Елена Рыковцева: Время собирать деньги и время разорять копилки. Судя по тому материалу, который опубликован в «Комсомольской правде», это вовсе не взаимоисключающие вещи. Нужно срочно начинать делать и то, и другое. Начну по порядку, с первого абзаца материала, подзаголовок которого гласит: «Журналисты «Комсомольской правды» попробовали разбогатеть с помощью обычной мелочи». «Мало кто знает, - пишет корреспондент Дмитрий Стешин, - в наших карманах и кошельках, в детских копилках или на столике в прихожей можно найти монеты стоимостью в несколько десятков тысяч рублей. Внешне они ничем не отличаются от миллионов обычных монет, находящихся в обороте. Вычислить такие раритеты может только нумизмат, обладающий «тайным знанием» - каталогом с так называемой «монетной подготовкой». А нумизматы, как и рыбаки, свято хранят свои тайны и очень неохотно сдают «рыбные места» посторонним».
Итак, я представляю вам первого гостя нашей программы, - это Дмитрий Стешин, корреспондент «Комсомольской правды», автор материала «Время разорять копилки». С нами на связи с Канарских островов - нумизмат с большим стажем из Санкт-Петербурга, директор Департамента строительства Национальной контейнерной компании Виктор Якубенко. И у нас в студии ответственный секретарь журнала «Русский пионер» Дмитрий Филимонов, автор публикации под названием «Жестянщик» - о человеке с невероятной коллекцией, но об этом мы поговорим позже. А сначала – деньги, деньги, деньги...
И мы спрашиваем вас, уважаемые слушатели: что именно вы коллекционируете? Надеетесь ли обогатиться за счет своей коллекции? Если вы ничего не собираете, то что думаете о людях, которые охвачены такого рода страстью? И собираетесь ли, наконец, начать? Может быть, вас подвигнет к этому наш сегодняшний эфир.
И я обращаюсь к Дмитрию Стешину, он сейчас в командировке, но с нами на связи. Как вам, Дмитрий, пришло в голову оценить коллекционную стоимость мелочи, которая болталась в ваших карманах?
Дмитрий Стешин: Это было в конце 1990-ых годов, ко мне в гости пришел мой хороший товарищ, однокурсник институтский, мы собирались пообщаться. И он вдруг увидел трехлитровую банку с мелочью. Если вы помните, в 1990-ых прошло несколько реформ, вышла из оборота и советская мелочь, и ранняя российская. И вот у меня такими деньгами была набита трехлитровая банка. И он, свернув сразу же общение, говорит: «А можно я посмотрю мелочь?». «Ну, посмотри». Мы вывалили эту банку на ковер. И это заняло несколько часов, даже несмотря на то, что он был опытным человеком. Вот он греб, греб, греб к себе эти монеты, отобрал, наверное, десяток каких-то монеток неказистых. Причем я его спрашивал: «Объясни мне, что ты ищешь?». А он отвечал уклончиво и туманно, притом, что человек он добрый, общительный. И я увидел, как он просто на глазах стал иным.
Елена Рыковцева: Ну да, потому что если бы он вас посвятил в свои истинные планы, вы бы еще зажали эту монетку, а так...
Дмитрий Стешин: Ну да. Из гостей он буквально сбежал, зажав горсть мелочи в потном кулаке. А потом опять стал нормальным. Я заинтересовался: что же он искал? Ну, у меня есть знакомые коллекционеры (да я и сам коллекционер в некотором роде), и они мне рассказали, что, да, есть очень редкие монеты, которые можно выловить только из оборота. Они, действительно, ничем не отличаются от обычных монет. А совсем недавно я увидел, что в сберкассах мелочь люди сейчас не берут – 10 копеек, 5 копеек, и какие-то странные люди их перебирали. А потом менеджер в одном гипермаркете рассказал, что к кассиршам иногда подходят странные люди и за шампанское, цветы и шоколад просят для них отложить современную российскую мелочь определенных годов. И я заинтересовался...
Елена Рыковцева: То есть вы зафиксировали интерес повышенный вот к этим монеткам?
Дмитрий Стешин: Нет, не к этим монеткам, а вообще к мелочи, которая болтается у нас в карманах, лежит на столике в прихожей, причем кучами лежит.
Елена Рыковцева: И вот Дмитрий заинтересовался, начал изучать и поделился итогами своего расследования с читателями «Комсомольской правды».Дмитрий, вы сказали, что сами являетесь коллекционером. А что вы коллекционируете-то?
Дмитрий Стешин: Я коллекционирую вещи времен Второй мировой войны. Меня больше всего интересует, скажем так, окопное творчество немецких солдат, то есть – самодельные рюмки, пепельницы, тарелки и так далее.
Елена Рыковцева: Очень интересно! Жаль, что вы в командировке. Если бы вы были в студии, то приняли бы участие во второй части нашей программы по поводу человека, который коллекционирует... сейчас не буду пока выдавать, что коллекционирует.
И я предлагаю нашим слушателям сейчас выслушать один важный момент из материала Дмитрия Стешина. Сразу признаюсь, что очень рискую вашим вниманием, потому что почти уверена, что очень многие из наших слушателей сейчас бросят слушать этот эфир и начнут изучать содержимое своих кошельков. Когда я читала «Комсомольскую правду», то именно в этом месте остановилась, полезла в кошелек, вывалила все, что у меня там было, и только потом продолжила чтение газеты. Но, пожалуйста, давайте все же послушаем.
