Исполнилось семь лет со дня катастрофы в Баренцовом море подводной лодки "Курск". Тогда погибли все 118 человек, находившихся на борту.
С тех пор «Курск» продолжают топить. Национальная трагедия стала козырной политической картой с самого начала. И когда подводники еще были живы, а это скрывали, не говоря вовсе ничего, и потом, когда они погибли, и об этом пришлось объявить. То есть, сначала всё в стране в целом и на флоте в частности было спокойно и не могло быть иначе. Потом на семьи погибших с телеэкранов обрушилась забота государства, и тоже иначе быть не могло.
Однако «Курск» топили и топят с особо топорным цинизмом – и жестоко, и неуклюже.
Чего стоила улыбка президента страны, когда на вопрос американского телеведущего Ларри Кинга 8 сентября 2000 года «Что произошло с вашей подлодкой?» он ответил: «Она утонула». Нет, президент, конечно, не столь бездушен – просто в тот момент ему, новичку во власти, важнее было отбрить матерого журналиста. Он, усмехнувшись, даже приосанился – это было видно на экране. А вот Ларри Кинг как-то осел на стуле: матерый-то матерый, но с таким вряд ли встречался.
Теперь это можно было бы назвать "синдромом Беслана" или "синдромом Норд-Оста": свои всегда свои, с ними сами разберемся, как пожелаем, а вот чужим надо врезать: что террористам, что журналистам.
Некоторое время поиграли с идеей американской диверсии – странно было бы, если вражеское вмешательство не возникло совсем. Мол, "Курск" выполнял учебный выстрел торпедой "Шквал", а за этим наблюдали американские лодки "Мемфис" и "Толедо". В какой-то момент "Курск" и "Толедо" столкнулись, и тогда "Мемфис", видимо, не разобравшись, выпустил по "Курску" торпеду МК-48. Но в ту пору российско-американские отношения были сравнительно теплы, да и президенту на новенького не стоило начинать серьезную свару.
Что до государственной заботы, то цена ей стала ясна сразу же. Вдова командира «Курска» Ирина Лячина объявила о своем выходе из комиссии по оказанию помощи семьям погибшим, в знак протеста против разбазаривания собранных денег. Это был поступок. Сильный поступок храброго человека, какой, вероятно, и должна быть жена моряка. Лячина словно взяла на себя командование наземным экипажем «Курска» из овдовевших и осиротевших.
Решение Ирины Лячиной было именно реакцией на политический цинизм. Чего стоило разрекламированное желание родственников погибших передать собранные народом деньги на строительство другой, такой же подлодки. Не оставить на обзаведение семье, не потратить на покупки, не отложить на учебу детей, а построить еще один «Курск». Кто-то же додумался до такой пропагандистской акции.
За последние годы о "Курске" забыли почти начисто. Вспомнили слегка недавно, с совершенно другой историей адвоката Бориса Кузнецова. Просто потому, что это он в свое время защищал интересы семей погибших подводников, уверяя, что экспертизы были сфальсифицированы, что "адмиралы должны сидеть на скамье подсудимых". Главное заключалось в том, что подводники жили не восемь часов после аварии, а около двух суток, и их можно было спасти. Но дело по "Курску" закрыли.
"Она утонула" – это точно. Но она еще и не всплыла.
