По данным украинского аналитического портала DeepState, наступление российской армии в Украине в сентябре замедлилось практически вдвое. Другие независимые аналитические центры не фиксируют снижения его темпов: войска РФ продвигаются сразу на нескольких направлениях и подходят к ряду ключевых украинских городов.
В этом уравнении много неизвестных: например, неясно, насколько российская и украинская армия готовы к зиме, которая, с одной стороны, усложнит для России применение тактики инфильтрации, а с другой – оголит для ударных и разведывательных дронов укрытые сегодня листвой позиции воюющих сторон.
Обо всем этом мы поговорили с военными аналитиками из расследовательской группы Conflict Intelligence Team (CIT) и американским военным экспертом Майклом Кофманом, регулярно посещающим украинский фронт.
Что происходит на фронте? Южно-донецкое направление
Дальше всего российская армия смогла продвинуться на южно-донецком направлении (собирательное название для стыка Запорожской, Днепропетровской и Донецкой областей). В сентябре, по данным DeepState, там ВС РФ удалось занять территории площадью почти в 130 квадратных километров (172 по подсчетам военного аналитика Конрада Музыки).
В команде Conflict Intelligence Team объясняют продвижение российских войск на этом участке фронта переброской туда дополнительных сил. У ВСУ, наоборот, пока не хватает подразделений на южно-донецком направлении, чтобы остановить российское продвижение.
Запорожское направление
Глава Генштаба ВС РФ Валерий Герасимов назвал запорожское направление приоритетным для российской армии. "Боевые действия сейчас происходят за владение населенными пунктами Приморское и Степногорск", – доложил он президенту России Владимиру Путину. Эти два населенных пункта находятся южнее Запорожья, на берегу реки Днепр.
В CIT отмечают, что российские войска несут в районе Степногорска большие потери, но пока не могут продвинуться дальше.
Военный аналитик Майкл Кофман говорит, что заявление Герасимова – это попытка отвлечь внимание ВСУ от других направлений. В CIT соглашаются с Кофманом, но считают, что причин может быть сразу несколько. Помимо отвлечения внимания, ВС РФ таким образом пытаются подойти ближе к Запорожью, чтобы наносить удары по крупному городу и логистическому хабу, в том числе FPV-дронами.
"Ситуация будет ухудшаться. Мы уже видели удары бомбами по городу, и Россия пытается подойти поближе, на такое расстояние, чтобы наносить удары и беспилотникам. Сейчас расстояние от подконтрольных России территорий до Запорожья примерно 35 километров, и каждые 5 километров будут ухудшать ситуацию для местного населения и для логистики армии".
Еще одной целью российского наступления в районе Приморского и Степногорска может стать попытка перерезать трассу Запорожье – Орехов, чтобы подготовить плацдарм для дальнейшего, более крупного наступления.
Славянское направление
Важным участком остается славянское направление в Донецкой области: российские войска пытаются подобраться к одному из последних относительно крупных городов Донбасса сразу с нескольких сторон, но им предстоит пройти крупные украинские города: Северск на востоке, Лиман на северо-востоке и Купянск на севере.
О довольно шаткой ситуации на этом направлении говорят уже последние полтора года, отмечают в CIT, но долгое время обе армии здесь не имели достаточного количество сил для продвижения. Сейчас же Россия перебросила на Славянское направление часть своих сил и пытается развить наступление.
В сентябре российской армии удалось продвинуться в районе Купянска и даже зайти в сам город: для этого российские войска использовали газовую трубу, проходящую под рекой Оскол. По состоянию на 19 сентября, ВСУ удалось затопить эту трубу.
Впрочем, о стабилизации ситуации говорить не приходится, отмечают в CIT: российской армии удалось не только зайти в город по трубе и по земле, но и перебросить к нему как минометные расчеты, так и операторов FPV-дронов, поэтому ситуация для групп ВСУ в городе сильно усложнена. Сдерживать российские войска, которые уже дошли практически до центра Купянска, в такой ситуации крайне трудно.
Важность Купянска заключается в том, что если он будет потерян, то у группировки ВСУ, которая находится восточнее реки Оскол, будут большие проблемы со снабжением, поскольку город является важнейшим логистическим хабом на этом направлении.
Параллельно российские войска пытаются продвигаться с севера в районе Лимана, у населенных пунктов Дробышево, Яровая и Шандриголово, с целью выйти к реке Северский Донец и прижать к ней украинские войска.
Параллельно ВС РФ наступают и на юго-востоке от Лимана, в районе Ямполя: еще недавно ВСУ, несмотря на нехватку личного состава, удавалось сдерживать российские войска по линии железной дороги, но, судя по кадрам объективного контроля, армии России удалось прорваться за нее.
