Владимир Тольц: Сегодня в рамках этой программы, мы открываем новый цикл. Назовем его: "ТАСС не уполномочен заявить". То, что он был заявлять уполномочен, рокочущим голосом Левитана московское радио разносило по всему свету. Эхо этой советской казенщины еще долго потом дребезжало в пропагандистских книжонках и фильмах, где тассовцам - откровенным патриотам и скрытым чекистам, героям с прозрачными глазами, приятным баритоном и твердыми партийными убеждениями, противостояли поджигатели войны и диверсанты - циники с низким моральным уровнем и прибалтийским акцентом.
Нужно заметить, что передачи нового цикла будут основаны на том, что и от многих сотрудников ТАСС старательно скрывалось – на совершенно секретных "Вестниках иностранной служебной информации ТАСС", именовавшихся также "особыми закрытыми письмами" (ОЗП), о которых мы рассказывали в первой половине этого радиочаса.
Сегодняшняя передача посвящена событиям 60-летней давности. В конце июня 1948 года, разразился - или скорее вошел в острую фазу - тлевший до того кризис отношений СССР и Югославией.
Ольга Эдельман : Положение в Югославии и вокруг нее было в числе тем, которые в Особых закрытых письмах (ОЗП) отслеживались регулярно, причем с нарастанием кризиса бюллетени стали делать чаще, по мере появления новой информации видимо. 22 июня 48 года 105-й (с начала года) номер ОЗП весь состоял из проекта устава Коммунистической партии Югославии - в Югославии готовились к партийному съезду. 27 июня ОЗП излагал материал газеты "Манчестер Гардиан":
Лондон, 26 июня (ТАСС). Дипломатический обозреватель "Манчестер Гардиан" в статье, опубликованной на видном месте, пишет, что поступающие в Лондон сообщения "дают веские основания предполагать" наличие серьезного политического кризиса в Югославии. "Полагают, что отношения маршала Тито с Москвой стали напряженными в значительной мере из-за того, что он придерживается иного мнения об отношениях с Западом.
Ольга Эдельман : В том же выпуске бюллетеня другой материал - запись передачи BBC на русском языке - пояснял, в чем состояли эти разногласия насчет отношений с Западом:
Лондон, русский яз., 26 июня, 22 ч. 45 м., стенограф. запись
По словам дипломатического корреспондента BB C, в Югославии ... возник серьезный политический кризис. Отношения между маршалом Тито и Москвой, по-видимому, натянуты, и главным образом из-за их разногласий по вопросу отношений с Западом. Сообщают, что Тито не хотел сотрудничать с Советским Союзом, когда Советский Союз за последние месяцы проводил менее агрессивную политику по отношению к западным державам. Однако полагают, что Москва признает прочность положения Тито в Югославии. Тито там национальный герой, пользующийся полной поддержкой в армии.
Владимир Тольц: То есть, по этим сведениям, Тито к капиталистам более непримирим и оказался левее Сталина. –Занятно! Вернемся к сообщению из "Манчестер Гардиан":
Из всех нынешних государственных деятелей Восточной Европы один только Тито занял свое положение без прямого участия Москвы. Он единственный из всех пришел к власти благодаря собственным усилиям. Возможно, что он использовал свое исключительное положение, чтобы стать слишком независимым».
Обозреватель останавливается на статье, опубликованный 14 июня в газете информационного бюро девяти коммунистических партий, автор которой критикует практикуемое в Югославии сохранение в тайне имен членов Центрального комитета и секретариата. Он отмечает также процесс Шуйовича, Хебранга и Велебита.
Полагают, что маршал Толбухин находится сейчас в Белграде и из этого можно сделать вывод, что предпринимается попытка разрешить кризис до 21 июля - дня открытия съезда партии.
