В последние дни я говорил с несколькими чиновниками ЕС и представителями государств-участников этой организации о том, что станет с Европой после коронавируса. И хотя гадание на кофейной гуще не самая совершенная наука, я всё же отмечу некоторые тенденции, в соответствии с которыми Евросоюз может развиваться после эпидемии.
Есть несколько моментов, с которыми все более-менее согласны: да, ситуация кажется пессимистичной, но в какой-то момент ЕС преодолеет кризис здравоохранения. Вакцину в конце концов изобретут, и с коронавирусом будет покончено. Какое-то время ограничения останутся необходимы, их даже могут снова усилить, если снимут слишком рано, но, скорее всего, выход из ситуации будет именно медицинским.
Ключевой момент между тем заключается в ответе на вопрос о том, как Европа отреагирует на последующий экономический кризис? Я вижу три совершенно разных способа развития событий, в каждом из которых есть свои подводные камни: усиление федерализации, более тесное сотрудничество с Китаем, новая эра европейского протекционизма. Поскольку международные организации всё откровеннее говорят о том, что пандемия приведет к сильнейшему со времен Великой депрессии 1930-х годов кризису, а МВФ недавно предсказал падение экономики в 19 странах Еврозоны на 7,5%, то становится ясно: необходимо принимать меры. ЕС на прошлой неделе согласовал антикризисный пакет в размере 540 млрд евро. Но все согласны с тем, что это только начало.
Чтобы восстановить рынок, потребуется гораздо больше. Но споры вокруг выпуска совместных государственных облигаций по-прежнему будут мешать блоку и разъединять его по южно-северной границе, точно так же, как это произошло во время финансового кризиса десятилетней давности.
Президент Франции, активный сторонник выпуска так называемых "коронаоблигаций", на прошлой неделе оценил положение как "момент истины": именно этот момент, считает Эммануэль Макрон, определит, является ли ЕС большим, чем просто связанным набором общих правил рынком. Макрон предупредил: нехватка солидарности с такими странами, как Италия и Испания, угрожает всему Европейскому союзу ростом популизма на юге. Это снова и снова обсуждается на видеоконференциях глав стран Евросоюза. Северные страны в любом случае неохотно пойдут на выпуск облигаций, ведь налогоплательщикам придётся нести ответственность за займы другим странам, и это может привести к активизации популистских движений на датском или немецком задних дворах. Как сообщил мне один чиновник, "между государствами-членами нет доверия, ни у кого нет доверия к институтам, нет общего видения будущего". Чиновник добавил: "После каждого кризиса ЕС появляются несколько новых ран. Не уверен, что на этот раз мы сможем легко их залечить".
Независимо от того, какой путь выберет ЕС, его руководителям придется принимать сложные решения
Доходность итальянских казначейских облигаций (как и более надежных немецких облигаций) увеличивается, и Китай внимательно за этим наблюдает. Хотя никто из тех, с кем я говорил, не предполагает, что ЕС упадет в объятия Пекина, большинство, похоже, смирилось с тем фактом, что Китай будет играть более важную роль в будущем ЕС. Ещё до кризиса Китай скупал в Европе многое, от футбольных клубов до портов и железных дорог, подписывал контракты на инфраструктуру для 5G. Сейчас же страна занята так называемой “дипломатией масок”, обеспечивая неподготовленную к кризису и раскоординированную Европу медицинскими средствами защиты. И хотя некоторые из них были сомнительного качества и многие не доверяют статистике и опыту Китая в борьбе с COVID-19, очевидно, что многие страны смотрят на восток в поисках альтернативы. Взять хотя бы Германию, индустриальный и финансовый движитель союза, недавно получивший около 50 миллионов масок благодаря заключенной между Берлином и Пекином сделке.
Опасность многие видят в том, что сегодняшние маски и респираторы завтра могут превратиться в другие кредиты, если ЕС не справится с экономическими последствиями кризиса. Как заметил в разговоре со мной один из дипломатов, "если это случится не только на периферии Евросоюза, но и в основных странах-участницах, то мы получим ЕС, в котором последнее слово остается за Китаем”.
Есть, однако, альтернатива: протекционизм. Евросоюз всегда был лидером глобализации и свободной торговли, так вот вопрос в том, готов ли ЕС будет изменить своим инстинктам, поскольку в этом кризисе он оказался зависимым от китайской поддержки. Многие говорят о необходимости более активной европейской промышленной политики. Ну да, "большие континентальные державы", может быть, вполне самодостаточны, однако сложно предугадать, как ориентированные на экспорт небольшие европейские страны справятся с длительным недостатком международных поставок.
Независимо от того, какой путь выберет ЕС, его руководителям придется принимать сложные решения. Тем более сложные, что значение Европейского союза на международной арене снижается, а споры между его членами не утихают.
Рикард Йозвяк – европейский обозреватель медиакорпорации Радио Свободная Европа/Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
Перевод Марины Бочаровой
