15 апреля ФБК выпустил новое расследование. На этот раз оно было посвящено секретной резиденции на Валдае, которая, по данным Фонда борьбы с коррупцией (внесён российскими властями в список "иностранных агентов", в Фонде не согласны с этим решением), записана на Юрия Ковальчука, но на самом деле используется Путиным.
Журналист Алена Солнцева
Кинокритики, какие уж ни есть, но они чувствуют, где продолжается жизнь и искусство документального.
Вот они наградили фильм ФБК за 2020 год премией "Белый слон", а в 2021 уже второй фильм выходит, на это раз это "Тайна валдайской дачи. Храм аскезы". Короткометражка, но убедительная.
Пресс-секретарь Ходорковского Максим Дбар
Похоже во всех путинских дворцах есть грязевые ванны. Если он настолько повернут на грязи, то мог бы просто выйти на улицу практически любого российского города, особенно весной. И грязевые ванны получил бы, а, если бы без охраны, то и массаж.
На следующий день прокуратура Москвы подала иск о признании ФБК, связанного с ФБК Фонда защита прав граждан, а также штабов Навального экстремистскими организациями.
Руководитель штабов Навального Леонид Волков и директор ФБК Иван Жданов считают, что это самая опасная атака на организацию Навального за всю историю её существования, ставящая под угрозу всех её активистов.
Прокуратура потребовала признать ФБК и Штабы Навального экстремистскими организациями.
А вот это, действительно, мощно, что уж там.
Мы умеем работать в условиях постоянных обысков и замороженных счетов, в условиях административных арестов и уголовных дел. Мы строили нашу политическую организацию десять лет, научились выживать под немыслимым прессингом, меняться, быть эффективными и побеждать в самых невозможных ситуациях. И при этом всегда, каждую минуту вели нашу деятельность исключительно мирно и исключительно законно. Мирные митинги, участие в выборах, антикоррупционные расследования, наблюдение, общественный активизм.
В 2019 году нас попытались уничтожить как организацию с помощью "дела ФБК". Мы справились – несмотря на блокировку всех счетов, вынос всей техники, сотни обысков. В 2020 году Путин зашел с козырей и попытался решить вопрос раз и навсегда, убив Алексея Навального. Но он выжил. А мы как организация стали еще сильнее.
Что могло быть хуже?
Теперь мы знаем.
2021 год станет самым трудным для нас. Алексей Навальный в тюрьме, 18 дней голодовки, на грани отказа жизненно важных органов. Мы готовим самый большой митинг в истории России – и готовим разгром "Единой России" на выборах осенью. Делаем это мирно, прозрачно, открыто. И Путин отвечает на это тоже предельно понятно – анонсируя широкомасштабные политические репрессии.
Нет больших сомнений в том, какое решение примет путинский "суд" по иску прокуратуры. Довольно скоро ФБК и Штабы Навального окажутся "экстремистскими организациями".
Это откроет дорогу к сотням уголовных дел, под ударом окажется каждый наш сотрудник. Просто сам факт работы в ФБК или в одном из региональных штабов (официальной работы, вбелую, с уплатой всех налогов!) будет поводом для того, чтобы дать от двух до шести лет. Это в лучшем случае. А в худшем – уголовные дела даже для волонтеров, для сочувствующих, для тех, кто раздает листовки или вообще как-то участвует в наших активностях. Вряд ли до этого дойдет, но уж говорю как есть – в ситуации, когда у Кремля сорвало башню, надо быть готовыми к любому безумию.
Наступает самое мрачное время для свободомыслящих людей, для гражданского общества в России. Фактически, Кремль только что что потребовал признать экстремистами всех, кто с ним не согласен. Не согласен с дворцами и ростом цен, повышением пенсионного возраста и коррупцией. Кто готов протестовать против этого – всех теперь объявят экстремистами.
Иван Жданов, директор ФБК
Леонид Волков, руководитель штабов Навального.
Аналитик Илья Вайцман
Если борьба с коррупцией, как заявила однажды мадам Яровая, это подрыв нашего суверенитета, то понятное дело – борцы с коррупцией и есть самые страшные "экстремисты".
Поэт Лев Рубинштейн
С точки зрения чистоты стиля и вполне похвальных попыток конкретизировать значения некоторых общественно острых слов и понятий публичное и открытое признание борьбы с коррупцией одним из видов экстремистской деятельности выглядит даже по-своему честно. По крайней мере последовательно. "Да! – набрав полные лёгкие воздуха, – говорят обществу ОНИ,– Мы не собираемся больше скрывать того, что воровство и коррупцию, а также тотальное враньё и воровство мы считаем общественной нормой, а все формы недовольства таким порядком вещей мы впредь будем квалифицировать как экстремизм. Со всеми, как говорится, вытекающими".
Политтехнолог Константин Калачев
Определение политической партии как объединённой группы людей, непосредственно ставящей перед собой задачу овладеть политической властью в государстве, признано судом экстремистским и удалено из учебников. Шучу. Хотя доля правды в этом есть. Определение партии вскоре действительно придется поменять. Начитаешься с утра про борьбу с "экстремизмом", и не такое в голову полезет. Если так дальше пойдет, то скоро и призывы к лучшей жизни признают экстремистскими. Читал недавно у кого-то про эволюцию термина "экстремизм" с конца 90-х по настоящее время. Термин в какой-то момент оказался резиновым, готовым растянуться и включить в себя буквально всё. Upd. Анекдот в тему.
