За последнюю неделю с кем только не перессорились. Обиделись на американцев из-за названия дня космонавтики. С чехами из-за памятника Коневу. С белорусами из-за тестов на коронавирус. Плюс в самый разгар карантина запускают салюты в честь освобождения европейских столиц, которым рады отнюдь не во всех этих столицах. Это системное или просто на нервной почве? В гостях историк Никита Петров и политик Владимир Милов.
Видеоверсия программы
Елена Рыковцева: Это карантинная Москва, это салют в честь освобождения Братиславы в пустом городе.
С нами Никита Петров, историк. Массу обид выкатывает Российская Федерация соседям в эти драматические, вирусные дни. Руки доходят до всего, обиделись на всё подряд. Начнем с этих салютов. Итак, 4 апреля на всю Москву, на пустую, казалось бы, Москву, стреляют одним салютом, сегодня обещают стрелять другим салютом. При этом вводят пропуска, чтобы люди не выходили на улицу. А народ же тянет, сердце хочет салюта. Зачем они провоцируют людей на выход на улицу?
Никита Петров: Такая цель не ставится. Это скорее такая мода и традиция по возвращению в прошлое. То есть мы мысленно и ритуально должны возвратиться в те победные времена 1945 года, когда по поводу освобождения крупных городов или взятия крупных городов обязательно давался салют из 134, допустим, орудий, столько-то выстрелов. Все это отдавалось приказом Верховного главнокомандующего. Сегодня это выглядит абсурдно. Красивые кадры, хорошо снят был этот салют, звук падающих пустых гильз. А народа нет. Вот это, наверное, есть наш идеал.
Елена Рыковцева: Музыка, салюты по поводу освобождения отличаются от музыки, салюта по поводу взятия?
Никита Петров: Нет, никак. Для 1945 года никак. Я, конечно, не анализировал никогда, я думаю, что специалисты более точно ответят, из скольких орудий сколько залпов. Это означало скорее размер военного успеха, какой город, как оборонялся, сколько оборонялся. Первые салюты 1943 года в честь освобождения городов еще на территории Российской Федерации были скорее новацией, потом люди привыкли к этим залпам, чуть ли не каждый день или каждую неделю шли эти залпы в 1945-м. Для людей это создавало определенное настроение: вот-вот победа, вот-вот это безобразие закончится, наша славная армия наконец поставит точку в этой чудовищной войне. Сейчас это выглядит, конечно, анахронизмом, но это теперь наша генеральная линия.
Елена Рыковцева: Мы еще летом занимались обсуждением этих салютов. Эти салюты в честь освобождения или взятия городов европейских вызывали массу раздражения уже тогда ровно у тех соседей, в честь которых они и затевались. У нас даже передача про это была, что вообще это не очень корректно: вы за меня устраиваете мне салют, я как бы должен радоваться, но на самом деле это всего лишь показать, что это мы вас освободили, это мы пришли. То есть во всем этом нездоровость присутствовала уже тогда. С нами Владимир Милов. Сейчас карантин, что вы думаете об этих салютах 4 апреля, сегодня вам анонсировали салют по поводу Вены (через час по окончании этого эфира и за час до назначенного салюта стало известно, что власти все-таки решили его отменить. – Прим. ред.).
Владимир Милов: Для них вся эта история с эпидемией коронавируса – это просто имиджевая катастрофа, потому что они так пестовали 75-летие Победы, для них это был центральный элемент во всей их глобальной пропагандистской игре, рассчитанной на внутреннее потребление, на внешний рынок. Конечно, то, что сейчас все уходят на самоизоляцию, все эти мероприятия не просто срываются, но эта повестка отходит на второй план. Я, извините, прямо скажу, что эта тематика сейчас никого не интересует, потому что у нас беспрецедентный кризис, это все можно и нужно отложить. Но они же выстроили целую огромную пропагандистскую линию по поводу этого. Это специально делается, чтобы показать, что Россия – единственный носитель духа победы над нацизмом, а там везде в прогнившем Евросоюзе захватили власть какие-то фактически наследники нацистов, как у нас власти часто и говорят. Вот, видите, они сейчас будут ругаться на нашу великую победу. То есть это в режиме такого троллинга тоже делается специально, чтобы спровоцировать какие-то внешнеполитические разборки, показать роль Москвы, как в Кремле видят, единственного носителя духа победы над фашистами. Из-за кризиса вся эта история у них распалась по кусочкам, они как-то пытаются ее с пола собирать. Кроме возмущения этими салютами в такое сложное время я, честно говоря, особо ничего вокруг не вижу.
