Организация "Крымский процесс" выпустила новый доклад об антивоенных протестах на аннексированном Россией полуострове и о судах над протестующими в Крыму.
"Когда я увидела 24 февраля [2022 года], что происходит, меня обуяла масса самых разнообразных чувств: гнев, возмущение, нереальность происходящего, ужас от происходящего в Киеве, сострадание к украинцам, потом депрессия, затем решимость к началу каких-то активных действий. Я начала искать в соцсетях призывы к выходу на антивоенные митинги, какие-то заявления общественности, но ничего не находила. Обратившись к друзьям и знакомым за поддержкой, наткнулась на полное равнодушие, а кое-где – и на поддержку действий России. Можно было сойти с ума от происходящего. Наблюдая день за днем, что происходит в Украине и в Крыму, я утверждалась во мнении, что нельзя ничего не делать. Пусть даже и одна в своем протесте, но останавливаться не буду", – рассказала в интервью Радио Свобода Виолетта Столярова, против которой было заведено уголовное дело из-за мирного антивоенного протеста.
Раньше Столярова жила в Севастополе, но из-за возбуждения уголовного дела она вынуждена была уехать. Теперь она одна из более 400 крымчан, ставших жертвой преследований в аннексированном Россией Крыму за антивоенную позицию. Столярова вскоре после начала полномасштабного вторжения российских войск в Украину присоединилась к общественному движению "Желтая лента", активисты которого распространяют украинскую символику на временно оккупированных территориях.
По словам крымчанки, она не могла распечатывать листовки, поскольку у нее не было принтера, поэтому она решила развешивать по Севастополю яркие ленточки. Так, как это делали активисты "Желтой ленты" в других оккупированных украинских городах.
"Сначала я желтые покупала ленты, а затем начала желто-голубые покупать. Затем стала наносить надписи аэрозольной краской, все более дерзкие надписи и во все более публичных местах. Я хотела, чтобы все видели, что Крым сопротивляется навязанной ему аннексии и войне. Ленты я покупала несколько раз в разных магазинах, чтобы не примелькаться. Краску точно так же. Сколько точно развесила лент и нанесла надписей – не знаю, не подсчитывала. Но достаточно много. Никто из моих родных, знакомых и друзей, естественно, не знал об этой моей деятельности: было бы глупо подвергать себя опасности, потому что я понимала, что меня по головке за это не погладят. Знала только моя дочь, но она была в безопасности, поскольку находилась за пределами России", – говорит Виолетта Столярова.
Задержали ее после того, как спецслужбы отследили по камерам наблюдения машину, на которой она передвигалась. Через несколько дней после этого к женщине пришли с обыском.
"Вломились, представились, взяли письменное согласие на обыск, провели следственные мероприятия и отвезли в участок для дачи показаний и составления протокола. Продержали меня там до ночи, но отпустили, убедившись, что я не веду себя агрессивно. Пообещали, что вызовут после исследования моего телефона. Я не стала долго раздумывать, собрала рюкзак и быстро уехала. Пересекла границу Белгородской области с Украиной и таким образом оказалась на территории Украины. Позже я узнала, что в отношении меня было возбуждено уголовное дело по статье 214 часть 2 [УК РФ] – вандализм в политических целях. Наказание грозило до трех лет лишения свободы", – рассказывает активистка.
С начала полномасштабного вторжения России в Украину в аннексированном Крыму усилились преследования местных жителей по политическим мотивам. Одним из самых "популярных" оснований для репрессий стала административная статья о дискредитации российской армии (ст. 20.3.3 КоАП РФ). Менее чем за полтора года ее фигурантами стали 472 жителя полуострова. Такие данные приводятся в докладе, подготовленном правозащитной инициативой "Крымский процесс".
"В 424 случаях суд принял решение о назначении административного наказания, в 25 случаях протокол был возвращен для устранения нарушений и повторно не рассматривался, в 11 случаях производство прекращено, и в 12 случаях заседания отложены на дату, выходящую за временные рамки исследования", – говорится в документе.
Со временем интенсивность преследований увеличивается. Если в прошлом году назначенные Москвой власти заводили на крымчан не более 75 дел о дискредитации армии за квартал, то весной этого года они составили 103 протокола, а летом – 122 протокола.
Чаще всего жителей аннексированного Крыма привлекали к ответственности за публикации в социальных сетях и на других онлайн-сервисах (53,5% случаев). Основаниями для преследований также становились устные высказывания, интервью и исполнение украинских песен (33%), невербальная демонстрация антивоенной позиции (8%) и нанесение антивоенных граффити и повреждение военной символики (5,5%).