– Добрый день! А можно воспитателя Ольгу Ивановну увидеть? – Да это я... Простите а вы кто? – Подразделение "Э". Давайте проедем к нам в отдел. – Ээээ. А в чём меня обвиняют? – Экстремизм и попытка создания террористического сообщества на базе старшей группы садика "Лучик". – Я – экстремист??? Да тут ошибка какая-то... – А вот нам порядочный мальчик Андрюша Килсаш принёс видео. Не вы ли в этом ролике читаете "А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли"?
Сразу же несколько далеких от политики друзей и знакомых в разное время просили меня "ты только скажи, пожалуйста, когда всё станет совсем плохо и надо будет бежать". Так вот, сейчас, наконец, наступает время, когда стоило бы им этот совет дать (только, к сожалению, запоздавший, поскольку из-за всемирного карантина и закрытия границ бежать уже некуда).
Дело в том, что требование Прокуратуры о признании ФБК и Штабов Навального "экстремистскими" организациями – очевидный символ готовности путинской ОПГ перейти от "точечных" репрессий к массовым. Мы же видим, к чему такие решения приводят на практике! Хотя бы на примере Свидетелей Иеговы, когда сажать начинают всех поголовно, по обвинениям типа "молился по неправильному молитвеннику" или "организовал совместное песнопение по видеосвязи".
С большой долей вероятности они, наконец, решились устроить нечто подобное и в политике. Тупо пересажать десятки, а то и сотни тысяч людей. Всех, кто писал что-либо позитивное о структурах Навального, переводил им донаты, участвовал в их мероприятиях, не говоря уж о тех, кто там непосредственно работал или волонтёрил.
Да, до недавнего момента считалось, что для массовых репрессий у путинских "кишка тонка". Однако карантин сильно ослабил способности общества к сопротивлению. По ощущениям в воздухе сейчас разлита, скорее, апатия и депрессия, нежели гнев и ярость. И, похоже, они эти ощущения тоже чувствуют.
Отдельные опасения выражают филологи, которые знают силу слов и умение властей к ним придираться.
Инициатива прокуратуры Москвы о признании Фонда борьбы с коррупцией – структуры Навального – экстремистской, безусловно, отвечает тактике текущего момента. Здесь и резкое обострение отношений с США на грани буквально их разрыва, и общее внешнеполитическое положение, которое можно охарактеризовать как "крысу, загнанную в угол". Здесь и внутриполитическая ситуация, которая развивается вполне по всем историческим канонам.
Как ни прискорбно это признавать, но современная Россия Путина во многом повторяет исторический путь, который прошла Германия Гитлера. С определенными, конечно, отличиями, причем эти отличия имеют существенный и принципальный характер. Однако базовые причины, вынуждающие режим в спешном порядке насаждать в стране откровенно фашистский режим, во многом схожи.
Ликвидация легальной оппозиции и вывод ее за рамки закона – одна из черт фашизации путинского режима. Признание единственного структурированного реально оппозиционного власти ее противника экстремистской организацией мало чем отличается от запрета социал-демократической и коммунистической партий Германии после поджога рейхстага. Режим Гитлера не мог позволить себе тратить ресурс на внутреннюю политическую борьбу, у него была вполне конкретная цель – мобилизация страны для выхода из Версальской системы, навязанной Германии державами-победительницами. Здесь как раз и кроется несовпадение по целям между Путиным и Гитлером: для Путина важно наоборот, зафиксировать текущее состояние системы. Зафиксировать и заморозить. Закатать в бетон.
Террор, как метод управления, становится единственной возможностью для удержания "стабильности". Любая демократия, даже сугубо имитационная – это всегда баланс интересов. Она всегда более затратна, чем примитивная диктатура, но зато и более устойчива. Но на это нет средств, нет ресурса. Поэтому и террор.
В принципе периодически ждешь какого-то говна от этих держиморд, но каждый раз все равно поневоле вздрагиваешь. В связи с подачей прокуратурой Москвы иска о признании ФБК и Штабов Навального экстремистскими организациями, важно понимать, к чему это приведет на практике для тысяч и тысяч людей. Во-первых, экстремисты у нас, как правило, приравниваются к террористам, а, во-вторых, в случае внесения Навального и всех его проектов в соответствующий реестр, закон будет иметь обратную силу для всех публикаций о ФБК и проч. Иначе говоря, мы все под колпаком.
В любой момент каждому интернет-пользователю за одобрительный пост о деятельности Навального или выложенный в соцсети ролик с расследованием ФБК, скажем, в далеком 2011 году, может прилететь штраф, обыск, задержание и уголовное дело. Помогать финансово арестованным сторонникам Навального тоже будет нельзя – типа спонсируешь экстремизм/терроризм. Не знаю, какой идиот додумался до такой идеи, но по сути, конечно, страна падает еще на несколько ступенек вниз, в старый злой сталинизм, где роль жупела Троцкого на этот раз отведена Навальному. Единственная надежда, что раз уж современный ледоруб (новичок) не сработал, а сам ненавистник вождя так и не эмигрировал, то, может, на этот раз все будет совсем иначе?
Что же, экстремизмом признают не отравление своего гражданина запрещенным ядом, его незаконный арест, пыточные условия содержания, лишение медицинской помощи и, видимо, медленное и показательно-публичное его умерщвление.
Это все законно.
Экстремизм – когда вы с этим несогласны и говорите об этом.
Как опасаются многие, признание ФБК экстремистской организацией поставит под удар не только её сотрудников и волонтёров, но и всех, кто хоть как-то помогал ей финансово.