Диктор: «Оказывается, основной предмет охоты сейчас - рублевые и двухрублевые монеты выпуска 2003 года, отчеканенные на Санкт-Петербургском монетном дворе. Стоят они от 9 тысяч рублей за штуку. Монеты эти были отчеканены ограниченной партией и, как говорят нумизматы, попали в мешки. В 2006 году эти мешки были вскрыты в столице, монеты ушли в оборот и сейчас находятся где-то в наших карманах. Коллекционеры подтверждают: встречались и в Воронеже, и в Челябинске, и в Саратове. Но основной ареал их обитания - в радиусе 500 километров от Москвы. Но есть еще три предмета нумизматического вожделения - 50 копеек, 1 рубль и 2 рубля, отчеканенные Московским монетным двором в 2001 году. Их цена по каталогу - 30 тысяч рублей за штуку. Эти монеты тоже находятся где-то в обороте и ждут своего счастливчика».
Елена Рыковцева: Вот как только я это все прочитала, конечно, вывалила эту кучку, и обнаружила, что ничего подобного, никакого 2003 года у меня нет.
Дмитрий Филимонов, вы, наверное, сделаете то же самое, да?
Дмитрий Филимонов: Сейчас закончится эфир, и я полезу в свой кошелек.
Елена Рыковцева: Да, чтобы просто не греметь нам здесь, мы сейчас этого делать не будем. Но, в общем, конечно, очень тянет тут же проверить, не завалялось ли случайно в кошельке 9 тысяч рублей «одной монеткой».
И дальше «Комсомольская правда» дает очень полезную таблицу, по которой можно сверять содержимое вашего кошелька с каталогом стоимости вот этих монет. Ну, я дам несколько примеров. Вот 10 рублей 1991 года Московского монетного двора стоят 5 тысяч рублей; 10 рублей 1992 года без знака монетного двора - 3500 рублей; 50 рублей 1993 года – 30 тысяч рублей, и так далее. Целая таблица. Здесь, по-моему, 12 наименований очень дорогих «копеечек», которые у нас якобы есть в кошельках. Причем помечает автор, что цены на монеты указаны для состояния, которое характеризуется как «отличная сохранность» и «очень хорошая сохранность монеты». Она, видимо, не должна быть какой-то потертой. Видимо, потертые монеты тоже котируются, но совсем других лет и других эпох. И знак монетного двора, нам поясняют, чтобы вы знали... когда вы сейчас полезете в кошелек искать монету выпуска 2003 года, отчеканенную на Санкт-Петербургском монетном дворе, вы должны знать, что знак монетного двора стоит на реверсе под левым копытом коня или под правым крылом орла – вот там стоит знак. Чтобы не перепутать: Московский двор и Санкт-Петербургский.
Дмитрий Филимонов: И еще очень важный вопрос. Вот найду это все в своем кошельке, и куда идти продавать?
Елена Рыковцева: Вот! И сейчас мы выходим на связь с Виктором Якубенко, который все это прекрасно знает.
Виктор, тепло ли у вас там?
Виктор Якубенко: Здесь порядка 18 градусов, солнце, очень хорошая, ровная погода. Ну, это остров вечной весны.
Елена Рыковцева: Очень хорошо! Виктор, мы только что узнали цены на отдельно взятые монеты 2003 года. Действительно ли охотятся коллекционеры за такими монетками, отлитыми на Санкт-Петербургском монетном дворе? Правда ли, что если я найду такую монетку, то получу 9 тысяч рублей?
Виктор Якубенко: Ну, начнем с того, что в нумизматике понятия «количество» и «качество» не играют никакой роли. Имеет значение тема. Поэтому любитель или, так скажем, покупатель, или тот, кто интересуется этими монетками, заплатит не только ту сумму, которую вы назвали, но и в 2 раза больше.
Елена Рыковцева: И вот у нас возник практический вопрос. Допустим, мы сейчас всех так вдохновили, что тут же будет исследовано содержимое всех кошельков всей аудитории Радио Свобода, и кто-то эту монетку находит. Что делать дальше человеку с этим сокровищем? То ли начинать с него свою коллекцию уникальных монет – и это будет основой, краеугольным камнем этой коллекции, или куда-то нести? И если нести, то куда?
Виктор Якубенко: Все зависит от мировоззрения. Если у вас, так скажем, на первом месте стоит стремление заработать, то тогда, безусловно, нужно нести. Если у вас более широкие интересы в жизни, в том числе хочется, чтобы было что-то отличное от обыденности, отличное от накопительства, зарабатывания и прочих неприятностей, то тогда, безусловно, с этого нужно начинать свою коллекцию.
Елена Рыковцева: А вот куда нести? Я, например, вижу в Комсомольской правде» такой совет, что нужно сдать перекупщику-нумизмату. Но вы получите мало, потому что его не интересует сама монета, а его интересует прибыль. Хорошо бы эту монету пристроить человеку, который в ней реально нуждается.
Виктор Якубенко: Но для этого нужно войти в Интернет. Потому что просто так ходить по клубам или по нумизматическим тусовкам, как, например, на Таганке, в Москве, это мало что даст. Во-первых, вы никогда не встретите человека, которого интересует эта тема. А Интернет – безусловно, это более универсальный инструмент. И там при определенной настойчивости можно найти человека, которому эта монета нужна.
Елена Рыковцева: Вот, смотрите, что я еще хочу рассказать нашим слушателям о вашей коллекции, например. Я-то знаю, что вы собираете. Например, какая-то страна, допустим, Чехия. Вы собираете все монеты, которые были выпущены в Чехии на протяжении такого-то периода. Вы находите монетку 1991-го, 1992-го, 1993 годов. И вот, Виктор, если, например, у вас в коллекции нет монетки 1995 года, но при этом она не представляет собой никакой раритетной ценности, выходит, что от того, что она вам нужна, вы за нее переплатите, правильно ли я понимаю?
