Руководство "Яблока" не дает выдвигаться в мэры Сергею Митрохину несмотря на волю рядовых членов партии. Почему? Обсуждают: политолог Александр Кынев и "яблочники" Денис Большаков, Андрей Бабушкин, Елена Русакова и Сергей Митрохин.
Полная видеоверсия эфира
Елена Рыковцева: Сегодня мы разбираемся с событиями, которые происходят вокруг партии "Яблоко". Это необычная и интригующая история, никто не знает, чем она закончится. Почему столько усилий прилагает партия для того, чтобы приостановить на скаку своего верного члена партии Сергея Митрохина. С нами Александр Кынев, независимый политолог, Денис Большаков, политик, муниципальный депутат округа Бутырский города Москва. Денис относится к тем людям, которые поддерживают выдвижение Сергея Митрохина на выборах мэра Москвы. Почему я буду все время подчеркивать, кто поддерживает, кто не поддерживает, потому что, если коротко, против выдвижения Митрохина выступает центральный аппарат партии, ревизионная комиссия, исполком, бюро. Мы, конечно, пытались пригласить кого-то из этих людей в наш эфир. И вдруг Эмилия Слабунова, председатель партии, сказала сначала нам, потом посоветовала своим коллегам не ходить в этот эфир и не участвовать в обсуждении, чтобы "не выносить сор из избы". Мне не очень понятно было это заявление, потому что сор этот давно вынесен, все это знают, говорят, все это висит на сайте партии "Яблоко". Вот только что вывесили, что опять Митрохин натворил: "Сорвал выдвижение кандидата в мэры Москвы и 14 кандидатов в муниципальные депутаты в Новой Москве". Так что почему надо было посоветовать своим партийцам не участвовать, мы не поняли. Единственное, позвонил перед эфиром Николай Рыбаков, член бюро, и сказал, что он не слышал о таком запрете, но он просто не может участвовать, у него совещание. Другие члены ссылались на председателя напрямую. Максим Кац, тоже известный человек, мотор этой истории, я бы сказала, с антимитрохинской стороны, которого очень хотелось бы видеть в нашем эфире, и он был согласен, но он поставил условие, чтобы живьем с ним сидел только один человек – он хотел сидеть с Сергеем Митрохиным. А этого никак не получалось, потому что у Митрохина свои планы, свои встречи, он тоже живой человек, он с нами выйдет на связь. Нет, только студия, или я один, или вдвоем с Митрохиным – это условие.
Александр Кынев: Я слушаю и очень радуюсь. У меня было несколько эфиров с господином Кацем, все они кончались скандально, на грани цензурных текстов в моей адрес.
Елена Рыковцева: Этого не случится. Я разочарованно вздохнула, потому что как любой ведущий, очень хочется скандала. Очень приятный у нас сюрприз – с нами на связи Елена Русакова, прямой конкурент Сергея Митрохина. Елена просила подчеркнуть, что она сейчас не от руководства бюро, не от аппарата, а сама от себя. Сразу начнем с опроса наших прохожих, почему партию "Яблоко" преследуют неудачи.
Опрос прохожих в Москве
Елена Рыковцева: Как бы вы прокомментировали такие мнения? Что вы думаете о том, что люди думают о "Яблоке"?
Александр Кынев: Здесь хорошо видно, что люди вряд ли были в курсе о том, что сейчас творится с выдвижением в мэры Москвы, они отвечали в целом по поводу ситуации с "Яблоком", которое выбыло из большой федеральной политики. Хочу напомнить, что в 2003 году партия не прошла в Государственную Думу. С тех пор, за редким исключением 2011 года, когда она получила свою часть пирога в "голосуй против всех", был небольшой всплеск. Но в целом это понижающая, она идет потихоньку вниз. Есть отдельные регионы, в которых существуют какие-то локальные группы, исторически ассоциированные с "Яблоком", например, Псковская область, Лев Шлосберг, до недавнего времени это была Карелия, где есть такой предприниматель и бывший спикер Петрозаводского горсовета Василий Попов, он сейчас в эмиграции в Финляндии. Кстати, Эмилия Слабунова, нынешний председатель партии, формально как раз из Карелии, из Петрозаводска, из команды Василия Попова. Исторически самое сильное "Яблоко" было в Санкт-Петербурге, была первая в свое время фракция в региональных парламентах именно там, там была самая сильная организация, там было самое большое количество депутатов Госдумы. Там еще раньше московского произошел очередной раскол, то есть оттуда все ушли. То есть, по сути дела, половина