Елена Рыковцева: Дмитрия Пескова спрашивают: состоятся ли все эти мероприятия? Он говорит – ничего не отменялось. Из чего станция "Эхо Москвы" сделала вывод, что Песков говорит, что и "Бессмертный полк" будет проведен, и Парад Победы будет проведен. На эту минуту ничего не отменено. Вы верите в такое, что они на это способны?
Никита Петров: Сейчас мне мысль пришла, что скорее всего, когда мы говорим о салютах, это было запланировано заранее. Это действительно отчасти некое дразнение тех, которые не разделяют и не понимают. Но с другой стороны, заложено в бюджет выпалить столько-то снарядов – выпалят. Заложено пройти парадом – пройдут. Неважно, что зрителей не будет. С "Полком" сложнее, потому что это элемент демонстрации народного шествия, без народа "полк" не "полк". Потому и был сделан, я думаю, так решительно карантин, чтобы по-большевистски в месяц с этим безобразием покончить и потом приступить к очередному делу – достойному празднованию годовщины Победы. Но тут неизвестно, как оно все пойдет. Я бы не сказал, что мы можем быть уверены, что бюджетные деньги, выделенные на это, должны быть освоены непременно.
Елена Рыковцева: Я не верю в это, что они проведут. А вы думаете, возможен именно "Бессмертный полк"? Парад, допустим, без публики они проведут. А "Бессмертный полк" – выведут на улицы миллион человек, как они любят?
Владимир Милов: Я лично думаю, что они все отменят, проводить ничего не будут, в том числе парад перенесут. Но для них это довольно тяжелое решение. Просто потому, что это разрушает имиджевую картинку. Это целый монументальный набор мероприятий. Как они могут упустить такую годовщину? Это очевидно, что они должны, их пропагандистская машина должна на тысячу процентов все это дело отрабатывать. Поэтому для них это очень тяжелое решение. Это тяжелое решение еще и по причинам большой бюрократической и финансово-бюджетной инерции. То есть там большие механизмы запущены, сейчас все это дело приостанавливать непросто. Мы видели, как они нерешительно действуют по введению так называемой самоизоляции в российских городах и регионах, но тем не менее, они все-таки на эти решения идут. Я прямо буквально видел в соцсетях у коллег, был жуткий скандал в Новосибирске, потому что губернатор испугался отменять пасхальные мероприятия в храмах из-за эпидемии, но общественность на него надавила, они буквально в последние несколько часов приняли решение, что службы в церквях пройдут онлайн, ходить туда не надо. Вот эта вся инерция пропагандистская, инерция бюрократическая, финансовая, она огромная, поэтому им эти решения даются с огромным напряжением, с трудом. Поэтому мы будем наблюдать, насколько затянут процесс объявления о переносе. Я думаю, что они в итоге перенесут и парад, и "Бессмертный полк". Вы видите, что их реально начинает уже серьезно беспокоить масштаб эпидемии, что может просто не хватать коек для критически больных. Ракова, заместитель Собянина, об этом дала очень четко понять. Поэтому, мне кажется, что все-таки разум возобладает. Но пропаганда и бюрократия – это настолько инертная машина, что эти метания еще какое-то время мы будем видеть.
Елена Рыковцева: Не хотят расхолаживать. В конце концов, пусть люди думают, что мы, может быть, выйдем и покажем.
Никита Петров: А давайте Кремлю подсказывать. Например, если мы возьмем 1945 год, собственно говоря, у нас майские дни ознаменовались салютом, а Парад Победы проводили 24 июня. Пока собрали сводные полки со всех фронтов, пока подготовили. То есть в принципе можно вернуться к схеме, как это было при советской власти, когда парады устраивались только по крупным годовщинам. 9 мая был скорее день скорби, встречи ветеранов, день минуты молчания в память павших в годы войны и жертв нацизма. Все помпезно-фанфарно-праздничные мероприятия, как в 1945-м, – 24 июня.
Елена Рыковцева: Просто настолько привыкли сконцентрировать, таким ударом мощным нанести 7-8-9 мая.
Никита Петров: Дорого яичко к Христову дню, с одной стороны. Но с другой стороны, никто не мешает деньги выделенные освоить. Наверняка часть уже распределили, не побоюсь этого слова, может быть, что-то уже и утащили, значит, проводить мероприятие надо.
Елена Рыковцева: Такого не может быть, чтобы утащили деньги. Никогда. Скандал с демонтажем памятника Коневу в Праге набирает обороты. И как будто бы все это с чистого листа бумаги. Ничего не было ни до, ни после, выходит Мария Захарова и гнобит чешские власти за то, что что же вы такие мягкотелые.
Елена Рыковцева: "Глумливая активность". Эта активность продолжается уже много лет, этот памятник давно расколол пражскую общественность. У этого раскола, схваток, битв вокруг него есть причина, об этой причине почему-то не говорят. Не хочется сказать, что личность этого маршала была совсем неоднозначной. И вовсе не с войной, не с великой Победой связано неприятие чехами этого памятника. Вы когда-то слышали, чтобы об этом сказала Мария Захарова, в чем истинная причина?
Никита Петров: Нет, никогда. Наоборот, наш МИД находит повод ругаться со всеми и обижаться на всех, клеймить всех именно за то, что они не чтят память, за то, что они что-то делают не то, что нам нравится, и так далее. Мне всегда вспоминается цитата Твардовского, когда он сказал о Шолохове однажды, что Шолохову за первую часть жизни, конечно, нужно поставить памятник, но из-за второй части жизни он будет стоять как-то криво. Что имел в виду Александр Трифонович? Он имел в виду те выступления Шолохова, который тот сделал и на XXIII съезде, когда одобрял расправу над Синявским и Даниэлем. Одним словом, Твардовский брал жизненный путь Шолохова в целом. С Коневым то же самое. Его военные заслуги никто не отрицает, но было потом – была Венгрия 1956 года и высокая награда за подавление народного восстания. Это не украшает биографию маршала. Что делать, он подневольный человек, он военный, Кремль приказал – он сделал. Но это вовсе не значит, что мы сейчас должны об этом забыть и считать, что все было замечательно и правильно. История вынесла свой приговор и социалистическому строю, и социалистическому лагерю, и теперь понятно, на чьей стороне историческая правота – она не на стороне Кремля в данной истории.
Елена Рыковцева: Более того, чехи не устают подозревать о его роли в событиях 1968 года в Праге. Его дочь отрицает это, но, тем не менее, подозрения есть. Сами они говорят, что и Венгрии достаточно для того, чтобы этому человеку в центре Европы памятники не ставили.
Никита Петров: На самом деле это и есть то, что называется памятью народной. В памяти народной есть подавление Пражской весны. Это сделала Советская армия, которой принадлежал Конев.
Елена Рыковцева: История скандала, история, как хотят убрать памятник Коневу из города, давняя, не нужно делать вид, что это только что началось. В Кракове этот памятник простоял всего три года, в 1987 году его поставили, в 1991-м он уже подпал под закон о демонтаже советских символов. Плюс его демонтировали действительно как памятник человеку, который подавлял венгерское восстание. В 1987-м году, уже тогда, когда его поставили, польское "Кабаре" уже сделало очень смешной номер, в котором они как бы иллюстрировали интервью скульптора местной газете пафосное. Посмотрите хотя бы один куплет.