Виктор Якубенко: Ну, во-первых, тот, кто занимается нумизматикой, безусловно, ориентируется в ценах и в рынке. И я прекрасно понимаю, что если мне нужна монета 1995 года, но она является монетой обращения... была выпущена в несколько миллионов экземпляров, то тогда, безусловно, нет смысла бросать клич и кидаться на первого попавшегося, кто откликнется, и платить в 10-20 раз больше. Я спокойно выжду время - и найду эту монету за ту цену, которую она стоит.
Елена Рыковцева: А правильно ли я понимаю, что коллекционер гораздо больше тратит денег на свою коллекцию, чем он может потом заработать? И вообще, он не собирается ею зарабатывать, этой коллекцией, да? Собственно говоря, не в этом же цель коллекционирования этих самых денег?
Виктор Якубенко: Я вам сейчас скажу насчет цели. Вот за 42 года, что я занимаюсь монетами, я не продал, не обменял ни одну монету.
Елена Рыковцева: Вот!
Виктор Якубенко: У меня даже психологически нет, так скажем, в этом отношении какого-то стремления. Я просто не понимаю... я не говорю, что не принимаю, но я просто не понимаю этого по отношению к себе.
Кроме того, для меня коллекция с недавнего времени, после того, как я перевалил уже за 15 тысяч штук, я понял, что нужно какое-то новое качество. И четыре года тому назад я начал делать каталоги. И когда я ознакомился с теми типами каталогов, которые есть, то понял, что в них тоже чего-то не хватает, и там есть, в общем-то, море возможностей. И придумал свою новую систему: историко-хронологические каталоги. То есть я даю не только монеты, не только их описание, но и параллельно – историю страны. И вот это получается сейчас для меня даже более интересным, чем продолжение собирательства монет.
Елена Рыковцева: То есть вы уже можете учебники писать, на самом-то деле?
Виктор Якубенко: Да. На самом деле, я подготовил сейчас каталог-определитель монет XXI века, где собраны, во-первых, систематизированы все страны, причем с подразделением на суверенные, на территории, на непризнанные и так далее. И вот в этом качестве нумизматика – это совершеннейший океан, во-первых, знаний, а во-вторых, просто очень интересно самому узнавать. Тут и география, и история, и политика, и Бог знает что.
Елена Рыковцева: Какой замечательный пример – воспитание коллекцией. Я имею в виду подрастающее поколение.
Виктор Якубенко: Безусловно.
Елена Рыковцева: Ребенок начинает вроде бы просто по приницпу количества, а потом все это перерастает в качество, а потом становится все интереснее. И я хочу перепроверить, Виктор, одно положение, которое содержится в этой статье. «О ценах на раритеты нумизматы говорят очень неохотно. Во все времена нумизматика считалась занятием избранных, а их сообщества больше напоминают секты. Лохов нумизматы очень любят, и купить задешево раритет для них дело чести. Как и продать задорого ерунду неопытному коллекционеру, сообразуясь с «фирменной» пословицей: «На каждый значок есть свой дурачок». Единственное, что оправдывает нумизматов: деньги они тратят на свои же коллекции. Получается замкнутый кругооборот монет в природе». Что, такова природа нумизматов – лишь бы надуть вот этих дурачков, которые нашли эту копеечку раритетную у себя в кошельке и несут ее продавать?
Виктор Якубенко: Это просто шутка человека, который понимает, что такое нумизматика. Потому что это малая толика, так скажем, того, что составляет нумизматику в целом. Да, действительно, есть люди, которые на этом делают деньги, и им это нравится, и они ищут дурачков. Это их профессия. А на самом деле, нумизматы этим не занимаются. На самом деле, нумизматов меньше всего интересует, чтобы найти какого-то человека, которому можно было бы «впарить» какую-то монету. Вы знаете, есть люди, которые занимаются тем, что подметают тротуары, а есть люди, которые делают яйца Фаберже. И у тех, и у других, в общем-то, профессия, но они очень разные. Так и в нумизматике попадаются люди, которым нравится вот такая ерунда. Еще раз повторяю, нумизматика – это не деньги, нумизматика – это не прибыль, нумизматика – это не цель. Нумизматика – это жизнь!
Елена Рыковцева: И еще расскажу, что когда статья готовилась к печати, в редакции «Комсомолки» начался массовый психоз: буквально все начинали вываливать содержимое своих сумочек, посадили человека, ответственного за сбор вот этих денег. И накопилась целая куча монет, которые, в общем, показались более-менее соответствующими требованиям каталогов. «Но специалисты посоветовали нам, - пишут журналисты «Комсомолки», - убрать эту кучку подальше, «инвестировать находки в будущее». Пусть лежат, цены на них будут только расти, и лет через 30 этот клад, заложенный родителями, может порадовать детей или внуков. С ходу разбогатеть нам не удалось, но мы почему-то уверены, что кому-то из наших читателей обязательно повезет». И мы надеемся, что кому-то из наших слушателей тоже повезет.
А сейчас мы переходим к материалу Дмитрия Филимонова. Это другая история. Корреспондент «Русского пионера» Дмитрий Филимонов отправился в тульскую деревню к самому крупному автовладельцу России и в ходе журналистского расследования выяснил, что капиталы стоит вкладывать в изделия советского автопрома. Итак, человека с фантастической коллекцией зовут Михаил Красинец, а по профессии он жестянщик. И вот теперь давайте послушаем.
Диктор: «У Жестянщика – большая, всепоглощающая, на всю жизнь страсть. Он - коллекционер. Собирает все. Но только советское. Марки, открытки, значки, уличные автоматы для газированной воды, мужские костюмы, женские платья, башмаки, швейные и пишущие машинки, паровозики с вагончиками, милицейскую форму, ламповые радиоприемники, проигрыватели для винила, фотоаппараты, спичечные этикетки, холодильники. Это у них семейное, генетическое. Отец собирал и сыну завещал.
Впрочем, в последние годы страсть жестянщика Красинца обрела более четкие формы, как бы заострилась и повзрослела. Он утратил интерес к маркам, значкам, этикеткам и прочим мелким формам. И стал собирать исключительно автомобили. Нет, он и раньше их собирал, только в меньших количествах. «Победы», ЗИМы, «Чайки», «Москвичи» стояли под окнами его московской квартиры. Тридцать автомобилей, которые занимали весь двор дома на Фрунзенской набережной. Что бы вы сказали ему на месте соседей? Правильно, именно это соседи и говорили. А еще били стекла, поджигали колеса, вызывали милицию, городское телевидение, нанимали эвакуатор.
И он бежал из Москвы. Со своими машинам. И женой Мариной. Они купили дом в Черноусово. Перевезли туда марки, открытки, значки, уличные автоматы для газированной воды, мужские костюмы, женские платья, башмаки, швейные и пишущие машинки, паровозики с вагончиками, милицейскую форму, ламповые радиоприемники, проигрыватели для винила, спичечные этикетки, холодильники. И оставили немного места для себя. Зато сколько было пространства вокруг дома! Луга, на которых можно поставить не тридцать, не пятьдесят и даже не сотню автомобилей.
К тому же в окрестных сараях полно продукции советского автопрома. И, в отличие от Москвы, купить ее можно по цене металлолома. «Москвич» «весит» 7 тысяч рублей, «Волга» - 10. Он избавился от Москвы, продал квартиру, и теперь его ничто не могло сдержать - ни соседи, ни безденежье, и он ринулся собирать-собирать-собирать.
А когда деньги все-таки кончились, он сел в один из своих экспонатов и снова отправился в Москву – таксовать. Зарабатывал извозом, и в удачный день выручки хватало на полтонны металлолома, то есть, на один экспонат. И он таксовал-таксовал-таксовал.
Сейчас на лугу перед домом 265 автомобилей».
Елена Рыковцева: Дмитрий, когда я все это прочитала, ну, вот не поверила. Просто невозможно это представить. Человек собирает автомобили, и их уже 265! А как вы его нашли? Откуда он взялся?
Дмитрий Филимонов: Его найти очень сложно, потому что он живет в непроезжей части России.
Елена Рыковцева: Со своими автомобилями.
Дмитрий Филимонов: Еще нужно умудриться вписаться в нужный поворот, проехать по колдобинам через лес, не потеряв еще глушитель своего автомобиля. Вот подпрыгиваешь на ухабе, и вдруг машина приземляется посреди луга, а на лугу стоит целое стадо «динозавров» - горбатых «Запорожцев», «Москвичей», «Победы», «Волги», «Чайки», «ЗИМы», «ЗИЛы», «ЗИСы»... И вот они все стоят рядами на этом лугу. Ряд – машины такого-то года, ряд – следующего года. Они все там рассортированы по моделям. Вот этот человек, Михаил Красинец, он решил собрать все машины советского автопрома, всех марок, всех модификаций. И вот если, скажем, в течение года на конвейере менялась какая-то технология, допустим, один винтик другого диаметра ставили на этот автомобиль, то вот для него это уже отдельный экспонат.
Елена Рыковцева: Боже мой! А как вы о нем узнали-то, что существует такой человек?
Дмитрий Филимонов: Ну, о нем в районной прессе достаточно много написано.
Елена Рыковцева: Ага, вы хорошо изучаете региональную прессу. А у него страсть к советскому периоду почему?
Дмитрий Филимонов: Потому что это ему интересно. Он собирает все советское, в том числе и автомобили.
Елена Рыковцева: А сколько ему лет?
Дмитрий Филимонов: Ему где-то 40-43.
Елена Рыковцева: Молодой.
Дмитрий Филимонов: Сейчас-то он уже собирает только автомобили, сейчас он уже мелочь не собирает.
Елена Рыковцева: Он уже собрал, наверное, всю мелочь.
Дмитрий Филимонов: И он считает, что автомобили можно будет собирать еще два года, а после этого – все, весь советский автопром в сараях у местных жителей закончится. Потому что все уйдет на металлолом. Поэтому он сейчас собирает, собирает, собирает. Он приходит к человеку... То есть у него есть своя сеть «доносителей», которые приходят к нему и говорят: «Вот в этом доме, в этом сарае стоит вот такой «козел» 1960 какого-то года выпуска». Он приезжает к хозяевам и говорит: «Продайте мне эту машину». А они говорят: «А зачем? Мы лучшее ее на металлолом сдадим». А он говорит: «А я куплю у вас по цене металлолома. Но для того чтобы сдать на металлом, вам придется нанять грузовик, заплатить за это деньги, за этот вывоз, а мне не нужно платить. Я сам вывезу и почищу ваш сарай». И люди соглашаются. И он в месяц по несколько вот таких экспонатов покупает. Если какой-нибудь «Москвич» 1960 года весит 700 килограммов, вот он за 7 тысяч рублей покупает этот автомобиль.
Елена Рыковцева: Но, Дмитрий, 7 тысяч рублей, 10 тысяч рублей – это же большие деньги. А он живет в Тульской области. Конечно, таксовать в Москве – это дело хорошее, но нужно же кормить еще семью, ко всему прочему.
Дмитрий Филимонов: Да, он, действительно, кормится тем, что он возит людей в Москве иногда, не всегда. А так, в общем-то, он зарабатывает некоторые деньги. У него зарплата, он на государственном, так сказать, обеспечении. У него статус директора музея, Тульского областного музея советского автопрома. Ну, кроме этого, у него еще есть друзья. Вот у него есть дружбан Алик, который работает в соседнем городе Плавске на мусоровозе.
