очень некстати подвернулась андроповская кампания по борьбе с нарушениями трудовой дисциплины, а я умудрялся прогуливать работу, даже имея всего два присутственных дня в неделю. (На самом деле прогулы были предлогом, а выставили меня из синекурного института по более серьёзным причинам, но эту пафосную историю я разворачивать не буду.) И вылетел я из храма советского искусствоведения после пяти лет неизнурительной работы. Защита диссертации в декабре накрылась, зато возникла уйма досуга в утренние и дневные часы. И от нечего делать я стал сочинять художественную прозу – не то роман, не то повесть. Сугубо для себя и без всяких видов на что-либо.
Деятельность озверков не только поощрялась, но и прямо координировалась фашистским государством
Вдохновили меня на этот труд, во-первых, недавно прочитанная антиутопия Бёрджесса "Заводной апельсин" (русского перевода тогда ещё, кажется, даже не было) и, во-вторых, неприятные рассказы знакомых о так называемых "люберах", которые тогда как раз начали выползать из своих Люберец и терроризировать модную столичную молодёжь: хиппи, панков и металлистов. Не обошлось, конечно, и без влияния Оруэлла, Хаксли и всегда любимых братьев Стругацких. Текст я озаглавил так: "ОЗВЕРКИ". С ударением на букве "е". Я придумал этот неологизм, выведя его из слов "озвереть", "озверение". Так – озверками – в моей фэнтези называли в России начала 21-го века (как раз наше прекрасное время) агрессивных молодых людей, творящих вокруг себя жуткое насилие. И сейчас вы поймёте, почему именно в 2022-м, спустя много-много лет, я впервые вспомнил про озверков. Дело в том, что их зверства имели чётко сфокусированный сексуальный характер: они врывались к людям в дома или нападали в парках и начинали избивать и насиловать – детей на глазах у родителей и родителей на глазах у детей, и всех, от младенцев до бабушек, рожениц и инвалидов. При этом читали им нравоучения, кляли врагами и предателями и заставляли каяться. После чего обычно убивали. Всё точно как сейчас в Буче и Ирпене.
Что важно: в отличие от Алекса и его банды в "Заводном апельсине", озверки вовсе не были маргиналами-деликвентами! Их деятельность не только поощрялась, но и прямо координировалась фашистским государством. Скорее, они были похожи на опричников у Сорокина, только менее гламурные и без православного флёра – эдакие отмороженные "эскадроны смерти", призванные вконец застращать население и обеспечивать в стране полное социальное и политическое оцепенение. Для подготовки озверков существовали специальные тренировочные центры, которым я тоже придумал хорошее название – "зомбинаты". До детального описания работы зомбинатов я в рукописи не дошёл, но основной принцип их методики состоял в предельном унижении, в том числе сексуальном, будущих озверков, чтобы впредь сладкая садистская месть всем и вся (за исключением начальства, вестимо) стала главным смыслом их жизни. Тоже похоже на что-то родное, сиюминутное.
Писал я от руки, довольно мелким почерком, и написал, наверное, страниц 40–50. Последние абзацы сочинил, когда болел ангиной в конце февраля 1984-го. (Кстати, эта ангина спасла меня от ареста и возможной посадки – но это уже совсем другая история.) А затем пришла весна, я серьёзно увлёкся девушкой Маринкой (уже 30 лет, как живёт и поёт в Амстердаме – привет, Маринка!) – и на антиутоп-прозу ни времени, ни азарта уже не было. В отличие от текста диссертации, который я ритуальным образом похоронил на помойке, обозначив тем самым свой окончательный разрыв с научной карьерой и примыкание к "дворникам и сторожам”, рукопись "Озверков" я точно никуда не выкидывал. Наверняка просто засунул куда-то до лучших времён и позабыл. Учитывая, сколько переездов по районам Москвы, городам и странам я с тех пор совершил и сколько всего по дороге оставил, можно почти не сомневаться, что листки эти уже никогда не найдутся. Но словечки "зомбинат" и "озверки" мне по-прежнему нравятся, и я буду рад, если они кому-нибудь ещё пригодятся. Желательно с указанием копирайта.
Артемий Троицкий – музыкальный критик, ведущий подкаста и радиопрограммы "Музыка на Свободе"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода
