Валерий Винокуров: Во вторник завершилась шахматная Олимпиада в Дрездене, две даже – мужская и женская. Поскольку российское радио и телевидение сообщило итоги этой Олимпиады следующим только образом: женская команда России заняла четвертое место, мужская команда России заняла пятое место. А у нас среди слушателей есть много любителей шахмат. Поэтому сейчас я быстро сообщу итоги Всемирных шахматных Олимпиад. Среди женщин шестерка выглядит так: Грузия, Украина, США, Россия, Польша, Армения. Мужская Олимпиада завершилась так: Армения (на первом месте второй раз подряд шахматисты Армении выиграли шахматную Олимпиаду), Израиль, США, Украина, Россия, Азербайджан. Кроме того, вручался еще Кубок имени Нонны Гаприндашвили за суммарную победу. И обладателями стала команда Украины (женская заняла второе место, мужская – четвертое, в сумме очков украинские шахматисты получили этот кубок за суммарную победу). К слову сказать, вся пресса сообщает о том, что на таможне в Борисполе произошел такой инцидент. Когда из этого кубка, там был такой драгоценный камень, он исчез, и кубок был поврежден. Сейчас идет следствие. Ошарашен шахматный мир тем, что испорчен такой кубок. Говорят, что грузчики виноваты.
Теперь отвечаю на вопрос нашего слушателя Александра, который просил неделю назад назвать состав сборной США. Я тогда сказал, что никого не знаю из этих шахматисток: Ирина Краш, Анна Затонских, Русудан Голитиани, Екатерина Раханян и Татев Абрамян. То есть Армения представлена и здесь. Теперь представляем гостей.
Олег Винокуров: Гости в данном случае нашим слушателям хорошо знакомы. Одного даже и гостем не назовешь. Сергея Тарасова голос регулярно слышат наши слушатели во время утренних программ и знают тоже, что Сергей, естественно, от спорта недалек, поскольку не далее как два дня назад, когда в нашей дружной компании некие технические накладки произошли, и Сергей блистательно мог ознакомить всех слушателей с новостями спорта. И даже в прошлой программе «Прессинг» выступил с таким эссе на тему прощания со стадионом «Динамо». А второй – действительно наш гость, это Петр Лидов, зачастил к нам, но каждый раз приходит в новом качестве. Петр, вы где-то месяц назад…
Петр Лидов: Да, где-то около месяца…
Олег Винокуров: Около месяца вы в качестве руководителя медицинских программ Федерации тенниса.
Валерий Винокуров: Это было перед полуфиналом мужским и женским финалом.
Олег Винокуров: Кубок Дэвиса, Кубок Федерации. Мы обсуждали вашу успешную работу, успешную, судя по результатам выступления российских команд. А теперь вы тоже возглавляете медицинские программы, но уже Континентальной хоккейной лиги.
Сергей Тарасов: Это повышение.
Олег Винокуров: Вот именно.
Валерий Винокуров: Видимо, руководители послушали тогда и решили, что же он на теннис все силы тратит? Тем более, что Петр Лидов – очень скромный человек, мы не будем перечислять все его научные звания и ученые степени, но просто скажу, что он – действующий врач-хирург. Правильно?
Петр Лидов: Да, конечно.
Сергей Тарасов: Ну, так это повышение или нет?
Петр Лидов: С точки зрения хирурга?
Валерий Винокуров: С точки зрения руководителя медицинских программ.
Петр Лидов: Это расширение сферы деятельности спортивной медицины.
Валерий Винокуров: А от тенниса вы отошли?
Петр Лидов: Нет.
Валерий Винокуров: Все равно и руководитель там медицинских программ и теперь еще в хоккее. В хоккее трудное время причем, да?
Петр Лидов: Да, вообще, наверное, в спорте и в мире трудное время.
Сергей Тарасов: Ну, почему так получилось, что именно совпало с трагическими случаями в нашем хоккее ваше приглашение? Что, открылась при Континентальной хоккейной лиге новая какая-то медицинская структура? Или это просто принцип работы?
Петр Лидов: До смерти Черепанова была создана медицинское направление. Просто смерть Алексея привела к тому, что это попало достаточно интенсивно в прессу. И достаточно такое мало видимое направление, которое должно было быть, оно сейчас на виду стало из-за этого.
Сергей Тарасов: Просто известно, что место работы в Континентальной хоккейной лиге – очень с хорошей точки зрения агрессивной стараются максимально сделать работники лиги. Они стараются максимально продвинуть. И вот образование нового такого медицинского направления, новой структуры, которая при Континентальной хоккейной лиге, это просто входило и прежде в их планы? Или это все-таки каким-то образом спровоцировано было трагедией с Черепановым?
