Виталий Портников: Европейский союз, США, Великобритания и Канада ввели новые санкции против Беларуси в ответ на принудительную посадку в Минске самолета Ryanair и арест бывшего главного редактора белорусского оппозиционного Телеграм-канала NEXTA Романа Протасевича. В Минске заявили, что новые санкции граничат с объявлением Западом экономической войны.
Решение о новых санкциях принято в связи с серьезными нарушениями прав человека в Беларуси
Чем же отличается нынешний, уже четвертый пакет санкций в отношении Беларуси от предыдущих? Что означают новые ограничения лично для Александра Лукашенко? И приведет ли присоединение Киева к западным санкциям к торговой войне Беларуси и Украины? Ответы на эти вопросы мы будем искать с нашими гостями: в студии Игорь Тышкевич, аналитик Украинского Института будущего, на связи из Варшавы белорусский политолог Павел Усов, руководитель Центра политического анализа и прогноза.
Корреспондент: 21 июня Европейский совет объявил о введении широкого пакета согласованных штрафных мер в отношении Беларуси, включающих решение о запрете въезда и замораживании активов 78 человек и восьми компаний, связанных с режимом Александра Лукашенко. Самому Лукашенко, который большую часть почти тридцатилетнего правления провел под санкциями, въезд в страны Запада был вновь запрещен восемь месяцев назад.
Очередной пакет санкций ЕС готовился с начала 2021 года, и этот процесс ускорила принудительная посадка в Минске 23 мая следовавшего из Афин в Вильнюс самолета Ryanair и арест находившегося на его борту оппозиционного журналиста Романа Протасевича.
Одновременно с Евросоюзом о расширении ограничительных мер против Беларуси объявили США, Великобритания и Канада. Министерство финансов Соединенных Штатов внесло в санкционный список еще 16 белорусских чиновников и силовиков и пять учреждений, в том числе КГБ Беларуси и печально известный минский изолятор на улице Окрестина.
Санкции ЕС затронут ключевые секторы белорусской экономики
Как заявил глава внешнеполитического ведомства Евросоюза Жозеп Боррель, решение о новых санкциях принято в связи с серьезными нарушениями прав человека в Беларуси, репрессиями в отношении гражданского общества, демократической оппозиции и журналистов. "Санкции – это способ оказать давление на правительство Беларуси, и они нанесут серьезный ущерб ее экономике", – убежден Жозеп Боррель.
Евросоюз – второй по величине после стран Евразийского экономического союза торговый партнер Беларуси. Санкции ЕС затронут ключевые секторы белорусской экономики, включая экспорт калийных удобрений, нефти и нефтехимических продуктов. По словам главы МИД Германии Хайко Мааса, введенные секторальные санкции не последние, их цель – добиться финансового истощения белорусского режима.
МИД Беларуси назвал очередные ограничения "контрпродуктивными, порочными" и граничащими, "по сути, с объявлением экономической войны". Выступая у Брестской крепости в день 80-летия гитлеровского вторжения на территорию СССР, западные санкции прокомментировал и Александр Лукашенко.
"Прошло восемьдесят лет... Ввели экономические санкции против наших людей и предприятий. История так ничему их и не научила. Санкции, провокации... Так и хочется спросить: вы что, это специально делаете, хотите испытать границы на прочность, а новое поколение белорусов на патриотичность? Давайте попробуем", – заявил Лукашенко.
Лукашенко продолжает жестоко расправляться с оппозиционными политиками и активистами
Это уже четвертый пакет ограничительных мер, введенных Евросоюзом, США, Великобританией и Канадой после фальсификации результатов президентских выборов в Беларуси в августе 2020 года. Тысячи белорусов брошены за решетку за участие в массовых протестах, вспыхнувших в стране после выборов. Лукашенко продолжает жестоко расправляться с оппозиционными политиками и активистами. Первой реакцией Запада на принудительную посадку самолета Ryanair в Минске стало объявление Беларуси авиаблокады. Украина также прекратила воздушное сообщение с Беларусью и ввела против нее другие экономические санкции. Кроме того, украинские власти заявили о планах перенести из Минска переговоры Трехсторонней контактной группы (Украина, ОБСЕ и Россия) по урегулированию вооруженного конфликта на территории Донбасса. В ответ на воздушную блокаду и прекращение Украиной импорта белорусской электроэнергии Минск ограничил импорт ряда украинских товаров. И это, вероятно, только начало торговой войны между двумя странами.
Виталий Портников: Я не припомню, чтобы такие секторальные санкции вводились против какой-либо страны постсоветского пространства. Они напоминают те пожелания относительно санкций против России, которые высказывались после аннексии Крыма и начала войны на Донбассе, а в особенности после гибели малазийского пассажирского рейса МН-17.