Владимир Тольц: Здесь требуются комментарии, и я обращаюсь к гостю передачи, ведущему научному сотруднику Института экономики РАН, специалисту по истории югославского кризиса Сергею Романенко. Сергей Александрович, поясните, пожалуйста, нашим слушателям, что за процесс Шуйовича, Хебранга и Велебита и действительно ли советский маршал Толбухин был тогда в Белграде, с какой миссией? Ведь насколько я знаю, с лета 1945 по начало 1947 Федор Иванович командовал Южной группой войск, а после - войсками Закавказского военного округа…
Сергей Романенко: Я никогда об этом визите не слышал, и в литературе этот визит не упоминается. Равно как и у моих коллег, с которыми я консультировался, тоже возникли большие сомнения относительно достоверности этих сообщений. В то время было достаточно много разных слухов, именно исходя из закрытости советского и югославского общества. Что касается Шуйовича и Хебранга, они были соратниками Тито, членами высшего югославского руководства, однако, после того, как КПЮ стало правящей партией в Югославии, их стали постепенно все больше и больше обвинять в том, что они придерживаются особо доверительных отношений с Москвой. Их поведение несколько раз обсуждалось, и, в конце концов, они были арестованы. Хебранг погиб при неизвестных до сих пор обстоятельствах, ну а Шуйович так сказать «покаялся», как тогда это было принято. И как раз дело в том, что Тито считал, что причинно советско-югославского конфликта лежит в том, что Шуйович и Хебранг неправильно информировали советское руководство, то есть Сталина о политике Тито. А что касается того, что Тито, может быть, действительно был «левее»
Сталина, в этом смысле, с этим можно согласиться, потому что Тито был верным учеником Сталина. Что касается Владимира Велебита, тут история другая. Он был тоже личным другом Тито, одним из руководителей МИД Югославии, работал в Лондоне во время войны. И после войны, по мере нарастания советско-югославского конфликта, Сталин обвинил его в том, что он английский шпион, и потребовал его удаления из МИД.
Владимир Тольц: Между тем, 19-23 июня, под Бухарестом проходило совещание Коминформа, на котором обсуждался вопрос о действиях югославского руководства и на который югославские коммунисты приехать отказались. 28 июня чешская коммунистическая пресса первой опубликовала итоговое коммюнике этого совещания, и оно произвело эффект разорвавшейся бомбы: конфликт и раскол стали гласными.
Ольга Эдельман: 28 июня 48 года в Особых Закрытых Письмах одно за другим перепечатывали сообщения западной прессы о бюллетене Коминформа:
Париж, 28 июня. Агентство Франс Пресс передает следующее сообщение из Праги:
"Коммунистическая партия Чехословакии опубликовала коммюнике о том, что Информационное бюро коммунистических партий обсудило положение коммунистической партии Югославии. Коминформ констатировал, что представители югославской коммунистической партии отказались присутствовать на совещании в Бухаресте. Коминформ принял единодушно пространную резолюцию из 8 пунктов, в которой констатирует, прежде всего, что коммунистическая партия Югославии вступила на ложный путь в области внешней и внутренней политики и в своих отношениях с СССР. В коммюнике говорится, что в Югославии допускается гнусная политика, дискредитирующая советских специалистов и Советскую Армию".
В другом сообщении агентства Франс Пресс говорится: "В Праге опубликовано следующее коммюнике ... Коминформ одобрил инициативу Коммунистической партии СССР, выступившей с разоблачением политики центрального комитета коммунистической партии Югославии, и особенно политических ошибок товарищей Тито, Карделя, Джиласа и Ранковича".
Ольга Эдельман: Заявление Коминфрома прозвучало тем более неожиданно, что не являлось ответной реакцией на какой-нибудь очевидный, заметный поступок югославского руководства. Давайте сейчас не будем касаться истинных причин конфликта, намерений Сталина и Тито, скрытых мотивов.
Владимир Тольц: Тем более что они до конца неясны и это предмет для отдельного разговора.
Ольга Эдельман: Давайте поговорим о конкретных поводах. Мой вопрос к гостю нашей студии Сергею Романенко: почему для заявления Коминформа был выбран этот момент? Из-за партийного съезда в Югославии? или были еще другие обстоятельства?
Сергей Романенко: Дело в том, что этому предшествовала очень острая переписка. Которая была весной 1948 года между Сталиным и Молотовым с одной стороны и фактически Тито и его товарищами с другой. Но это просто было логическим развитием того межпартийного, межгосударственного и личного конфликта. Но, с другой стороны, конечно, была и конкретная причина, действительно, вы правы, в том смысле, что Сталин имел ввиду ближайший съезд компартии Югославии, это был V съезд, потому что он сначала думал, что Тито можно отстранить путем внутрипартийных интриг. Но съезд показал, что Тито пользуется доверием значительной части югославских коммунистов. Одна небольшая часть оказалась либо в югославских тюрьмах, либо в эмиграции в Советском Союзе и странах народной демократии.
