Михаил Талалай: Остров Капри – одно из самых известных мест в мире. Однако известность его носит, понятное дело, характер туристический, глянцевый. Это – каприйские пейзажи, горы, гроты, мифы о кровожадном императоре Тиберии и пролетарском писателе Горьком.
Современным каприйцам, похоже, поднадоела эта банальная мифология и они предпринимают определенные усилия с целью воссоздать истинную историю острова.
Поэтому ряд образованных островитян, ведомых профессором Неаполитанского университета, Эдуардо Федерико (Федерико это не имя, а типичная каприйская фамилия), основал несколько лет тому назад Ассоциацию.
Эдуардо Федерико преподает древнегреческую филологию, и поэтому Ассоциацию посвятили легендарному греческому, а может, финикийскому князю, Оэбалусу, первому колонизатора острова.
Что делает Ассоциация?
Во-первых, она проводит уникальные экскурсии. В частности, – по местам именитых иностранцев с названиями типа «Английский Капри», «Швейцарский Капри»… Именно на экскурсии «Русский Капри» я и познакомился с этими людьми. Во-вторых, она выпускает книги, каталог пока не большой, но, надеюсь, все еще впереди. В-третьих, устраивает разного рода конференции выставки и прочее
А в четвертых – издает ежегодный альманах. Именно этот альманах и стал культурным лицом Ассоциации и о нем я расскажу подробнее.
Называется альманах позитивно – « Conoscere Capri », то есть, «Узнать Капри» с подзаголовком «Исследования и материалы по истории Капри».
Редакторами значится трое: это уже упомянутый профессор Эдуардо Федерико и два его верных сотрудника – Марко Амитрано и Кармелина Фьорентино.
Только что вышел последний, седьмой номер – нетрудно подсчитать, что альманах выходит с 2001 года.
Для нас, россиян, важно, что почти в каждом номере есть нечто, связанное с феноменом Русский Капри. Конечно, это – интереснейшее явление, о котором исследователи пишут много, а теперь их статьи выходят и на итальянском.
В 2007 году в Альманахе была опубликована статья доктора исторических наук москвички Нелли Павловны Комоловой. Статья посвящена творчеству забытого поэта Серебряного века Алексея Константиновича Лозины-Лозинского, долго жившего на Капри. Этот литератор трагической судьбы сейчас нашел в Италии своего поклонника русиста Симоне Гуаньелли. Он готовит книгу переводов стихов Лозины-Лозинского, и мы обязательно о ней расскажем.
И последний сборник «Узнать Капри» не обошелся без русского присутствия. В нем опубликован прекрасный рассказ Михаила Осоргина «Голубой грот». Кстати, писателю, большому поклоннику и знатоку Италии, в этом году исполняется 130 лет и, Бог даст, мы подготовим особую передачу о нем.
Рассказ писателя перевела профессор Миланского университета, доктор филологических наук Анастасия Пасквинелли. Она же является ведущим специалистом по творчеству Осоргина. Анастасия Пасквинелли уже прочно сотрудничает с каприйским Альманахом.
Предыдущая публикация о поэте Лозине-Лозинском тоже была переведена ею.
Я встретился с Анастасией и попросил ее рассказать о себе.
Анастасия Пасквинелли: Моя мать – русская, отец – итальянец по имени Бенсо. Поэт Игорь Чиннов, эмигрировавший в США, которого я перевела и опубликовала в моей книге о семье, и которого упоминаю, обращался ко мне, как к «Борисовне». Так, вероятно, и можно по-русски.
Михаил Талалай: Что ж, Анастасия Борисовна, расскажите, пожалуйста, о ваших русских корнях.
Анастасия Пасквинелли: Моя мама была дочерью видного профессора географии украинского происхождения Гермогена Гермогеновича Иванова, обосновавшегося в Петербурге. Она эмигрировала в 1922 году в Берлин, став, таким образом, составной частью известного культурного феномена, вошедшего в историю как «русский Берлин». Я участвовала в этом феномене всего лишь три месяца - именно в этом возрасте меня, родившуюся в Берлине в 1930 году, перевезли в Италию. Моя мама вышла замуж за итальянца, и мы поселились в Милане. Вскоре к нам приехала из России и моя бабушка, Анастасия Романовна Мельникова, в честь которой я получила имя. Она осталась с нами с 34-го по 37-й год. Это была замечательная женщина, сибирячка, очень образованная, одна из первых женщин в России получившая в конце 19-го века университетское филологическое образование в Петербурге. Бабушка, вне сомнения, и стала моим первым русским учителем. Она очень скучала по родине, и в 37-м году приняла неожиданное для всех решение вернуться в Россию, где осталась ее семья. Бабушка, слава богу, уцелела и во время сталинских репрессий, и во время страшной блокады Ленинграда, когда погибло шесть других членов нашей семьи. У мамы, конечно, тоже была сильная ностальгия, но для нее Италия стала второй Родиной. От отца я впитала итальянскую составляющую свой души, неотделимую от русской.