Проблему для Лиманской группировки ВСУ представляет и логистика: главная переправа для снабжения украинских сил находится в районе населенного пункта Райгородок, и она представляет собой не бетонные мосты, а понтонные переправы, которые легче не только возвести, но и уничтожить, поэтому продвижение России с севера и юга может поставить снабжение Лимана под угрозу, говорят аналитики.
Российские войска также подошли и к городу Северск на востоке от Славянска. ВС РФ пытаются обойти его сразу с двух сторон: с севера в районе Дроновки и с юга в районе Выемки.
Константиновское направление
Российским войскам удалось подойти к дачным участкам на юге Константиновки, и сейчас они пытаются проникнуть в сам город.
Преградой на пути к Константиновке с востока является Часов Яр, который уже долгое время пытается захватить российская армия. Большая часть города находится под их контролем, но в западной части до сих пор продолжаются боевые действия.
Торецк на юге от Константиновки, бои за который шли длительное время, вероятно, перешел под полный контроль российской армии, считают в CIT. Более того, по неподтвержденной информации, российской армии удалось полностью срезать Клебан-Быкский плацдарм за Торецком и закрепиться в районе одноименного водохранилища.
Добропольское направление
Наиболее активно события на этом участке развивались в августе: тогда буквально за несколько дней российской армии удалось создать десятикилометровый выступ в украинской обороне.
Украинским военным удалось остановить продвижение. Украинское руководство даже говорит о том, что российские войска оказались в этом районе в “котле”. Это видно и на карте DeepState: российские части в районе Кучерова Яра якобы находятся в окружении.
В CIT, впрочем, отмечают, что этот участок отражен на аналитическом портале "слишком комплиментарно по отношению к ВСУ", а данные DeepState являются как минимум устаревшими: вероятнее всего, чтобы не навредить находящимся там военнослужащим ВСУ. Полоса, якобы показывающая отрезание российских войск в районе Кучерова Яра с юга, в реальности означает лишь перерезание путей для тяжелой техники российской армии, но не полный контроль ВСУ и окружение. Российская пехота все еще может попасть в район Кучерова Яра, возможна также и доставка снабжения дронами, отмечают аналитики.
Ситуация для ВСУ на этом участке в реальности может быть куда хуже, считают в CIT. Например, DeepState указывает, что Золотой Колодезь и территория вокруг него находятся под полным контролем ВСУ, но, исходя из кадров объективного контроля, бои ведутся на его южных окраинах.
Помимо этого, российская армия не оставляет попыток продвигаться и восточнее сформировавшегося выступа, в направлении Софиевки сразу с двух направлений: с востока Кучерова Яра и Полтавки с юга, чтобы окружить группировку ВСУ в районе Владимировки – Шахового.
Российские войска пытаются атаковать Владимировку и с юга: недавно в направлении населенного пункта были зафиксированы механизированные атаки со стороны Новоторецкого (1, 2).
"Мы пришли к тому, что прорыв был с одной стороны остановлен, но у Украины так и не получилось его отрезать полностью", – говорят эксперты.
Покровское направление
Российские войска не прекращают свои попытки наступать на Покровск – в первую очередь, с юго-западного направления. Группы ВС РФ параллельно пытаются как зайти в город с юга в районе сел Леонтовичи и Троянда, так и обойти его с запада в районе Удачного. И хотя в последнее время здесь нет каких-либо существенных изменений конфигурации фронта, Майкл Кофман считает его все еще приоритетным для российского командования.
Сумское направление
Несмотря на то, что российской армии после освобождения Курской области удалось в довольно сжатые сроки создать заметных размеров плацдарм в Сумской области Украины, сегодня наступление там замедлилось, а часть российских войск оттуда была переброшена на другие направления.
Чем вызвана большая разница в оценках продвижения российской армии?
По данным DeepState, темпы продвижения российской армии в сентябре сократились почти вдвое в сравнении с августом: с 455 до 259 квадратных километров. При этом аналитики финского OSINT-проекта Black Bird Group считают, что продвижение в сентябре оно составило 398 квадратных километров (с этими оценками соглашается и аналитик Конрад Музыка), а по данным пророссийского проекта "Сливочный каприз", и вовсе достигло 492 квадратных километров.
Майкл Кофман объясняет, что сегодня намного сложнее подсчитать темпы продвижение и понять, под чьим контролем находится конкретная территория, поскольку в реалиях войны конкретной оборонительной линии попросту нет: современные передовые позиции – это отдельные позиции, которые даже не являются огневыми точками.
