В Буэнос-Айресе продолжается процесс по "кокаиновому делу". Суд допросил двух ключевых свидетелей, оба из национальной жандармерии. Их версия происходившего в российской школе при посольстве в декабре 2016 года отличается от той, которую министр безопасности Аргентины изложила в своих мемуарах под названием "Война без казармы", изданных за несколько месяцев до начала процесса. А в работе следствия, которое длилось четыре года, обнаруживаются странные слепые зоны. О том, как проходит этот процесс, рассказывает телеканал "Настоящее Время".
Процесс в суде аргентинской столицы из-за пандемии идет в виртуальном режиме: сотрудника национальной жандармерии Серхио Шонингера и его начальника, руководителя специального подразделения национальной жандармерии по антинаркотическим операциям Хосе Марию Вальдеса, допросили по видеосвязи. О первой части допроса Шонингера "Настоящее Время" уже рассказывало. (Полное имя свидетеля Серхио Фабиан Шонингер; на предыдущем заседании его представляли как Фабиана Шонингера.)
Обвиняемые Иван Близнюк и Александр Чикало участвуют в трансляции из тюрьмы Маркос-Пас. Бывший министр безопасности Аргентины Патрисия Буллрич (она занимала эту должность с 2015 по 2019 год) в суде пока не выступала, но после допроса жандармов стало ясно, что их версия отличается от той блестящей операции, которой в книге мемуаров экс-министра посвящена целая глава.
Что происходило в школе с 4 по 13 декабря 2016 года
В частности, выяснилось, что аргентинской прокуратуре и свидетелям-жандармам до сих пор ничего не известно о том, что происходило в посольской школе с 4 по 13 декабря 2016 года – с момента обнаружения кокаина до того, как об этом узнали власти Аргентины.
По версии российских дипломатов, подозрительные чемоданы в подсобке под лестницей 4 декабря случайно обнаружил недавно назначенный завхоз Игорь Рогов. В документе, подписанном замначальника отдела по борьбе с наркоторговлей ФСБ полковником Сергеем Муравьевым, говорится, что рано утром 5 декабря 2016 года чемоданы вскрыли (судя по всему, это сделали прилетевшие из Москвы сотрудники). Их содержимое проанализировали с помощью экспресс-теста Identа, после чего брикеты сложили обратно, а чемоданы опечатали. Документ, в котором описана эта процедура, позже отправили в жандармерию.
Шонингер утверждает: сотрудники ФСБ не передали аргентинцам ни результаты первого химического исследования порошка, ни съемку вскрытия чемоданов. Свидетель даже не знает, велась ли она.
Восемь дней спустя, 13 декабря 2016 года, тогдашний российский посол Виктор Коронелли в половине десятого вечера позвонил министру безопасности Аргентины Патрисии Буллрич и попросил о срочной встрече. Она подробно описывает ее в своей книге "Война без казармы". Дипломат появился в сопровождении своего первого секретаря Олега Воробьева и четверых сотрудников ФСБ. "Агенты были ростом под метр девяносто, блондины с очень короткими волосами, почти бритые налысо. Они ни слова не говорили по-испански, по крайней мере делали вид", – рассказывает Буллрич. По словам экс-министра безопасности, посол сильно нервничал и просил срочно увезти из школы чемоданы. Он боялся, что за ними в любой момент могут приехать хозяева, посольскую машину задержат с кокаином, разразится международный скандал. Дипмиссию обвинят в трафике наркотиков.
Почему Виктор Коронелли не обратился к министру безопасности раньше, а зачем-то выждал восемь дней? И повлияли ли на это его решение сотрудники ФСБ из Москвы (и в чем в таком случае состоял их план)? На эти вопросы у следствия в Аргентине ответов нет.
Сколько весил найденный кокаин
Интересно, что в первой записке полковника Муравьева и во всем аргентинском деле вес обнаруженного кокаина – 388 827,8 грамма. А в документации ФСБ за 2017 год наркотик числится "похудевшим" на 26 кг – 362 174 грамма. Если ориентироваться на цифры жандармерии, партия таким образом потеряла в цене почти два миллиона долларов.
С датами тоже неразбериха: начало совместной операции по отправке подмененного на муку кокаина в Россию в поздних отчетах ФСБ датируется почему-то не 30 марта 2016-го, а восьмым. "Если у них в документах ошибки, я тут при чем?" – возмутился свидетель Серхио Шонингер, когда его спросили об этой нестыковке в суде. Эти документы он сам привез из Москвы в декабре 2017 года. Но первыми несоответствие дат заметили защитники подсудимых: по крайней мере на стадии следствия его никак не объяснили.
