Замечательный термин – "техногенная катастрофа", шикарный и, главное, универсальный в силу своей случайности и неопределенности! Подразумеваю, что огромное количество руководителей и чиновников молится на того, кто его ввел в повседневное обращение. "Техногенная катастрофа" – это эдакое чудо-юдо, которого никто не видел и никто себе не представляет: оно прилетело, махнуло хвостиком – и что-то где-то утонуло, упало, взорвалось, не долетело. Что тут непонятного: "техногенная"! Все всем ясно и очевидно, а те, кому непонятно или неочевидно, у кого есть вопросы, – они льют воду на мельницу русофобов. Даже террористов, ведь нужно как минимум обладать высоким уровнем абстрактного мышления, чтобы представить себе астронавтов-диверсантов с космическими дрелями в руках или боевых пингвинов, обученных перекусывать электрический кабель на дне Северного моря.
Я подметил: во многих других странах этого термина нет, там все сводиться к происшествиям, имеющим "рукотворный" характер – катастрофы технологические, транспортные, технические. То есть там всеобъемлющий характер техногенности не исключает выяснения основного фактора – причины этой катастрофы.
Существует один методологический философский принцип, известный как "бритва Оккама". Принцип гласит: "Не стоит множить сущее без необходимости". И смысл принципа прост: убери все лишнее и выбери самое простое объяснение. Из "бритвы Оккама" выведен другой методологический принцип, "бритва Хэнлона": не стоит приписывать злому умыслу или обстоятельствам непреодолимой силы то, что может быть объяснено просто глупостью или халатностью, то есть человеческим фактором. Конспирология и черная магия этими принципами сдувается как пыль, и остаются люди в процессе своей жизнедеятельности, в ее повседневных и текущих условиях.
Рассмотрим примеры. В Сенегале, в рыбном порту города Дакара, работал плавучий док, 1909 года выпуска, еще клепанный, неоднократно переделанный и модифицированный. Он ломался, чинился, переваривались переборки, менялись насосы и дизель-генераторы. Док продолжал работать – до тех пор, пока компания-владелец не обанкротилась. Деньги на обслуживание закончились, специалисты (кстати, русские) уволились, за агрегатом перестали присматривать, и он тихо утонул. Об этом не писали в газеты, потому что речь шла об обычной смерти всеми оставленного нищего трудяги-пенсионера, смерти от старости и болезней в своей постели.
Придется вводить новый принцип – "бритву Сечина", "бритву Рогозина", "бритву Мутко"
В России, в акватории судоремонтного завода близ Мурманска, затонул плавучий док ПД-50. Это не какой-нибудь "крепкий старик Розенбом", но добрый молодец в самом рассвете сил, которому жить и служить как медному котелку. ПД-50 спустили на воду в Швеции в 1980 году, он был построен по специальному заказу ВМФ СССР, принадлежал крупной компании, имеющей бюджетное финансирование. Это, говоря по-русски, "техногенная катастрофа". А вот еще одна – в сентябре в Приморье, в Славянке, переломился пополам и ушел под воду плавучий док, по тому же сценарию, с падением крана и жертвами. А в марте во Владивостоке утонул еще один плавучий док. Техногенность техногенностью, но в чем же причины?
Ясно, что в человеческом факторе. Может быть, один разгильдяй не включил дизель-генератор, другой разгильдяй не проверил, третий не проконтролировал первых двух. Какой-то заговор разгильдяев! Но принципы бритв отвергают любую конспирологию. Придется вводить новый принцип – "бритву Сечина", "бритву Рогозина", "бритву Мутко". В чем его суть? Вот комментарий принципа Оккама: "Что может быть сделано на основании меньшего, не стоит делать, исходя из большего". Переформулируем по-российски, по-простому: выделенные средства на содержание или реализацию любого проекта можно представить в виде суммы лишнего и необходимого, а лишнее взять и отрезать. Лишнее, по мнению владельца бритвы. А на необходимое пытаться что-то делать. И спокойно ждать случайной и неожиданной техногенной катастрофы.
Сергей Елединов – специалист по управлению
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