Примерно пятую часть всех административных дел (104 протокола, или 22%) рассмотрели в судах Симферополя. Далее следуют Севастополь (68 дел, 14%), Евпатория (40 дел, 8,5%), Феодосия (39 дел, 8%), Ялта (35 дел, 7,5%) и другие. В большинстве случаев судьи присуждали привлеченным к ответственности гражданам штраф в размере от 30 до 50 тысяч рублей.
Все эти данные авторы исследования получили из открытых сведений, размещенных на сайтах российских судебных органов в аннексированном Крыму. Также им удалось поговорить с отдельными людьми, которых преследовали по статье 20.3.3.
"В ситуации такого массового применения репрессий мы имели возможность наблюдать лишь несколько заседаний (точнее, их закрытость для слушателей), а также опросить определенное количество пострадавших от таких репрессий про обстоятельства рассмотрения их дел. Однако мы не ставили своей целью опросить большинство из них из-за больших масштабов преследований, нехватки ресурсов и потенциальных рисков как для пострадавших, так и для наблюдателей", – пояснили представители "Крымского процесса" в беседе с Радио Свобода.
Неправедный суд
При судебных разбирательствах в аннексированном Крыму нарушаются базовые стандарты доступа к справедливому правосудию: принципы публичности, состязательности сторон, гарантии права на защиту и непредвзятости, отмечают авторы публикации.
Решения судов по делам о дискредитации публично обнародовали лишь в 59% случаев. В двух случаях из трех информация о месте и времени проведения заседания публиковалась несвоевременно – порой на три недели позже самих слушаний. Как правило, заседания проводятся в закрытом режиме, без слушателей и прессы. Судебные приставы объясняют это террористической угрозой, ковидными ограничениями или теснотой зала заседаний. "Такая практика исключает возможности эффективного общественного контроля судопроизводства и его публичный характер", – отмечают в "Крымском процессе".
Суд обычно не поясняет, каким образом инкриминируемые слова или действия подсудимых подрывают авторитет российской армии. Проведением лингвистической экспертизы следствие себя не утруждает. В итоге человека могут наказать, например, за пожелание "мирного неба над головой".
Есть проблема и с составом судей. Больше половины из них (53%) объявлены в Украине в розыск по уголовной статье о госизмене. Поэтому они не могут беспристрастно рассматривать дела людей, выражающих симпатию к Украине или являющихся ее гражданами, считают правозащитники. К примеру, судья Центрального районного суда Симферополя Виктор Можелянский публично назвал действия подсудимой "выстрелом в спину наших ребят" и несколько раз написал слово "Украина" в судебном решении со строчной буквы. Еще 19% судей приехали в аннексированный Крым из России, а значит, их деятельность нарушает нормы международного гуманитарного права.
Юристы "Крымского процесса" обращают внимание на то, что рассмотрение дел о дискредитации практически неизбежно заканчивается вынесением постановлений о наказании.
"За полтора года было прекращено 11 административных дел за дискредитацию. В одном случае суд не увидел признаков дискредитации в выставке картин в галерее в Ялте, во всех других – прекратил рассмотрение по формальным обстоятельствам, таким как срок давности. В отношении к 424 обвинительным решениям это где-то 0,02%", – подсчитали в организации.
Шансов на справедливое судебное разбирательство у крымчан, которые подверглись преследованиям за выражение антивоенной позиции, практически нет. "Подавляющее большинство случаев судебного разбирательства имеют ряд признаков политически мотивированного преследования за выражение мнения… Норма статьи 20.3.3 КоАП на протяжении полутора лет все более активно используется исключительно в качестве инструмента для подавления антивоенных и проукраинских настроений на территории Крыма", – делают вывод правозащитники.
Край доносов
Основанием для составления протокола о дискредитации армии часто становится донос "неравнодушных граждан". Это явление носит массовый характер, утверждают юристы.
"Случаи преследований по доносу фиксировались с самого начала применения этого инструмента репрессий [административной статьи о дискредитации армии]. Определенная доля доносов связана исключительно с плохими отношениями между людьми. Ярким примером является история, когда в Сакском районе на остановке общественного транспорта мужчина сделал замечание двум пьяным лицам, а те потом заявили, что он выкрикивал на улице "Слава Украине!", и суд признал его виновным", – рассказали в "Крымском процессе".
