Самым противоречивым вопросом для меня всегда был вот этот: имеет ли смысл совершать поступок, если тебе заранее, по тем или иным соображениям, известно, что он может обернуться провалом?
С одной стороны, опыт, конечно, мощная вещь. Опыт подсказывает, что шапкозакидательство на то и шапкозакидательство, что часто игнорирует, а то и деформирует реальность, из-за чего встреча лба с нелюбимыми граблями кажется пугающе знакомой и близкой.
С другой стороны, отвага, которая всякий раз требуется, чтобы толкнуть телегу вперед на минном поле, вряд ли может уступить опыту в красоте механики: телегу-то толкать все равно кому-то надо, потому что перспектива ночевать на минном поле человеку отважному видится еще менее привлекательной, чем потенциальная встреча с граблями.
Если уйти от абстрактных примеров, призванных лишь очертить конфликтную зону, то всплывает первое явное противоречие: а с каких это пор опыт противоборствует отваге? Неужто не бывает опытных и отважных людей? Наверняка, бывают. Но вся суть как раз в том, что там, где в дело вступает опыт, там начинается расчет, в то время как отвага – верная спутница порыва неразумного, сердечного. Конфликт сердца и ума – самый древний, самый сложный и одновременно самый красивый из всех.
Человек до тех пор глуп, пока молод, но и молод ровно до тех самых пор, пока может позволить себе быть глупым
В китайской "Книге перемен" есть гексаграмма под названием "Глупость молодого человека". В наши времена попахивает эйджизмом, но китайцы опять всех перехитрили: глупость молодого человека связана не с физическим возрастом, а с опытностью души. Другими словами, человек до тех пор глуп, пока молод, но и молод ровно до тех самых пор, пока может позволить себе быть глупым. В самом деле, большинство молодых людей в мире и в России в частности живут в парадигме юношеского максимализма – сложность и многообразие жизни они подменяют ярлыками и лозунгами, убеждения строят на основе не собственного жизненного опыта, а на обрывках услышанного, прочитанного, записанного, на идеях, которым зачастую не находится никакого практического применения в реальном мире. Тем не менее это обязательный этап, через который проходит любое человеческое существо, и нет никакого способа избежать молодости, а значит – глупости. Отсюда следует, что исключительно негативная коннотация глупости как следствия молодости крайне манипулятивна. Все знают, что молодость – это преимущество жизни, но не всем очевидно, в чем оно заключается. А заключается оно в том, что только исключительная по своим масштабам глупость ведет к исключительному по своим масштабам опыту, который и считается артефактом зрелости. Можно даже приукрасить: будущая опытность зачерпывает ковшом молодости воду из озера глупости, чтобы утолить собственную жажду.
Молодость, которой еще не ведом болезненный опыт, глубоко пассионарна, а потому опирается на интуицию – тихий шепот сердца, которое еще не залили кипятком ошибок. Сердце не только в физическом, но и в метафорическом смысле является двигателем всей системы.
Взрослые и опытные люди в перерывах между своими взрослыми и опытными делами обычно находят время пожурить отважное сердце за глупость: ты что, дурак, не видишь, что ли, куда это тебя приведет? На самом деле ни один взрослый и опытный человек не может знать, куда приведет молодого и глупого человека его отважное сердце, поскольку свое собственное он оставил в прошлом, похоронил как любимую собаку и лишь приходит к заветному холмику иной раз поплакать в одиночестве, и чтобы в самом деле иметь представление о том, каково это, иметь глупое и отважное сердце, ему придется нарушить законы физики: обратить время вспять, вернуть мертвое к жизни.
Что же такое происходит со взрослыми и опытными людьми, что им приходится отказываться от главного преимущества жизни, открещиваться от него как от бедного родственника, сторониться как попрошайки на улице, уличая и осуждая всех, кто еще не отказал себе в роскоши не знать ничего наперед?