В то же время российские Вооруженные силы с начала года продвигаются в основном при помощи тактики "просачивания", из-за чего передовая представляет собой сплошную серую зону, где большинство потерь случается из-за применения беспилотных средств, а не из-за столкновений пехоты.
"Трудно сказать, контролируют ли два-три солдата ВС РФ посадку, если в конце этой же посадки сидят два-три украинских солдата. То же самое в городе: в одном подвале сидят российские солдаты, в соседнем – украинские. Кто контролирует дом в таком случае? Основные противоречия вызваны именно этим. Это не значит, что DeepState отрицает продвижение России, а Black Bird подтверждает, это просто разница методик подсчета", – считает Кофман.
В CIT соглашаются с Кофманом и считают, что современная тактика войны действительно усложняет подсчеты. В том числе поэтому DeepState ведет свою карту довольно консервативно, оставляя большие куски фронта в серой зоне.
Помимо этого, на работу украинского проекта влияют и политические аспекты, а также нежелание ухудшать положение военнослужащих ВСУ раскрытием их позиций. В сентябре создатели проекта прямо говорили о том, что сомневались, выкладывать ли информацию о российском прорыве в районе Доброполья, чтобы не ухудшать украинские переговорные позиции.
Как отмечают аналитики CIT, на проект оказывается постоянное давление не только со стороны руководства украинской армии, но и непосредственно со стороны командиров отдельных подразделений, которые недовольны тем, как аналитики ведут свои подсчеты.
Если DeepState отличается консервативным подходом, то пророссийский "Сливочный каприз", напротив, засчитывает "любую территорию, на которой геолоцировали мертвого российского солдата", как подконтрольную ВС РФ, говорят в CIT.
Наиболее достоверными подсчетами команда считает оценки Black Bird Group и Конрада Музыки – это своеобразная золотая середина между консервативными DeepState и слишком свободно трактующими геолоцированные кадры аналитиками "Сливочного каприза".
При этом эксперты убеждены, что измерение продвижения российской армии в квадратных километрах не всегда отображает успешность их наступления, а снижение в сравнении с предыдущим месяцем не означает, что у России закончился наступательный потенциал или им не удалось за этот период выйти на ключевые рубежи. Это лишь один из показателей, но не единственный, объясняют они.
По мнению команды CIT, гораздо важнее, удается ли России благодаря своему продвижению влиять на украинскую логистику или приближаться к важным городам, что может быть не сильно заметно, если измерять успешность продвижения исключительно в квадратных километрах.
"Давайте посмотрим на места, где ведутся позиционные бои. Там никакого продвижения нет, но мы не можем сказать, что там ничего не происходит. Там идут кровавые боестолкновения буквально каждый день, но из-за того, что силы наступающих и обороняющихся сторон равны, продвижения по карте нет.
Во-первых, это вводит в заблуждение относительно хода войны. Во-вторых, это приводит к таким негативным последствиям, как применение украинской армией российской тактики "флаговтыка", когда командиры отправляют бойцов устанавливать флаги на участки, которые в реальности не контролируются ими.
В результате погибают или получают ранения украинские солдаты, что в итоге никак не помогает ВСУ, но при этом позволяет выглядеть на картах лучше", - отмечают в Conflict Intelligence Team.
Инфильтрация себя не оправдала?
Главным военным словом этого года можно назвать "инфильтрацию" – российскую тактику просачивания малыми группами (2 – 3 человека) сквозь оборонительные линии украинской обороны с целью накопления и дальнейших попыток продвижения в тылу противника.
Аналитики CIT в комментарии изданию "Агентство" заявили, что "российская тактика просачивания не позволила добиться оперативных успехов, и в настоящий момент не просматривается условий для ощутимого изменения обстановки в пользу ВС РФ".
И хотя судить о том, является ли тактика просачивания эффективной или нет, довольно трудно, в CIT убеждены, что одними лишь малыми пехотными группами без массовой поддержки бронетехники выйти на оперативный простор практически невозможно.
Майкл Кофман отмечает, что выход на такой простор спустя почти четыре года войны в принципе практически невозможен из-за сложившейся конфигурации фронта и применяемой Россией наступательной тактики.
Аналитик считает, что большой прорыв реален только в том случае, если командование ВСУ допустит серьезные просчеты в управлении войсками: что-то подобное на тактическом уровне произошло в районе Доброполья, но на оперативный простор российская армия так и не вышла.
