Путешествовать по миру сейчас нелегко: многие страны закрыты, другие вводят ограничения на передвижение по своей территории из-за продолжающейся пандемии коронавируса. Тем не менее находятся люди, готовые правдами и неправдами пробираться в дальние страны, потому что они не могут жить без путешествий.

Именно таков Вячеслав Столбов, уроженец Актюбинска, уже много лет путешествующий автостопом по разным странам. Вячеславу 34 года. Он окончил факультет журналистики Актюбинского университета, в 22 года отправился путешествовать, и с тех пор дома появляется редко. Вячеслав считается человеком с ограниченными возможностями (диагноз: гипофизарный нанизм, карликовость), получает пенсию, равную примерно 95 долларам США. Других регулярных доходов у него нет, поэтому приходится ездить почти без денег. Но достаточно дешевую Юго-Восточную Азию Вячеслав выбрал для поездок не поэтому: скорее по велению сердца.

– Все началось с того, что я познакомился с Борисом Гребенщиковым, от него узнал про Саи Бабу и отправился в Индию, в его ашрам, – рассказывает Вячеслав. – Ну, а потом уже возникло желание дальше познавать Индию. В эту первую поездку за три месяца помимо Дели я посетил Ботх-Гаю, Путтапарти, Гокарну, Тируваннмалай. В следующий раз поехал на полгода. В то время у меня еще были какие-то деньги: родственники подарили.

В основном путешествовал по Индии, а когда надо было продлить визу, выезжал в Шри-Ланку или в Непал, бывал и в Таиланде, Камбодже, Малайзии. А в последнюю свою поездку, в 2019–2020 годах, я решил проехать по одному из самых сложных паломнических маршрутов по святым местам Индии. Есть 12 самопроизвольно возникших нерукотворных джьотирлингамов, которые разбросаны по всей стране, от севера до самого юга. Я сказал себе: что бы ни случилось, я их проеду, если только не умру. Однако так сложилось, что мне удалось проехать только восемь лингамов: пришел коронавирус и помешал моим планам.

В феврале 2020 года я вернулся в Индию после очередного возобновления визы. Уже начиналась вся эта история с коронавирусом, я и сам довольно тяжело переболел чем-то похожим в Малайзии, на границе с Сингапуром. Затем я попросил благословения на эту поездку в Тируваннмалае и поехал. Начал с Рамешварама в штате Тамилнад, потом две недели провел в Гокарне, немного поправил здоровье и отправился в штат Гуджарат, где посетил сразу два лингама.

Дальше все пошло в очень быстром темпе: я решил ездить, нигде не останавливаясь, то есть ночевал либо на вокзалах, либо в поездах, и подгадывал так, чтобы каждые день-два видеть новый лингам. Я успел посетить сразу три лингама в штате Махараштра. В условиях почти полного отсутствия бюджета часть пути я проехал автостопом, часть – на поездах, в общих вагонах, где почти всегда можно ехать "зайцем": туда набивается столько народу, что билеты проверяют редко, это просто физически невозможно. Но даже если покупать билеты, то они очень дешевые. По Индии очень удобно путешествовать на поездах, там хорошо развита железнодорожная сеть. Развита и автобусная, но это намного дороже.

А автостоп по Индии – это отдельное приключение! Я ездил автостопом по Гималаям, практически везде. Иногда попадаются дальнобойщики, которые одной рукой набивают трубку, а другой держат телефон и разговаривают, и непонятно, кто управляет машиной, тем не менее она все-таки как-то едет. Еще я слышал, что они кладут кирпич на педаль газа – не знаю, правда ли. Водители автобусов ведут себя более-менее так же.

– Кто обычно подвозит автостопщиков в Индии?

– В основном мотоциклы, особенно если ты едешь один. Непросто ездить по Индии автостопом: ты можешь стоять полчаса, потом остановится байк и провезет тебя пять километров до ближайшего поворота в деревню, а потом опять приходится долго стоять. Там много населенных пунктов, и часто эти мотоциклы просто едут от деревни до деревни. Поэтому в Индии я пользуюсь автостопом только там, где нет возможности ехать поездом: например, в горных районах.

Иногда останавливаются и машины, в основном в горах. В Кашмире, например, есть прекрасная высокогорная дорога, с минимумом поворотов и съездов. Соответственно, если ты стопишь там дальнобой, то он, скорее всего, будет везти тебя ближайшие километров двести, никуда не сворачивая, просто потому, что сворачивать некуда. И дорога там уникальная, фантастически красивая, просто марсианские пейзажи!