Художник Денис Панин
Все кто хоть раз перечислил копеечку в ФБК в любой момент могут быть признаны финансировавшими экстремизм.
Был бы человек хороший – статья найдется.
Журналист Светлана Прокопьева
А сейчас я вам расскажу, за что мы все сядем. Точнее, как. Каким будет механизм грядущих массовых репрессий.
(под словом "мы" я подразумеваю всех, кто не любит коллективного путина, ну вы сейчас сами все поймете)
Итак, сейчас штабы Навального признают экстремистскими организациями. Признают, признают – и даже не потому, что суды проштамповывают любые хотелки силовиков, а потому что "есть законное основание". Все продумано и подготовлено. Следите за руками:
Закон "О противодействии экстремистской деятельности" №114-ФЗ, и там среди определения таковой значится, в том числе:
…насильственное изменение основ конституционного строя и (или) нарушение территориальной целостности Российской Федерации (в том числе отчуждение части территории Российской Федерации), за исключением делимитации, демаркации, редемаркации Государственной границы Российской Федерации с сопредельными государствами
…нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии
…воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;
– И САМОЕ ГЛАВНОЕ –
...публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением.
И вот, вздумается вам однажды заявить, что В.В.Путин "засиделся на своем посту" или "удерживает власть как-то слишком долго, мы на это не подписывались" – это, считай, обвинили его в захвате власти, то есть насильственном изменении основ конституционного строя. Или вы пишете, что правительство работает неэффективно, "грабит и так бедных людей" или какому-нибудь конкретному инвалиду, ветерану, сироте не предоставило положенное по закону лекарство, матпомощь, жилье – и вот уже обвинение по следующему пункту, нарушение прав, свобод и законных интересов в зависимости от социальной принадлежности. Или вы поймали за руку директора школы, больницы, учреждения, который угрожает увольнением сотрудникам за неправильное голосование – это обвинение в воспрепятствовании осуществлению гражданами их избирательных прав.
Ну и конечно же, все это будет "публичное заведомо ложное обвинение".
Любую критику власти по этой схеме можно подвести под понятие экстремистской деятельности. Чем занимались штабы Навального? Критикой власти. Бинго!
Если вы думаете, что я очень преувеличиваю, то не думайте. Ровно по этой логике получала предупреждение Роскомнадзора газета "Псковская губерния" за мою статью про путинские выборы-2018. Правда, со статьей 282 УК этот закон вроде бы не бьется пока, но думаю, что дело поправимое.
А когда штабы Навального признают экстремистскими организациями, уголовные дела лепить можно будет просто тысячами – за демонстрацию символики, распространение литературы, футболки, кружки, вот это все. Тревожный чемоданчик теперь лучше собрать каждому в этом фейсбуке.
Журналист Олег Пшеничный
Будут срока огромные? Если дело раскрутят на полную катушку, могут быть посадки на 6-10 лет, но всем, кто переводит деньги в ФБК даже без всяких судов могут просто блокировать карточки и счета. Десятки тысяч людей имеют шанс почувствовать на себе, что, например, все эти годы делали с крымскими и казанскими татарами по делам "Хизб-Ут-Тахрир" – то, чего люди не очень-то замечали.
Перепост Навального или найденная наклейка в доме – могут быть любые последствия, под настроение местного фсб-шника, и с какой ноги проснется Путин в тот или иной день.
Адвокат Павел Чиков
В связи с подачей прокуратурой Москвы иска о признании ФБК и Штабов Навального экстремистскими организациями напомню последствия признания организации таковой:
– включение в Перечень экстремистских организаций,
– уголовная ответственность организаторов деятельности экстремистского объединения (часть 1 статьи 282.2 УК РФ – от 6 до 10 лет лишения свободы)
– уголовная ответственность за участие в деятельности (часть 2 статьи 282.2 УК РФ). Практика назначения реальных сроков уже сложилась,
– запрет символики и административная ответственность за ее демонстрацию наравне со свастикой (статья 20.3 КоАП, включая административный арест до 15 суток). Признанные виновными в демонстрации символики экстремистской организации получают запрет избираться в органы власти в течение года. Привлекаться к ответственности могут люди в том числе за прошлые посты с символикой экстремистской организации (10-летней и большей давности)
– указание всеми СМИ на экстремистский статус организации под угрозой штрафа по части 2 статьи 13.15 КоАП (наряду со указанием на статус иностранного агента, то есть двойная маркировка).
– запрет любой банковской деятельности,
– уголовная ответственность за финансирование экстремистской организации (статья 282.3 УК РФ – лишение свободы от 3 до 8 лет), то есть запрет всех донатов.
Новость шокировала и организатора культурных программ Марата Гельмана
При этом жизнь продолжается.
Даже интересно быть частью этого беспечного мира. Ну мне-то не все равно, ну я то понимаю трагичность того что происходит прямо сейчас со страной. Но при этом прилетел в Москву, монтирую выставку, зову всех на веселый жизнеутверждающий перфоманс.
Как долго может длится такое двоемыслие ? Это же не только я, это вся страна так?
Ему отвечает руководитель одной из московских клиник Андрей Волна
Двоемыслие каждого будет длиться вплоть до ареста каждого.
Неарестованные будут продолжать жить в режиме двоемыслия. Вплоть до ареста.
Это худший, но вполне реальный сценарий, мне кажется.
В связи с действиями российских властей в отношении Навального и ФБК вспоминают относительно недавний разгром Эрдоганом турецкой оппозиции.