Елена Рыковцева: А он мусоровоз еще не подобрал у него, нет?
Дмитрий Филимонов: И большинство экспонатов он привозит своему другу со свалки, куда очень много всего выкидывают, в том числе и детали. Потому что он покупает не только целые автомобили, готовые, а он и из деталей их собирает. И это достаточно дорогое удовольствие – детали для советских автомобилей.
Елена Рыковцева: Как выясняется.
Дмитрий Филимонов: Он раньше на московских рынках покупал запчасти, а сейчас он этого уже не делает – потому что слишком дорого. Потому что на московском авторынке, скажем, эмблема «Чайки», которая на руль крепится, она стоит более тысячи долларов.
Елена Рыковцева: Ого!
Дмитрий Филимонов: Скажем, радиаторная решетка для «Победы» стоит немногим меньше.
Елена Рыковцева: То есть три запчасти от старых автомобилей советских – и можно уже машинку купить недорогую, подержанную, иностранную.
Дмитрий Филимонов: Да. И он приводит эти машины в более-менее приличное состояние. Но он их не полирует, не чистит, он ждет, когда просто они закончатся, эти автомобили у людей в сараях. А через пару лет, когда они закончатся, вот тогда он перестанет тратить деньги на покупку этого ржавого железа и начнет это железо приводить в порядок – шлифовать, полировать. Вот у него такая программа жизни.
Елена Рыковцева: Я еще один пункт из его программы приведу. Он очень напоминает по мотивации материал в «Комсомольской правде», когда деньги ищутся по кошелькам для того, чтобы их продать, собирается коллекция для того, чтобы на ней потом заработать. «Деревенские слушают Жестянщика, улыбаются и крутят пальцем у виска. А тот объясняет: «Пройдет еще год, может два, и в сараях не останется продукции советского автопрома, все пойдет в металлолом. И тогда моя коллекция станет расти в цене. Вот такая картина-машина получается». То есть она станет дороже. И что, он, действительно, собирается на ней зарабатывать? Вы верите в то, что он расстанется со своими автомобилями? Потому что мне кажется, как Виктор Якубенко не собирается отказываться ни от одной из своих 15 тысяч монеток, так и этот.
Дмитрий Филимонов: Абсолютно точно! Естественно, я спрашивал у него: «А что же потом? Ведь такая машина восстановленная, она уже сейчас стоит больших денег». Скажем, какая-нибудь «Чайка», которых у него достаточно много...
Елена Рыковцева: Тот же «Мосфильм» какую-нибудь купит.
Дмитрий Филимонов: ...она, видимо, не один миллион рублей-то стоит. А он говорит: «Нет, ничего и никому отдавать, продавать, менять не буду». Я ему предлагаю, например: «Вот у вас не хватает денег на покупку ваших экспонатов. Ну, приведите в порядок одну какую-нибудь машину, которых у вас, скажем, две, ну, пара в коллекции, продайте, а на вырученные деньги вы сможете купить еще сколько-то автомобилей». «Нет, - говорит он. – Я коллекционер, а коллекционеры так не поступают».
Елена Рыковцева: То есть ему просто приятно, это греет его душу, что коллекция дорогая, что она растет в цене, но не более того.
Владимир Иванович из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Вы знаете, вот у меня была такая цель – найти русско-турецкую монету Садогурского монетного двора. Три года искал. За 3 тысячи нашел. Блаженство! Счастье! Радуюсь, душа тешится. Причем уникальность монеты в том, что она не принадлежала никакому государству. Но она совершила довольно-таки приятные вещи в истории. И вот я хотел поделиться вот этим делом. Спасибо.
Елена Рыковцева: Спасибо, Владимир Иванович.
А Александр из Сызрани рассказывает, что он коллекционирует раритетное документальное спортивное кино и классический рок-н-ролл для радости собственной души.
И мы слушаем Василия из Москвы. Здравствуйте, Василий.
Слушатель: Добрый день. Я хотел бы по поводу подобного рода коллекционирования высказаться. Во-первых, я с этим сталкивался. Я сам не вернисаже торгую антиквариатом, и в общем, знаю породу этих коллекционеров. Так что все это милое, кокетливое собирательство – на самом деле, это все неправда. Все эти люди прекрасно знают цену, именно конкретный денежный эквивалент того, что они собирают. И все они всегда, без исключения, держат в уме то, что эту вещь можно потом будет продать. И разговоры о том, что этот несчастный, милый, деревенский собиратель всю жизнь кладет на то, чтобы собрать, - это, конечно, в какой-то степени правда, но это одна десятая правды. А девять десятых состоят в том, что он знает прекрасно, что через 5-10 лет эта отреставрированная, отремонтированная машинка будет стоить таких определенных денег, за которые он ее продаст. И это держится в уме даже очень богатыми людьми. Вот я знаю, например, очень богатых коллекционеров книг старинных, у которых денег и без этих книг хватает, они занимаются каким-то крупным бизнесом. Но даже их интересует дальнейшая возможность эту книгу продать. Они знают, что имея какое-то издание XVIII века, они всегда потом его продадут за 10 цен, которые дают сейчас.
Елена Рыковцева: Спасибо вам, Василий, за звонок. Мы его тут же адресуем Виктору Якубенко. Виктор, вот не верит Василий в то, что коллекционеры, ну, собирают все-таки для души, понимают стоимость своих коллекций, но все-таки для души. А мотивация – что это можно продать. Как вы ответите Василию?
Виктор Якубенко: Понимаете, любая точка зрения имеет право на жизнь, что называется. Я высказал свое отношение...
Елена Рыковцева: Свое личное, да.
