10 февраля в нескольких городах России прошел Марш материнского гнева. Поводом для протестных акций стала трагедия в семье активистки "Открытой России" Анастасии Шевченко. Недовольные вышли на улицы в Екатеринбурге, Ярославле, Орле, Казани, Махачкале, Кирове, Ростове-на-Дону. Здесь проводились пикеты и шествия. В Москве и Санкт-Петербурге митинги не были согласованы, однако люди там вышли на улицы.
В Москве люди собрались в центре города, несколько сот человек прошли по Бульварному кольцу. Сюда прибыла группа активистов прокремлёвского движения SERB. Они устроили потасовку с собравшимися, после которой был задержан член демократического движения "Солидарность", участник марша Михаил Кригер и ещё один протестующий – Максим Пряхин.
В Петербурге акция также не была согласована. На нее собралось порядка двухсот человек. Полицейские требовали от протестующих разойтись. Участники марша изменили первоначально планировавшийся маршрут, но шли по улицам в тишине и без лозунгов. Тем не менее ОМОН задержал несколько человек.
30 января стало известно, что состояние дочери арестованной Анастасии Шевченко критическое, но активистку не отпустили из-под домашнего ареста, чтобы она могла находиться с ней в больнице. На следующий день девочка умерла. Правозащитный центр "Мемориал" признал Шевченко политической заключенной, так как выявил в ее деле признаки фальсификации, она обвиняется в сотрудничестве с движением "Открытая Россия", признанным нежелательной организацией. Помимо Шевченко, под домашним арестом в Пскове находится еще одна мама и политический активист – Лия Милушкина. Акции протеста проводились также в ее поддержку, а также в поддержку всех женщин, против которых начато уголовное преследование по политическим мотивам.
Организатор акции "Марш материнского гнева", депутат Совета депутатов Тимирязевского района Москвы Юлия Галямина говорит, что произошедшее всех потрясло до глубины души.
– Девочка умерла потому, что мать не успела привезти ей нужные лекарства и нужное питание... до такой степени наша система докатилась, что она воюет с многодетными мамами-одиночками, с детьми! Политическое высказывание становится преступлением такой силы, что за это должны жертвовать своими жизнями дети. Это паранойя, которую невозможно терпеть, люди сказали: хватит, стоп, давайте скажем это! И очень многие мои подруги, с кем мы решили пойти на бульвары в это воскресенье, испытывают те же самые чувства. Это гнев, который связан с тем, что у нас тоже есть дети и мы сами можем в любой момент быть арестованными. Это не только вопрос участия в политике, кто угодно может подвергнуться преследованию государством или просто пострадать от государства, которое не помогает людям, а мешает им жить. Эта история с дизентерией в школах и в детских садах, когда из-за коррупции болеют дети, история с суворовским училищем, когда из-за халатности и нежелания показывать проблемы вертикали власти страдают дети. Государство дошло до того, что начинает пожирать своих детей, поэтому мы хотим выйти и начать этот разговор: хватит уже!
– Чем мотивировали московские власти отказ в проведении акции?
– Мотивировали они тем, что день подачи заявки и день проведения митинга почему-то в десятидневный срок не входят, хотя это совершенно нигде не оговаривается, это их домыслы. Это домыслы нашей системы, которая направлена на то, чтобы люди вообще не высказывались на политические темы, чтобы у них был комплекс жертвы, чтобы они говорили: ой, лучше мы посидим тихо, и тогда мы будем в безопасности. Нам просто сказали: мы не будем обеспечивать вам порядок. Ну, хорошо, не обеспечивайте! Мы их уведомили о проведении марша. Нам никто не может запретить или разрешить его проводить, у нас есть 31-я статья Конституции.
– В середине августа прошлого года в Москве прошла акция "Марш матерей" в поддержку обвиняемых по делу "Нового величия". Она тоже не была согласована и, несмотря на это и на проливной дождь собрала очень много людей.
– Общее то, что они вызваны одними и теми же чувствами. Я лично в той акции не участвовала – я болела, а мой муж и мои дети там были. Это вызвано одними и теми же переживаниями, одними и теми же эмоциями.
– Надеетесь ли вы чего-то добиться этой акцией или вы выходите, потому что не можете не выйти?