Основатель портала "ОВД-Инфо" Григорий Охотин
Пора внимательно изучать турецкий опыт. Много лет не могу найти точной инфы по масштабам политпрессинга в Турции – кто говорит несколько десятков тысяч посадили, кто говорит пара сотен тысяч. Точно помню, что Эрдогану пришлось строить новые суды чтобы всех осудить.
Политолог Сергей Медведев
Нынешнее требование включить ФБК и Штабы Навального в список экстремистских организаций (которое, несомненно, будет исполнено) переводит репрессии в новый регистр и открывает дорогу от точечного к массовому террору. Навальный превращается в российского Гюлена – с той разницей, что он не в эмиграции, а колонии. Для Эрдогана борьба с Гюленом стала основой режима, за вымышленный "гюленизм" у него уволены сотни тысяч, а сидят десятки тысяч судей и чиновников, журналистов, адвокатов, учителей, врачей – при почти тотальном равнодушии населения и Запада. Теперь, видимо, этот же массовый принцип будет применяться и здесь -– привлекать смогут уже не только за участие в митингах, но за выражение поддержки: донаты, лайки, репосты, аватары. Не утверждаю, что именно так и случится, но инструментарий для этого массового террора наготове, и машина репрессий уже завела мотор, как танки на границе с Украиной.
Некоторые считают, что иск прокуратуры – реакция не на расследования ФБК, а на действия президента США Байдена.
Вот это вот всё – аресты, обыски, постановки на учет, требование признать ФБК и штабы Навального экстремистскими организациями – это ответ Байдену? По принципу "бомбить Воронеж"?
План Путина объявить штабы Фонда по борьбе с коррупцией Алексея Навального экстремистскими организациями – это скорее всего и есть настоящий ответ на свежую порцию американских санкций.
У Кремля нет настоящих рычагов воздействия на США и европейские страны. Смысл любых санкций – повысить издержки, сделать политику дороже. Россия – страна, зависимая от импорта технологий, машин и продуктов, зависимая от иностранной инфраструктуры – транспортной, финансовой и цифровой. Обычные контрсанкции, объявляемые зависимой страной, бьют по ее же гражданам. Мы это хорошо знаем. Практически любые контрсанкции России создают издержки для жителей России, а не для жителей Америки или Европы: уже есть опыт запрета импорта некоторых продуктов, запрет полетов в те или иные страны, как только что было с Турцией.
Чем Кремль может ответить на усиление давления? Перекрыть газ? Но это бьет по самой Москве и ее доходам. Приказать всем сжечь загранпаспорта на Красной площади? Но это литература.
А у США и Европы есть еще в запасе более серьезные удары, например, отключение российской банковской системы от свифта, персональные санкции в адрес близких к Кремлю олигархов.
И Путин находит решение – объявить экстремистами людей, которые проводят мирные акции и занимаются борьбой с коррупцией, которой (борьбой) должно было бы заниматься государство. Тут есть кураж – настаивать на том, что Навальный – "иностранец" и, превращая его в заложника, требовать серьезного к себе отношения со стороны иностранных держав. Убивать на глазах всего мира оппозиционного политика и угрожать пересажать тысячи людей – такая переговорная позиция.
Есть и другая, неожиданная, версия.
Политтехнолог Аббас Галлямов
У меня нет никакого инсайда, но решение о признании ФБК экстремистской организацией может быть принято только в ответ на очень плохую предвыборную социологию. Объявить сотни тысяч людей де-факто экстремистами можно только тогда, когда в смысле общественного мнения тебе терять больше нечего. И в этом смысле пятничная новость из Генпрокуратуры является для оппозиции очень обнадёживающей.
В тот же день, 16 апреля, в нескольких западных, а потом и российских СМИ появилось коллективное письмо с призывом срочно оказать Алексею Навальному, состояние здоровья которого в последние дни резко ухудшилось, необходимую медицинскую помощь. Письмо подписали самые известные западные актёры, учёные и писатели, включая нескольких нобелевских лауреатов.
Открытое письмо Путину с требованием допустить врачей к Алексею Навальному только что опубликовала газета "Монд". Ссылка в первом комментарии.
А вот перевод на русский:
Президенту Путину,
В настоящее время Алексей Навальный содержится в исправительной колонии, которую многие юристы и правозащитники считают одной из самых суровых в России. Как уже известно во всем мире, состояние его здоровья ухудшается, он находится в критическом состоянии и нуждается в срочной медицинской помощи.
У Алексея Навального проявляются симптомы тяжелого неврологического расстройства –постоянные боли в спине и потеря чувствительности ног и рук. Кроме того, он страдает от сильного кашля и лихорадки. Как гражданин России он имеет законное право на обследование и лечение у врача по своему выбору. Будучи лишенным этого права, 30 марта в знак протеста он начал голодовку.
Мы призываем Вас, господин Президент, обеспечить Алексею Навальному безотлагательное лечение и уход, в которых он нуждается – и на которые он имеет право по российскому законодательству. Как лицо, давшее клятву соблюдать закон, Вы обязаны это сделать.