Петр Лидов: Нет, конечно, это входило в планы. И тот опыт, который был уже накоплен, допустим, в той же самой федерации тенниса и в других областях медицины, он был полностью и сейчас полностью реализуется в Континентальной хоккейной лиге.
Валерий Винокуров: Петр, в НХЛ, может быть, вас еще пригласят, еще там возглавлять конкурирующую организацию?
Сергей Тарасов: Или это будет ссылка?
Петр Лидов: Нет, нет, обязательно, и НХЛ будет, общемировой спорт, все медицинские программы. Мы сейчас шутим, конечно. Но идея то светлая. Нам проще всего. Мы вне мира политики. Мы – те люди, которые созидают, которые соединяют людей разных стран. И, конечно, у нас в этом плане преимущество, потому что мы с врачами, коллегами из НХЛ, хотим вместе сотрудничать. Цели то благие – это жизнь и здоровье наших спортсменов.
Валерий Винокуров: А медицинская служба в НХЛ лучше организована, чем пока что в новой КХЛ, или на таком же уровне?
Петр Лидов: Ну, очень сложный вопрос, лучше или не лучше. Где-то у них лучше, где-то у нас лучше.
Валерий Винокуров: В чем?
Петр Лидов: Вопрос даже не этот самый главный. Главное – это то стремление, которое в настоящий момент возникло для того, чтобы наши усилия, американских и канадских врачей, наших коллег, объединить с нашими. И мы будем в этом плане сотрудничать для того, чтобы меньше было больных, меньше было травмированных, меньше было случаев внезапной смерти среди спортсменов. И, конечно же, опыт европейский нам очень помогает в этом плане.
Валерий Винокуров: А связи же довольно тесные. Ведь российские хоккеисты едут, играют в НХЛ, потом возвращаются.
Олег Винокуров: Это очень важный аспект, потому что все равно говорится с момента создания Континентальной хоккейной лиги и даже до еще начала, что вот создается конкурент, задача – догнать, перегнать, забить, побороть и так далее. КХЛ и НХЛ как конкуренты. Но, может быть, в спортивном каком-то аспекте оно так и есть, но значит в каких-то аспектах, в частности медицинском, возможно сотрудничество. Это же очень важно, конкуренция и сотрудничество одновременно, единство и борьба противоположностей.
Петр Лидов: Друзья-соперники, как говорили раньше.
Сергей Тарасов: Ну, конечно.
Валерий Винокуров: А врачи то вообще не могут быть соперниками. Врачи же все давали клятву Гиппократа, что наши, что не наши.
Сергей Тарасов: В принципе, если говорить о медицинской структуре, то понятно, что вы каким-то образом если не ориентируетесь, то по крайней мере соотносите свою работу с работой за океаном. А насколько, на ваш взгляд, европейские хоккейные, спортивные вообще врачи могли бы быть вашими коллегами, вашими партнерами?
Петр Лидов: Аналогично с североамериканскими.
Валерий Винокуров: То есть чешские, шведские.
Петр Лидов: Конечно, существует конкуренция среди медиков, тут вопросов нет. Первое, что мы четко должны на сегодняшний понимать, что мы выходим из рамок чисто спортивной медицины как таковой. Современные методы диагностики, современные возможности, та фармакологическая революция, которая произошла, те новые методы тончайшей диагностики, успехи в области генетики, успехи в области стволовых клеток, создания даже органов всевозможных привело к тому, что рассматривать профессию спортивный врач, спортивный медик сегодня можно только с позиции, как это специалист в менеджменте или по организации здравоохранения в спорте. Потому что он не может быть одновременно ни кардиологом, ни травматологом, ни гепатологом, ни иммунологом, ни стоматологом, ни гинекологом. Это все проблемы, с которыми в конечном итоге сталкивается спортивный врач. И он, естественно, в какой-то области он был раньше воспитан как специалист. То есть он должен знать определенную свою часть. Но главное, он должен иметь возможность четко список людей, профессионалов по направлениям, так называемый пул профильных врачей. Не только внутри нашей страны, но и ближнего зарубежья, североамериканских коллег, европейских коллег. Вот задача объединения медицины.
Олег Винокуров: Позвонил нам Константин из Московской области.
Слушатель: У меня медицинский вопрос как раз. Я обратил внимание, во время трансляций, когда крупный план показывают, в основном это футболисты или хоккеисты, если продержится крупный план пять секунд и спортсмен не плюнет, то просто чудо какое-то. Они просто постоянно плюются. В других видах спорта не плюются. Может, это связано физиологически как-то?
