Когда Владимир Путин забирает отставленных министров в свою администрацию – это он просто ищет для них "теплые места" или выстраивает в Кремле параллельный кабинет? Обсуждают журналисты Семен Новопрудский, Питер Залмаев и политик Леонид Гозман.
Елена Рыковцева: Владимир Путин расставляет отставленных министров по гораздо более, может быть, иногда хорошим местам. С нами Семен Новопрудский. Очень неплохо, обиженных практически нет.
Семен Новопрудский: Да, я думаю, что заведомо была договоренность, что их не будет, скорее всего.
Елена Рыковцева: Возникает, конечно же, вопрос: зачем же их обижали, отставляли, если это настолько пригодные к работе, полезные люди, что посты, которые они сейчас занимают, они даже повыше тех, которые у них уже были. Мы сейчас послушаем, кто теперь где.
Елена Рыковцева: Мы с вами не сомневаемся, что с ними все будет хорошо?
Семен Новопрудский: Я думаю, что, скорее всего, да. В принципе ничего не предвещает пока что.
Елена Рыковцева: Давно закрепилась за Владимиром Путиным репутация человека, который своих не кидает, не бросает, не сдает. Зачем их тогда менять?
Семен Новопрудский: Вопрос "зачем менять", конечно, самый главный. И ответа на него пока нет, потому что мы имеем дело с какими-то частями пазла, не представляя себе, какую фигурку складывает в своей голове из России и ее руководителей глава государства. Но в каком-то смысле мы можем это сравнивать с тем, что было в прошлые разы. В прошлые разы при отставках правительства, как правило, ключевые люди из этого правительства, которые отставлялись, так или иначе получали другие должности. Причем ротация людей между правительством и администрацией президента тоже совершенно обычная практика: из правительства переходили в администрацию президента Андрей Фурсенко, Эльвира Набиуллина, Андрей Белоусов, Татьяна Голикова. Андрей Белоусов, который перешел в администрацию президента, теперь опять вернулся в правительство. Хождение людей между администрацией президента и правительством, как и мерцание влияния этих органов на принятие экономических решений, продолжается постоянно. То есть это обычная для Путина практика. Кроме того, есть еще одна понятная практика, хотя есть случаи того, как люди, довольно близкие к Путину, долго работавшие во власти, из обоймы выбрасывались, становились оппозиционерами. Может быть, самый яркий пример – Михаил Касьянов. Но в целом в логике Путина держать людей, которые были во власти, на коротком поводке, давать им синекуры, чтобы не создавать у них каких-либо возможностей для того, чтобы так или иначе заниматься какой-то оппозиционной в том числе деятельностью. Один из важных мотивов – держать людей при себе.
Елена Рыковцева: С нами на связи Леонид Гозман. Действительно возникает ощущение, он же реально их повысил, скажем, Козака – он становится четвертым лицом в администрации президента. Он их боится? Он их всех должен очень тепло, очень хорошо трудоустроить. Он боится, что если он этого не сделает, они заговор против него затеют?
Леонид Гозман: Я думаю, что дело не в этом. Возможно, такие элементы тоже бывают. Он назначает людей по своим каким-то представлениям об их успешности, об их эффективности, полезности и так далее. Он их передвигает туда, где они для него более важны на самом деле. Мы же не очень понимаем реальный контур управления. Мединский перешел на должность помощника президента Российской Федерации – это значит, у него будет больше влияния или меньше? Черт его знает. Тем более сейчас, когда он выстраивает явно у нас второй Тегеран, чтобы третьему не бывать, он должен под этот Тегеран, под новую систему власти, он должен ее выстроить, он должен людей расставить на эти места. И он людей расставляет. Слово "правительство" во всем мире означает что-то самое главное, у нас это не означает самое главное. Я думаю, что с этим еще очень многое связано. Допустим, условный Мединский ему нужнее под рукой в том же здании, например, а кто-то ему нужнее там. Вообще надо сказать, что кадровая политика президента вовсе не безумная, как его международная политика и так далее: он назначает людей, которые довольно эффективно справляются со своей работой. На идеологических позициях – культура, просвещение и так далее – нужны люди, ушибленные православием, ушибленные величием нашей историей, он их, естественно, ставит, они там работают. В финансово-экономический блок нужны профессионалы, реальные профессионалы, которые будут решать конкретные задачи, но которые при этом будут априори согласны с тем, что цели ставят не они, что они обязаны подчиняться, брать любую высоту, которую им прикажут, как бы бессмысленно это ни было с точки зрения стратегии, естественно, дисциплинированные. Он таких людей подбирает, подбирает совсем неплохо.
Елена Рыковцева: Не создается ли ощущения, что когда он подбирает этих людей из правительства, он как бы выстраивает что-то вроде альтернативного правительства в своей администрации, параллельного, чтобы если что, у меня тоже есть свои возможности? Там министр культуры – у меня помощник по культуре, какая тут соподчиненность, никто не знает, но у меня есть такие же.