Елена Рыковцева: Уже тогда веселились. Не было пиетета не потому, что война, 1945-й, а потому, что было потом. Поэтому они не понимали, почему местный скульптор этим занялся. Вопрос теперь возникает, ведь этот памятник Коневу, который в 1991 году был демонтирован в Кракове, забрал Киров. Какова природа охоты за западными политиками, депутатами, которые сносят эти памятники, в то время как у себя попробуй допросись, и мы вам такое видео покажем, чтобы памятник великому советскому полководцу поставили. Никакого Конева не было бы, если бы в Кракове его не снесли, ни в каком Кирове.
Владимир Милов: Давайте не будем все наши города заставлять советскими милитаристскими памятниками. Я категорически против. Я был еще школьником, когда впервые начал смотреть, как День Победы празднуется у нас в стране. Я помню очень хорошо эволюцию за последние 30–40 лет. Мне кажется, в последнее время мы стали свидетелями очень резкой милитаризации всей дискуссии о победе, об отношениях с соседями, о той войне. Мне кажется, нужно очень серьезный разворот предпринимать, избавлять от милитаристского культа. В этом смысле, если говорить о Восточной Европе, для них за победой над нацистской Германией последовали 40 с лишним лет коммунистической оккупации. Все их так называемые народные правительства – это по сути было марионеточное правительство, управлявшееся оккупантами из Москвы. Они все эти памятники так и воспринимают, как наследие оккупационного периода. Если говорить о режиме, что бы сделал я, если бы был президентом, первое, что бы я предпринял в рамках примирения со всеми этими странами, мы же так с ними не примирились, у нас до сих пор официальный дискурс, что они какие-то плохие отщепенцы, которые извращают память истории и так далее, я бы сам им предложил: ребята, давайте мы все это у вас заберем, и давайте договоримся, что мы однозначно с вами оцениваем коммунистический период как вредный и разрушительный – и для нашей страны, и для ваших государств. На мой взгляд, Россия сама должна выйти с такой инициативой. Правильно Никита сказал, что западные войска не насаждали культ милитаристской памяти о том, как он освободили Западную Европу от нацистов. Поэтому здесь нам надо двигаться в сторону нормального человеческого гуманистического восприятия всего того, что тогда происходило, милитаристскую составляющую надо категорически убирать. По поводу всех этих полководцев, действительно, с ними есть огромная проблема. Да, это часть истории, но кроме всего прочего они много такого налопатили, и Жуков, и Конев, и прочие, что часто оторопь берет. Мне кажется, что здесь надо действительно возвращаться к идее того, что 9 мая – это день памяти и скорби, милитаризация категорически противопоказана, я в этом смысле абсолютно солидарен с европейцами, эту составляющую нужно абсолютно убирать. И не надо нам военных памятников в наших городах. Россия славна другими вещами, нам надо памятники музыкантам ставить, литераторам нашим великим, первооткрывателям. Сто лет сейчас отмечается открытие Антарктиды русским, Фадеем Беллинсгаузеном, у нас народ не знает, кто это такой, и ни одного памятника ему нигде нет, есть только один в Кронштадте, до которого так просто не доберешься. На мой взгляд, линия в плане памятников совершенно другая должна быть.
Елена Рыковцева: Я очень напугана тем, что меня сейчас можно заподозрить в том, что я призываю ставить на территории Российской Федерации памятники этим полководцам. Я говорю только о том, что почему вы требуете у них, чтобы они хранили, хотя сами вы их не ставите. Я хочу сейчас показать историю, это очень странный и смешной, на мой взгляд, человек, это депутат Московской думы Елена Шувалова, она коммунистка, ее провел снова в Думу Алексей Навальный путем "умного голосования", чтобы вышибить "Единую Россию". Это человек, который жизнь положил на то, чтобы воевать с такими супостатами, как Александр Солженицын, как белогвардейцы и пр. И она всю свою коммунистическую жизнь положила на то, чтобы в Москве стоял памятник маршалу Василевскому. Но ничего у нее из этого не получается. Давайте посмотрим ее выступление на одном из бесконечных митингов, которыми она занимается, чтобы свергнуть один памятник и поставить другой.