Сергей Тарасов: Может, это на счастье? Кто-то крестится, кто-то плюется.
Валерий Винокуров: Мне кажется, что и теннисисты плюются.
Петр Лидов: Платки не выдают.
Валерий Винокуров: Может, действительно, что-то пересыхает. Мы же видим иногда, когда финишируют биатлонисты, лыжники после длинных дистанций, очень много слюны выделяется. Чем это объяснить? Я в данном случае несколько расширяю вопрос слушателя Константина.
Петр Лидов: У биатлонистов и лыжников выделение слюны связано с тем, что есть не стопроцентные, но намеки, что это связано с приемом средств, которые помогают преодолевать так называемые астмо-физические нагрузки.
Сергей Тарасов: А это разрешенные средства?
Петр Лидов: Нет, запрещенные средства, но которые разрешены именно у этих астматиков. Нет такого стопроцентного утверждения, но скорее всего. А то, что они не сплевывают это все, потому что любой плевок, когда человек бежит, это нагрузка, это сбивание дыхания. И поэтому весь этот процесс –автоматическое вытекание слюны, очень неприятная тема для разговора. А вот то, что они сплевывают, то же самое, выходит слюна, но просто, наверное, культура.
Валерий Винокуров: Мне кажется, что не надо давать крупные планы в таких случаях, вот и все. Но человек же не может на футбольном поле, в борьбе, ему хочется сплюнуть, он должен в это время думать, показывают его или не показывают. Пробежал, задохнулся, в паузе где-то…
Олег Винокуров: А жвачка как-то помогает? В Америке все, как известно, жуют жвачку. Те же бейсбольные трансляции.
Петр Лидов: Тренер должен сказать: «Ты не сплевывай, ты сглатывай».
Олег Винокуров: Заботься об имидже.
Валерий Винокуров: А, кстати, жвачку вот бейсболисты, играющие в американский футбол, регбисты очень часто жуют во время и не знаю, сплевывают, не сплевывают…
Петр Лидов: Успокаиваются, может быть.
Сергей Тарасов: Ну да, можно вспомнить Овчинникова, голкипера знаменитого «Локомотива», московского «Динамо».
Олег Винокуров: Знаменитого голкипера знаменитого «Локомотива».
Валерий Винокуров: Так что он?
Сергей Тарасов: Он считает, это его просто слова, он говорил, что без жевательной резинки он не может быть настолько сосредоточен и целеустремлен, как это требуется. И для него это очень важно именно обязательно жевать жевательную резинку.
Петр Лидов: Жевательную резинку на штанге прикреплял, чтобы мяч прилипал туда и не отскакивал в ворота.
Сергей Тарасов: В детском футболе перед пробитием пенальти плюнуть на мяч, чтобы вратарь вернулся от брезгливости.
Валерий Винокуров: Когда-то Хомич, когда он очень хорошо ловил мяч, всегда говорили, что он мажет каким-то клеем, разные байки. Но они не так уж пусты. Потому что на современных перчатках там же наклеивается пористая такая резина. Действительно, это способствует…
Олег Винокуров: По-моему, это еще кто-то из знаменитых английских вратарей говорил, что именно втирает жвачку в ладони. Но он играл без перчаток, еще давно это было, не могу вспомнить кто.
Сергей Тарасов: И вот так потихоньку от медицины мы перешли к жвачке.
Валерий Винокуров: Возвращаемся к медицине и к хоккею.
Сергей Тарасов: А вам в каких упаковочках – в синеньких или зелененьких?
Валерий Винокуров: Возвращаемся к медицине в хоккее. Мы вначале уже сказали, что Петр Лидов попал в трудный момент. В чем я вижу его? И читал как раз высказывания на сайтах и Николая Дурманова, и нашего гостя. Проверка идет серьезная молодых. Начали с молодых хоккеистов, проверили уже несколько сотен, по-моему.
Петр Лидов: 66 человек.
Валерий Винокуров: Значит, еще до сотни не дошло. И уже среди них обнаружены, правда, фамилии не называются, молодые хоккеисты, которым, видимо, будет запрещено играть из-за каких-то недугов.
Сергей Тарасов: А это приобрели они эти недуги, или они были пропущены медиками до этого?
Петр Лидов: Давайте по порядку. Существует так называемая система внезапной смерти среди спортсменов. Она связана с травмами и связана с двумя проблемами. Это сердечная смерть и смерть от разрыва аневризмы головного мозга. Наибольшие трудности представляет диагностика внезапной сердечной смерти. Это та ситуация, которая может быть связана с врожденными какими-то аномалиями, которые не диагностированы у спортсмена заранее, либо приобретенными вследствие интенсивных физических нагрузок. Это необязательно только у хоккеистов, это вообще весь спорт.