На перегоне Лех – Манали находится второй по высоте в мире перевал, который называется Тангланг-Ла, более пяти тысяч метров. Там вечные снега. И однажды этот перевал мне удалось проехать на мотоцикле. Было дико холодно, но так интересно!

– Как же вам удается путешествовать практически без денег? Ведь помимо перемещения, нужно все-таки где-то ночевать, чем-то питаться.

– Ну, минимальный бюджет есть, хотя и смешной: моя пенсия. Помимо этого, я еще иногда продаю на улицах свои фотографии. Сейчас вот, кстати, продаю фото Гребенщикова с его автографом. А иногда провожу встречи с людьми, рассказываю о своих поездках. Главная цель таких встреч – вдохновить людей на путешествия. Оплата, что называется, по сердцу: кто сколько может, тот столько и дает.

У меня с собой отличный спальник, и я могу переночевать где угодно. Есть и такой лайфхак XXI века, как каучсерфинг: им я тоже иногда пользуюсь. В некоторых индийских ашрамах за 20 рупий (по нынешнему курсу это примерно 20 рублей) можно снять место в общаге. Индия – достаточно дешевая страна, и даже тех денег, которые у меня есть, там достаточно на еду.

– Вы ведь вегетарианец?

– Был вегетарианцем 12 лет: мне жалко животных, и я бы не хотел участвовать в их убийстве, даже косвенно. Но в этом году в Грузии я вдруг почувствовал, что мое тело просит мяса, и начал его есть. Сейчас вот опять несколько месяцев не ем. Скоро поеду в Индию, где нет никаких проблем с вегетарианской едой.

– Какие ваши поездки были самыми интересными, больше всего запомнились?

– Сложно сказать. Каждая по-своему уникальна. Скорее вспоминаются отдельные яркие эпизоды. Например, однажды я ехал автостопом из Ладакха в Химачал Прадеш, застопил бензовоз. Мы едем, и вроде бы все хорошо, а мне как-то неспокойно, что странно, ведь я не боюсь дорог. А здесь я как-то интуитивно чувствовал, что что-то должно произойти. И я себе говорю: стоп, что бы ни случилось, я продолжаю ехать в этой машине, и пока я еду, ничего не произойдет. С нами в паре ехал второй бензовоз, мы периодически останавливались, вместе ели, пили чай. И вот этот второй водитель попал в аварию. Слава богу, он остался жив, хотя и сильно пострадал. Так что предчувствие было не на пустом месте.

В 2015 году я автостопом доехал из Камбоджи до Алма-Аты. Даже не помню, почему возникла такая необходимость. Я же не какой-то идейный автостопщик, и я не очень понимаю людей, которые бьют себя в грудь и говорят: да мы автостопщики, да мы вот такие… Для меня автостоп – это просто способ бесплатного передвижения. Ну, как бесплатного? Ты все равно, конечно, платишь: своей энергией, разговорами, можешь оставить там фотографию, можешь вдохновить человека – вот это, собственно, и есть вся плата, но не платишь наличными.

Я был в Камбодже, мне захотелось в Казахстан, и я решил: почему бы не поехать автостопом? Просмотрел маршрут, узнал, можно ли получить китайскую визу в Лаосе (оказалось, можно), и поехал через Лаос и Китай в Казахстан. Расстояния, конечно, гигантские: всего, по-моему, вышло около семи тысяч километров.

– В какой из этих стран проще путешествовать автостопом?

– Камбоджа достаточно бедная страна, и, конечно, местные жители хотят денег. Я понял, что там надо обязательно информировать водителя, что ты едешь без денег, чтобы сразу же отсеять всех этих таксистов, которые пытаются заработать, иначе в итоге будут конфликты. В Китае уровень жизни уже намного выше, там люди охотно останавливаются, подвозят и никаких денег не ждут. А так, в принципе, народ везде нормальный. Разная культура, конечно, случаются языковые проблемы. В Китае, например, приходилось объясняться языком жестов, сочиняя его на ходу, обезьянничать, кривляться, показывать, что тебе надо туда-то, потому что никаких китайских названий в нашем исполнении они не понимают, сами произносят все это совершенно по-другому. В Индии проще: там многие понимают по-английски.