Леонид Гозман: Это абсолютный повтор того, что было при большевиках, при коммунистах, когда в ЦК КПСС был сельскохозяйственный отдел, секретарь по сельскому хозяйству, было одновременно Министерство сельского хозяйства РСФСР, СССР, вообще черт ногу сломит. То есть он восстанавливает эту систему. Мне кажется, что он ее не просто восстанавливает, он ее развивает даже больше. Потому что вряд ли кто-то поверил в то, что он сказал, что нельзя ограничивать власть президента, нельзя ставить министра-наставника. Достаточно очевидно, что Госсовет под его чутким руководством будет тем самым политбюро ЦК КПСС, ничем совершенно не ограниченным в своих действиях, даже имитационными институтами, имитационными законами и так далее. Они будут принимать решения, эти решения будут обязательны к исполнению. И вот он сейчас это обновляет, выстраивает и так далее. Параллельный контур управления в администрации у него давно, с самого начала. А кем был тот же Белоусов? Он был помощником по экономике, в то же время есть министр экономики, правда, один сидит, другой работает. Параллельный контур постоянно был, есть и будет в этой системе.
Елена Рыковцева: У меня такой, может быть, совершенно глупый вопрос возникает, но тем не менее. Меня, кстати, в советские времена это удивляло, зачем в обкоме партии отдел сельского хозяйства, когда он есть в облисполкоме, я этого не могла понять еще в те старые советские годы. Когда человек плодит и плодит параллельные места, параллельные должности, параллельные зарплаты, вводит третьего зама в свою администрацию, это хоть кем-то регулируется? Ведь в Конституции не написано, что президент Российской Федерации имеет право бесконечное количество мест плодить в своих президентских структурах. Кто ему дал такое право?
Леонид Гозман: Права не дают, а берут, он просто взял и за последние 20 лет взял столько, что мало не покажется. В Конституции роль политбюро ЦК КПСС тоже не была оговорена. Было сказано в общем виде, что КПСС – направляющая сила, но то, что все решается именно политбюро, такого, разумеется, не было. Наша система даже более самовластная, более волюнтаристская, чем советская система была, по-моему, чем сегодняшний Иран. Вообще Иран – это образец. Если вы вспомните, когда в Иране были волнения, как наши начальники забеспокоились. Это было беспокойство за своего старшего брата или младшего брата, не знаю, кем они его считают, но за брата, безусловно. Это гениальная для них структура, которую они и пытаются выстроить. Путин дан России Богом, как известно, перед Богом только и отвечает, не перед вами же, а все остальное может шевелиться как хочет.
Елена Рыковцева: Вы как-то можете классифицировать назначение Дмитрия Козака на пост третьего человека? Первый зам у Вайно – это Сергей Кириенко, который занимается всей внутренней политикой, всеми выборами, он решает, какой партии жить, какой умереть, какую зарегистрировать, какую не стоит, он решает, в конце концов, кто пойдет кандидатами в президенты. Второй человек – это Громов Алексей, который пожизненно занимается российской прессой, пропагандой, у которого на ковре топчутся руководители федеральных СМИ. Наконец появляется Дмитрий Козак. Если нам с этими двумя было давно все понятно, то какую ему здесь уготовили роль, можете ли вы себе это представить?
Леонид Гозман: Разумеется, я могу только гадать. Как мне кажется, Дмитрий Козак исключительно доверенный человек для президента, человек очень разумный, очень эффективный, на самом деле, добивается результата, по крайней мере, будет добиваться до последнего. Он может быть таким альтер-эго, он может решать действительно сложные проблемы. Я полагаю, что президент прекрасно понимает на самом деле, не надо его недооценивать, я крайне негативно отношусь к его деятельности, но при этом отношусь к нему лично, к его способностям с большим уважением. Я считаю, что он разрушает нашу страну, но, тем не менее, он человек очень сильный. Мне кажется, что президент прекрасно понимает, в каком ужасном состоянии наши дела, не политические, не в СМИ, а реальная жизнь. Козак всегда занимался реальной жизнью. Я думаю, что его приход в администрацию, поближе к президенту – это для того, чтобы он пытался спасать то, что можно спасать. Вы же не верите их оптимистичным заявлениям, они понимают, что происходит.
Елена Рыковцева: Семен, как вы расцениваете это возвышение Дмитрия Козака? Вообще-то мы должны пугаться того, что появляются люди в администрации, которым действительно положено спасать, потому что ведь говорят, что все хорошо?