Валерий Винокуров: Ну, футбольные недавно, мы знаем, были, испанский молодой игрок.
Петр Лидов: Мы берем группу самых одаренных людей и самых здоровых, среди которых мы проводим эти исследования. То есть это те, которые выбились в профессиональном спорте на высокие рубежи, оставив позади себя всех больных, всех, кто не мог этого достичь. То есть это самая здоровая так называемая часть населения молодого. И среди этой части населения имеются проблемы. Количество не диагностированных каких-то случаев, конечно, ничтожно мало, не диагностированных врожденных патологий. Мы это выявляем, но это очень мало. Основное то, что выявляется, это проблемы, которые были получены в ходе интенсивных нагрузок. Это та оборотная сторона медали, которую платит спортсмен, который входит на вершину спортивной карьеры. И прежде всего, это так называемые нарушения проводящей системы сердца. Самая большая сложность связана с тем, что спортсмены иной раз не предъявляет никаких жалоб, он активно тренируется, он себя хорошо чувствует. И вдруг, может быть, одномоментный либо нанесенный удар спровоцировать, столкновение, либо вообще человек может умереть во сне.
Валерий Винокуров: От этого?
Петр Лидов: Да. Чаще всего, конечно же, это все происходит на льду, но бывают такие ситуации. И вот сложность то диагностики заключается в том, чтобы попытаться выявить максимальный процент вот этих вот ребятишек, у которых может остановиться сердце. Конечно, здесь и генетическая диагностика, которая позволяет нам выявить тех ребят, у которых исходная так называемая есть склонность к патологической гипертрофии сердца под влиянием нагрузок. Это те, у кого повышена свертываемость системы крови, склонность к тромбообразованию – таких тоже можно выявить. Но здесь универсальной стопроцентной системы, которая бы позволила выявить всех, ее до сих пор нет. То есть мы уменьшаем риск какой-то внезапной смерти процентов на 90-95, но все равно у нас что-то останется, что мы не знаем на сегодняшний день, мы просто это реально не сможем знать. Это будущее. Но хоть это – уже хорошо.
Валерий Винокуров: И вот сейчас эта работа началась и ведется, насколько я слежу по прессе…
Петр Лидов: Ну, месяц – полтора всего.
Сергей Тарасов: И за месяц вы уже выбрали…
Валерий Винокуров: 66 человек, мы слышали.
Петр Лидов: 66 человек обследовано, и за этот период мы всю Континентальную лигу проверим за этот сезон.
Валерий Винокуров: Ведь все медицинские программы так или иначе пересекаются и с проблемами допинга, или разрешенных витаминных, восстановительных препаратов и так далее. Хоккеист наш известный, к хоккею имеет непосредственное отношение, правда, уже теперь к Министерству спорта не имеет, Вячеслав Фетисов, который стал сейчас сенатором, он же в ВАДА сохранил свое место?
Петр Лидов: Да, конечно.
Валерий Винокуров: Вы с ним как-то вообще контактируете, человек же все-таки хоккейный?
Петр Лидов: Кроме как Вячеслав Александрович – председатель совета директоров Континентальной хоккейной лиги, самое главное то другое. Он недавно стал им. Но самое главное другое – ведь идея организации Континентальной хоккейной лиги принадлежит ему.
Валерий Винокуров: Даже так!
Петр Лидов: Вот мое глубокое убеждение. Человек может, легенда спорта – Фетисов, вопросов нет. Потому что я не знаю, редкая семья, где хоккейный ребенок растет, которая бы не восторгалась Фетисовым. Это Харламов, это уровень Петрова, Михайлова. Это такие знаковые имена. Даже, я, может быть, крамольную вещь скажу, но даже только один факт – идея создания Континентальной хоккейной лиги, которая принадлежит этому выдающемуся человеку, - все, можно уже говорит, что он свое дело сделал на постпрофессионально-спортивном пространстве.
Валерий Винокуров: То есть все недостатки, которые ему приписывали в рамках федерального агентства…
Петр Лидов: Вот эта идея, эта блестящая, глобальнейшая идея. А тот стимул, который он дает своим именем, он дает возможность сейчас реализовывать очень серьезные направления и очень быстрыми темпами.
Сергей Тарасов: А как ему, интересно, удается совмещать политическую деятельность и…
Валерий Винокуров: Это надо у Фетисова спросить. Откуда Петр может знать, как ему удается.