Игорь Тышкевич: Логика санкционного давления США в корне отличается от логики Европейского союза. Близко к ней логика Великобритании и Канады. Пока нельзя говорить, что это совсем секторальные санкции. С точки зрения США, все логично: есть организации, которые виновны в репрессиях, есть санкции против них. С точки зрения Британии, есть попытка зарабатывать на нефтепродуктах, есть организации, виновные в репрессиях, есть санкции. С точки зрения Евросоюза… Я бы разделил это на несколько групп, потому что там есть явное попадание в десятку, из-за чего Лукашенко начал нервничать: в первую очередь это контрабандная схема по цветам, контрабандная схема с ОАЭ, по санкционной продукции из Европейского союза, – это то, что является доходом его ближайшего окружения.
Логика санкционного давления США в корне отличается от логики Евросоюза
Есть санкции, абсолютно нелогичные с точки зрения лоббизма: это МАЗ и БелАЗ. Достаточно посмотреть, сколько европейских производителей попытались делать карьеру на самосвалах на протяжении последних пяти лет: нужен рынок. Отдельно по Гуцериеву: с одной стороны, это кошелек Лукашенко, с другой стороны, менеджмент "Уралкалия" и "Сильвинита" может открывать шампанское, потому что в случае запуска "Славкалия" на рынок выходили бы лишние два миллиона тонн калийных удобрений. Учитывая и так нестабильные цены, это привело бы к определенному обвалу и среди прочего позволяло Беларуси демпинговать на ценах, играя на бирже.
Виталий Портников: Насколько имеет смысл весь этот объем санкций, когда Лукашенко достаточно протянуть руку за российскими деньгами, если окажется, что белорусская экономика находится в еще более плохом состоянии, чем до введения новых санкций?
Павел Усов: Для таких режимов они болезненны, независимо от того, будут ли дополнительные средства для восполнения затрат. Лукашенко это прекрасно понимает. Отсюда (соглашусь с Игорем) довольно истеричная реакция Лукашенко на то, что сделал Европейский союз. Санкции в любом случае довольно сильно ударят по системе и его ближайшему окружению, как это было в 2011 году, что вынуждало приближенных олигархов искать обходные пути для того, чтобы, с одной стороны, с них сняли санкции, а с другой стороны, чтобы найти дополнительные механизмы избежания этих санкций, сохранения своих вкладов в европейских банках и так далее. Понятно, что избежать изменений внутри системы не удастся.
За поддержку России Беларуси в любом случае придется чем-то платить
Второй момент: на протяжении последних нескольких лет Беларусь пыталась дистанцироваться от экономического влияния интеграционных процессов с Россией, и сейчас обращение напрямую к России за поддержкой чревато расширением ее экономического и политического влияния в Беларуси. Лукашенко это тоже понимает и не хотел бы полностью зависеть от России, но теперь избежать этого не удастся.
За поддержку в любом случае придется чем-то платить, будут ли это дополнительные активы белорусских предприятий в российских руках, будет ли это подписание полной программы союзной интеграции, которая сейчас еще пока в подвешенном состоянии, но, очевидно, придется ее подписать, либо это будет стратегическое присутствие России в Беларуси. Даже в 2011-12 годах Лукашенко не получал простых денег от России, за это приходилось платить какими-то интеграционными проектами и программами. Именно в период второго санкционного противоборства (2011-14 годы) зашла речь о размещении в Беларуси российской военной базы. Я думаю, военное присутствие России в этот период только усилится.
Виталий Портников: Интересный вопрос: а что будет предпринимать Владимир Путин после этих секторальных санкций?
Игорь Тышкевич: Есть простой пример. В конце 2010 года и Путин, и Медведев в интервью РБК и "Коммерсанту" говорили, что Таможенный союз может работать без Беларуси. Беларусь попала под санкции, Таможенный союз заработал с Беларусью с самого первого дня. То же касается Евразийского экономического сообщества. По состоянию на сегодня для Путина очень важно войти в ключевые сектора белорусской экономики, потому что вроде бы накопленных прямых инвестиций больше девяти миллиардов, а если смотреть структуру, то более восьми с половиной из них – это инвестиции "Газпрома" в газотранспортную систему.