Елена Рыковцева: Это, конечно, комическая совершенно сцена, но факт остается фактом – попробуй вытряси из них каменного Василевского.
Никита Петров: Деньги-то все на плитку ушли, какой Василевский? Трудно очень управлять потоками, тем более когда такой бурный и в одном направлении двигается. Вообще говоря, это вполне типично. Речь идет о политической воле. Да, Дума может принять постановление, но кто будет его выполнять, кто выделит деньги на это? Мы заметим все, что сделали вокруг нас за границей, заметим, раздуем, обидимся, будем выглядеть посмешищем в глазах всей Европы, как застрявшие в прошлом. В тот момент, когда мы яростно обличали Эстонию за перенос Бронзового солдата с площади Тыниса Мяги на кладбище, одновременно перезахоронили втихаря в Химках летчиков и даже ничего не сказали. Если ты видишь это у других и пытаешься это каким-то образом обличать, ты хоть посмотри, что вокруг тебя здесь творится. Это абсолютно когнитивный диссонанс. Но это нормально для политического сознания, потому что мы этим самым не добиваемся истины или какой-то исторической правды, мы ведем воспитание нашего населения в духе неприязни и ненависти ко всем остальным. Это и есть, собственно говоря, цель. В данном случае цель не Василевский, не Конев, раздувание подобных скандалов – это воспитание масс на определенных примерах, это мобилизация на негативной основе. Люди не знают, что наступило после того, как пришла туда Красная армия, этим никто не занимается. Хотя когда-то Путин обмолвился, он сказал эти фразы, что, конечно, ничего хорошего в том, что мы потом навязали всем социалистический строй, нет. Но это все прозвучало как нечто добавочное. Но это очень важно, потому что получается так, что мы воспитываем людей, не знающих историю. Нам нужны в принципе мракобесы, и нам нужны в принципе невежды, но обязательно, чтобы были патриоты.
Елена Рыковцева: Мы сейчас посмотрим сюжет, в котором мы собрали все обиды последнего времени, которые накопились у Российской Федерации к соседям, несмотря ни на какой вирус, хотя вирус присутствует в этих обидах, как одно из действующих лиц.
Елена Рыковцева: Никита, в сочетании День космонавтики российском Юрий Гагарин присутствует? Почему этот день не назван днем полета Юрия Гагарина в космосе?
Никита Петров: Начнем с того, что претензии, я бы сказал, надуманные, высосанные из пальца. Писали о полете человека в космос, да не было указано, что его фамилия Гагарин. Если у нас напишут какую-то передовицу, статью или отметят день высадки первого человека на Луну, тоже могут не сказать фамилию, даже не сказать, какая страна это сделала. В конце концов, никогда никакой обиды из-за океана по этому поводу не будет, они уже привыкли ко всему этому. А мы именно для того, чтобы лишний раз показать, как они нас не уважают, как они все готовы забыть. Совершенно недавно был другой скандал, тоже раздутый, кстати говоря, из ничего. Была выпущена в США памятная монета по поводу окончания Второй мировой войны, на памятной монете было три знамени – французское, британское и американское, советского не было. Это не была монета монетного двора, это была памятная монета, то есть не имеет хождения как платежное средство. Тут же обиды: вот, принижают значение вклада Красной армии в эту победу, они абсолютно страдают беспамятством. Давайте посмотрим на наши юбилейные монеты по поводу окончания войны: там что, есть американское знамя хоть где-нибудь? Там сказано, что еще помимо нас другую часть Европы освобождали наши западные союзники? Нет, ни слова. Но мы это считаем должным, как будто так и надо. Когда кто-то другой что-то забыл или считает важным показать заслуги именно западной коалиции, мы начинаем обижаться и выглядим нелепо.