Петр Лидов: За время, наверное, работы в спорте он нашел наиболее квалифицированных специалистов, извините за нескромность.
Валерий Винокуров: Мне очень понравилось, что вы это сказали. Потому что в последнее время Виталий Мутко и Леонид Тягачев каких только собак ни вешали на Фетисова, который их критиковал, естественно, после Олимпиады.
Петр Лидов: Это наша страна.
Валерий Винокуров: Чего только плохого они про него ни говорили. Хорошо, что мы имеем возможность сказать хорошее.
Сергей Тарасов: Помните, Задорнов сказал, как висели портреты людей выбранные, те, о которых население в течение стольких то лет не сказало ни одного плохого слова. Он сказал: «У нас этот промежуток нужно сократить до 5 минут».
Олег Винокуров: Иван из Москвы на связи.
Слушатель: Еще в 1969 году, занимаясь мотокроссом, мы проводили исследования у себя в Институте физкультуры – вешали датчик спортсмену на спину, и был простой приемник, выводили во время мотокросса удары его пульса. До 240 ударов пульса в минуту это было. Вот интересно, вы проводите такие исследования?
Петр Лидов: Да. Смотрите, есть так называемая программа, она называется «Медицинский паспорт хоккеиста, игрока, вообще спортсмена». Подпрограммой этой является программа «Кардиологический мониторинг у спортсменов для профилактики внезапной смерти». Исследования сводятся к следующему. Выбираются те параметры работы сердца, которые представляют наибольший интерес для врачей с точки зрения максимальных охватов видов диагностики работы сердца. Это анатомия, то есть то, как сердце выглядит, толщина створок, размеры сердца, толщина миокарда, это те принципы проводимости, которые существуют как в покое, это обычная банальная электрокардиография и электрокардиография, которая выполняется под нагрузкой. И функция сердца – сколько сердце выбрасывает крови. Так вот, то метод диагностики, который был у вас, это метод, который электрокардиография, которая выполняется под нагрузкой, так называемый тредмил-тест – спортсмен бежит по дорожке, и в это время у него регистрируются все электрические потенциалы, которые исходят из сердца.
Валерий Винокуров: Вот во время трансляции с лыжных соревнований, например, появляется даже строка, сколько пульс и так далее. То есть во время соревнований – вот под нагрузкой.
Олег Винокуров: Там интересная шкала еще.
Петр Лидов: Там 12 отведений, датчики в 12 мест ставят и смотрят сердце из разных точек.
Валерий Винокуров: То есть это более сложная, естественно.
Олег Винокуров: Здесь это скорее сделано для информирования публики. Там просто интересная есть шкала, когда график у биатлонистов или велосипедистов, частота пульса замеряется, еще показано, каков это процент, видимо, от возможностей организма этого спортсмена. И ты видишь, что сейчас он бежит на 90% своих возможностей, а потом до 92 доходит.
Валерий Винокуров: Ну, это больше развлекательный характер.
Олег Винокуров: Нет, ну, имеет какой-то практический смысл.
Петр Лидов: В некоторой степени, конечно, развлекательный.
Сергей Тарасов: А если 99 – «Скорую» вызывать что ли?
Олег Винокуров: Ну, дело в том, что, поскольку я слушаю комментарий трансляции, я предпочитаю слушать с иностранными комментаторами, например, когда есть возможность. И там действительно объясняется, что 99 – невозможно. Когда 91, они говорят, что уже опасно, парень должен сбавлять.
Валерий Винокуров: То есть нельзя на максимум возможностей организма, тогда вот эта внезапная смерть и может наступить или что? Или это не связано?
Петр Лидов: В общем, логично. Потому что всегда задача человека, задача окружающих спортсмена людей – вытащить из него как можно больше энергии, чтобы он сделал мировой рекорд, победил. Но законы природы очень сложно преодолеть. Например, вы задумывались над такой вещью, как отчего умирают наркоманы?
Олег Винокуров: От передозировки.
Петр Лидов: А что такое передозировка? Они почему умирают? Они в конечном итоге умирают от остановки дыхания.
Валерий Винокуров: Именно дыхания, а не сердца.
Петр Лидов: Вот вы бы попробовали посидеть под водой, задержать дыхание. Что возникает у человека? Как вы можете это состояние свое оценить?
Олег Винокуров: Как страх.
Сергей Тарасов: Это боль.
Валерий Винокуров: Боль, да.