Владимир Тольц: Западные наблюдатели, конечно, задавались вопросом: как трактовать эту ситуацию, этот конфликт? Большинство, как цитированный нами корреспондент ВВС, говорили о расхождении между СССР и Югославии в вопросе отношения к Западу, о том, что Тито проявляет больше левой твердокаменности, чем сам Сталин и Молотов. Но был соблазн истолковать дело иначе. Так, в изложении стокгольмского радио агентство Рейтер сообщило, что югославские коммунисты решили: "Капитализм представляет для независимости Югославии меньшую опасность, чем Советский Союз. Югославские коммунисты, - по утверждению Рейтер, - фактически порвали с единым коммунистическим фронтом".
Ольга Эдельман: Мы обсуждаем начало раскола между СССР и Югославией. 28 июня 1948 года было опубликовано коммюнике Коминформа, осудившего политику югославского руководства. Советская верхушка читала о реакции в Югославии и в мире в совершенно секретных бюллетенях "Особые закрытые письма":
Белград, 1 июля (ТАСС). Газета "Борьба" отводит вторую полосу сообщениям о работе партийных конференций и о выборах делегатов на пятый съезд КПЮ.
"На всех партийных конференциях в армии и во всех заверениях нашли свое выражение гранитное единство и неограниченное доверие к руководству нашей армии и нашей партии и самая горячая благодарность и любовь к тов. Тито. Вся армия единодушно приветствует верховного командующего, творца нашей армии, и героический Центральный комитет, который ведет мудрую политику строительства социализма, и под руководством которого крепнут наше народное государство, народная власть, народное хозяйство. Лондон. 1 июля. Как передает пражский корреспондент агентства Рейтер, 4 тысячи югославских юношей и девушек, приехавших в Прагу, чтобы принять участие в сокольском слете, 30 июня прошли по улицам города с возгласами: "Тито - наш!".
Большинство молодых мужчин и женщин в возрасте от 18 до 25 лет называют себя поколением Тито. Шествуя по улицам, они выкрикивали приветствия и лозунги, и пели песни, в которых упоминается имя Тито.
1 июля. (ТАСС). 1 июля в Югославии началась подписка на народный заем пятилетнего плата. Как сообщает газета "Борьба", во многих организациях и на предприятиях подписка на заем была завершена в 30 минут. Например, профсоюзная организация четвертой женской гимназии окончила подписку на заем в 0 ч. 30 м. Ночная смена рабочего коллектива текстильной фабрики "Сталинградец" полностью подписалась на заем в течение одного часа.
Как сообщает "Борьба", на многих других предприятиях Югославии подписка на заем проходит с большим подъемом.
Ольга Эдельман: Представляю себе этих членов профсоюза женской гимназии, которые собрались в гимназии к полуночи ждать начала подписки на заем, чтобы скорее, за полчаса доказать коммунистической власти свою преданность.
Белград, 2 июля (ТАСС). Вчера вечером состоялся митинг организации Народного фронта пятого района города Белграда, посвященный партийной конференции района, которая завтра начнет свою работу. На митинге присутствовали 10-15 тысяч человек. Многие организации Народного фронта района и молодежь пришли на митинг организованно с национальными и красными флагами и плакатами. Балкон шестой женской гимназии, около которой происходил митинг, был украшен красными флагами, портретами Ленина и Сталина, портретами членов Политбюро ЦК КПЮ и большими портретами маршала Тито.
На митинге выступили секретарь районной парторганизации Н.Войнович и секретарь городской парторганизации Рато Дугонич. Подчеркнув значение пятого съезда для дальнейшей консолидации сил трудового народа в борьбе за строительство социализма, Рато Дугонич начал анализировать резолюцию Информбюро. Отвергнув обвинения, содержащиеся в резолюции в целом, как клевету и ложь, Дугонич обратился к участникам митинга со словами: "Скажите вы, белградцы, где и когда, в каких выступлениях и документах наша новая Югославия Тито не поддерживала во всем Советский Союз? Разве можно нас обвинять в антисоветской политике, когда мы на македонском языке сначала напечатали "Историю ВКП(б), а потом только македонский букварь? Когда все народы Европы боролись против Советского Союза, мы расстреливали каждого, кто не верил в победу СССР. Это ложь и клевета, что мы не любим и не уважаем Советскую Армию, которая освободила народы Европы и которой мы обязаны своим существованием". [...] Дугонич подчеркнул, что обвинения со стороны ЦК ВКП(б) и Информационного бюро построены на неправильной информации и на непонимании обстановки в партии и в стране и также выразил горячую уверенность, что коммунистические партии всегда смогут договориться между собой по всем спорным вопросам. Народы Югославии любят великий Советский Союз и преданы ему душой и сердцем. Среди всех народов мира нет лучшего друга у народов СССР, чем Югославия. Это мы докажем нашим трудом, единством наших рядов, сплочением вокруг партии и Центрального комитета, усиленными темпами строительства социализма.