Джей Джей Абрамс, Светлана Алексиевич, Кристофер Бакли, Кен Барнс, Нил Гейман, Генри Луис Гейтс-мл., Луиза Глюк, Сэм Грин, Дэвид Духовны, Патрик Зюскинд, Том Йорк, Бенедикт Камбербэтч, Алан Камминг, Майкл Каннингем, Эммануэль Каррер, Кристофер Кларк, Дж. М. Кутзее, Рейчел Каск, Дэниэль Кельман, Этгар Керет, Давид Лагенркранц, Марк Леви, Джуд Лоу, Лин Ма, Бен Макинтайр, Наташа Макэлхоун, Хилари Мантел, Аньес Мартен-Люган, Кэтрин Мерридейл, Герта Мюллер, Петер Надаш, Сильвия Назар, Билл Найи, Сьюзен Носсель, Амели Нотомб, Майкл Ондатже, Орхан Памук, Ричард Пауэрс, Роберт Пестон, Мария Попова, Эллендея Проффер Тисли, Джордж Пэкер, Ванесса Редгрейв, Дэвид Ремник, Арундати Рой, Дж. К. Роулинг, Салман Рушди, Джон Рэй, Нитин Сауни, Саймон Себаг, Монтефиоре, Питер Сингер, Кристин Скот Томас, Али Смит, Тимоти Снайдер, Джульет Стивенсон, Том Стоппард, Филипп Сэндс, Колм Тойбин, Орландо Файджес, Рейф Файнс, Ниал Фергюсон, Хью Фернли-Уиттингстол, Стивен Фрай, Антония Фрейзер, Роберт Харрис, Мэтт Хейг, Дэвид Хэйр, Саймон Шама, Элиф Шафак, Саманта Швеблин, Арт Шпигельман, Тим Уайнер, Саймон Уинчестер, Бьорн Ульвеус, Сэр Ричард Дж. Эванс, Мартин Эмис, Энн Эпплбаум, Луиза Эрдрич
Многие в России посчитали, что Путин всё равно не знает никого из подписантов и это письмо ничего не изменит.
На нас Толстиков может плевать. А на Сартра и Европейское Содружество ему плевать не позволяют, писала у себя в дневнике во время дела Бродского Лидия Корнеевна Чуковская.
Что-то мне всё больше кажется, что теперешнему "Толстикову" плевать и на Рушди, и на Памука, и на Стоппарда, и кто там у них ещё за Сартра.
Алексей Венедиктов на "Эхе": "Шерлок Холмс письмо [в защиту Навального] подписал! Ну, этот... Камбербэтч. Путин его знает, он кино смотрит!"
Такого комплимента президент России давно не получал.
Вот что отвечают на такие утверждения журналист Сергей Пархоменко:
В комментариях под публикациями о вчерашнем письме с требованиями прекратить убивать Навального, которое подписали пять Нобелевских лауреатов по литературе и ещё около 70 суперзвезд мировой литературы, кино и журналистики, – от Рушди, Каннингема и Роулинг до Камбербэтча, Файнса и Скот Томас – вижу одно и то же сомнение.
Дескать, Путин этих имён никогда не слышал, и ему мнение этих людей совершенно безразлично.
Ну так это письмо и не Путину адресовано. Оно предназначено для тех, кто эти книги читает и эти фильмы смотрит. И кто знает великие таланты в лицо и по имени.
Эти читатели и зрители должны понять что-то важное о диктаторе, о его безумии и о тех, кто ему противостоит или, наоборот, кто служит ему и наслаждается подлостью происходящего.
Когда кто-то из служивых придёт новый банковский счёт в Женеве открывать, или привезёт ребёнка учиться в Кембридж, у него спросят: это вы работаете на президента, который правит с помощью наемных убийц и тюремных садистов?
Однажды обязательно начнут эти вопросы задавать. Понимание – оно постепенно накапливается такими письмами.
И поэт Алексей Цветков:
Изменил ли что-нибудь звездный список имен под обращением в защиту Алексея Навального, опубликованным в газете Monde и журнале Economist (см. мои предыдущие посты)? Его подписали виднейшие деятели искусства, литературы и науки ведущих стран мира, и шило, которое неуклюже пытались спрятать в мешке, теперь представлено на всеобщее обозрение. Но я все же задаю этот вопрос, потому что есть мнение, что ничего особенного это письмо не изменило, и что очевидному подразумеваемому преступнику (который, скорее всего, понятия не имеет, чьи это имена) от этих подписей ни холодно, ни жарко.
И однако, у меня есть ощущение, что перемена реальна, хотя у подписантов нет ни танков, ни самолетов, которые адресату были бы понятнее. Напомню, что первую попытку, которая провалилась, он худо-бедно пытался замаскировать. Его летучий отряд смерти тогда промахнулся, но если бы удалось, у него остался бы некоторый люфт, который дал бы Захаровой возможность сплясать версию о сакральной жертве и происках ЦРУ и, как это ни прискорбно, часть собственного населения могла бы ее принять. Никакой злодей не афиширует факт своего злодейства, он делает вид, что продвигает альтернативную версию добра.
И даже сейчас, когда убийство совершается практически на глазах всего мира, его все же обставляют неуклюжими декорациями – поставить к стенке все же не решаются, и до пресловутых “троек” дело пока не дошло. Фиговый листок сильно пообтрепался, но его упорно пытаются приклеить к тому же месту. Убийцу, конечно же, стреноживает черная дыра на месте идеологии, дыма, который искусно напускали его предшественники. Он пытается апеллировать к истории и фантомным скрепам, из которых прежде всего вспоминаются дыба и плаха. Он стесняется назвать происходящее тем именем, которого оно заслуживает. Но если в эпоху идеологий у преступников были эшелоны обведенных вокруг пальца, в том числе за пределами владений, сегодня на это шанса нет. Об этом свидетельствует и обращение, и тот факт, что президент США Байден, буквально ex cathedra, назвал своего оппонента полным титулом, без эвфемизмов – почти беспрецедентный случай в анналах дипломатии.
