У клуба "Валдай", в рамках которого знатные иностранцы встречаются с Путиным и другим российским начальством, довольно скверная репутация. Причем с первого дня. Такой уж это был первый день: 6 сентября 2004 года.
Всего трое суток после Беслана.
На этом фоне все выглядело как-то особенно символично. Название конференции: "Россия на рубеже веков: надежды и реалии". Суть ее и смысл, который сводился к тому, чтобы улучшить имидж страны, ради чего принимающая сторона не жалела средств на обслуживание гостей: перелет бизнес-классом, расселение в "Метрополе", лукулловы пиры в Великом Новгороде... Собственно, удивляться было нечему, на пропаганде у нас никогда не экономили, но Беслан придавал мероприятию какой-то особый, невыразимый словами оттенок. Все-таки попытка вербовки агентов влияния – процесс деликатный, а тут такие дела.
Как назвали корабль – так он и поплыл. Со спецгостями на борту, которым иногда удавалось узнать нечто интересное о радушном хозяине. Так, год назад Адама Михника поразила перемена, произошедшая с Путиным, когда тому был задан вопрос о Ходорковском. По словам главного редактора "Газеты выборчей", у премьера прямо-таки "переменилось лицо, и он говорил про Ходорковского как про убийцу, бандита". Волнение национального лидера, как догадались экперты, означало, что на свободу экс-глава ЮКОСа в обозримые сроки не выйдет. Собственно, регистрация подобного рода сигналов определяла неповторимую атмосферу этих встреч.
На сей раз, как сообщают очевидцы, у Владимира Владимировича было благодушное настроение. Он мило шутил, отвечая на главный вопрос современности: чем новый президент Путин будет отличаться от Путина ветхого. "Он не раздвояется", – отмечал действующий премьер, имея в виду себя. Ловко уходил от ответа на вопрос, который волновал американского политолога Злобина: мол, где новые политики? "Ну, вот, пожалуйста, Дмитрий Медведев", – информировал он пытливого гостя. Вообще очень хвалил Дмитрия Анатольевича, который "хорошо исполнял свои обязанности как президент", и это означало, что у нынешнего президента может неплохо сложиться карьера при Путине. Сдержанно критиковал британскую выборную систему, противопоставляя ей нашу, которая отличается непредсказуемостью. "Мы, – говорил, – идем на выборы и предлагаем гражданам вынести свой вердикт".
В общем, он не волновался, как в прошлый раз, тем более что про Ходорковского никто не спрашивал. И это означало, что в отношениях с членами "Валдайского клуба" достигнута гармония. Как и в отношениях с так называемым народом, который несомненно проголосует за Путина в 2012 году. Он выглядел победителем.
Теперь осталось лишь понять, как будет выглядеть его победа.
А это загадка со многими неизвестными. Есть слабая надежда на то, что после завершении спецоперации "Преемник" он сохранит свой благодушный настрой и будет править в застойной традиции, которая сулит России, если верить историческим образцам, покой и волю в частной жизни и тотальный маразм – в жизни политической. Возможная война Запада с Ираном почти наверняка спровоцирует резкое повышение цен на энергоносители, что обещает соблюдающей нейтралитет России еще несколько относительно стабильных лет. С другой стороны, общество, голосующее за Путина и смертельно уставшее от Путина, само по себе весьма нестабильно.
Это общество униженное, но пока не осознающее меры своего унижения. Презирающее власть и недоверчивое по отношению к любым иным альтернативам. Расколотое по национальному признаку, но и боящееся потрясений. Это очень трезвый, взрослый, замордованный социум, который за последние 20 с лишним лет пережил столько событий, что больше не желает никаких перемен. И этому обществу Путин вполне соответствует, поскольку и сам такой. Старомодный, осторожный, циничный и до сих пор избывающий "главную политическую катастрофу ХХ века" – распад нерушимого Союза.
Принимая в "Валдайском клубе" прикормленных гостей, он лоснится самодовольством: все вышло так, как задумано, таинственный "план Путина" воплощен в жизнь. Миг торжества сладок, и Владимир Владимирович снова собирает их, выслушивает, убеждает, вербует, учит. В 2024 году, если все и дальше пойдет по плану, он отпразднует с ними 20-летний юбилей этих встреч, начавшихся так скверно.