Кроме Войновича и Дугонича на митинге никто не выступал. На митинге была принята телеграмма маршалу Тито.
Владимир Тольц: На самом деле, конечно, митинг был собран не ради районной партконференции. Тито демонстрировал, какой народной поддержкой он пользуется. Но оказалось, что тональность, в которой должны были высказываться ораторы, трудно было соблюсти: вожди поссорились, а митингующие заявляют о любви и к тому, и к другому.
Ольга Эдельман: В следующие дни Сталин, Берия, Молотов и прочие, двадцать членов советской верхушки, читали в выпусках ОЗП довольно монотонные документы такого же рода.
Владимир Тольц: Не люблю распространенных в исторических сочинениях фраз типа «Сталин думал», «Тито полагал»…Чужая душа – потемки! А, кроме того, даже если «герои» этого класса и масштаба, уверяли современников, что они думают так или иначе, верить им на слово просто нельзя. Как нельзя нам предполагать, что Сталин, прекрасно разбиравшийся в технике митингового манипулирования массами, мог поверить во все эти пропагандистские «изъявления чувств». На тех экземплярах ОЗП, которые мы используем в нашей программе, нет помет Сталина, поскольку в его руки попадали другие экземпляры бюллетеня. И, кроме того, мы знаем, что под конец жизни он вообще не каждый конверт с ними распечатывал. Но даже на минуту представить, что Сталин мог «купиться» на используемые Тито приемы его, сталинской, пропаганды, абсолютно невозможно! Неужели прошедший школу Коминтерна в Москве Тито мог думать, что Сталин поверит всей этой дешевке?
По требованию народа, собравшегося на митинг, руководители митинга после 10-минутного перерыва составили телеграмму И.В. Сталину, которая гласит:
"Наш дорогой товарищ И.В. Сталин! С нашего большого митинга Народного фронта пятого района шлем тебе теплые приветствия и через тебя всему Советскому Союзу.
Товарищ Сталин, мы в тебя глубоко верим, верим, что ты сделаешь все, чтобы снять с нас несправедливые обвинения, которые брошены всей нашей стране, нашей партии, нашему Центральному Комитету.
Наша любовь к тебе, ко всему Советскому Союзу, ко всему, что вы сделали для всего человечества - безгранична. Вместе с тем мы уверены, что ты сделаешь все, чтобы в скором времени истина восторжествовала. Да здравствует нерушимое братство Советского Союза и ФНРЮ! Да здравствует наш учитель любви к Советскому Союзу тов. Тито! Да здравствует наш великий друг И.В. Сталин!".
Во время митинга, который продолжался полтора часа, участники митинга выкрикивали здравницы в честь КПЮ, ЦК КПЮ, его руководителей, в честь Советского Союза, его армии, Сталина и скандировали: "Белград-Москва, братство-единство, Тито-Сталин, Тито наш - мы Тито, наша партия, наша армия" и т.д. Перед митингом и после него громкоговорители передавали советские песни.
Владимир Тольц: Похоже, через такие "обращения трудящихся" Тито предлагал Сталину свой вариант перемирия. Главное здесь в том, что югославская сторона не собирается признавать свои ошибки. Но это нам так кажется. А вот в нашей московской студии знаток предмета Сергей Романенко. Скажите, Сергей, а, по вашему мнению, на что рассчитывал Тито и зачем он устраивал демонстрацию массовой поддержки? Он что, хотел обмануть Сталина? Или вынудить Сталина играть по им же некогда пущенным в ход законам коммунистической пропаганды? Или Тито просто не понял на тот момент степени серьезности кризиса? Или же все это было игрой не столько для давления на Сталина, сколько сугубо для югославского внутреннего потребления?
