В Ростове-на-Дону ФСБ совместно с полицией обвиняет в создании экстремистской группировки шестерых молодых людей, которые написали оскорбления в адрес Путина на двух жилых домах. По предъявленному обвинению им грозит до трех лет лишения свободы, один из фигурантов арестован и находится в следственном изоляторе. Ростовские активисты сравнивают это дело с процессом "Нового величия" и "ростовских мальчишек" – Яна Сидорова и Вячеслава Мордасова, получивших реальные сроки после протестных пикетов.

Фигуранты дела общались в закрытом чате, в который, по-видимому, попали провокаторы.

– Ребята объединились в закрытый чат "Наши". Там они обсуждали все свои проблемы. Ребята говорят, что ничего такого там не было, – рассказывает гражданский активист Татьяна Спорышева. – Чат был немногочисленный – всего двенадцать человек. Однажды они сделали из баллончиков с краской на двух домах надпись "Путин – вор", сфотографировали, а через несколько дней были задержаны полицией. Оказалось, что в чате были провокаторы, они подбивали ребят сделать революцию, предлагали оружие и средства связи.

Накануне арестов участники чата 19-летняя Вероника Горецкая и 17-летний Алексей Иванов встречались с "военным", который много и резко писал в чате, а также рассылал личные сообщения.

– Мы решили с ним увидеться, потому что были подозрения, что он мент или чудик, и нам было интересно, что это за человек, почему он всем пишет. За неделю до ареста, 16 марта, мы встречались с ним в "Макдоналдс". Он пришел в камуфляжной форме в маске, сказал, что военный и в их среде готовы к перевороту. Он хотел продать оружие только революционерам, объяснял, как устанавливать связь, – рассказала Вероника Горецкая.

Она тайно записала разговор с ним. На записи "военный" рассказывает, как называть "вещи другими именами", перехватывать информацию через установку датчиков на кабель, и предлагает создавать в Ростовской области "отряды гражданской самообороны России".

"Допустим, танк называется "коробочка", человек – "костыль", "два костыля на одной коробочке". Это можешь услышать, – говорит на записи "военный". – Для тебя, как для обывателя с гражданки, это психика, шизофреник скажут. А на самом деле – два бойца наехали на мину на танке Т-76, на самодельное взрывное фугасное устройство. Это все так по-военному. Это свой сленг, свои нюансы".

Этот разговор, по словам Горецкой, шел больше двух часов – активисты не сразу поняли, что человек может быть провокатором: " Да и вообще перебивать старших нехорошо".

После встречи "военный" удалился из чата "Наши" и больше никому не писал. Остальные же, обсуждая результаты разговора, вспомнили дело "Нового величия". "Сфабриковали. Я хожу, оглядываюсь. Не знаю, кому доверять, кому нет", – писали собеседники.

Через неделю начались аресты. 24 марта были задержаны первые четыре участника чата "Наши": Михаил Селицкий (27 лет), Денис Фаткуллин (22 года), Алексей Иванов (16 лет) и студентка Вероника Горецкая (19 лет). Полицейские их взяли примерно в шесть часов вечера в районе торгового центра "Горизонт" в центре города. Их отвезли в городской отдел полиции №1. Допрос вели сотрудники Управления "Э" в разных кабинетах, без адвокатов.

В ходе допросов выяснилось, что городским отделом полиции №1 возбуждено уголовное дело по статье за вандализм по мотивам политической ненависти (часть 2 статья 214 УК РФ) за нанесенные на стене оскорбительные надписи в адрес действующего президента РФ.

– Никто из сотрудников не представлялся, но из разговоров между ними я поняла, что это были "эшники" и полицейские, – говорит Вероника Горецкая. – Мне выписали штраф 500 рублей, больше никаких документов я не получила.

Горецкую после допроса отпустили в этот же день, примерно в восемь часов вечера. Остальные остались на ночь в полиции.

В то время, когда подозреваемые находились в отделе полиции, у них дома ночью прошли обыски.