– Сколько всего стран вы посетили в своей жизни?

– Не так уж много: штук 20–25. В основном это Юго-Восточная Азия: там я был почти везде, кроме Вьетнама. Плюс страны бывшего советского пространства: Грузия, Азербайджан, Украина, Молдова, Россия. Особенно много я путешествовал по Украине, минувшим летом посещал, например, чудотворные иконы, которых там очень много в разных местах: в Одессе, в Днепре, в Киеве. Несколько раз я проезжал из Казахстана до Москвы автостопом, путешествовал и по Кавказу. По России сложно ездить – не очень комфортно в психологическом плане. Кроме того, российские водители крайне неохотно берут попутчиков – боятся, что ли… Это всегда какие-то страдания, приходится очень подолгу стоять на дороге.

Однажды я поставил себе задачу – обогнать на попутках поезд Алма-Ата – Актюбинск, который идет 36 часов. И мне это удалось! Правда, ехал я круглосуточно, но на пять часов опередил поезд. В Казахстане, кстати, хороший автостоп.

Вот сейчас к посещенным мною странам добавился еще Египет, где я провел прошлую зиму и сумел проехать автостопом почти всю страну, хотя там практически никто так не ездит, просто не принято. Это было невероятно тяжело. Там же везде блокпосты, всюду тебя задерживают, проверяют твой рюкзак, документы. Ты доходишь до выхода из города, а там натыкаешься на блокпост, где тебя останавливают и не пропускают. И получается, что ты не можешь пройти пешком блокпост, и в конце концов они начинают стопить машины вместо тебя и договариваться с водителями. Это очень долго, тяжело и довольно бессмысленно. Египет – это, наверное, худшее место для автостопщиков.

– А что вас подвигло туда поехать?

– Индия была закрыта, а нужно же ехать куда-то в тепло: я очень не люблю зиму. Ну, а раз я там оказался, то решил придумать себе путешествие по интересным местам. Поехал, например, в пещеру святого Антония, это такой первый монах-пустынник, основатель монашества в христианстве. Меня в основном интересуют вот такие необычные святые места.

Я ночевал под Суэцким каналом как раз в тот момент, когда там произошла история с танкером Ever Given, провел ночь в полицейском участке (смеется). Исторический момент!

– И в Египте вам тоже приходилось ночевать в спальном мешке?

– Да, много раз.

– Как там к этому относятся?

– Там я старался выбирать такие места, чтобы никто особо не видел. В Индии я, наоборот, стараюсь лечь где-нибудь на вокзале, чтобы кругом был народ, а в Египте искал тихие места. А вот, скажем, палатки ставить там официально запрещено.

– Вы не устаете от такой жизни?

– Нет. Наоборот, это меня насыщает, наполняет. Я скорее устаю от сидения на одном месте. Я бы, может, и рад не ездить, но не могу. По ощущению, это самое главное, что я должен делать. Это некий поток: куда он идет, туда и ты.

– У многих, кто задержался в Индии весной 2020 года, были серьезные проблемы с выездом из страны, когда она закрыла воздушное пространство. Как я понимаю, вы тоже оказались в такой ситуации?

– Я как раз путешествовал по 12 джьотирлингамам, находился в Уджайне, приехал на вокзал, собираясь отправиться в город Малликарджуна в штат Андхра-Прадеш, но потом интуитивно поменял решение и на следующее утро сел в поезд до Варанаси. Оказалось, что это было правильное решение, потому что когда я туда приехал, начался локдаун, и все закрылось, включая отдельные населенные пункты и границы между штатами. Кстати, это был последний поезд, который пришел в Варанаси перед локдауном. Окажись я в тот момент в Малликарджуне (а это совершенно не туристическая Индия), это был бы даже для меня очень сложный опыт – находиться в такой ситуации в месте, где кроме меня больше нет иностранцев.

Таким образом, локдаун я встретил в самом священном городе Индии. Многие путешественники, которые в тот момент застряли в разных других местах, очень мне завидовали, хотя на самом деле завидовать было абсолютно нечему: там невозможно было выбраться даже в соседний район города. Тех, кто выходил из дома, полицейские палками загоняли обратно. В какой-то момент я тоже стал ходить с палкой: за едой-то все равно приходилось выбираться. Премьер-министр Индии сказал, что коронавирус в страну завезли европейцы, и к нам стали очень плохо относиться местные жители и полиция.