Виктор Якубенко: ...к тому, чем я занимаюсь. Для меня сейчас нумизматика превратилась из накопления монет в исследовательскую работу, составление каталогов. Поэтому я еще раз говорю, может быть, у меня появится когда-нибудь время, период такой, когда я начну покупать и продавать. Но я сейчас этим не занимаюсь. Поэтому не надо относиться, так скажем, к моему отношению как к какой-то догме или какой-то идеологии.
Елена Рыковцева: Хорошо. Пишут нам: «Уважаемая ведущая программы «Час прессы», прошу назвать в эфире номер и дату газеты «Комсомольская правда». Это было вчера, 22 декабря. «Сам коллекционирую этикетки от вина, чая, шоколада. Монеты СССР и России лежат в банках из-под горчицы. Хотелось бы избавиться». Петр из Саратова, пожалуйста, читайте «Комсомольскую правду» и старайтесь избавиться.
Виктор, еще один вопрос пришел вам на пейджер. Слушатель Добрый вот так оценивает это: «Коллекционера всегда могут обокрасть, и останется он с пустой копилкой. Лучше спасет беременность. Кто выбросит на улицу работницу в положении? Это незаконно». Вот вам реальный выход – беременность. И большая семья, и деньги в кошельке... Ну, он как бы уже шутит по поводу беременности.
А вот то, что коллекционер... все-таки какая-то опасность есть вокруг этого, вокруг коллекции… ?
Виктор Якубенко: Прямо скажем, что любой вид деятельности сопряжен с той или иной опасностью. Безусловно, виктимность коллекционеров гораздо выше, чем людей другого увлечения или профессии. Но есть определенные, так скажем, правила безопасности. Во-первых, нумизматы – это, действительно, достаточно закрытая каста. Хотя, безусловно, в клубах крутится столько «жучков», что и в лицо, и по фамилиям, и по темам коллекций все знают. Но не храните коллекции дома – это первое правило. Второе правило – не провозглашайте то, что вы уже имеете, что вы накопили. И третье правило – просто нужно быть осторожным. А для этого нужно охрану какую-то квартиры более надежную, чем принято сейчас иметь. В общем, надо думать над этим тоже и быть настороже.
Елена Рыковцева: Виктор, а ничего, что вы нам сказали, что у вас 15 тысяч экземпляров монет?
Виктор Якубенко: Абсолютно.
Елена Рыковцева: Это еще не потолок?
Виктор Якубенко: Потому что стоимость этих 15 тысяч для тех, кто их украдет, ровным счетом нулевая.
Елена Рыковцева: Понятно.Дмитрий, вот ваш Жестянщик, который накопил 265 старинных советских автомобилей, держит их на лугу. Как он охраняет свою коллекцию бесценную?
Дмитрий Филимонов: Дело в том, что вот это ржавое железо, оно никому не нужно. Вот кто его сейчас будет вывозить? Для того чтобы оно приобрело цену, нужно вложить труд, нужно все это отшлифовать, отремонтировать и привести в надлежащий вид. А кроме этого человека, кроме этого Жестянщика, ну, мало вокруг него найдется людей, которые захотят этим заниматься.
Елена Рыковцева: Александр Иванович из Московской области, что вы нам расскажете? Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Во-первых, я всех увлеченных, кто вас слушает, поздравляю с наступающим Новым годом!
Елена Рыковцева: Спасибо. Взаимно.
Слушатель: И пожелаю им здоровья, счастья и счастливых находок.
Второе. И вот я бы пожелал нашему первому заместителю председателя Сергею Иванову, который, в общем-то, чуть ли не крест поставил на нашем автопроме, побывать у этого энтузиаста. И убедиться в том, что у нас есть колоссальный фундамент нашего автопрома для того, чтобы делать изумительные автомобили. Ведь у нас раньше «Волга», «ГАЗ-21», грузовичок «ГАЗ», они получили золотые дипломы как лучшие образцы мирового автопрома на выставке в Брюсселе. Это капиталистическая была выставка. «ЗИЛ-114» - нефтяные шейхи стояли в очереди за этим автомобилем. «КамАЗ» постоянно выигрывает авторалли «Москва – Дакар». Мы первыми сделали комфортабельный джип «Ладу», и конвейерная «Лада» (только укрепили кузов) заняла 14 место на авторалли «Париж – Дакар». То есть они не только доехали, но они и место заняли. А там половина лучших фирм автомобильных сошли с дистанции. То есть ставить крест на нашем автопроме – это дикость.
Елена Рыковцева: Понятно.
Слушатель: И вот что еще хочу сказать. Есть такой дизайнер изумительный, потрясающий дизайнер Михаил Блох. Живет он в районе проспекта Мира. Так вот, его друзья разработали в свое время модель нашего «Москвича». Но ее наши идиоты-руководители не поставили на конвейер. А была потрясающая, вообще говоря, модель.
Дмитрий Филимонов: Была только одна машина, и вот она как раз стоит сейчас на лугу...
Елена Рыковцева: ...у этого человека в Тульской области.
Слушатель: Вы слышали про Михаила Блоха? Потрясающий! Он окончил Строгановское училище и окончил авиационный институт.
Елена Рыковцева: Спасибо, Александр Иванович. Виктор, и я хочу у вас спросить не про вашу коллекцию, а про чужую. Вот человек живет в Тульской области, коллекционирует старые советские автомобили. И у него уже 265 штук. Что вы об этом скажете? Вот вам, как человеку, который всегда, всю жизнь коллекционировал монеты, интересны такие люди, которые собирают совсем другое, не то, что вы?