Елена Рыковцева: Зачем им так подставляться именно сейчас, когда мозги должны быть заняты совершенно другим, зачем устраивать эти разборки из-за фразы в фейсбуке, из-за поста Госдепартамента, где не указано имя Гагарина?
Владимир Милов: Здесь, я бы сказал, две вещи. Во-первых, базовая, что Россия, к сожалению, сегодня миру особо ничего полезного не несет. Отношение к путинской России сформировалось в большинстве стран устойчиво негативное. Если задаться вопросом, что хорошего мы предлагаем человечеству, что позитивного несем, то ничего. Поэтому неудивительно, что огромное число инфоповодов, которые связаны с внешней политикой, – это инфоповоды скандального характера, когда мы с кем-то ругаемся, чтобы нас любили и дружили все, мы сами таких поводов не даем. Второе, на мой взгляд, довольно понятно, что для них очень выгоден культ обиженки. Это все обращено в значительной степени на внутреннего потребителя, они знают, что у нас в России восприятие победы во Второй мировой войне – посмотрите любой опрос – это считается одно из главных достижений и позитивных явлений в нашей истории. Когда наши власти хотят дальше продвигать идеологию осажденной крепости, что мы окружены врагами, которые нам хотят чего-то плохого, нужны все время инфоповоды, чтобы там с другой стороны занавеса какие-то скоты, которые хотят унизить, уничтожить Россию. Этим грифам всегда нужна падаль, нужно создавать даже искусственно из ничего какие-то инфоповоды, которые имеют целью показать, насколько Россию в мире ненавидят, хотят растоптать все, что для нас свято. Это та же самая линия советской пропаганды по поводу Второй мировой войны, постоянная была тема, что они пытались изобразить дело так, что якобы на Западе вообще подается вся история, что Россия никакой роли не играла во Второй мировой войне, это все выиграла Америка, Британия и Франция. Постоянно шла тема, что Запад сознательно пытается принизить роль России в победе во Второй мировой войне. Они просто достали совковые пропагандистские методички. Цель этого всего – продолжать сеять ненависть к развитому миру, продолжать формировать идеологию осажденной крепости.
Елена Рыковцева: Я хочу поговорить про вирус и про помощь. Тут действительно может быть реальная обида, что мы Италии послали это, это и это, а они неблагодарные, кто-то ценит, конечно, тут очень любят по телевизору показать, что гимн России поют на балконе в том числе, а кто-то совсем не ценит. Пресса начинает рассказывать, что мы пытаемся им что-то подбросить, военное вторжение устроить. Это может быть действительно по-человечески обидно?
Никита Петров: Мне почему-то вспомнились слова великого Федора Михайловича Достоевского, которые он вложил в уста одного из своих героев, возвращающегося из Европы: "Только бы унизить русского человека". В данном случае обида не на то, что какая-то газета, можно было не заметить, что написала газета. В данном случае признак воспитания не в том, чтобы не пролить соус на скатерть, а не заметить, когда это сделали другие. Но они всегда замечают, когда кто-то проливает соус на скатерть. Тем не менее, на что они обиделись, как я полагаю, особо обиделись – кажется, они разгадали смысл этой помощи. Посмотрите, как едут эти автомобили, на каждом по несколько флагов Российской Федерации. Я себе представляю, если бы приехали французы, или западные немцы, или американцы оказать какую-то медицинскую помощь, вот этой помпы и демонстраций не было бы. А что наши социальные сети, как они реагируют на проезд колонны? Замечательно. Они пишут: в Бергамо "вежливые люди" появились. То есть сразу же идет захватническая, имперская, милитаристская риторика 2014 года и так далее. Действительно газета написала некоторые слова недоумения, почему приехал генералитет, военные медики, которые на самом деле являются дезинфекторами. То есть они отрабатывают некие приемы дезинфекции местности, объектов, для них это учения. Обида здесь есть, потому что нет ли за этим всем еще и попытки что-то разведать, когда газета указала на то, что подозрительно близко они стараются работать к базам НАТО. То есть в принципе, как у нас всегда бывает, с двойным дном и двойного назначения. Почему бы заодно, оказывая помощь, достигая пропагандистский эффект, не сделать еще и вот этого. А теперь, внимание, вопрос: откуда я это взял? Я слишком много документов ЦК КПСС в свое время читал, когда в принципе такие вещи так и делаются, когда под одной обложкой скрывается заодно и нечто другое. Нет, может быть главное, конечно, это помощь, но все остальное тоже не забыто. Такое двоемыслие многим понятно, многие давно просчитали и даже разгадали все эти кремлевские трюки.