Всего трое суток после Беслана.
На этом фоне все выглядело как-то особенно символично. Название конференции: "Россия на рубеже веков: надежды и реалии". Суть ее и смысл, который сводился к тому, чтобы улучшить имидж страны, ради чего принимающая сторона не жалела средств на обслуживание гостей: перелет бизнес-классом, расселение в "Метрополе", лукулловы пиры в Великом Новгороде... Собственно, удивляться было нечему, на пропаганде у нас никогда не экономили, но Беслан придавал мероприятию какой-то особый, невыразимый словами оттенок. Все-таки попытка вербовки агентов влияния – процесс деликатный, а тут такие дела.
Как назвали корабль – так он и поплыл. Со спецгостями на борту, которым иногда удавалось узнать нечто интересное о радушном хозяине. Так, год назад Адама Михника поразила перемена, произошедшая с Путиным, когда тому был задан вопрос о Ходорковском. По словам главного редактора "Газеты выборчей", у премьера прямо-таки "переменилось лицо, и он говорил про Ходорковского как про убийцу, бандита". Волнение национального лидера, как догадались экперты, означало, что на свободу экс-глава ЮКОСа в обозримые сроки не выйдет. Собственно, регистрация подобного рода сигналов определяла неповторимую атмосферу этих встреч.
На сей раз, как сообщают очевидцы, у Владимира Владимировича было благодушное настроение. Он мило шутил, отвечая на главный вопрос современности: чем новый президент Путин будет отличаться от Путина ветхого. "Он не раздвояется", – отмечал действующий премьер, имея в виду себя. Ловко уходил от ответа на вопрос, который волновал американского политолога Злобина: мол, где новые политики? "Ну, вот, пожалуйста, Дмитрий Медведев", – информировал он пытливого гостя. Вообще очень хвалил Дмитрия Анатольевича, который "хорошо исполнял свои обязанности как президент", и это означало, что у нынешнего президента может неплохо сложиться карьера при Путине. Сдержанно критиковал британскую выборную систему, противопоставляя ей нашу, которая отличается непредсказуемостью. "Мы, – говорил, – идем на выборы и предлагаем гражданам вынести свой вердикт".
В общем, он не волновался, как в прошлый раз, тем более что про Ходорковского никто не спрашивал. И это означало, что в отношениях с членами "Валдайского клуба" достигнута гармония. Как и в отношениях с так называемым народом, который несомненно проголосует за Путина в 2012 году. Он выглядел победителем.
Теперь осталось лишь понять, как будет выглядеть его победа.
А это загадка со многими неизвестными. Есть слабая надежда на то, что после завершении спецоперации "Преемник" он сохранит свой благодушный настрой и будет править в застойной традиции, которая сулит России, если верить историческим образцам, покой и волю в частной жизни и тотальный маразм – в жизни политической. Возможная война Запада с Ираном почти наверняка спровоцирует резкое повышение цен на энергоносители, что обещает соблюдающей нейтралитет России еще несколько относительно стабильных лет. С другой стороны, общество, голосующее за Путина и смертельно уставшее от Путина, само по себе весьма нестабильно.
Это общество униженное, но пока не осознающее меры своего унижения. Презирающее власть и недоверчивое по отношению к любым иным альтернативам. Расколотое по национальному признаку, но и боящееся потрясений. Это очень трезвый, взрослый, замордованный социум, который за последние 20 с лишним лет пережил столько событий, что больше не желает никаких перемен. И этому обществу Путин вполне соответствует, поскольку и сам такой. Старомодный, осторожный, циничный и до сих пор избывающий "главную политическую катастрофу ХХ века" – распад нерушимого Союза.
Принимая в "Валдайском клубе" прикормленных гостей, он лоснится самодовольством: все вышло так, как задумано, таинственный "план Путина" воплощен в жизнь. Миг торжества сладок, и Владимир Владимирович снова собирает их, выслушивает, убеждает, вербует, учит. В 2024 году, если все и дальше пойдет по плану, он отпразднует с ними 20-летний юбилей этих встреч, начавшихся так скверно.