"Два-три пехотинца, даже скооперировавшись с другими такими же группами, пешком никогда не выйдут на оперативный уровень. Как бы быстро ты ни крутил педали велосипеда, ты не взлетишь. Тут тот же самый принцип: как бы много таких малых пеших групп вы ни закинули на один участок, это не приведет к оперативному прорыву", – говорит Кофман.
В CIT отмечают, что применение тактики инфильтрации было не чем-то революционным, а результатом эволюции российской армии из-за создавшихся реалий войны. Уменьшение пехотных групп российской армии было заметно еще в начале года, их средняя численность снизилась с 10–15 до 2–5 человек, отмечают аналитики.
Таким образом российская армия пытается подстроиться под увеличение количества применяемых на войне дронов и их технологическое развитие, а также отреагировать на все более активное применение украинской армией противотанковых мин, что вкупе с дронами делает применение техники или больших пехотных групп крайне опасным.
"Российская армия обучается и адаптируется. Немаловажную роль сыграло и то, что в ней обучили на определенном уровне офицеров использовать дроны для ведения этих групп. Теперь они управляются с воздуха. Это просто логическое развитие ситуации, но сказать, оправдала ли в целом себя эта тактика, довольно сложно.
С точки зрения российской армии, они используют условно бесплатный ресурс, потому что людей много и они не заканчиваются, и пока не будет снижения количества ежемесячного подписания контрактов, они будутэту тактику использовать.
Конечно, этот ресурс платный для экономики и для Путина, но для командиров на местах - нет. Они за это не отчитываются. Наоборот, считается, что чем больше народу ты положил, тем сильнее ты пытаешься выполнить поставленную задачу. Они могут использовать этот ресурс свободнее, чем ту же технику", – говорят в CIT.
Майкл Кофман также отмечает, что судить об эффективности тактики инфильтрации проблематично: с одной стороны, Россия не смогла захватить ни Донецкую область, ни даже Покровск. С другой стороны, Россия в этом году захватила в полтора – два раза больше территорий, чем в прошлом (по данным DeepState, с 1 января по 13 октября 2024 года Россия захватила 1826 квадратных километров украинской территории, а за этот же период в 2025: 3213 квадратных километров).
С третьей стороны, такая тактика ведет к огромным потерям живой силы, говорит аналитик: они тоже выросли в сравнении с прошлогодними и без того высокими показателями (по данным Генштаба ВСУ, которые, очевидно, завышены и включают в себя не только убитых, но в том числе раненых, военнопленных, уволенных по инвалидности и санитарные потери, за одинаковый период в 2024 году Россия потеряла 309 тысяч военнослужащих, а в 2025 – 332 тысячи).
В каком состоянии российская и украинская армии подходят к холодам?
Американский военный аналитик Роб Ли считает, что тактика инфильтрации зимой окажется менее эффективной, чем весной или осенью. В CIT соглашаются с этой оценкой, отмечая, что тактика инфильтрации наиболее эффективна из-за большого количества листвы: таким образом российским группам удается продвигаться по лесопосадкам, оставаясь незамеченными.
С другой стороны, голые деревья ровно так же раскроют и позиции ВСУ для российских дроноводов, поскольку "погода ухудшается в обе стороны", говорят они. К тому же плохая погода может не позволять так же эффективно вести разведку с беспилотников или поражать с их помощью противника. В связи с этим, считают аналитики, российская армия сейчас постепенно возобновляет механизированные штурмы украинских позиций.
В CIT признают, что российским штурмовикам действительно будет сложнее пробираться вперед по снегу, ровно как и сидеть в неотапливаемых окопах. К тому же усложнится, если и вовсе не исчезнет, и снабжение просочившихся групп при помощи дронов, но наши собеседники отмечают, что ровно те же проблемы возникнут и у ВСУ, поэтому определить, кому зима сыграет на руку больше, довольно сложно.
Майкл Кофман отмечает, что каждый год войны с декабря по февраль из-за плохой погоды снижается частота авиаударов, поэтому основной бой за господство в небе развернется между украинскими и российскими операторами дронов.
"С одной стороны у нас есть украинские Силы беспилотных систем, с другой стороны российские элитные подразделения вроде "Рубикона", – говорит Кофман.
Многое будет зависеть и от того, какая погода будет в Украине этой зимой, говорят в CIT:
"В прошлом году в зимний период атаки были вполне успешными. Если же будут идти дожди, то на технике вы никуда не проедете, ровно как и наземными роботизированными комплексами. Пока есть много вопросов, ответа на которые нет. Ясно одно: обороняющиеся будут страдать так же, как наступающие. Их позиции будут открываться, будет усложняться отход с них из-за множества дронов вокруг".