Сергей Романенко: Я думаю, что тут надо иметь в виду несколько моментов: во-первых, говорят, что Тито решил сразу отойти от Советского Союза и противопоставить ему некую свою линию. Я думаю. Что это не соответствует действительности, первоначально Тито и его товарищи действительно были «правоверными сталинистами», как об этом писал в последствии бывший друг и соратник Тито известный югославский диссидент Милован Джилос. Кроме того, ведь и в Советском Союзе и в Югославии существовали однотипные политические режимы, которые были созданы и развивались по одним и тем же законам. Поэтому Тито просто и не мог по-другому действовать. Да, наверное, он, в какой-то момент понял, и для него это было полной неожиданностью, и он думал, что действительно можно примирить советско-югославский конфликт путем устранения или из руководства Шуйовича и Хебранга, путем каких-то уступок и договоренностей. Он не понял, что для Сталина это был принципиальный вопрос, и касался он не только и даже не столько внутренней политики Югославии, сколько ее внешней политики, которая все больше и больше начала приходить в противоречие со сталинской геополитикой. Прежде всего, я имею ввиду историю с Балканской Федерацией, историю с югославско-албанскими отношениями, и историю с гражданской войной в Греции.
Ольга Эдельман: Мы в сегодняшней передаче не успеем обсудить основных и тщательно замаскированных демагогической риторикой причин конфликта. Однако компонент спора о чистоте коммунистической веры, несомненно, присутствовал и не являлся чистым лицемерием. Он-то и придавал ситуации гротескный и абсурдный оттенок. Как писал Осип Мандельштам по совершенно другому поводу, "на башне спорили химеры, которая из них урод". Этот оттенок тогда же отметил комментатор "Голоса Америки", вещавший на Венгрию.
Нью-Йорк через Лондон ("Голос США"), венгерский яз., 1 июля, 19 ч. 30 м., протокольная запись.
Комментарии вашингтонского корреспондента "Голос США". В нападках Коминформа на югославских коммунистов, пожалуй, ничто не достигает такой высокой степени абсурдности, как ссылки на отсутствие демократии в партии Тито. Зрелище того, как коммунистические лидеры России и сателлитов в поте лица своего во имя и под знаменем демократии, свобод критики и свободных выборов шельмуют и показывают пальцем на Тито, который, к их стыду, ведет себя, как барин-самодур, обвиняя его в реорганизации партии в тиранию террористов, несмотря на серьезный характер данного вопроса, имеет несколько комичный вид. [...] В глазах постороннего наблюдателя все это выглядит так, словно каждое отдельное обвинение Коминформа относится не к югославской, а к самой русской коммунистической партии. Именно с этой точки зрения резолюция Коминформа является исключительно занимательным документом.
Ольга Эдельман: Дальше корреспондент "Голоса Америки" прошелся по всем пунктам обвинений в адрес югославских товарищей: съезды партии проводятся нерегулярно - так последний съезд ВКП(б) имел место в 1939 году, а ЦК не переизбирался с 41 года, о чистках и свободе критики советской компартии лучше было бы промолчать: до такой чистки, как в СССР в 30-х годах, Тито далеко.
Чистка, проводимая Тито, несмотря на то, что она еще продолжается, значительно уступает по размаху русской чистке. По-видимому, Тито имеет меньше причин сомневаться в лояльности членов своей партии, чем Сталин в 1930-е годы.
Наконец, Коминформ возмущен привычкой Тито содержать под тайным надзором находящихся в Югославии советских официальных лиц и представителей ВКП(б). Было бы интересно знать, представители какого иностранного правительства избежали этой же участи в самой Москве. [...]
В самом деле, все обвинения, выдвинутые Коминформом, имеют одну ироническую характерную особенность, заключающуюся в том, что русские критикуют именно те черты югославской жизни, которые югославы самым добросовестным образом скопировали с советских методов. Русские настолько создали Югославию по своему образу и подобию, что сейчас, словно взглянув в зеркало, испугались ее.
Владимир Тольц: Хочется все же представить себе, как Сталин сидит и читает ехидные размышления вашингтонского умника о том, что чистки 30-х свидетельствуют о его, Сталина, сомнениях в лояльности однопартийцев. Конечно, невозможно догадаться сейчас, что он при этом думал.
Но можно констатировать то, что при чтении этих запретных некогда для советских людей писаний приходит в голову сегодня: американец, в общем-то, был прав - главная проблема советско-югославских проблем, действительно, состояла в подобии обоих режимов.