Петр Лидов: Это физическая боль, когда вы не дышите. Вы представляете? На этом основана вся природа, человек должен дышать. И если он затаит дыхание, то боль ему не позволит, и он задохнется. Прием фармакологического средства, которое приводит, человек засыпает, и вот эта боль во сне, которая должна быть, наркотик ее нейтрализует, и он задыхается.
Олег Винокуров: То есть организм не чувствует, что надо дышать в этот момент.
Петр Лидов: Конечно. Настолько ему хорошо, настолько он испытывает эту негу.
Сергей Тарасов: Петр Лидов нас запугал, у нас у всех лица изменились.
Петр Лидов: Так вот, и задача как раз и спортивного врача, чтобы, допустим, к примеру, уменьшить вот эту боль, которая идет на нагрузку, притупить ее. Я бегу, я не могу больше бежать. Почему? Потому что у меня все болит, кранты, кислорода не хватает, я это чувствую. Так вот эту планочку уменьшить, и он быстрее побежит, безусловно. А вы представляете, какой вред для организма наносится, если вот эту планочку мы уменьшаем, вот этот порог чувствительности у спортсмена. Но врачи то могут ни перед чем не останавливаться, если эта методика не разрешена, как какое-то лекарство. Но страдает в конечном итоге спортсмен. Вот это маленькая частность, которую мы затронули.
Валерий Винокуров: Знаете, я на протяжении долгой своей журналистской деятельности часто готовил к печати статьи еще в еженедельнике «Футбол», в издательстве «Физкультура и спорт» выпускали книги врачей по здоровью и по спортивной медицине. И вот очень часто я от разных врачей слышал, что порог рекордов, есть порог рекорда или нет, до какой поры можно 100 метров улучшать и улучшать? Если отбросить все технические средства, но они меня уверяли всегда, я это хорошо помню, и у меня это вызывало всегда большие сомнения, но может быть, они и правы, что во всех спортивных достижениях все равно реализуется только примерно 15% возможностей организма, что неограниченные возможности человеческого организма. Как-то понять так трудно, не будучи специалистом. Это правильно или нет? Или что-то я путаю, или они путали меня?
Петр Лидов: Давайте так скажем, медицина – дело темное. Сколько нам Господь отвел, ученые говорят, 150 лет жизни, все зависит от запасов кровяных телец. Но сейчас мы можем искусственно этот процесс увеличить. Действительно, когда мы говорим о процентах, всегда очень сложно. Конечно, однозначно мы реализуем не полностью все свои резервы и запасы. И, конечно, у нас есть достаточно большой еще дальнейший потенциал для создания новых мировых рекордов. Просто мы должны здесь очень разумно поступать, где та грань, через которую перешагнув, принесем человеку заведомый вред, изъяв из его организма те самые проценты резерва? Вот опасность в чем состоит. И, конечно, наша задача заключается как раз в том, чтобы дать эти дополнительно проценты спортсмену, но без риска для его здоровья и жизни. Сложная задача. Она, кстати, и денег стоит приличных, потому что она многогранна, она связана с питанием и с определенными дозированными нагрузками, и с изменением образа жизни спортсмена. Буквально это как бы робот становится, расписанный режим дня, и каждого съеденного, и чего съеденного. И огромное количество каких-то дополнительных продуктов питания, которые он должен принимать функционально оздоровительных продуктов в виде капсул, таблеток, это не фармпрепараты. И регулярность обследований, и регулярность обследования у профильных специалистов… Какой потенциал дальше заложен в наших дальнейших исследованиях с точки зрения центральной нервной системы, как человек думает, как мыслит, какой уровень агрессии – это же гены все в конечном итоге.
Валерий Винокуров: Вот они тогда знаете, какой приводили пример, доказывая мне это? Совершенно человек не спортсмен, обычного физического нормального развития. И вот, предположим, за ним гонится кто-то, и он спасает свою жизнь. И вот в этот момент организм выбрасывает столько энергии, что он потом никогда не сможет с такой скоростью пробежать, если захочет. Он может прыгнуть вдруг, он никогда не прыгал, на пять метров. Но, спасая свою жизнь, он может прыгнуть и больше, и на шесть.
Петр Лидов: В состоянии аффекта.
Валерий Винокуров: Да, в этот момент организм, борясь за свое существование, выбрасывает, делает что-то такое, что и спортсмен не сделает, который просто настраивается. Человек никогда не может взобраться, забор какой-то перемахнуть.