Их, в конце концов, одолевают боль и разочарование, вызванные неминуемыми ошибками, травмами, язвами, ушибами и потрясениями. На минном поле храбрецу наверняка оторвет ногу и контузит, и с этой грустной правдой жизни ничего не поделаешь.
Вся разница между глупостью и опытностью — в готовности или неготовности платить цену за то, чтобы продлить молодость
И все же отважным, как никому другому и чаще всех остальных, улыбается удача. Там, где прагматичный расчет, рядясь в одежды опытности, в самонадеянной попытке вычислить самую выгодную траекторию движения, скорее всего, наступит на мину, на которой сверху еще лежали и грабли, глупая (если не сказать слабоумная) отвага выберет в качестве ориентира что-то, что вызовет лишь снисходительную улыбку, и именно в этом обнаружит свою удачу: последует за колонией муравьев, которые тащат веточки, или заметит примятую от заячьих лап траву, проложенную между смертельными препятствиями. Можно было бы поднять всю эту концепцию на смех, но отчего тогда все отважные люди кажутся глупцами лишь до момента полного и безоговорочного успеха?
Вот и получается, что вся разница между глупостью и опытностью — в готовности или неготовности платить цену (иной раз очень высокую) за то, чтобы продлить молодость.
Накладывая этот трафарет на реалии наших с вами жизней, невозможно не заметить, что, например, в России этот поколенческий разрыв особенно драматичен.
Взрослые и опытные люди, уверовав в бессмысленность любого порыва, особенно неразумного, сердечного, не могут простить другим, глупым и отважным сердцам их готовность толкать телегу по минному полю, даже зная наперед, что за ним начнется ров с крокодилами.
Сидящий в тюрьме за свои убеждения Навальный физически гораздо старше сидящей за свои убеждения Скочиленко, но они оба моложе любого своего критика, пусть даже стократ глупее его на взгляд обывателя.
Лишившиеся в знак протеста своих карьер в России Noize MC и Монеточка, "Порнофильмы" и Oxxxymiron одинаково глупы с точки зрения опытного человека, как и любой, кто продолжает борьбу против режима Путина, зная, что за это может светить реальный срок, но так же отважны, как и все, кто хранит в своем сердце благодарность за добровольное принятие общей ответственности, которой они сами, например, предпочитают избегать. Потому что признание собственной трусости в вопросах общей ответственности – отдельный вид отваги, доступный лишь тем, кто все еще молод духом и готов толкать телегу вместе со всеми, пусть и не в первых рядах.
И лишь те по-настоящему глупы, самонадеянны и непоправимы, кто сову своих собственных страхов и комплексов натягивают на глобус существующего всему вопреки идеализма и внутреннего благородства.
Это то самое неуловимое, эфемерное, что всегда ускользает из внимания; невозможно утверждать, что ты стал опытен, не обучив ум служить задачам сердца; ведь человек, который не реализует задачи сердца, избегает их или вообще подменяет, отстаивая свое право на непричастность, такой человек заставляет всю систему испытывать гораздо большую нагрузку, чем ей следовало бы. Когда таких людей становится слишком много, это оборачивается катастрофой.
Безумство храбрости или глупость отваги – это когда тебе удалось сохранить в себе внутреннего молодого человека, кипучего, деятельного, позволяющего себе ошибаться, принимающего боль как неотъемлемую часть процесса и не строящего представления о себе, исходя исключительно из количества прожитых лет.
Как нам показывает сама жизнь, очень часто между настоящей зрелостью и физическим возрастом нет прямой взаимосвязи, по крайней мере в том смысле, в каком ярые апологеты этой концепции любят ею манипулировать.
Ну разве что исключительную по своим масштабам глупость невозможно конвертировать в исключительный по своим масштабам опыт так скоро, как хотелось бы торопыгам вроде вашего покорного слуги, но это будет уже совершенно другая история.
А до тех пор – безумству храбрых поем мы славу.
Семен Трескунов – киноактер
Мнения, выраженные в рубрике "Блоги", могут не совпадать с точкой зрения редакции
