В России проходит неделя борьбы против гомофобии. В этот раз общественная кампания против дискриминации людей нетрадиционной ориентации проходит под лозунгом "Любовь сильнее ненависти".
За неделю кампании представители сексуальных меньшинств попытаются обратить внимание общества, российского правительства и Совета Европы на то, что в стране попираются базовые конституционные права человека. Это и право на личную жизнь и семью, и право на уважение в обществе, даже право на медицинские услуги. Действительно ли в России настолько развита дискриминация и возможно ли изменить ситуацию к лучшему? На эти вопросы Радио Свобода ответил депутат Парламентской ассамблеи Совета Европы Андреас Гросс:
– В этом отношении ситуация действительно плачевная. Но Россия здесь не одинока. Мы наблюдаем то же самое на Кавказе, в частности в Грузии, в Азербайджане, в Армении, в Молдове. На Украине дела обстоят не лучше. Аналогичная ситуация в странах Балтии, несмотря на то, что они входят в ЕС, в Румынии. У всех этих стран было тоталитарное прошлое. Очень важным является и то, что институт церкви в этих странах при любом решении поддерживает государство. В этих странах нет культуры критики государственной идеологии. Проблема в том, что общество не осознает, что все люди разные, но имеют одинаковые фундаментальные права. Для того чтобы это осознать, нужно чтобы каждый в обществе стал свободным, и не только имел базовые права, но и пользовался ими. Неважно, говорим мы о большинстве или о самых маленьких группах людей, будь то политические или сексуальные меньшинства. Это очень долгий процесс обучения. Особенно потому, что в России многолетние традиции тоталитарного общества.
– Новый мэр Сергей Собянин, так же как и предыдущий, Юрий Лужков, заявлял, что Москве не нужны гей-парады. Помимо нарушения Конституции, это можно назвать дискриминацией? Или власти имеют право на точку зрения, что гей-парады нарушают безопасность страны?
– Ответ ясен. И дал его не я, а Европейский суд по правам человека, когда рассматривал обращение от Латвии и Польши. Он дал определенные рекомендации. Невозможно запретить гей-парад, можно только предоставить для него альтернативное место. Свобода выражения – это основополагающее право человека. Государство может попросить провести его не сегодня, а завтра. И суд защищает именно эти базовые права человека. Государство не может решать, могут ли эти права осуществляться или нет. Задача государства в том, чтобы обеспечить осуществление этих прав. В том, чтобы сделать Россию демократической, либеральной, открытой страной, где уважают всех людей вне зависимости от идентичности каждого конкретного человека. Я очень разочарован в том, что новый мэр наследует политику в отношении гей-парадов, которую проводил предыдущий мэр. Несмотря на то, что у Юрия Лужкова были свои недостатки, он не был демократичным мэром и был связан с коррупцией. Я действительно не понимаю, почему новый мэр настолько против гей-парадов.
– По делу об отказе в регистрации тюменской организации "Радужный дом" Европейский суд по правам человека направил в Россию запрос, действительно ли правительство считает такое решение правомерным. Как поведет себя суд, если Россия, как и раньше, ответит, что регистрация подорвет безопасность российского общества и что такие организации пропагандируют гомосексуальность?
– Прежде всего, необходимо помнить, что Россия – все-таки член Совета Европы, следовательно, она приняла основные его принципы. В случае если гражданин считает, что его право нарушено, он может пойти в суд. Если суд с этим согласится, Россия должна выполнить постановление суда. Таковы правила. Суд считает, что люди имеют право на собрание, это защищено конвенцией. Россия эту конвенцию подписала. Второе, что я хотел сказать: ЛГБТ-организации не пропагандируют гомосексуальность. Они не собираются изменить сексуальную ориентацию гетеросексуального большинства. Это неверное понимание проблемы. Эти объединения позволяют защитить свои интересы. Один человек чаще всего сделать этого не может.
Совершенно очевидно, какое решение примет Европейский суд по правам человека. И если Россия хочет оставаться членом Совета Европы, ей нужно принять те ценности, на которых он основывается. Европейская культура основана на ценностях, а не на деньгах или военных принципах. Совет Европы заботиться не о большинстве, которое ничего не боится, а о каждом человеке.
– При нынешнем руководстве в России возможно ли изменить ситуацию в этом вопросе к лучшему?
– Изменить себя может только само общество. Государство не может изменить людей, оно может лишь им помочь. Ваш вопрос больше в том, будут ли власти уважать демократические ценности. В том, что касается судебной системы, здесь меньше проблем – она принимает решения Страсбурга. С политикой сложнее. Если вы внимательнее посмотрите на политическую систему страны, она действительно разделена на две группы. Президент, по крайней мере, на словах, гораздо больше привержен европейским взглядам на демократические права, чем премьер-министр. Я надеюсь, что при помощи общества вы сможете сделать так, чтобы вышедшие из КГБ представители власти, чьими основными ценностями являются военная диктатура и насилие, будут составлять меньшинство в правительстве. Такой посыл приняла Россия, когда вступила в Совет Европы.