политической элиты Петербурга – это люди, которые когда-то ушли из "Яблока". На сегодня там из прежних лидеров не осталось фактически никого. Можно сказать, что в прежнем виде партийная сеть "Яблока" фактически разрушилась, в большинстве регионов найти его очень тяжело. Есть очень небольшое количество регионов, которые выживают не за счет федерального бренда, а за счет того, что есть некие местные политики, у них есть личная репутация, голосуют за них и тех людей, которых они могут в свою команду набрать. Хорошо видно, когда в Пскове Шлосберг и его сторонники получают больше, чем "Яблоко" на федеральных выборах. Люди понимают разницу, что есть какое-то "Яблоко" в Москве абстрактное, а есть свой собственный местный псковский Шлосберг. Такая же ситуация в Карелии, так же до недавнего времени было в Петербурге. Есть еще регион Свердловской области, но там тоже всегда все было очень скандально. Там в этом году выборы, часть команды Евгения Ройзмана, бывшего главые Екатеринбурга, сейчас идет именно по списку "Яблока". Может быть за счет символической поддержки Евгения Ройзмана эти люди пройдут, но не благодаря тому, что это "Яблоко", а благодаря тому, что это Евгений Ройзман. Я бы сказал так, "Яблоко" как федеральная партия – это некий набор штампов. Люди помнят, что такая партия была, никаких новых дел с этой партией люди не связывают. Действительно, есть Явлинский, фигура, которая людьми воспринимается как часть политического прошлого и все, собственно говоря, на этом. Люди его не видят и не слышат. Есть шлейф организации, из которой постоянно кто-то уходил. Я когда-то был в "Яблоке" 18 лет назад, ушла команда, в которой я состоял, были очень разные люди. Часть из этих людей были людьми демократическими, часть из этих людей потом успешно устроилась в "партию власти". Когда-то в "Яблоке" была Ирина Яровая. Когда-то в "Яблоке" был ныне покойный вице-губернатор Кубани Мурат Ахиджак. Болдырев – это уже совсем давняя история. С 1998 года Оксана Дмитриева и так далее. "Яблоко" исторически было неплохой кузницей кадров, но проблема этой партии всегда была в том, что эти люди внутри нее самой никогда не оказывались к месту. Либо они оказывались слишком умными, либо они имели какую-то свою точку зрения.
Елена Рыковцева: Вы нас вывели на очень интересную мысль – "лишние люди" "Яблока". Мы постарались учесть все детали эпопеи, начиная с "яблочных" праймериз. Речь идет о выдвижении кандидата от этой партии в мэры Москвы. Сразу скажу, речь не идет о Дмитрии Гудкове, ни об Илье Яшине, потому что каждый из них пошел своим путем. Партия "Яблоко" сама решила выдвинуть своего кандидата. Вот что из этого получилось.
Елена Рыковцева: Суд сейчас приостановил решение бюро о непризнании Митрохина кандидатом.
Денис Большаков: Суд принял обеспечительные меры. То есть в качестве обеспечительных мер приостановил действие этого решения до разбирательства по существу 2 июля.
Елена Рыковцева: При этом партия обвинила Митрохина в том, что он вообще сорвал выдвижение кандидата в мэры, потому что отказался провести третий этап конференции. А в этом третьем этапе конференции бюро требует, чтобы были все-таки участниками те самые 14 членов, которые обязательно против него проголосуют.
Денис Большаков: По третьему этапу конференции, если брать с точки зрения закона, это решение бюро недействительно до 2 июля. Бюро имеет право требовать, но принятое решение незаконно, оно не вступило в законную силу. Борьба происходит, с моей точки зрения, не с Сергеем Сергеевичем Митрохиным, а борьба происходит с мнением московского регионального отделения. Потому что говорить, что кто-то за Митрохина, кто-то против Митрохина – это неправильно. Идет борьба именно за кандидата. Всю эту историю пытаются представить, что идет борьба против Митрохина. С моей точки зрения, отчасти это верно, идет политическая борьба. Здесь идет борьба больше за того, кого партия выдвинет кандидатом.
Елена Рыковцева: Елена, вы же видите, как руководство партии не хочет, сопротивляется мнению московского отделения, как оно не хочет Митрохина, оно предлагает вас. Ни один человек никогда не сказал о вас плохого слова, никто не говорит, что вы недостойный кандидат, у вас отличная репутация. Но как вы объясняете, почему они не хотят именно Митрохина?