Елена Рыковцева: Почему-то вспомнилась подводная лодка, с которой произошла трагедия, она занималась прослушиванием норвежцев.
Никита Петров: Сколько раз на мель садились в Швеции, разведывали, можно ли пройти.
Елена Рыковцева: После этих историй, даже если люди ни сном ни духом, они не должны удивляться, что их в этом подозревают и делают заявления.
Никита Петров: Когда приезжали американские инспекции в период выполнения договора о ракетах меньшей и средней дальности, то все время шли циркуляры и бумаги о том, что они еще могут проводить разведку. В принципе, мы в данном случае еще с давних советских времен в плане шпионофобии давно уже являемся параноиками, то есть приписываем другим то, что делаем сами. Это, кстати, очень глубокий комплекс, который не изжит до сих пор.
Елена Рыковцева: Какая-то часть итальянского общества медийного оказалась неблагодарной, да еще и белорусы совсем некрасиво себя ведут. Им тут тесты – а они говорят, что некачественные, и вообще потратили на русских же эти тесты. Вы считаете, что это неблагодарные люди, на них стоит обижаться?
Владимир Милов: Я думаю, что никто не собирался оказывать в Кремле никакую реальную помощь другим странам. С другой стороны, там была запрограммирована эксплуатация каких-то вероятных негативных комментариев в формате обиженки. Кстати, интересный момент, я в ноябре был на международном форуме по безопасности, там была сессия про противодействие всяким информационным войнам, в том числе российской дезинформации. Там выступал достаточно высокопоставленный представитель аппарата НАТО, который рассказывал, как они этому противодействуют. Он говорил о том, что практически к любому действию, которое связано с внешнеполитическими операциями или военными, всегда приаттачивается информационная часть. Я абсолютно уверен, что обидка была заложена, они искали какие-то негативные публикации. Кстати, они по Италии плохо искали. Потому что если они посмотрят западную аналитику, которая связана с военной составляющей всего этого дела, то там просто идет буря возмущения, связанная с тем, что Италия допустила российских военных, которые действительно могут заниматься фактически разведкой на местности. Но они выбрали покритиковать какую-то травоядную статейку в газете. Вообще на Западе всю эту историю заметили, я думаю, что нет никаких иллюзий, что это пиаровская операция, которая имеет скрытую военную составляющую и заранее заложенную пропагандистскую составляющую. Действительно, как Никита говорит, как по архивам ЦК КПСС, это спланированная операция, которая не имела целью предоставить необходимую полезную помощь, а имела какие-то скрытые цели, военные цели, пропагандистские цели. Это неудивительно, что страны, которым мы помощь предоставляем, в итоге выражают в каких-то формах недовольство, потому что не цель помочь, реально не дают что-то полезное, что-то хорошее. А что мы действительно можем дать, когда есть масса подтверждений, что наши тесты на коронавирус имеют исключительно низкую надежность. У многих только после второго или даже нескольких повторных тестов получается положительный результат, хотя они явно заболели. Это неудивительно, что наша помощь не помогает и то, что другие страны этим возмущаются. Я уверен, что последующая обида на то, что как же так, мы что-то им сделали, а они недовольны – это все тоже пропагандистски запрограммировано и заложено заранее в план операции.