Защититься от доносов у людей нет никакой возможности, потому что одной из проблем, которую правозащитники зафиксировали в ходе исследования, стало "нежелание судей допрашивать свидетелей, изучать доказательства или иным образом изучать достоверность утверждений в протоколах, которые составляет российская полиция по своему усмотрению". Все это "существенно ограничивает право одной из сторон на защиту, презумпцию невиновности и право на представление доказательств".
Сообщения об антивоенных или проукраинских заявлениях крымчан аккумулируются в телеграм-канале движения "Крымский Смерш", которое создал в марте прошлого года пророссийский блогер Александр Талипов. Свой проект он назвал "реестром русофобов, укронацистов и предателей".
Одной из жертв доносов Талипова стал бывший преподаватель Белогорского технологического техникума Андрей Белозеров. На него завели два административных и одно уголовное дело по статьям о дискредитации российской армии и демонстрации нацистской символики. Поводом стали его посты в социальной сети "ВКонтакте", публикация песни "Червона калина" и прослушивание трека про "байрактары" в присутствии студентов. Белозеров провел в изоляторе временного содержания 27 дней, просидел три месяца под домашним арестом, а кроме того, ему присудили штраф в 100 тысяч рублей.
В интервью Радио Свобода в апреле 2023 года бывший преподаватель рассказывал о том, что, несмотря на репрессии, не боится выражать антивоенную позицию. «Когда борешься за правое дело, торжество правды и справедливости, страха нет, а есть праведный гнев на насильников и оккупантов», – сообщил крымчанин.
Давление по всем фронтам
Административными делами о дискредитации российской армии политическое давление на крымчан не ограничивается. "Это не единственный инструмент, который применяют оккупационные силы для подавления любых движений и инициатив в Крыму после полномасштабного вторжения. Следует отметить рост количества и жестокости "сопутствующих" с судебным преследованием явлений", – отметил один из представителей "Крымского процесса" в беседе с Радио Свобода.
По его словам, российские силовики во время задержания применяют физическое насилие, изымают у людей технику. Преследуемые также подвергаются моральным издевательствам: их заставляют петь гимн РФ и российские "патриотические" песни, извиняться на камеру и произносить слова в поддержку войны. Спецслужбы распространяют персональные сведения задержанных для дальнейшей травли со стороны окружающих, добиваются увольнения "дискредитантов" с работы.
"К сожалению, такое поведение оккупантов встречает поддержку части населения и не имеет никакой публичной оценки со стороны международного сообщества. Поэтому эти процессы будут только набирать обороты", – заявили в организации.
Часто на противников войны заводят не административные, а уголовные дела. По уголовной статье о повторной дискредитации российской армии (ст. 280.3 УК РФ) в Крыму вынесли три приговора, еще два дела находятся на этапе судебного процесса. Известно также об одном вынесенном обвинительном приговоре по статье о фейках о российской армии (ст. 207.3 УК РФ): алуштинцу Александру Тарапону дали 2,5 года колонии за то, что тот повесил на воротах дома своего родственника листовку "Vоенный преступник".
Однако в беседе с Радио Свобода правозащитники отметили, что "это точно не все дела, связанные с высказыванием позиции в поддержку Украины или просто против войны". По их словам, отследить статистику уголовных преследований противников российской военной агрессии сложно, поскольку такие случаи распределяются по разным статьям: экстремизм (ст. 280 УК РФ), вандализм (ст. 214 УК РФ), надругательство над умершими или местами их захоронения (ст. 244 УК РФ), надругательство над государственным гербом или флагом (ст. 329 УК РФ) и другими.
Украинские государственные органы заявляют об ужесточении политических репрессий на аннексированном полуострове после начала полномасштабной войны. По данным Центра национального сопротивления при Министерстве обороны Украины, с начала этого года "враг схватил и удерживает более 100 жителей полуострова по подозрению в нелояльности".
В представительстве президента Украины в Автономной республике Крым ранее заявляли о том, что с момента аннексии полуострова против 181 местного жителя были заведены политически мотивированные уголовные дела. Из них 123 человека уже находятся в заключении. При этом треть приговоров была вынесена после начала полномасштабного вторжения в феврале 2022 года.
О том же говорят и правозащитники. Крымскотатарский ресурсный центр в 2022 году задокументировал 121 случай задержания местных жителей, 193 ареста и 137 случаев допросов, опросов и разговоров.
