Вряд ли, конечно, но, может быть, кто-то и вспомнил в наше время, что 20 октября 1894 года – день смерти российского императора Александра III. Он не дожил до пятидесяти, а царствовал чуть больше тринадцати с половиной лет. Отменил подушные подати, понизил выкупные платежи. Но главное, ни с чем и ни с кем из монархов не сравнимое – заслужил прозвание Миротворца! За поддержку общего европейского мира.

Он не выигрывал крупных сражений, не завоевывал чужих территорий (хотя при нем и произошло спокойное уже в тот период присоединение Средней Азии), а Россия при нем достигла высокой степени могущества. И получила право поднимать голос, зачастую решающий, во всех европейских и азиатских делах.

В книге «Мои воспоминания» Александр Бенуа отмечал, что он умел держать и сдерживать, и далее предположил: «Проживи он еще несколько лет, Александр III сумел бы, вероятно, провести свой корабль между вновь возникшими опасностями, действуя своим авторитетом, престижем. Но рок готовил России, Европе, миру иное – и этот тяжелый рок стал выявляться с момента, когда мощную, богатырскую его фигуру, его гранитную надежность сменила личность его сына»…

Полвека назад десятилетиями не печатавшийся Александр Тимофеевский написал в стихе: «Слово упало монетой стертой». Конечно, не одно слово: множество слов падало и падало в пыль.

В приснопамятные советские времена «оборонительный» раж создания ракет, истребителей-бомбардировщиков, ракетоносцев, танков и пушек пропагандистски прикрывался борьбой за мир. Родился даже анекдот: на политзанятиях лектора спросили, будет ли война; нет, конечно, ответил он, но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется.

И в наше столь интересное для историков и печальное для современников время (чуть перефразируя Николая Глазкова) продолжают стертыми монетами падать слова. Сравнительно недавно упало слово «миротворцы». Начало оно свое падение тогда, когда голландские «творцы мира» не предотвратили чудовищную бойню в Боснии. Завершило – не настаиваю, что для всех, но для меня завершило – тогда, когда на грузинской земле так называемые миротворцы участвовали в военном «принуждении к миру».

А еще до того упало в родную землю слово «демократия». Власть народа, не так ли? Народа, который теперь не может выбрать себе ни градоначальника, ни губернатора. Ах, да, «суверенная демократия»! То есть самостоятельная, независимая. Хотя есть и такое значение: осуществляющая верховную власть. Пусть так. Значит, упало не все слово, а его половина?!

Интересно было бы привлечь к подсчету лингвистов: сколько слов из отмечающей 60-летие «Декларации прав человека» стертыми монетами потонуло в пыли родной земли? Суды, законы, права на труд, счастливое детство, достойную старость, свободу слова, печати, собраний? Вычеркивайте, с чем вы не готовы согласиться, или вписывайте, если не лень.

«Бенц! И не стало освещения
И прочих благ цивилизации.
Земли звериное урчание,
Высвобожденье сил агрессии.
Взаимное непонимание
Растет в невиданной прогрессии.
Разорвало процесс познания,
Бесплодным сделав обучение.
Так наступает одичание
И настает земли трясение».

Хоть какое-то утешение: Александр Тимофеевский теперь печатается и даже получает премии. А его «Песенку крокодила Гены» знают не только дети. Жаль вот, что его тезку Александра-Миротворца взрослые редко вспоминают…