Петр Лидов: Как афроамериканец, который 2,50 прыгнул, не касаясь забора, от ку-клус-клановцев спасался. А когда ребенок то ли выпал из окна, вот этот факт был известный, то ли что-то с ним случилось, мать прыгнула за ним в окно и с переломанными полностью ногами, с тазом добежала до ребенка и рухнула замертво. С переломанными ногами она не может бежать, зафиксированный факт. Это состояние так называемого аффекта. А у некоторых, наоборот, аффект выражается в том, что стопор возникает, застыли в ужасе. Парализующее влияние, например, змеи на человека. Некоторые застывают в ужасе, некоторые начинают действовать. Опять же разный подход человека, это уже гены, генетика.
Валерий Винокуров: То есть какие-то организмы способны на такое, а другие, наоборот, застывают, и все.
Петр Лидов: В том то и дело. Помните, это понятие – поймать кураж? Это что-то сродни с состоянием аффекта.
Сергей Тарасов: А медицински, механически кураж вызвать можно без запрещенных препаратов?
Петр Лидов: Химически?
Сергей Тарасов: Нет, механически.
Петр Лидов: Механически?
Сергей Тарасов: Не применяя никакие запрещенные препараты.
Валерий Винокуров: С помощью тренировок что ли?
Петр Лидов: Образом гестапо, пытки?
Олег Винокуров: У нас тут Сергей Митрофанов из Москвы задает ряд вопросов: «Пьют ли спортсмены слабительное перед стартом, чтобы уменьшить вес?»
Петр Лидов: Отвечает Сергей Тарасов.
Сергей Тарасов: Прямо перед стартом и пьют.
Олег Винокуров: Ну, если серьезно, это же запрещенные препараты.
Петр Лидов: Слабительные?
Олег Винокуров: Фурасимит какой-нибудь.
Петр Лидов: Мочегонные – да, они маскируют допинг. Фурасимит почему запрещен?
Олег Винокуров: Выводит потому что быстро из организма все.
Петр Лидов: Выводит то, что стимулирует и запрещено. А слабительное, насколько мне известно, по-моему разрешено.
Сергей Тарасов: Ну, а как же у боксеров перед взвешиванием или у штангистов, или у жокеев тех же?
Валерий Винокуров: Ну, так они в баню еще ходят, не едят ничего.
Петр Лидов: Ну, штангистам слабительное очень опасно принимать.
Олег Винокуров: Второй вопрос: «Откачивают ли спортсменов после соревнований, или они сами восстанавливаются?»
Петр Лидов: Откачивают самих спортсменов?
Валерий Винокуров: Если человек на финише, предположим, упал?
Олег Винокуров: В смысле требуются ли…
Петр Лидов: Реанимационные мероприятия… Нет, ну что вы! Понятно, это же реанимационная ситуация – что-то такое сверхъестественное, уже ЧП. Конечно, нет.
Олег Винокуров: Но в этом, видимо, и заключается смысл.
Петр Лидов: Мы должны быть готовы к этому.
Олег Винокуров: Чтобы восстановление организма шло естественным путем.
Петр Лидов: Существуют определенные сроки восстановления, они проверяются. Это часы от момента старта до следующего старта, например, проходит определенное время, которое дается на восстановление. В разумных пределах подготовленного спортсмена это сутки, чуть меньше суток. Конечно, и мы стремимся этот промежуток уменьшить, сроки восстановления.
Валерий Винокуров: Петр, расскажите, сейчас, насколько я понимаю, благодаря вам мы это знаем, что в теннисе и в хоккее существует вот такая медицинская целая программа. А в других видах спорта? В футболе, баскетболе? Потому что ведь опасность… все опасны. Мне кажется, в баскетболе или в волейболе, где очень высокие люди, это уже другая категория людей, тоже свои проблемы. Там есть медицинские программы? Или вы первооткрыватели?
Петр Лидов: Нет, конечно, есть. Вопрос в другом. Я еще раз подчеркиваю. Мы сегодня находимся в удивительной ситуации, потому что повторяю, что это важно. Сегодня мы должны ориентироваться не на горстку спортивных медиков, к коим отношусь я. Потому что я честно, откровенно должен заявить: я знаю очень маленькую часть всей медицины, которая существует вокруг меня.
Валерий Винокуров: Как хирург.
Петр Лидов: Я – хирург, я разбираюсь, я менеджер, я организатор, я какие-то моменты, какие-то лабораторные показатели, какие-то продукты функционального питания, что-то я понимаю. Но, конечно, есть лица, которые понимают в этом в сто крат лучше и больше, чем я. Мы должны привлечь к спортивной медицине всю медицину, которая есть вокруг нас, не только в России, ближнее зарубежье, Европу, Америку. Мы должны выступить с точки зрения здоровья. Парадокс заключается в том, что молодые ребята, девушки дарят нам всем радость от того, что создают мировые рекорды, побеждают.