– Нашего сына Михаила задержали вечером на улице, но мы ничего об этом не знали. К нам пришли с обыском ночью с 24 на 25 марта семеро мужчин: два омоновца в полном обмундировании, два сотрудника ФСБ и два понятых, один оперативник, – говорит преподаватель Ростовской консерватории Марина Иглицкая, мама Михаила Селицкого. – Они громко и внушительно постучали. Это было час ночи. Мы уже собирались спать. Впустили. Они показали ордер. Сказали, что цель обыска – розыск экстремистских материалов. Начали осматривать квартиру. Ничего не переворачивали. Все делали аккуратно. Профессионально. Три часа все это продолжалось. И все эти три часа я дрожала. Они достаточно культурно общались, мы даже с эфэсбэшником поговорили о музыке, когда он узнал, кем мы работаем. Оказывается, что он тоже учился музыке, но из-под палки. Изъяли ноутбук, несколько жестких дисков, у Миши – телефон. Наш сын был арестован на пять суток: двое суток он просидел в отделении полиции №1, а потом трое суток в спецприемнике №1 на улице Семашко.

После допроса первых четверых задержанных количество фигурантов увеличилось – 25 марта полиция задержала вторую группу участников чата "Наши". Новыми фигурантами дела о вандализме стали юрист Кирилл Скрипин (26 лет), Артем Тодыка (23 года) и Николай Кушнаренко. Их привезли в отдел полиции №1. Допрашивали несколько часов. У них также были проведены ночные обыски.

На следующий день, 26 марта ФСБ отчиталась о том, что пресекла в Ростове деятельность экстремистской группы, "организованной с целью совершения так называемых "акций прямого действия", с нанесением оскорбительных надписей, применением самодельных зажигательных устройств в отношении зданий органов власти и территориального органа безопасности".

"Подозреваемые дают признательные показания о ранее совершённых и планируемых преступлениях, изготовлении самодельных зажигательных устройств и тренировках по их применению", – говорится в пресс-релизе ФСБ. Признательные показания были записаны на видео и распространены в интернете. Лица подозреваемых на видео заретушированы.

"Я являюсь пользователем мессенджера "Телеграм". В "Телеграме" в начале марта этого года я вступил в чат, – говорит без запинки человек, одетый в синюю куртку. – Этот чат модерируется из Польши. В этом чате (неразборчиво) почерпнули много новой информации и методов экстремисткой деятельности. Целями созданной мной группировки являлось нанесение краской на жилых зданиях, оскорбляющих власть. Второе. Проведение акций прямого действия с применением "коктейля Молотова" по отношению к органам власти".

Следующий подозреваемый, одетый в черно-красную куртку, признается, что "24 марта мы по договоренности пошли к первому отделу полиции для того, чтобы закидать его красками". Затем запись допроса прерывается: следуют видеокадры, на которых фигура человека показывается со спины. Раздается женский голос: "Давай!" – и человек разбивает о кирпичную стену бутылку. Стена загорелась. По словам активистов, эти кадры попали в видеоролик ФСБ с телефона одного из задержанных – бутылка с зажигательной смесью была брошена в стену заброшенного здания.

Кирилл Скрипин, Алексей Иванов и Михаил Селицкий стали подозреваемыми по делу о вандализме, Артем Тодыка, Николай Кушнаренко и Денис Фаткуллин проходят по делу в качестве свидетелей. Все были отпущены с обязательством о явке по первому требованию дознавателя.

Вскоре Кирилла Скрипина уволили с работы.

– У него возникли серьезные проблемы на работе: дознаватель не дал справку о том, что сын был у него на допросе. И поэтому Кириллу предложили уволиться по собственному желанию, либо по статье, – говорит Виктория Скрипина, мать Кирилла. – Конечно, сын написал заявление по собственному желанию и встал на учет в центр занятости. Сын мне говорил, что он не придавал этому делу никакого значения, они просто встречались с друзьями, дурачились.