Семен Новопрудский: Козак, во-первых, человек, который с Путиным практически с начала его политической карьеры вообще и уж точно с начала федеральной политической карьеры. Козак уже работал в администрации президента, Козак – человек, который делал административную реформу и реформу власти, судя по всему, он опять будет заниматься реформой власти, которая явно намечается. Так или иначе, надо будет писать закон о Госсовете, например. Кроме того, Козак – это ключевой человек в войне с Украиной. Причем это человек, который занимается войной с Украиной и курированием Севастополя и Крыма с экономической точки зрения, то есть он фактически экономически управляет так называемыми народными республиками, он курировал Севастополь и Крым в российском правительстве и совершенно очевидно будет курировать его там. Он, конечно, человек гораздо менее пассионарный в хорошем смысле слова, чем тот же Сурков, который этим занимался в администрации президента. Очень интересно в связи с этим, будет ли Россия менять свою политику. Мне кажется, что все равно фундаментальной целью Путина, мне кажется, начался процесс оформления его политического наследия, я думаю, что Козак станет ключевым человеком в попытке создать государство из Белоруссии и части Украины, который будет создавать Россия, на мой взгляд. Я думаю, Козак будет эффективным менеджером, который будет пытаться решать главную политическую задачу для Путина остаться в истории воссоздателем фрагментов советской империи в виде нового союзного государства. Потому что это главная миссия, которая будет у Путина, и Козак –важный человек для решения ее экономической части.
Елена Рыковцева: Фактически по своей значимости он потеснит Сергея Кириенко?
Семен Новопрудский: Я думаю, что он, по крайней мере, будет ему примерно равнозначен. Он не будет, безусловно, заниматься прикладной внутренней политикой, он не будет заходить на политическую поляну Кириенко, если Кириенко останется в администрации. Но то, что Козак будет человеком, у которого отношения с президентом точно более доверительные, чем у Кириенко, то, что Козак будет одним из важнейших людей в администрации президента, нет сомнений никаких.
Елена Рыковцева: Нина Ивановна из Тверской области, здравствуйте.
Слушательница: Мы живем в глухой деревне, у нас претензии к нашему правительству, которое 20 лет у руля, тем более президент, который та рыба, которая гниет с головы. У нас плохая связь, я одной ногой стою на чердаке, чтобы поймать ваш эфир. Я услышала фамилию Козак, я не слежу за его карьерой при Путине, но первый раз я услышала, когда затонула наша подводная лодка "Курск". Настолько меня взволновала фамилия, что его третьим замом или помощником назначают. Я сидела, плакала у телевизора, надеялась на этого Козака.
Семен Новопрудский: Козак не был к этому причастен. Я думаю, что речь шла в данном случае об адмирале Михаиле Моцаке, может быть, который про это что-то говорил, был одним из важных спикеров тогда. Козак не был причастен никогда к оборонке российской никаким боком и к социальной сфере. Он некоторое время курировал ЖКХ, но это было гораздо позже.
Елена Рыковцева: Я сейчас прочитаю вам цифры, которые только что сняла с ленты "Интерфакса", может быть, они вас удивят. "Начиная с 15 января, когда президент выступил с резонансным посланием Федеральному собранию, рейтинг оценки его работы и доверия стал расти, прибавив в недельном исчислении от 2,5% доверия до 3%, выйдя тем самым на трехмесячный максимум", – сказал генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров. "По данным опроса, Путин возглавляет список российских политиков, которым, по оценкам респондентов, можно доверить решение важных государственных вопросов, 29,8%. На втором месте министр обороны Сергей Шойгу, 13%. На третьем глава МИД Сергей Лавров, 10%". Их всех троих не сместили.
Семен Новопрудский: Есть замечательная шутка, что в новом правительстве России оставили силовиков и поменяли слабаков. Мне кажется, хорошая шутка, которая довольно точно описывает то, что случилось.
Елена Рыковцева: Игорь из Новороссийска, здравствуйте.
Слушатель: Я хотел бы заранее попросить, чтобы вы не воспринимали то, что я скажу, как ерничание. Я считаю, что наилучшей иллюстрацией ко всей кадровой политике нашего президента является песня "Машины времени" "Марионетки". Там текст, который полностью соответствует тому, что делает наш руководитель. А рост рейтинга – это телеоблучение.
Елена Рыковцева: Объяснили людям, что все делается для них, они стали доверять ему больше, потому что поверили облучению, которое разъяснило все это послание?
Семен Новопрудский: В том числе. Я думаю, главная причина – это отставка Медведева, который очень непопулярен в России, который воспринимался как человек, который ничего не делал. Не в послании дело, а дело в отставке Медведева, хотя он далеко не отставлен, более того, появляются сообщения, что у него будет кабинет в Доме правительства. Я думаю, что Медведева совершенно рано списывать со счетов в России. Но в целом это отставка непопулярного премьера, который ничего не делает. У нас премьеры остаются эталонными фразами, Дмитрий Анатольевич остался фразой "денег нет, но вы держитесь там". Про Мишустина теперь говорят, что он останется в истории "денег нет, а если найду?". На самом деле люди начинают шутить по этому поводу. В общем понятно, что Медведев – это человек, отставки которого большинство людей, которые в целом доверяют любому начальству, хотело. Часть людей посчитала, что это какая-то реформа, что теперь правительство сделает нас чуть-чуть богаче. Люди по-прежнему надеются на то, что российское правительство может решить их проблемы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭФИРА СМОТРИТЕ НА ВИДЕО И СЛУШАЙТЕ В ЗВУКЕ
Опрос московских прохожих