Валерий Винокуров: Просто зрелище создают.
Петр Лидов: И мы все видим, как это красиво, как это здорово, как это приковывает внимание, отвлекает нас от алкоголя, от наркотиков.
Сергей Тарасов: От политики.
Петр Лидов: То есть спорт сближает людей. Он создает условия для воспитания молодежи. Но эти самые ребята тратят свое здоровье на что? Заканчивается спортивная карьера, кем они станут после этого? Кем они выйдут после этого, с какими болячками? И наша задача, главная, самая гуманная заключается, чтобы они закончили спортивную карьеру с тем запасом здоровья, который у них был практически исходно, чтобы они его не утратили вследствие этих нагрузок. И вторая задача, чтобы не дискредитировать идею профессионального спорта, чтобы не было этих Алексеев Черепановых, которые умирают и которые приковывают к себе внимание столь пристальное журналистов.
Валерий Винокуров: Но это же относится тогда к цирковым артистам, и к артистам балета.
Петр Лидов: Шахтеры, подводники.
Валерий Винокуров: А то я боялся, что все врачи высокой квалификации кинутся спортсменов спасать, а простых людей забудут.
Петр Лидов: Это экстремальные виды деятельности человека, к коим относится профессиональный спорт.
Валерий Винокуров: Вот это очень хорошо, что мы расширили хоть в конце, ушли только от спорта. Потому что действительно, а что же подводники и артисты балета и цирка?
Петр Лидов: Конечно, есть в каждом виде деятельности свои нюансы. Например, медицина космоса, там невесомость, там есть свой определенный жанр. Так же как в различных видах. Военная медицина – большие группы травмированных, пораженных прежде всего, организация помощи им, огнестрельные раны, ножевые раны. Нюансы? Нюансы.
Олег Винокуров: Звонок от Анатолия Ивановича из Москвы.
Слушатель: Хотелось бы спросить, проверяют ли они газовый состав крови после таких интенсивных соревнований, как бег?
Валерий Винокуров: Понятно, после больших нагрузок.
Слушатель: Да, именно газовый состав. И какие компоненты этого состава для них более-менее важны?
Петр Лидов: Блестящий вопрос, Анатолий Иванович, жму вам руку. На соревнованиях выездная бригада лабораторная существует. Но методика для определения газового состава крови не проверяется у спортсменов. Это лабораторная диагностика реанимационной. Смотрят другие показатели. Биохимический контроль проводится, на основании которого можно косвенно судить о газовом составе крови. Поэтому газовый состав крови на соревнованиях не используется методика.
Валерий Винокуров: Не проверяется?
Петр Лидов: Нет.
Валерий Винокуров: Ну, это плохо, или это просто так уж есть? Или хорошо? Или не надо?
Петр Лидов: Дорогое удовольствие, сложно осуществимое на соревнованиях. И в настоящее время может быть заменено косвенными другими, косвенно можно судить о газовом составе крови.
Сергей Тарасов: А вот такой вопрос, который на примере футболистов. Хотелось бы спросить, тренеры российской Премьер-лиги все время жаловались на состояние своих футболистов, отправившихся во Владивосток. Проблемы вот этих перелетов. Каким-нибудь образом медицински Континентальная хоккейная лига пытается адаптировать хоккеистов к перелетам, скажем, из Омска в Ригу?
Валерий Винокуров: Только коротко.
Петр Лидов: Да.
Валерий Винокуров: То есть пытается.
Олег Винокуров: И это более актуально. Тут действительно один Владивосток выделяется в футболе, а в хоккее же все-таки это…
Петр Лидов: Опять же законы природы преодолеть достаточно сложно, но тем не менее, можно компенсировать достаточно эффективно эту разницу часовых поясов.
Валерий Винокуров: Хоккеисты летают же без конца, еще играют через день или каждый день.
Петр Лидов: Но компенсация возможна.
Валерий Винокуров: Последний вопрос. Для вас как для врача тяжело переходить от одного вида спорта к другому, теннисисты, потом хоккеисты, или все-таки здесь не так сложно этот переход осуществляется?
Олег Винокуров: Видимо, сложно.
Валерий Винокуров: Непросто ответить.
Петр Лидов: С точки зрения врача…
Валерий Винокуров: Ну, создателя программ, вот этого менеджмента.
Петр Лидов: С точки зрения врача сложностей меньше, чем с точки зрения того, что существует… Понимаете, каждая федерация, каждый вид спорта – это свое государство. Ты входишь в новый мир, в новое государство. Пока ты познакомишься со всеми своими правилами и нормами, проходит достаточное время.
