Живущий в Киеве русскоязычный телекомик, человек предприимчивый, но скромный, объявил, что желает стать президентом Украины, а за программой своей предстоящей госдеятельности обратился к публике. Это понравилось далеко не всем, некоторые даже подняли его на смех, притом что предвыборные обещания его соперников тоже продиктованы телезрителями – слово, которое все чаще просится вместо таких, как "население", "народ", "граждане", "избиратели" или, наконец, "налогоплательщики".
Участие телезрителей заметнее всего, естественно, в тех разделах претендентских намерений, где речь идёт о "земельном вопросе". Украина, как известно, одна из шести или уже пяти стран в мире, в которых торговля землей запрещена, хотя на деле процветает в более или менее уродливых формах. Хуторянская замшелость здешнего массового, давно уже мещанского, сознания нигде не проявляет себя так уверенно-отталкивающе, как в судьбе закона о земле. Вполне цивилизованный, он принят четверть века назад, но тут же на него был наложен не снятый до сих пор мораторий. Этот мораторий – худшее, что произвел на свет за время своего существования украинский парламент. Уже рассыпались партии (соц- и ком-), которые костьми легли, чтобы не допустить капитализма на украинское поле, а мораторий всё действует, ибо без него давно бы наступил "гаплык".
"Гаплык" – словечко второго президента Украины Леонида Кучмы. Кучма не был и не слыл либералом, его поносили за самовластье, и он не особенно колебался в проявлениях сего, подчас бесценного, дара, но даже он так и не смог похерить этот мораторий, такое было сопротивление всего украинского организма. Считает, кстати, это самой большой своей неудачей. Следы народнических слащавых пошлостей ("земля – мать, а мать не продается") можно обнаружить даже у янки, тем более глубоки они в украинском сельском грамотее, давно захватившем город. Как вам понравится то, например, что среди противников продажи земли большинство составляют люди, у которых ее нет, не было и быть не может? Те из уже обозначившихся участников президентской гонки, кто на словах все-таки против моратория, кажутся большими смельчаками, но их "против" обставлены такими оговорками, что у молодого подкованного фермера сжимаются кулаки.
Украина слышит со своего верха призыв: "Выше голову!" – и, кажется, не затыкает уши
Как на подбор избиты, подобострастны, трачены левизной и остальные разделы практически всех программ. Не политики, не общественные деятели, не кандидаты в президенты, а угодники. Украинский избиратель, надо сказать, это заискивание перед ним, потакание его предрассудкам хорошо видит и не ставит ни во что. Он отмахивается от речей даже тех лиц, за которых собирается голосовать. Это поразительное явление. Люди, по их словам, твердо решившие в который раз поддержать ту же госпожу Тимошенко, не придают значения ее обещаниям сделать бесплатным почти все, что чего-то стоит. Ее даже жалеют: "Ну, чего ты надрываешься, бедная, берешь грех на душу – мы и без этого, так и быть, голоснём за тебя!"
Тут надо правильно понять. Избирателю хочется всего, что ему обещается, очень даже хочется, тем более что он угадывает главное, хотя и подспудное в том, что ему сулят: что в поте лица трудиться придется не ему, а дяде. Но ему надоело пустословие. Вот и думай, кандидат, как тебе исхитриться! Пока останавливаются на самом простом и, конечно, тоже пустом: "Я обещаю вам то же, что и другие, но буду единственным, кто все выполнит".
В первом ряду народных угодников нет действующего президента. Он единственный провозглашает вещи, которые среднестатистического избирателя занимают отнюдь не в первую очередь. Правда горькая, она ранит и гневит сознающего своё украинство патриота, но от нее никуда не деться. Особо тратиться на армию, полагаться на нее, гордиться ею люди не рвутся. Украинизация, отпор русификации тоже не самая великая ценность их повседневности. Церковь? Это мило, что теперь она будет не под Москвой, а под каким-то томосом – ну, пусть будет. "Может, и я как-нибудь зайду на службу, гляну, что там да как". Запад, безвиз? Да ездим мы уже туда, ездим – куда же деваться, если дома негде заработать? И тем не менее вот в такой обстановке "армия", "язык", "церковь", "Запад" – ключевые слова Петра Порошенко и его глашатаев. Вокруг и между, как водится, более чем достаточно всякого бла-бла, но эти четыре слова не теряются.
Картина не совсем обычная. Голосовать за него будут, если будут, не потому, что у Порошенко на устах эти слова – могут добавиться и другие, а за то, что он уже сделал или сделалось при нем. Не рухнула, например, банковская система и вообще, жизнь худо-бедно ладилась, а от добра, мол, добра что уж искать. Он явно это понимает, но… Здесь, может быть, и есть то самое, чем запомнится эта избирательная кампания. В своих речах, замечаниях, ответах на вопросы Петр Порошенко – не без педагогического лукавства! – делает вид, что его соотечественники преданы украинскому делу даже больше, чем он, что они больше, чем он, тянутся в семью западных народов, в НАТО, что им важнее, чем ему, чтобы украинская армия была всем армиям армия, что он о томосе мечтал по утрам, а они круглосуточно. Иных эта его игра озадачивает, кого-то раздражает, но многие, сколько можно наблюдать, незаметно для себя, так сказать, проникаются, всё-таки проникаются!..
Да, Украина слышит со своего верха призыв: "Выше голову!" – и, кажется, не затыкает уши. Все-таки не затыкает… А что, кстати, Россия? Ей бы услышать другое: "Не задирай носа!" – но от кого?
Анатолий Стреляный – писатель и публицист, ведущий программы Радио Свобода "Ваши письма"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