3 апреля Скрипин выехал на Украину, чтобы повидать родственников, и был задержан на пограничном пункте пропуска между Белгородской областью и Украиной. Он был взят под стражу и доставлен в Ростов, где Ворошиловский районный суд принял решение заключить его под стражу на 49 суток, до 23 мая. Адвокаты уверены, что обязательство о явке он не нарушил, поскольку собирался вернуться в Россию, и подали апелляционную жалобу на арест. Она была рассмотрена 16 апреля Ростовским областным судом и оставлена без удовлетворения. Сейчас Кирилл Скрипин находится под арестом в следственном изоляторе №3 города Новочеркасска.

8 апреля ему было предъявлено обвинение по части 2 статьи 214 УК РФ. "Имея умысел на осквернение зданий осуществил нанесение политической надписи "ПУТИН-ВОР" высотой не менее 0,35 и длиной не менее 2,2 метра, а всего общей площадью не менее 0,77 квадратных метров, на стену вышеуказанного дома с помощью красящих веществ белого и черного цвета, осквернив это здание и обезобразив его внешний вид", – говорится в постановлении дознавателя. Иванов и Селицкий остаются в статусе подозреваемых.

Ростовские активисты уверены: сотрудники управления "Э" оказывали психологическое давление на задержанных, чтобы добиться от них признательных показаний по более тяжкой, 282-й уголовной статье – экстремизм.

– Обычно так они и делают. "Закрывают" по одной статье, более легкой, а потом переквалифицируют на более тяжкую, – говорит гражданский активист Ольга Зенина. – Когда Скрипин приходил вместе с адвокатом к дознавателю давать показания, то адвокату было сказано совершенно определенно, что этим они не ограничатся. Дознаватель открытым текстом сказал, они откроют уголовное дело по 282-й статье (экстремистское сообщество). Они заставили этих троих ребят сняться в этом ролике. Ребята зачитали текст, оговорили себя, что у них было экстремистское сообщество, что они тренировались бросать "коктейли Молотова", что из Польши управляется эта организация, что они оттуда инструкции получают. Дикий совершенно бред. Видимо, этих парней так запугали, что заставили их это сказать. Ребят надо спасать. Да, они собирались, тусовались, писали что-то на стенах, бросали бутылки. Хорошего в этом ничего нет, но это – хулиганка. Да у нас многие дети тоже бросают бутылки. Но в этом случае идет бред следователей, что якобы они собирались бросать эти бутылки по зданиям правоохранительных органов. Это уму непостижимо!

– У нас уже был печальный пример, когда посадили Яна Сидорова и Влада Мордасова, – говорит активистка Татьяна Спорышева. – Они получили жесткие сроки наказания, несоразмерные с тем, что они сделали – стояли с плакатами в защиту погорельцев. Новое дело еще более жесткое.

Смотри также

"Все ошибки, какие можно, сделаны". Шесть лет за выход на площадь

Алла Фролова, координатор "ОВД-Инфо", считает, что силовики в регионах будут использовать новое дело как инструмент давления на протестно настроенную молодежь.

– Они молодые. Сильные. Они – новое поколение. Они все родились при этой власти. Они не могут просчитать последствия. Поэтому они опасные. Молодые всегда опасны, потому что они безрассудные. Может быть, это будет "Новое величие – 2", – говорит Фролова. – За слова сажать нельзя, но, к сожалению, у нас так. Проводить какие-то акции, неважно даже какие, становится опасно – преследуют даже экологический протест, все что угодно. Нонсенс, что Скрипина отправили в СИЗО, вандализм – статья достаточно легкая, по ней не сидят. Но цель одна: как можно больше народу посадить и привязать на поводок. Все должны бояться выходить на акции. Я думаю, что и многих других отслеживают в соцсетях, потому что мы подошли к полицейскому государству, когда все друг за другом следят.

Срок дознания по делу продлен до 23 мая. Подозреваемым грозит до трех лет колонии.