Были две недели очень жесткого карантина. Сейчас, спустя полтора года, все это кажется забавным, а тогда было было совсем не смешно и достаточно опасно. К счастью, я жил в трехэтажном доме у своих друзей. А у тех, кто жил в гестхаусах, были очень грустные истории, часть которых долетала до меня, и я был вынужден в них участвовать, потому что людей нужно было реально спасать. Бывало, что хозяева просто запирали иностранцев в гестхаусах и продавали им еду и воду втридорога.

В Варанаси я провел больше двух месяцев. Потом собирал на фейсбуке деньги на возвращение домой. Страна была перекрыта, и все страшно подорожало: проезд от Варанаси до Дели стоил дороже, чем перелет из Дели в Казахстан. В итоге я добрался в столицу Индии на автобусе аргентинского консульства, заплатив за это 25 тысяч рупий. Потом я даже жалел, что уехал: никто ведь не знал, что после этого так долго нельзя будет попасть в Индию. Но в тот момент в Варанаси было плюс 50 градусов, и мы целыми днями сидели, завернувшись в мокрую простыню, под вентилятором, чтобы не умереть от жары. Эвакуация казалась единственно возможным выходом.

Ну, а сейчас я надеюсь "эвакуироваться" обратно в Индию. Собираю на эту поездку деньги в соцсетях.

– Какие встречи в поездках вам больше всего запомнились?

– Когда я ехал вместе с тем бензовозом, попавшим в аварию, у нас потом была тяжелая ночь, а утром я пришел на вокзал и увидел там множество всяких паломников, саньясинов и садху в оранжевых одеждах. И среди них я отметил одного очень особенного человека. Потом по стечению обстоятельств мы с ним оказались в одном вагоне, и этот садху мне рассказал, что он уже 27 лет живет в пути, не ночуя в одном месте больше трех ночей (а это, между прочим, одно из правил саньясы, о котором сейчас почему-то все забыли). И вот я впервые в жизни увидел такого человека!

Собственно, ничего особенного не произошло, мы просто пообщались. Он немного понимал английский, я чуть-чуть хуже, чем он английский, понимал хинди. А вообще, коммуникация была за пределами слов. Потом я устал и уснул, а когда проснулся, его уже не было. Это была одна из самых запоминающихся встреч в моей жизни. От него шла такая энергия… Я считаю это своего рода благословением, и именно такие благословения для меня важны, а не когда ты целенаправленно едешь в ашрам к какому-то учителю. Этого человека я действительно считаю одним из своих учителей. Позже я часто вспоминал его, и эти воспоминания меня вдохновляли.

– А вы сами считаете себя саньясином, человеком, вставшим на путь духовного поиска, отказа от материальной жизни?

– Нет. Я просто паломник.

– Я слышала, что вы жили на улице вместе с индийскими монахами. Как вам этот опыт?

– Я много где так жил: и в Ришикеше, и в Гокарне, и в Харидваре, и в Варанаси. Жить на улице в Индии для меня нормально. Я точно так же залезаю в спальник и сплю, просто рядом другие люди. Там же абсолютно всем все по фигу. У каждого своя жизнь. Я делаю свое дело, они делают свое.

– А вы встречали в своих поездках каких-то других необычных путешественников, чей опыт вас впечатлил?

– Да, конечно. Мне в этом плане повезло. В самый первый раз, летя в Индию, я абсолютно ничего не боялся, хотя совершенно не знал английского. Но когда самолет пошел на посадку, я вдруг понял, что вот сейчас он сядет в Дели, и непонятно, что мне дальше делать. Я стал озираться и увидел в салоне самолета уникальную девушку, у которой светились глаза. Я сразу понял, что это необычный человек, преодолел смущение, подошел, мы познакомились и вместе поехали в Пахаргандж.

Ольга до сих пор меня вдохновляет. Она, молодая красивая блондинка, к тому моменту уже несколько лет одна ходила с палаткой по Непалу и ничего не боялась. И вот это бесстрашие просто передалось мне за пару дней в Дели, которые мы провели вместе. Она как будто подняла меня на какой-то совершенно новый уровень.

