В Ростове-на-Дону в реанимации умерла дочь активистки "Открытой России" Анастасии Шевченко, которая находится под домашним арестом по первому в России уголовному делу об участии в деятельности "нежелательных" организаций. Сначала Шевченко не позволяли встречаться с дочерью, но вчера она все-таки получила разрешение следователя находиться в больнице до 18:00 1 февраля. Однако сначала врачи не пустили активистку в реанимацию. Сегодня утром стало известно, что Анастасию все-таки пустили в палату к дочери.
17-летняя дочь активистки Алина жила в интернате для детей с особенностями развития, у нее была первая группа инвалидности. 30 января ее госпитализировали с обструктивным бронхитом в больницу поселка Зверево примерно в 100 километрах от Ростова. Сегодня девушка умерла.
Как рассказал координатор правозащиты "Открытки" Алексей Прянишников, вчера Анастасию вызвали в Следственный комитет для предъявления обвинения, и в это время пришла информация о том, что состояние ее старшей дочери ухудшилось. Сначала ее госпитализировали, а потом перевели в отделение реанимации.
– До 19 часов наши адвокаты пытались получить согласие на посещение Анастасией больницы, в итоге где-то уже в районе 20 часов, после получения всех согласований от следователя и от органов, которые контролируют ее перемещения и домашний арест, ей удалось выехать в больницу. К утру поступила информация о том, что она находится в палате, родственники это выяснили через лечащих врачей. Но недавно также появилась информация о том, что, к сожалению, старшая дочь скончалась.
Сначала врачи не пустили Анастасию в реанимацию, несмотря на то что с июля прошлого года родственникам был разрешен доступ в реанимацию в любое время суток.
– Согласно закону, родственники имеют право в любой момент заходить в реанимацию к своим тяжело больным или умирающим родственникам, – говорит обозревать "МБХ-медиа" Зоя Светова. – Врачи зверевской больницы почему-то этого не сделали. Они разрешили Анастасии Шевченко остаться ночевать в больнице и выделили ей койку.
Всего у Анастасии Шевченко трое несовершеннолетних детей. Так как старшая дочь нуждалась в уходе, активистка просила суд перевести ее под подписку о невыезде и разрешить посещать дочь. Защита была готова заплатить 500 тысяч рублей, чтобы ее отпустили под залог.
Адвокат Шевченко сообщал, что у дочери активистки наблюдаются смертельно опасные осложнения со здоровьем. Тем не менее суд оставил Анастасию под домашним арестом.
– Следователь неоднократно говорил, что дело резонансное, на контроле у большого начальства, – говорит юрист Алексей Прянишников. – Не знаю, почему так повели себя суд и следственные органы. Может быть, думали, что все как-то преувеличенно. Но мы с самого начала понимали, что старшая дочь реально находилась в тяжелом состоянии, ребенок постоянно требовал особого ухода. Любое переохлаждение, минимальный ветерок влекли за собой тяжелые последствия вплоть до пневмонии. Наверное, для суда это было неубедительно, других версий у меня нет.
По словам Зои Световой, российские суды в 99 процентах случаев идут на поводу у следствия. Следователь, который ведет дело Анастасии Шевченко, на суде ходатайствовал о том, чтобы ее посадили под домашний арест.
– Судья не обратил никакого внимания на позицию защиты и самой Анастасии Шевченко, которая выступила с очень яркой речью и просила суд разрешить ей подписку о невыезде. Она говорила о том, что ей необходимо встретиться со своей дочерью. Но следователь отпустил ее только вчера, когда девочка уже попала в реанимацию.
Это первое в России уголовное дело по статье о деятельности "нежелательных" организаций, раньше на активистов заводили только административные дела. Максимальное наказание по этой статье – 6 лет колонии.
23 января Анастасию Шевченко арестовали на два месяца. В основе уголовного дела лежат два административных правонарушения: первое – об участии в политических дебатах в Таганроге, второе – о публикации анонса школы муниципальных депутатов в Ростове-на-Дону.
Координатор правозащиты "Открытки" Алексей Прянишников считает эти обвинения абсолютно необоснованными.
– Нельзя привлечь к ответственности за сотрудничество с нежелательной организацией граждан, которые с этой нежелательной организацией не сотрудничают. Суть всех этих обвинений сводится к тому, что есть активисты, которые состоят в российском движении "Открытая Россия". И в апреле 2017 года в реестр нежелательных организаций была включена некая коммерческая организация, юридическое лицо, зарегистрированное в Великобритании, имевшая на тот момент сходное наименование с "Открытой Россией". Собственно, даже на момент включения той британской организации официальный представитель Генпрокуратуры Александр Куренной заявлял, что эта процедура никоим образом не повлияет на деятельность российского движения. Тем не менее мы видим то, что видим. В этом законе о нежелательных организациях есть один четкий критерий для отнесения организации к разряду нежелательных – организация должна быть иностранной. А все активисты, привлекаемые сначала к административной ответственности, а теперь уже к уголовной ответственности, состоят в российском движении. То есть оно само по себе никак не может быть признано никакой нежелательной организацией. Никаких связей с какими-то британскими организациями у этих граждан не было и нет. Это просто игра на созвучности. С таким же успехом можно сейчас пойти, зарегистрировать где-нибудь в Лондоне коммерческую организацию с названием "Единая Россия" и пытаться в России привлекать к ответственности членов одноименной партии за то, что они, допустим, состоят в какой-то иностранной организации. Такова суть этих обвинений, и, естественно, они не вяжутся даже с этим репрессивным и политически мотивированным законом о нежелательных организациях. Они умудрились и этот закон даже нарушить.
Обозреватель "МБХ-медиа" Зоя Светова считает, что арест Анастасии Шевченко и само уголовное дело – это акция устрашения активистов "Открытой России".
– Это дело не имеет под собой никакой юридической составляющей, поскольку Анастасия Шевченко является активисткой российской организации "Открытая Россия", которая не была признана нежелательной организацией. Мне кажется, и возбуждение уголовного дела, и домашний арест – это совершенно запредельное преследование политической активистки, многодетной матери. Мне кажется, оно должно быть немедленно прекращено, она должна быть освобождена из-под домашнего ареста.
Ранее Совет по правам человека при президенте призвал Генпрокуратуру проверить законность и обоснованность возбуждения дела против Анастасии Шевченко. Также СПЧ просит Федеральное собрание рассмотреть вопрос о декриминализации статьи об осуществлении деятельности "нежелательных" организаций.
"Шевченко не обвиняется в совершении насильственного преступления, причинении вреда здоровью граждан, их имуществу, окружающей среде, общественному порядку или общественной безопасности. Таким образом, реальная степень общественной опасности деяния, в связи с которым возбуждено уголовное дело, является незначительной.
Совет считает уголовную ответственность по данной статье при привлечении ранее к административной ответственности за такое правонарушение чрезмерной", – отмечается в заявлении.