Увы, это вряд ли приведет к благоприятному повороту в судьбе узника – и все же не будем терять надежды. По крайней мере мы теперь знаем, что не мы одни в этом мире зрячие, что на нашей стороне – лучшее, что есть в сегодняшней культуре, и что истина стала всеобщим достоянием. Этот мир не очень хорошо оборудован под победу добра над злом, но Альбер Камю, обретший новую популярность в эпоху пандемии, учил, что перед лицом экзистенциального абсурда надо вести себя так, как если бы борьба имела смысл. Другой стратегии нет и никогда не было.
У нынешнего абсурда бесповоротно отнят мандат на альтернативную версию добра. В историю он войдет таким, каким предстал на вчерашней акции в Праге: дряблым голым ничтожеством на золотом унитазе с золотым ершиком в руке.
Говоря про ершик, автор имеет в виду прошедшую в тот же день акцию у российского посольства в Праге.
Как обычно, возникает традиционный русский вопрос "Что делать?".
Машина репрессий очень недолго будет заниматься "штабами Навального". Она пойдет пожирать обычные российские клубы любителей шахмат или движения любителей скидок. Это уже проходили в 20-30 годы прошлого века. Это уже началось: атака на совершенно безобидный студенческий журнал про учебу вызвана именно тем, что "навальнистов" переловили и стало нечего делать. Эта машина быстро переключится на самых лояльных обывателей, которые вообще нигде не состоят; потому что сотрудникам "органов" надо оправдывать свою зарплату, обеспечивать "показатели" и доказывать собственную лояльность и рвение.
Объявление Фонда борьбы с коррупцией и т.п. организаций "экстремистскими" – это не о Навальном, это не об "оппозиции". Как раз те, кто знает риски, имеют шансы спастись. Репрессии больше всего бьют по тем, кто "мимо проходил" или вообще сидел дома.
Но пока это только проект, только яйцо дракона. Вброс, чтобы посмотреть реакцию общества. Прокуратура пока что "потребовала признать" ФБК и штабы Навального экстремистскими организациями. Если общество в ответ потребует послать рьяных прокуроров подальше – это дает надежду на то, что инициатива угаснет и сохранится относительно нормальная жизнь. Не для "штабов", а для обычных российских граждан.
Но для многих, и в России и в эмиграции, вопрос "Что делать?" всё чаще сменяется на более общий и растерянный вопрос "Как быть?".
Прокуратура требует признать ФБК экстремистской организацией. Кто-то сомневается, что уже на следующей неделе ФБК будет запрещен, как какой-нибудь ИГИЛ? Хотя нет, с исламистскими террористами эта власть ведет переговоры, Лавров не брезгует принимать в гостях Талибан, а экстремисты – это ФБК с их исключительно мирными и легальными способами политической борьбы. Значит все, кто сейчас работает или волонтерит в ФБК и его штабах, будут приравнены к боевикам условного Имарата Кавказ, т. е. к реальным террористам с руками по локоть в крови. Все эти прекрасные, умные, начитанные ребята, лучшие в своем поколении, – про них я снимал свой "Возраст несогласия", который теперь видимо тоже будет признан экстремистским. А еще я подписан на ежемесячный донат ФБК – это по закону об экстремистских организациях даже не двушечка – от 3 до 8. Я очень странно себя сейчас чувствую. Медленное публичное убийство Навального, разгром ФБК, государственный террор, обрушившийся на головы ни в чем не повинных людей, – как все это проглотить? Как с этим жить дальше, сосуществовать в одной стране с людьми, которые творят эти преступления или поддерживают их? Водить ребенка в садик, покупать шмотки в торговых центрах, ходить к друзьям на др как ни в чем не бывало – как? В такой ситуации, если твой личный запас толерантности стремится к нулю, выхода у приличного человека остается два: уезжать или садиться. Оба сценария мягко говоря не вдохновляют, причем большой разницы между ними не вижу. И то, и другое – различные формы изоляции от дорогих мне людей, мест, занятий. Но хуже, гораздо с моей точки зрения хуже – делать вид, что все ок. Жизнь продолжается. Я вне политики. Плетью обуха не перешибешь. Зато электросамокаты есть и крафтовый пивасик. Вот этот обывательский нейтралитет (а на самом деле страх) – фундамент любого ада на земле. К сожалению, большинству россиян сосуществовать с этим кошмаром норм, это даже по френд-ленте фб видно, что уж говорить про менее дружественные страты. За почти месяц даже 500 тысяч людей не набралось, готовых выйти за свободу Навального, которого уже почти 9 месяцев власть буквально убивает на наших глазах. Политического заключенного номер 1, как пишут в западных изданиях. 500 тыс. – это треть одного процента населения, но и их нет. И от этого гораздо тоскливее, чем от перспективы уехать или сесть.
А думаю я, дорогой фейсбучек, о Золушке, которая отделяла рис от фасоли и никогда бы с этим не справилась без волшебных помощников, потому что ну невозможно же.
Как-то все одновременно происходит. В ста километрах отсюда умирает Алексей Навальный. Пишут, гиперкалиемия, сердце может не выдержать в любой момент. В его защиту подписывают письма Джоан Роулинг, Орхан Памук, Майкл Каннингем, Бенедикт Камбербетч и Стивен Фрай.