То есть по большому счету в ключевых секторах России нет. Ей это не нравится, ей необходима своя модальность, свой алгоритм политической реформы с запуском партийной системы, с тем чтобы появилась одна или несколько пророссийских партий. России необходимо вернуть в свою орбиту белорусский военпром. В 2013 году на долю РФ приходилось более 80% экспорта белорусского военпрома, сейчас – 26-27%, при том, что есть определенные образцы техники, например, те же самые станции "Гроза", которые сбивают и барактары, и американские беспилотники. Сегодня они появляются в Ливии, Ираке, Иране. России хотелось бы иметь эту технологию у себя.
У Запада никогда не было долгосрочной стратегии по отношению к Беларуси
Таким образом, Путин пытается играть вдолгую – это значит создать фундамент, на котором будет основываться выход на местные элиты и дальнейшие политические проекты, чтобы в будущем, к концу этого десятилетия решать вопрос по сути. Ведь если посмотреть рефинансирование российских кредитов, то Россия охотно идет на рефинансирование. Практически по всем новым рефинансированным кредитам пик выплат придется на 2024-26 годы, причем по части из них существует пункт, что если есть задержка по выплате по одной из кредитных программ, то весь долг может быть выставлен к исполнению, то есть к моментальной выплате.
Виталий Портников: А Запад с Беларусью играет вдолгую?
Павел Усов: У Запада никогда не было долгосрочной стратегии по отношению к Беларуси. Это всегда были реактивные подходы к происходившему в нашей стране. Вспомним 2006-й, 2010 год. Сначала были объятия, обещания кредитов, Лукашенко воспринимался практически как более-менее автократ, но человек, который в перспективе может стать партнером. После выборов стратегия сразу же менялась на противоположную, вводились жесткие санкции. То же самое произошло и в период перед выборами 2020 года и после 2020-го. Сначала Лукашенко воспринимался как душевный человек, с которым повстречались европейские и американские политики, но сразу же после выборов политика по отношению к Беларуси кардинальным образом поменялась, хотя режим по факту оставался таким же.
Запад всегда реагировал только на события внутри страны, но системной стратегии, что делать с Беларусью, не было. Был период потепления, приоткрытых взаимоотношений, ограниченный безвиз для европейцев в Беларусь, но по факту это никак не влияло на геополитическое положение нашей страны. Даже в период интенсивного диалога, с 2014-го по 2020 год, всегда на ключевых направлениях в международной политике и стратегических интересах Беларусь поддерживала Россию и реализовывала стратегии, прописанные Кремлем. Нехотя, с конфликтами, тем не менее, процесс интеграции по тем или иным направлениям шел.
Существование режима Лукашенко, начиная с 1994 года, было тупиком для развития Беларуси
Какого-то альтернативного предложения со стороны Евросоюза по отношению к Беларуси нет. Конечно, те программы, которые были реализованы ЕС в отношении Молдовы, Украины и Грузии, если говорить о подписании соглашения об ассоциации, о безвизе, это прекрасный пример того, как бы это могло работать. Но долгосрочного подхода по отношению к Беларуси нет. Неоднократно на дискуссионных площадках предлагалось, по крайней мере, упростить визовый режим для белорусов, но ответ был всегда один и тот же: необходима добрая воля и согласие двух сторон. Этой доброй воли и согласия никогда не будет, если говорить о политике Лукашенко по отношению к Евросоюзу.
Виталий Портников: Происходящее – это уже тупик в развитии белорусского государства, или есть еще какая-то развилка?
Павел Усов: Существование режима Лукашенко, начиная с 1994 года, было тупиком для развития Беларуси: ни демократические, ни социальные институты гражданского общества не развивались. В интеграционном плане Беларусь Лукашенко всегда ориентировалась на Россию. То, что мы имели в 2020 году и имеем сегодня, это как раз результат этого цивилизационного и политического тупика, в который привел страну Лукашенко. Сегодняшний кризис – это эффект авторитарного управления и развития. Иного результата этого правления не могло быть.
Безусловно, Лукашенко будет продолжать осуществлять свою власть, основываясь на тех инструментах, которые сегодня открыто применяет: это террор, насилие, репрессии, фактически полувоенное существование, что лишает Беларусь какого-либо нормального цивилизационного развития на ближайшие годы. Более того, таким образом создаются условия для разнопланового влияния России в Беларуси. Это огромнейшая проблема.
Думаю, это не окончание полной социальной, политической, в каком-то плане цивилизационной деградации белорусского государства, потому что эти репрессии стимулируют, по сути, массовый отток именно интеллектуальной части белорусского общества (врачей, программистов, учителей), что крайне негативно отразится на состоянии общественного и культурного развития Беларуси в будущем и даст огромнейшие возможности России для влияния на страну, даже если сложатся такие обстоятельства, при которых Лукашенко вынужден будет уйти (хотя в последнее время я в это не верю).