Кокаин на муку меняли в ночь на 14 декабря 2016 года в большой спешке. Как рассказывает в мемуарах Буллрич, на оптовую закупку такого количества муки на центральном рынке Буэнос-Айреса они сбрасывались с послом, судьей и жандармами. На аргентинском видео чемоданы появляются уже с печатями посольства. По закону, подчеркивает защита, всю операцию должны были снимать на камеру, но тот момент, когда Серхио Шонингер менял наркотик на муку с песком (им "утяжеляли" груз для правдоподобия), не зафиксировали. Почему – свидетель не смог объяснить. Адвокат Ивана Близнюка Лилиана Борисюк считает, что ночное видео из школы и жандармерии смонтировано и "вызывает много вопросов".
Чьи телефоны прослушивали, а кому верили на слово
Сидящий под арестом в Москве Андрей Ковальчук, которого называют главой международной преступной группировки, бывал в Буэнос-Айресе много раз. Общался и даже дружил с некоторыми сотрудниками российского посольства, присутствовал на официальных мероприятиях и активно обрастал аргентинскими контактами. Ковальчук был лично знаком с высокими чинами в местной полиции. В первой записке ФСБ потенциальными подозреваемыми числятся четыре человека, среди них бывший посольский завхоз Али Абянов, за щедрое вознаграждение и раньше бравший у Ковальчука вещи на хранение, и полицейский Иван Близнюк, живущий в Буэнос-Айресе выходец из России. Также следствие отрабатывало возможную причастность к этому делу Леонардо Голованова – председателя Координационного совета российских соотечественников Аргентины. В материалах есть запрос на прослушку его телефона. Голованов, как говорится в документе, общался с Ковальчуком и "за вознаграждение предлагал информацию о школе при российском посольстве, а также для облегчения совершения противоправных действий обещал помочь с контактами в аэропорту Сан-Фернандо".
Но по не совсем понятной причине жандармерия вскоре бросила проверять версию, связанную с Головановым, а контакты Ковальчука с высокими полицейскими чинами Буэнос-Айреса вообще не проверялись. Али Абянова судят в Москве. В аргентинском деле в итоге остались лишь двое подозреваемых: полицейский Иван Близнюк, который координировал программу по обучению аргентинских кадетов в России и часто помогал посольству с переводом, и его приятель, корабельный механик Александр Чикало. Он якобы отвечал за логистику доставки кокаина из Аргентины в Европу, за что может провести в тюрьме 15 лет. Близнюку грозит 18 лет. Он обвиняется в том, что, используя свое служебное положение, мог провезти наркотик без таможенного и полицейского досмотра.
При этом оба свидетеля, Шонингер и его начальник Вальдес, в суде признали: им не удалось выяснить, пытался ли Иван Близнюк договориться с таможенниками и делал ли он что-то подобное раньше.
Бывший полицейский и корабельный механик не отрицают, что общались с Ковальчуком. Они познакомились с ним через посольство и считали предпринимателем, который собирался экспортировать из Аргентины говядину, а импортировать гречку, коньяк и шоколад. Вину подсудимые категорически отрицают.
Камеры жандармерии, работавшие в посольской школе с декабря 2016 по март 2017 года, постоянно теряли сигнал и не сняли для следствия ничего ценного. Обвинение основано на прослушках телефонов Ковальчука, Близнюка и Чикало, а также на свидетельских показаниях Олега Воробьева, бывшего первого секретаря посольства, который отвечал в дипмиссии за безопасность. С фигурантами дела он был знаком до обнаружения чемоданов. Воробьев, видимо, был первым, кому завхоз Рогов сообщил о найденных в школьной подсобке чемоданах. Позже, давая показания в Дорогомиловском суде Москвы, он рассказал, что установил, является ли белый порошок кокаином, попробовав его на вкус.
Олег Воробьев присутствовал на встрече посла с министром Буллрич, а после замены кокаина на муку был назначен связным между аргентинской жандармерией и ФСБ. Он передавал информацию из Москвы (ее, кстати, поступало очень мало, на что, давая показания, жаловался свидетель Шонингер), а также общался с Ковальчуком и Близнюком по телефону и при личных встречах. Мобильный телефон Воробьева жандармерия прослушивать не могла из-за его дипломатического статуса, записывать разговоры на русском в кафе и барах Буэнос-Айреса оказалось слишком сложно, поэтому первому секретарю посольства просто верили на слово: как сказал, так и было. Олега Воробьева отозвали в Москву задолго до начала процесса, и в аргентинский суд он вряд ли приедет. В России он дал показания в суде в конце прошлого года. Допрашивали экс-сотрудника посольства без присутствия журналистов.
Следующее заседание в Буэнос-Айресе назначено на 15 апреля. Будет выступать третий свидетель, сотрудница жандармерии, которая доставала, взвешивала и описывала содержимое чемоданов из школьной подсобки.