Разгромили Доксу, прекрасное вышкинское студенческое СМИ, посадили ее редакцию под домашний арест. Преподаватели заступаются, Вышка как целое прикидывается веником, за это стыдно.
При этом всех моих дел – внести правки в диплом; научные руководители пишут, что я толковая и мне есть смысл идти в аспирантуру. У меня новый роман, и мальчик пишет мне нежные глупости, присылает фотки распустившихся почек. Шпарит солнце, работает велопрокат. Считать ли все это менее настоящим? Менее важным? Что тогда останется от меня? Должна ли я не быть счастливой, потому что обстоятельства времени и места? Нечестно ли, когда я да?
Непонятно. Мне правда непонятно. Вроде бы месседж такой – не обращайте ни на что внимания, не читайте новости (а постепенно их перестанут и писать, они работают над этим), никого не трогайте и тогда вас тоже никто не тронет. Я бы хотела, и все бы хотели (наблюдаю массовое снижение активности в политизированном фейсбуке с одновременным повышением активности тех же самых нас в легкомысленном инстаграме, потому что ну невозможно же). Но просто мировая практика-то показывает, что тогда тронут тем более, просто чуть позже, вот хотя бы по новенькому закону о просветительской деятельности; и уже никто не заметит.
Александр Морозов
События, связанные с Москвой, настолько безобразны, что скрутило даже меня. Уехал, и три дня не включал компьютер, не смотрел в айфон. Хотя ничего другого не ожидалось (после "обнуления"), мы все много раз сказали, что "победили силовики", что "общества нет, оно давно раздавлено" и что впереди только "истребление", – но ведь нельзя продолжать все это "облекать в слова" по инерции. Надо искать какую-то новую "точку сборки" – с этой мыслью я выключился из сетей. Просидел три дня на озере. Думал: а как реагировали Марк Алданов, Петр Струве? Как они удерживали позицию в условиях начала войны или новостей об очередной волне репрессий? А как конструировали "точку взгляда" в русских зарубежных редакциях в 1975-1982? Или, например, "польское восстание". Ты сидишь и видишь, как толпы твоих "однокурсников" приветствуют подавление. Прямо радостно выражают свои "патриотические чувства"... Но ведь люди "до нас" находили какую-то позицию, которая позволяла им стоять на своем – без всякой надежды на ближайшие изменения. Да, собственно говоря, даже и вообще без всяких надежд.
кажется, вообще все пошло не так...
воронеж отодвинулся в очереди – первые бомбы решено сбросить на фбк (сюприз-сюприз).
мол, вы думали небось, что мы воронеж бомбить кинемся, а потом застрелимся от ужаса? ан нет, мы поступим не так, мы пойдем другим путем: раз вы ввели эти свои санцкции, пока вся, буквально вся, ваша интеллектуальная элита подписывает письмо в защиту владимирского узника, мы, пожалуй, по нему и хряпнем. раз он вам так дорог, угу. и посмотрим, как вы взвоете, как запоете, когда практически каждый россиянин, сочувствующий вашему любимцу (не говоря уж о тех, россиянах, которые с ним работают и помогают ему), станет подпадать под экстремистскую статью (это у нас, знаете ли, от трешечки до десяточки, господа)...
так невозможно вести холодную войну. даже в борьбе без правил все же есть правила. а тут – какой-то эшер вместо партера. борьба опарышей со сталелитейщиками, соревнование в подлости между ядовитым вараном и палочкой коха, черный лебедь выклевывает глаз ворону.
я знал, что будет плохо, но не знал, что так скоро (с).
Поразительно, как решение властей признать ФБК и штабы Навального экстремистскими организациями, в реальности, увеличивает количество экстремистов.
И дело не только в том, что все поддерживающие ФБК и Навального теперь будут называться экстремистами, а в том, что в очередной раз, вместо того, чтобы выпустить пар, власть увеличивает давление в котле, не оставляя людям никакого иного выхода, кроме радикализации и крайних взглядов.
Ну вот казалось бы, еще год назад в стране существовала система, при которой и во власти и в обществе были полутона, можно было и быть где-то посередине, и не за власть и не за Навального, а теперь всем предложено выбрать свою сторону.
И со стороны власти все логично – они думают, что воюют с США. Это ясно и из высказывания Путина с Песковым, которые говорили, что Навальный легализует данные западных спецслужб и что он работает на ЦРУ, и из того, что решение о полноценном закрытии ФБК принято сразу после объявления Байденом новых санкций.
Не ясно одно – как можно реально игнорировать сотни тысяч людей открыто поддерживающих Навального? Типа они все заблуждаются? Пятая колонна? Жертвы пропаганды?
Впрочем, совершенно очевидно, куда все это движется. Всех, кто не выбрал правильную сторону уже в ближайшее время станут называть контрреволюционерами, обвинят в Троцкизме, в работе на иностранную разведку, ну а потом, обвиняемые сами будут признаваться в том, что они планировали прорыть тоннель от Бомбея до Лондона.
И что со всем этим делать? Смотреть фильм Тенгиза Абуладзе "Покаяние".
Требование "экстремизировать" навальновские структуры совпало с началом распада этих структур. Без Навального они не могут ни митинги провести, ни коалицию собрать, ни расследования толковые снять (последнее про путинский спа-центр – дно). Поэтому власть добивает упавшего, который доставлял ей столько проблем. А упавший продолжает просить у прохожих у помощи. Но прохожие стараются не смотреть в его сторону.
Страшнее запрета ФБК и штабов Навального может быть только запрет Прекрасной России Будущего. Даже на уровне набора слов (как это было с АУЕ).