– К позитивным результатам не приводит ни одно действие в гражданской жизни – это базовое правило, к позитивным результатам приводит комплекс действий. И в данном случае надо делать все, и это тоже. Важно не молчать. Это с моральной точки зрения важно, не для меня лично важно, а для общества важно. Потому что у общества есть своя мораль, свои ценности, и если мы не будем их декларировать, то кто их будет декларировать? У тех, кто сейчас управляет государством, нет таких ценностей, их ценности – нажива, а не жизнь, – сказала Юлия Галямина.
В Петербурге акция так же, как и в Москве, не согласована. Однако, по словам ее организатора Светланы Уткиной, предстоящий Марш материнского гнева не подпадает под федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях".
– Мы эту акцию не согласовывали. Мы даже затрудняемся назвать это акцией. Это марш. Мы просто собираемся и выражаем свое отношение к происходящему. Мы – гневные матери. У нас детей забирают, дети умирают. Мы просто хотели бы поддержать Анастасию Шевченко и всех людей, которые попали в такую ситуацию.
– Говоря о детях, вы имеете в виду не только детей Анастасии?
– Да, конечно! Анастасия не одна в такой ситуации, есть "Новое величие", есть ребята, которые проходят по делу "Сети" и которых пытали. Можно просто открыть новостную ленту, и каждый день что-то происходит. Недавно проходил допрос и обыск у Светланы Прокопьевой, журналистки "Эха Москвы". Этот марш – наша реакция на происходящее.
– Это не первый материнский протест. По вашему мнению, это как-то действует на власть?
– Когда что-то такое спонтанное происходит, власть теряется, она не знает, что ей делать. Трудно сказать, как будет в этот раз... У нас в Петербурге практически года два не согласовывают практически ничего, нам не разрешают выражать свое мнение, нет обратной связи с властью. Поэтому как сейчас власть отреагирует – предсказать невозможно. Гражданин Беглов, когда стал исполняющим обязанности, сказал, что опасается влияния Запада. То есть он думает, что самое страшное, что с Петербургом происходит, – это не бесхозяйственность наших чиновников, а любые собрания граждан. Что он придумает в этот раз – совершенно непонятно. Но мы выйдем в любом случае. Потому что, конечно, ситуация с Анастасией Шевченко – это очень страшное резонансное дело, и это просто повод сказать о том, что происходит сейчас массово.
– На августовский Марш матерей в Москве пришли и отцы. Какое количество людей может сегодня прийти на марш?
– Конечно, мы ни в коем случае не говорим о том, что приходите только матери. У нас есть обращение депутата Максима Резника, который сказал: "Я не мать, но я отец, и я, конечно, поддержу". Мы рассчитываем на поддержку горожан, которые разгневаны так же, как мы.
В Екатеринбурге акция пройдет в форме пикета. Местные власти его согласовали, но место проведения предложили другое, рассказала в интервью Радио Свобода организатор пикета Ирина Скачкова:
– Для нас традиционное место проведения подобных акций – площадь Труда, но нам ее не согласовали, сказав, что это место якобы уже занято – это обычная история. В результате мероприятие перенесли в другое место, к памятнику Воинам-спортсменам, погибшим в Великой Отечественной войне, возле спортивного комплекса "Уралец". Это будет просто пикет, потому что в тот момент, когда стало ясно, что мы будем проводить всероссийскую акцию, на эту дату уже нельзя было заявлять никакие другие массовые мероприятия, кроме пикета. Поэтому мы заявили пикет.
– Какое количество людей может принять в нем участие?
– Трудно сейчас предположить, сколько людей придет. У нас сейчас достаточно насыщенный событиями февраль. 6-го числа у нас прошел традиционный митинг в поддержку политзаключенных, который проводится каждый месяц. Мы ожидаем около 30 человек.
4 февраля в Ростове-на-Дону прошли похороны дочери Анастасии Шевченко – Алины. А 7 февраля суд этого города оставил активистку "Открытой России" под домашним арестом.
Дело против ростовской активистки Анастасии Шевченко возбуждено по редкой для России 284-й статье Уголовного кодекса: ее подозревают в причастности к деятельности нежелательной организации.
Анастасия Шевченко признана узницей совести правозащитниками Amnesty International.