Виктор Якубенко: Во-первых, для общения, безусловно, у меня с ним нет никаких точек соприкосновения, потому что я ничего не смыслю в машинах. Я уважаю любого человека, который что-либо коллекционирует, потому что это дополнительная грань его личности. Поэтому, еще раз говорю, кроме глубокого уважения...
И кстати говоря, вот та справка небольшая о том, какими были наши машины в советское время, в начале отечественного автопрома, говорит об очень многом. О том, что, действительно, есть возможность поднять те пласты культуры, истории России, которые ушли, так скажем, в какое-то промышленное прошлое, а на самом деле, представляют человеческую грань России, как народа, который может, имеет и должен гордиться не только тем, что он сейчас не умеет делать машины, а тем, что он умел их делать, и делал хорошо.
Елена Рыковцева: Вот! Это новый поворот в теме коллекций, другой, приподнимающий на ступеньку эту коллекцию.
А вот Константин из города Череповец, бывший филателист, пишет иронично по этому поводу, вернее, он скептически относится: «Неужели кому-нибудь еще не понятно, что заниматься самообразованием можно и без собирания монет, марок и так далее, которые занимают сами по себе кучу времени и денег?». Ну, я-то считаю, что одно другому совершенно не мешает. Можно заниматься самообразованием, можно... Это просто увлекательная игра, правильно, Виктор?
Виктор Якубенко: Я ему отвечу так. Можно не ходить в театр, а читать рецензии, и в общем-то, тоже будешь знать, что такое театр. Вот и все.
Елена Рыковцева: Вот именно. Олег из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Во-первых, я хотел бы ответить на ваш вопрос, занимался ли я коллекционированием. Я в подростковом, в юношеском возрасте собирал кактусы, но во время большого, капитального ремонта в доме, который происходил зимой, его так просквозило, что многие кактусы простудились и погибли. Поэтому я с тех пор этим делом не занимаюсь, и вообще ничего не коллекционирую.
И у меня возникло два вопроса. Первый. Я видел, как человек проходил мимо касс в магазине и просил монетки – составные 10-рублевки. Они что, когда-нибудь будут стоить больше?
Елена Рыковцева: А что значит «составные»? Виктор, вам понятно, что имеет в виду Олег?
Виктор Якубенко: Вероятно, он имел в виду 10-рублевые монеты, которые сейчас выпускают, тематические. Они никогда не будут стоить каких-либо больших денег, во-первых, потому что выпущены очень большим тиражом. Это монеты обращения. А для коллекции достаточно просто набрать всю тему. Но стоить больше они никогда не будут, и заработать на этом невозможно.
Елена Рыковцева: Так, второй вопрос, Олег.
Слушатель: А вопрос у меня вот какой. Когда будут восстанавливать эти автомобили, а там, естественно, огромное количество ржавчины, и там почти все придется заменять. Вот когда Лужков сносит здание и строит на его месте копию, все возмущаются. А есть ли какой-нибудь критерий, по которому признается раритетом старинный автомобиль, сколько там может быть новых деталей?
Елена Рыковцева: Очень интересный вопрос – процент новых деталей, который позволяет все еще считать его старинным.
Дмитрий Филимонов: В защиту своего героя я скажу, что он это все отлично понимает, и поэтому он специально ищет аутентичные детали...
Елена Рыковцева: Платит за них вот эти деньги.
Дмитрий Филимонов: ...да, пусть на городской свалке или на рынке, для того чтобы все детали были настоящими.
Елена Рыковцева: Ефим из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Добрый день. Вначале я собирал и марки, и монеты, а сейчас я собираю книги, в общем-то, как и всю жизнь собирал, но книги по истории войн, которые вел Советский Союз и современная Россия, зарубежных авторов.
А вопрос у меня чисто прагматический. Вот вы начали с того, что прочли статью, достали монеты. И наверное, вы не думали их коллекционировать...
Елена Рыковцева: Нет.
Слушатель: ...а продать. Правильно? Ну, естественное желание для не коллекционеров.
Елена Рыковцева: Да я бы этим и заниматься не стала – продажей монет. Но просто само сознание, что у тебя в кошельке есть дорогая монета...
Слушатель: Ну, кто знает, что бы вы нашли... А вот можно ли за рубежом сейчас эти монеты продать?
Елена Рыковцева: Русские, да?
Слушатель: Да, конечно. Потому что наш рынок нумизматики, он очень закрыт. И не надо забывать, что в советской России, да и сейчас мы не можем свободно распоряжаться золотыми, серебряными... Я не знаю, как сейчас обстоит дело. Но в советское время это была статья. И оттуда пошла психология, а не только от того, что коллекционеры, они такие закрытые и так далее.
Елена Рыковцева: Ефим, у меня к вам два уточняющих вопроса. Вы имеете в виду, можно ли их вывозить, эти монеты? И второй. Есть ли на них спрос за рубежом?
Слушатель: Да, конечно. Спасибо вам большое.
Елена Рыковцева: Хорошо. Виктор, пожалуйста, к вам оба этих вопроса.
Виктор Якубенко: Отвечаю. Есть довольно строгие правила, которые предопределяют вид и тип монет, которые нельзя вывозить. Нельзя вывозить монеты, которые датируются до 1926 года. Я точно цифру не помню. Есть такой критерий – критерий по году. Есть критерий по виду монет. То есть на таможне, безусловно, все эти правила отработаны, и их нужно знать. Вывозить разрешенные монеты можно.
Дальше. За рубежом, безусловно, монеты пользуются спросом, потому что вот то, что для нас является в большом количестве совершенно доступным... но, как можно понять по географии, не везде есть места, где русские бывали в таком количестве, чтобы оставили после себя развалы монет.
Дальше. Продавать и покупать. Еще раз повторяю, что самый лучший способ – это Интернет. Там можно найти сайты, где вы можете продавать, и есть множество сайтов, где вы можете покупать.