Запретить (пересажать, выдавить из страны) тех, кто вслух мечтает и призывает мечтать других – много ума не надо.
Запретить МЕЧТУ, утопию без конкретики (в этом и есть главная ценность Прекрасной России Будущего) – значит, лишить людей надежды. Просто взять ее, растоптать и помочиться.
Все это уже было. Закрытые границы, маразматический генсек с ядерной кнопкой, бесславные международные авантюры, холодная война, империя Зла, информационные глушилки, главный враг режима, запертый в Горьком, преследования за анекдот, больше трех не собираться, и вновь продолжается бой, американская военщина, все люди доброй воли и тэ дэ и тэпэ и тэ дэ и тэ пэ и тэ дэ и тэ пэ тэ пэтэпэтэ...
Разница только в одном: тогда жизнь казалась длинной, а теперь кажется короткой.
Когда-то в России была серая зона. В ней можно было тихонько поругивать власть, ждать перемен, которые обязательно должны были настать, смотреть в окно на митинги и лайкать посты в интернете, даже донатить оппозиционные кампании. Вспомните, как мы радовались победе независимых кандидатов на муниципальных выборах. Это было совсем недавно. А еще раньше можно было менять 30 рублей на доллар.
Сначала кончились рубли, а сегодня и все остальное. Серой зоны больше нет. Власти больше нечего предложить, кроме разделения на своих и врагов. Окончательного разделения.
Сходные фразы все мы произносили уже много раз, но обманывали друг друга, когда говорили о том, что пройдена очередная развилка. Не было никаких развилок. Этот режим даже не паровоз, которому можно перевести стрелку. У нас тут бобслей – мчимся вниз с ветерком, без вариантов.
Не любить власть теперь просто нельзя. Запрещено. Донаты оппозиции – статья. Лозунги и символика – штраф. Поддержка на выборах кандидатов, кто на свободе, может обернуться несвободой уже для поддерживающих.
Мы не заметили, как обществу обьявили, по сути, гражданскую войну – до истребления последнего гражданина. Теперь не белые против красных, а вертухаи против граждан.
Тут надо бы добавить оптимизма – он есть. Еще Николай Гаврилович Чернышевский учил нас, что чем хуже – тем лучше. Тем яснее. Пока можно отступать – общество отступает. Но скоро уже и отступать будет некуда.
И этот ощущаемый спиной дискомфорт и отчаяние должны разбудить страну. Или она так и умрет во сне. Выбора, по сути, больше нет.
Возможно, горячие головы наверху уверены, что ведут борьбу с ФБК. Но на самом деле делают все, чтобы признать экстремистами миллионы и десятки миллионов, кто хочет другого: сменяемости власти, независимости суда, мира с соседями, да хоть снижения тех же налогов.
Шаг вправо, шаг влево – уже расстрел. В какой-то момент, я в это верю, общество, которому уже будет некуда отступать, шагнёт вперед.
Но есть и те, кто, наоборот, полон решимости.
Новость про признание ФБК и штабов Навального экстремистами – в струе, а в моменте – пока не самая кровожадная. Однако она имеет исключительное символическое значение.
Политическая группировка у власти и их вспомогательные органы обслуживания типа прокуратуры и судов публично отказались от идеи "права". Просто делим людей на своих и врагов, с врагами можно делать все, что угодно, если захотим, используя мощь административного и репрессивного аппарата. И те, кто не с нами, тот против нас.
Назначение во "враги общества" делается по прихоти человечков во власти, а не по обезличенным правилам. Процедура – пятничная писулька, а не суд с рассмотрением деяний по-существу.
Упускают только важную деталь в новой реальности со своими и врагами. Если уж играть по этим упрощенным фашистским правилам, то выяснится, что для нас и остальных россиян ФБК – это свои, хоть есть и разногласия, а шайка-лейка с Путиным и прокуратурой – форменные враги, наши и всей России. Третьей альтернативы нам не оставили. И не мы придумали делить страну на эти лагеря.
Про тех, кто в ужасе и отчаянии не заползет под плинтус, а продолжит "тут из себя строить"...
Наступила кристальная ясность. Мы теперь имеем дело с честным драконом. Он больше не рядится в шкурку матери Терезы, выпрямился во весь рост, расправил крылья и плюется пламенем во все живое.
Осталось всего два сценария. Либо наши ярость, омерзение, презрение выплеснутся на улицы (исход будет зависеть от многих факторов), либо они нас всех, кто не свалил, убьют или закроют по зонам.
Нет никаких других вариантов, развилок и возможностей. Никто не отсидится, никто не переждет.
Простой понятный выбор – либо в тюрьму, либо на улицу. Потом с высокой долей вероятности тоже в тюрьму, но ты хоть попробовал, будет, что вспомнить...
Попытка объявить экстремистами ФБК и активистов Навального (с вполне реальным риском уголовного преследования для тысяч человек по всей стране) – новый акт холодной гражданской войны. Этот акт имеет очевидно антиконституционную цель – подавить неконтролируемую оппозиционную деятельность.
Наивно рассчитывать, что можно отсидеться: для борьбы за самосохранение режиму приходится постоянно взращивать репрессивный аппарат, и – пока его не остановить – он всегда будет искать себе новых жертв. Рациональный ответ – мирное сопротивление, пока для него сохраняются возможности, или эмиграция.
Если освобождение одного Навального – недостаточный для вас повод для записи на митинг, то вот, власти приготовили более весомый аргумент.