Был еще один удивительный дедушка, Анджей. Мы с ним познакомились в Путтапарти, в ашраме Саи Бабы. Он больше двух лет шел пешком из Польши в Индию. Уникальный человек! Анджей показывал мне пакистанские новости, где он дает интервью о своем походе. У него была такая цель – дойти именно пешком, и он сетовал на то, что в какой-то момент пакистанские полицейские все-таки провезли его чуть-чуть на машине, просто заставили это сделать, так как там нельзя было идти пешком.

– Были ли какие-то неприятные встречи?

– Редко, но бывали. Так, однажды в Гималаях у меня произошел конфликт из-за женщины с одним нага-бабой, живущим у истоков Ганга. Я заметил, что он похотливо смотрит на мою подружку, и сказал ему об этом: мол, не подобает йогину так себя вести. В ответ он не нашел ничего лучше, как проклясть меня. Сказал, что меня убьет кобра – приползет ко мне ночью. Правда, через 15 минут кобра приползла не ко мне, а к нему. Но с тех пор, где бы я ни был, всюду ко мне ползли змеи, хотя и никогда не кусали. Змея выползла ко мне даже в Битцевском парке в Москве.

– Как я понимаю, в пути вы постоянно фотографируете. Какая у вас любимая тематика – люди, лица, пейзажи?

– Больше всего мне интересны люди. У меня хороший портретный объектив, я делаю фотосессии. Снимал концерты "Аквариума". Я снимаю на пленку: по-моему, в пленке, в отличие от цифры, есть душа, какое-то такое зерно, которое, как ни обрабатывай фотографию, в цифре не передашь. Впрочем, у меня прекрасная камера в телефоне, и если я хочу делать цифровые фотографии, то снимаю на телефон.

Иногда удается продать что-то из своих фотографий на улице. Скажем, в Куала-Лумпуре с этим проблем нет, и там я достаточно неплохо зарабатываю, как и в Сеуле. Понятно, что в Москве я этим заниматься не буду: меня просто тут же повяжут менты. И в Дели не буду, просто потому, что там у людей нет денег, и никто ничего не купит, вместо этого все будут подходить и с тобой фотографироваться.

– Какая страна наиболее комфортна для таких путешествий, как ваши?

– Пожалуй, Малайзия. Там большинство местного населения – мусульмане, и они очень рады путникам. Нигде больше нет такого хорошего автостопа! Да и во всех смыслах там хорошо: и голодный не останешься, и денег можно заработать.

– А как родственники относятся к вашим путешествиям?

– У них нет выбора (смеется). Уже приняли. У меня есть мама, отчим, младший братик. Поначалу, конечно, это было для них странно: у всех обычная, нормальная жизнь, а у меня совершенно иная. А сейчас мама в каком-то смысле даже гордится мной.

– Вы, Слава, считаетесь человеком с ограниченными возможностями (хотя, на мой-то взгляд, по сравнению с большинством людей, в плане путешествий ваши возможности просто безграничны). Вот эта ваша инвалидность когда-либо вам мешала жить полноценной жизнью?

– Да нет. Я всегда делал то, что хотел. Тут скорее вопрос к обществу: как оно меня воспринимает. Со мной-то все о’кей, я не знаю, как жить в ином теле, и принимаю то тело, которое у меня есть.

Вот, вспомнил смешную историю про автостоп. Выезжаем мы с другом из Москвы. Ночь, идет дождь. Мы стоим под мостом где-то уже за пределами МКАДа, голосуем. Чуть впереди останавливается машина: мы бежим, догоняем ее, открывается окошко, водитель смотрит и берет нас. Мы садимся, едем. И дальше – вот прямая цитата этого человека: "Ребята, вы извините, но я, если честно, просто офигел. Я-то думал, ты стоишь с ребенком на дороге… Он подбегает, а у него, блин, борода".

А вот в Индии, наоборот, моя внешность воспринимается как нечто такое магическое, особенное. Там я чувствую огромную заинтересованность, и мне это, конечно, нравится.

– По моим наблюдениям, в Индии любая подобная особенность воспринимается как отмеченность богом. В гоанском аэропорту Даболим на регистрации билетов сидит девушка с шестью пальчиками, и на всех шести – яркий маникюр. В России такого не увидишь, да и вообще больше нигде я ничего подобного не встречала. Такой вот особый индийский шик…

Слава, а можете ли вы что-то посоветовать тем, кто, скажем, хочет пожить такой жизнью, но боится опасностей или того, что не хватит денег? Тем, кому психологически трудно решиться на дальние путешествия?

– Не бояться. Просто брать и делать.