Очевидно, что зима также вызовет и ряд бытовых проблем: позиции необходимо будет утеплять, оснащать генераторами и печками, зеленые маскировочные сети заменять или перекрашивать в белый цвет.
Готова ли Россия продолжать войну?
Роб Ли считает, что в ближайшие месяцы Россия подойдет к переломному моменту в вопросе о том, стоит ли продолжать войну в Украине. Чтобы захватить всю Донецкую область, стратегическая ценность которой для России, по мнению аналитика, вызывает сомнения, Москве, возможно, придется провести еще одну мобилизацию или иным образом изменить свой нынешний подход, который не привел к прорыву в Донецкой области, несмотря на проблемы Украины с личным составом.
В CIT считают, что российское командование может продолжать оказывать схожее давление на ВСУ без проведения дополнительной мобилизации. В России пока не наблюдается сокращения ежемесячного набора контрактников в армию и нет никаких предпосылок для его сокращения в ближайшей перспективе.
Сама идея проведения мобилизация сегодня выглядит сомнительной, считают аналитики: во-первых, для этого попросту нет причин, а во-вторых, это довольно затратный процесс: людей нужно в больших количествах распределить по частям и обучить. Помимо этого, их нужно обеспечить оружием и экипировкой.
Аналитики отмечают, что во время мобилизации в 2022 году на складах были запасы танков, БМП, автомобилей и артиллерийских орудий, сейчас же они значительно исчерпались, поэтому обеспечить всем этим военнослужащих будет трудно без иностранной помощи.
"Пока эти наборы идут, будут продолжать набирать. Наборы замедлятся – выделят дополнительные деньги, увеличат выплаты, и опять наборы ускорятся", – считают в CIT.
Команда аналитиков считает, что и без мобилизации российская армия способна захватить остающиеся под контролем Украины части Донецкой области, но соглашаются с Робом Ли в вопросе сомнительной ценности этих завоеваний.
"Допустим, они захватили эту крупную агломерацию на севере – Славянск, Константиновка, Краматорск – допустим, через условный год. Что дальше? Города эти все разрушены. От промышленных предприятий одни руины остались, да и они не нужны России: уже захваченные шахты не используются.
Путину важно, чтобы Украина не была в НАТО, чтобы она не была в ЕС, чтобы у неё не было сильной армии и так далее. Все эти цели не достигаются путем выхода на границы Донецкой и Луганской областей. Если война через год или два будет продолжаться в таком же виде, но Россия захватит Донецкую область, принципиально ничего не изменится. Дальше они наверняка будут пытаться жать Запорожскую – это тоже долгий процесс, но через Днепр они переправиться вряд ли смогут. Мы не очень представляем, при каких обстоятельствах можно военным путем взять правый берег Днепра, то есть правобережную часть Херсонской и Запорожской областей.
Любые завоевания России будут представлять собой лишь перекраску карты. Вероятно, Путин рассчитывает на то, что он в какой-то момент дожмет Украину и она капитулирует. Это не обязательно привязано к конкретной территории", – считают в CIT.
Майкл Кофман не видит причин для наступления переломного момента в войне в ближайшие месяцы. Он считает, что российское руководство давно определилось, что будет продолжать войну и в 2026 году. По его мнению, больше предпосылок для потенциального переломного момента и прекращения войны было в прошлом году, но тогда этого не произошло.
Сейчас же общая тенденция для российской армии "отрицательная, но не настолько, чтобы Россия не могла продолжать войны еще 8 – 12 месяцев без дополнительной мобилизации", – говорит аналитик.
"Уже в начале 2024 года были разговоры о необходимости мобилизации, и мы оказались неправы. Да, качество военнослужащих российской армии ухудшается, но количество – нет. У российской армии все еще есть возможность вести боевые действия, не прибегая к мобилизации".
Кофман считает, что, с точки зрения соотношения потерь России и захваченных ею территорий, война для неё уже давно не имеет стратегического смысла, но это, впрочем, не останавливает политическое руководство России от её продолжения.
"Взятие Покровска или всей Донецкой области ничего не решит в этой войне со стратегической точки зрения. С этой точки зрения можно сказать, что и весь 2025 год, ровно как 2024, были бессмысленными для России, но война продолжается. Политическое руководство России в вопросе о продолжении войны руководствуется невзвешенным и неразумным подходом. Конвенциональная война может продолжаться очень долго и не останавливаться даже после того момента, когда обе стороны потеряли возможность достигнуть переломного момента на поле боя", – резюмирует Кофман.