Елена Рыковцева: Понятно. Ирина из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. У моей знакомой есть монета серебряная, полтинник. Я не знаю, сколько она стоит. В общем, 9 граммов серебра. И 1927 года. Скажите, пожалуйста, куда ей ее деть? Она мне как-то говорила, что можно серьги сделать. Но сейчас серьги, наверное, не сделаешь, да?
Елена Рыковцева: Виктор, ответьте, пожалуйста.
Виктор Якубенко: Полтинники, они довольно распространенные. Цена их небольшая – от 10 до 30 долларов, в зависимости от состояния. Но есть разновидности – вот то, чему посвящена эта статья, которые могут поднять эту цену в десятки раз.
Елена Рыковцева: То есть пока погодите с серьгами, надо разобраться с этой монетой.
Виктор Якубенко: Сходите на Таганку, там покажите, но не продавая, а просто покажите. И вам дадут консультацию.
Елена Рыковцева: А потом уже решите, делать ли из монеты серьги.
Наталья спрашивает вас, Виктор: «У меня есть коллекция всех юбилейных рублей Советского Союза, которая досталась мне по наследству. А что она собой представляет в данное время, я не знаю».
Виктор Якубенко: Отвечаю. Коллекция юбилейных монет в количестве 68 штук стоит где-то порядка 40-50 долларов, но если она находится в хорошем состоянии.
Елена Рыковцева: Вся коллекция – 40-50 долларов?!
Виктор Якубенко: Да, всего. Потому что их было выпущено бесчисленное множество, тираж – десятки миллионов.
Елена Рыковцева: Понятно. И Зинаида спрашивает: «Где можно купить книгу нумизмата?». Ну, что это означает, вам, наверное, виднее.
Виктор Якубенко: По нумизматике литература существует. Если вас интересует тематика, то нужно пойти в Клуб Цюрупы в Москве. И там можно найти на развалах любую книгу по нумизматике. В книжных магазинах, как правило, находить очень трудно, потому что это довольно ограниченная тема, и она не очень распространена.
Елена Рыковцева: Спасибо. И я хочу узнать мнение Дмитрия Филимонова уже личное. Как вы этих людей воспринимаете, которые тратят ведь на свои коллекции значительные деньги? Вот ваш Жестянщик, он специально зарабатывает для своей коллекции. И я уж не знаю, как его жена к этому относится. Вот вы это воспринимаете как что?
Дмитрий Филимонов: Это совершенно нормальная человеческая страсть – собирать. Вот я тоже коллекционер. У меня тоже страсть – я коллекционирую вот таких людей. Я езжу по всей стране, благо моя журналистская работа позволяет ездить. Пишу о них репортажи, где бы они ни находились – на Камчатке, на Чукотке...
Елена Рыковцева: А сколько у вас уже экземпляров?
Дмитрий Филимонов: А я не считал.
Елена Рыковцева: Так что же это за коллекция, которую не считают?!
Дмитрий Филимонов: Вот этот Жестянщик, он, кстати, тоже посчитал только для меня количество своих автомобилей. Я тоже не считал. Но вот этих людей в своей коллекции, вот этих чудаков, ну, их у меня очень много.
Елена Рыковцева: Все-таки это – чудачество. А это не болезнь? Потому что мне иногда, в какие-то моменты начинает казаться, что это азарт, уже переходящий в болезнь. Что когда человек тратит на то, чтобы купить вот эту монетку, половину своей зарплаты... Мне жен жалко. Жен жалко в этой ситуации. Вот жена Жестянщика, она к этому относится, я так понимаю, позитивно, потому что она тоже автолюбитель.
Дмитрий Филимонов: Ну да, как говорит сам Жестянщик, его жена Марина... он научил ее любить запах бензина. Вот они вместе когда-то работали в одной команде, они гоняли в одном экипаже в команде «Москвич», он – пилотом, а она – штурманом. И у нее тоже любовь к этому железу автомобильному. И я так полагаю, что эти люди либо воспитывают у своих жен любовь к тому же, что любят они, либо ищут себе таких же.
Елена Рыковцева: Ага! А если не получается воспитать, то...
Валентина Ивановна из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Вы знаете, пока я слушаю вашу передачу, я залезла в свой, так сказать, багажничек, и там нашла монетки.
Елена Рыковцева: Из перечисленных? 2003 года Санкт-Петербургского монетного двора?
Слушатель: Из перечисленных вами, да. Вот вы знаете, я не поняла, на каких именно монетах это посмотреть.
Елена Рыковцева: Двухрублевые и рублевые выпуска 2003 года, отчеканенные на Санкт-Петербургском монетном дворе. Это самые дорогие, которые стоят 9 тысяч рублей за штуку. Валентина Ивановна, вы внимательно их изучите. И вот вам уже посоветовали, что в Интернете и на Таганке это все можно...
Дмитрий Филимонов: А еще нужно купить газету «Комсомольская правда». Если, конечно, уже к этому моменту тираж не раскупили.
Елена Рыковцева: Но в Интернете есть эта статья со всей таблицей.
Александр пишет нам в заключение: «Получил в подарок коллекцию монет. Собственными трудами увеличил ее в несколько раз. Ничего серьезного. Злато и серебро мне не по карману. Но коллекцией дорожу. Монеты свои не отдам никому. Такая добыча нужна самому».
«Хочу предложить коллекцию переписки с ДЕЗом по поводу протечки крыши, начиная еще с советских времен. Всего 5 томов. Готов отдать за стоимость макулатуры», - Игорь Анатольевич.
И мы завершаем на этом программу «Час прессы» на волнах Радио Свобода. С наступающим праздником! Всегда приятно поздравить.