За неделю кампании представители сексуальных меньшинств попытаются обратить внимание общества, российского правительства и Совета Европы на то, что в стране попираются базовые конституционные права человека. Это и право на личную жизнь и семью, и право на уважение в обществе, даже право на медицинские услуги. Действительно ли в России настолько развита дискриминация и возможно ли изменить ситуацию к лучшему? На эти вопросы Радио Свобода ответил депутат Парламентской ассамблеи Совета Европы Андреас Гросс:
– В этом отношении ситуация действительно плачевная. Но Россия здесь не одинока. Мы наблюдаем то же самое на Кавказе, в частности в Грузии, в Азербайджане, в Армении, в Молдове. На Украине дела обстоят не лучше. Аналогичная ситуация в странах Балтии, несмотря на то, что они входят в ЕС, в Румынии. У всех этих стран было тоталитарное прошлое. Очень важным является и то, что институт церкви в этих странах при любом решении поддерживает государство. В этих странах нет культуры критики государственной идеологии. Проблема в том, что общество не осознает, что все люди разные, но имеют одинаковые фундаментальные права. Для того чтобы это осознать, нужно чтобы каждый в обществе стал свободным, и не только имел базовые права, но и пользовался ими. Неважно, говорим мы о большинстве или о самых маленьких группах людей, будь то политические или сексуальные меньшинства. Это очень долгий процесс обучения. Особенно потому, что в России многолетние традиции тоталитарного общества.
– Новый мэр Сергей Собянин, так же как и предыдущий, Юрий Лужков, заявлял, что Москве не нужны гей-парады. Помимо нарушения Конституции, это можно назвать дискриминацией? Или власти имеют право на точку зрения, что гей-парады нарушают безопасность страны?
– Ответ ясен. И дал его не я, а Европейский суд по правам человека, когда рассматривал обращение от Латвии и Польши. Он дал определенные рекомендации. Невозможно запретить гей-парад, можно только предоставить для него альтернативное место. Свобода выражения – это основополагающее право человека. Государство может попросить провести его не сегодня, а завтра. И суд защищает именно эти базовые права человека. Государство не может решать, могут ли эти права осуществляться или нет. Задача государства в том, чтобы обеспечить осуществление этих прав. В том, чтобы сделать Россию демократической, либеральной, открытой страной, где уважают всех людей вне зависимости от идентичности каждого конкретного человека. Я очень разочарован в том, что новый мэр наследует политику в отношении гей-парадов, которую проводил предыдущий мэр. Несмотря на то, что у Юрия Лужкова были свои недостатки, он не был демократичным мэром и был связан с коррупцией. Я действительно не понимаю, почему новый мэр настолько против гей-парадов.
– По делу об отказе в регистрации тюменской организации "Радужный дом" Европейский суд по правам человека направил в Россию запрос, действительно ли правительство считает такое решение правомерным. Как поведет себя суд, если Россия, как и раньше, ответит, что регистрация подорвет безопасность российского общества и что такие организации пропагандируют гомосексуальность?
– Прежде всего, необходимо помнить, что Россия – все-таки член Совета Европы, следовательно, она приняла основные его принципы. В случае если гражданин считает, что его право нарушено, он может пойти в суд. Если суд с этим согласится, Россия должна выполнить постановление суда. Таковы правила. Суд считает, что люди имеют право на собрание, это защищено конвенцией. Россия эту конвенцию подписала. Второе, что я хотел сказать: ЛГБТ-организации не пропагандируют гомосексуальность. Они не собираются изменить сексуальную ориентацию гетеросексуального большинства. Это неверное понимание проблемы. Эти объединения позволяют защитить свои интересы. Один человек чаще всего сделать этого не может.
Совершенно очевидно, какое решение примет Европейский суд по правам человека. И если Россия хочет оставаться членом Совета Европы, ей нужно принять те ценности, на которых он основывается. Европейская культура основана на ценностях, а не на деньгах или военных принципах. Совет Европы заботиться не о большинстве, которое ничего не боится, а о каждом человеке.
– При нынешнем руководстве в России возможно ли изменить ситуацию в этом вопросе к лучшему?
– Изменить себя может только само общество. Государство не может изменить людей, оно может лишь им помочь. Ваш вопрос больше в том, будут ли власти уважать демократические ценности. В том, что касается судебной системы, здесь меньше проблем – она принимает решения Страсбурга. С политикой сложнее. Если вы внимательнее посмотрите на политическую систему страны, она действительно разделена на две группы. Президент, по крайней мере, на словах, гораздо больше привержен европейским взглядам на демократические права, чем премьер-министр. Я надеюсь, что при помощи общества вы сможете сделать так, чтобы вышедшие из КГБ представители власти, чьими основными ценностями являются военная диктатура и насилие, будут составлять меньшинство в правительстве. Такой посыл приняла Россия, когда вступила в Совет Европы.