Елена Рыковцева: Самое интересное в этом, что российские власти, когда отправили в Америку, сначала это называлось помощью, потом оказалось, что продали, в свою очередь вызвало невероятную обиду российских граждан на свое правительство. Если вы сядете в такси, считается, что неприлично цитировать таксистов, но это такие же люди, как и все остальные, а сейчас вообще никого не видите, кроме таксистов, он вам обязательно расскажет, как они могли американцам, нам не хватает, а вы отдали – таким сяким.
Никита Петров: Таксист – это глас народа. Здесь есть определенные минусы, даже если считать, что заложено, но минус в том, что всегда народ скажет: другим помогаем – себе ничего. Получается так, что это всегдашняя история: если бы не кормили Африку, как бы мы жили. Если бы мы этих не кормили, тех не кормили. Кремль оказывал миллионную помощь, чтобы поддержать мирок вокруг Кремля сателлитов, которые тут же разбежались, как только предоставилась возможность. Это лишний раз показывает: как волка ни корми... Здесь должна быть привязанность взаимная. Мы же не сомневаемся в западных альянсах по одной простой причине – у них есть то, что называется взаимный интерес, желание безопасности, желание торговать, отсутствие каких-либо серьезных трений между собой. У нас же всегда все идет и через обиды, и через построение этой глупой схемы, что мы самые лучшие, а нас не ценят. В каком-то смысле, я считаю, что над нами начнут просто скоро смеяться, потому что все абсолютно превращается в какой-то балаган, в какой-то цирк.
Елена Рыковцева: У этого балагана есть абсолютно продуманная схема. Я слежу за этой схемой по российским ток-шоу, они же все работают по одной методичке. Сначала они рассказывали из шоу в шоу, как те кичились своей европейской солидарностью, во что все это превратилось, как они воруют друг у друга эти маски, как они не помогают друг другу, бросили Италию в беде. Сначала была эта артподготовка, что они все бросили Италию в беде. И тут мы, только мы можем спасти не на словах, а на деле, отправив с военными помощь Италии! Кстати говоря, на эту помощь таксисты не обижаются, потому что там дезинфекция, их это не очень беспокоит.
Никита Петров: Между прочим, вернем тогда нашим псевдопатриотам их замечательную радость по поводу того, что вот она крепость Евросоюза, который сразу же начал вводить внутренние ограничения, внутренние границы, все сразу побежали спасаться, кто как может. То же самое произошло в российских регионах, области стали друг от друга закрываться, вводить контроль. Тогда мы можем вернуть им этот упрек: а теперь посмотри на себя.
Елена Рыковцева: Причем так вводить контроль, что бедному Мишустину пришлось объяснять, что нельзя вводить контроль. Оказалось, что разница в том, что Европа единая, а государства разные, а здесь область хочет почувствовать себя государством, это очень опасно для государства, поэтому ее нужно одернуть, ни в коем случае не дать ей возможности самоопределиться по итогам этого карантина.
Никита Петров: Наши псевдопатриоты не обсуждают эту тему, они ее стараются просто не замечать. Только что смеялись над Европой, и вот опять, получили сами. Оказывается, у нас эти тенденции почти сепаратистские гораздо сильнее. Случись чего, Москва будет спасаться сама, отделяя себя от всей остальной страны.
Елена Рыковцева: Абсолютно тема того, как Рамзан Кадыров закрыл Чечню для граждан Российской Федерации. И как ему сказал премьер Мишустин, что так не делается, он сказал, что я этого и не делал, а на самом деле сделал. Это у них не обсуждается – это закрытая тема. Но у нас все темы открытые.
ВИДЕО ЭФИРА