Елена Русакова: Это не они не хотят. К сожалению, ролик очень неудачен, содержит массу некорректной информации. К сожалению, очень тяжело со стороны разбираться во внутрипартийной ситуации. Я вам отвечу просто как москвичка и рядовой член партии "Яблоко". Все ожидали, что придут 500 человек или даже 600-700 и проголосуют за Сергея Сергеевича. Но оказалось, что их нет. Драма, если не трагедия, московской организации, московского регионального отделения, что оно осталось без людей. В этом все дело, а вовсе не в позиции федерального руководства. Оно вынуждено только откликаться на жалобы и обращения снизу. Вы упомянули, что срочно регистрируют 200 человек, нет, это совсем не так. Люди, которые пытались вступить в партию в течение двух лет, им, грубо говоря, не давали вступить. Потому что был такой понятный по-человечески страх старого состава, что им все поломают, нарушится тот порядок партийной жизни, к которому они привыкли. Я подчеркиваю, это не чей-то злой умысел – это драма. Сергей Сергеевич, который, безусловно, мой политический соратник, мы стояли вместе перед одним и тем же бульдозером и еще будем стоять. У нас абсолютно нет никакой вражды, я думаю, абсолютное взаимопонимание. Будучи человеком самоотверженным и неравнодушным, работая с москвичами, которые вынуждены без конца протестовать против нарушения своих прав, он фактически превратился из полководца в героического боевого солдата, который сам бросается на амбразуру. В то время как от него ждут, что он будет заниматься партийным строительством и организовывать жизнь московской организации, наращивать численность, придумывать какие-то крупные, массовые, мощные кампании. Этого ничего не было. На самом деле за этим гигантское разочарование и досада. Собственно, в этом причина того, что люди стали искать какую-то альтернативу.
Елена Рыковцева: Вы говорите: 200 человек два года старались попасть в партию. Но почему бюро принимает их ровно тогда, когда понадобились голоса против Митрохина? Это же не случайное совпадение. Почему оно регистрирует их только сейчас?
Елена Русакова: Именно потому, что эти люди реально работают в партии, они имеют право выбирать, они должны обладать представительством на конференции, которая выдвигает кандидата, – это справедливо.
Елена Рыковцева: Почему год назад им не дали этого права?
Елена Русакова: Год назад не выдвигали кандидата. Огромная потребность в Москве в таком инструменте, как оппозиционная либеральная демократическая партия, поэтому люди хотят вступать в "Яблоко". И сейчас этот процесс продолжается, люди приходят и говорят, что мы хотим быть членами такой партии. Что бы ни говорили политологи, я-то снизу это вижу, но, оказывается, вступить в "Яблоко" трудно. Это продолжалось давным-давно, в конце концов как нарыв взорвался, потому что люди стали говорить, что нас просто дискриминируют, мы хотим участвовать в выборах, а до этого им просто отказывали.
Елена Рыковцева: Вы же прекрасно понимаете, почему регистрируют этих 200 человек – потому что они точно проголосуют против Митрохина. Это же не случайные 200 человек – это 200 человек, которые у вас в партии называются "люди Каца", Максим Кац их привел. Нормальные, хорошие, замечательные люди, но они гарантированно проголосуют против Сергея Митрохина, для этого их сегодня делают полноправными членами партии.
Елена Русакова: Не подгоняйте задачку под ответ. Я член партии, знаю, что в ней происходит, а вы, простите, посторонний человек. Поэтому я знаю лучше, что происходит внутри партии. Я могу сказать, что это люди разные. Конечно, этот миф был создан, что это заговор против Митрохина, но это более сложная ситуация.
Елена Рыковцева: Денис член партии, мне кажется, он тоже хочет сказать по поводу этих 200 человек.
Денис Большаков: 200 человек этих прекрасные молодые люди, я со многими из них разговаривал, у них горят глаза, у них правильные ориентиры – это в принципе люди партии. Но они не имеют своего мнения. Они пришли не работать, они пришли против. Когда начинаешь спрашивать, если очень упрощенно: ребята, зачем пришли в партию? Митрохин плохой.
Елена Рыковцева: То есть это точная оценка, что если эти люди получают право голоса, если проводится общее собрание, они голосуют против Митрохина?
Денис Большаков: Это уже показало. Они провели самостоятельное голосование при отсутствии кворума, создали свою счетную комиссию и провели голосование среди присутствующих на третьем этаже гостиницы "Измайловская". Показало это голосование, что 211 за уважаемую Елену и только 13 человек за Сергея Сергеевича. Так что здесь содержится какое-то лукавство.
Елена Рыковцева: Андрей Бабушкин с нами на связи, член партии "Яблоко". Я совершенно посторонний человек, Елена правильно сказала, но у меня складывается ощущение, что все-таки Сергея Митрохина руководство партии не хочет пропустить в кандидаты по какой-то причине. Я еще раз напомню, что существует решение исполкома о том, что Митрохин плохо себя ведет и недостоин быть кандидатом в мэры. А когда конференция говорит, что все-таки достоин, исполком начинает эту борьбу. Как вы нам объясните – почему?
Андрей Бабушкин: У нас и в исполкоме прекрасные люди, к Елене Леонидовне я с огромным уважением отношусь. Тем более жалко, что они погрязли в такой трясине заблуждений. Они убеждены, что Митрохин – это герой-одиночка. Мы им говорили, что, ребята, у нас есть Школа активного горожанина, ее посещают сотни городских активистов, у нас есть молодежное "Яблоко", там несколько десятков молодых ребят. У нас есть комиссия "Яблока" по правоохранительным органам. Прекрасная команда. Но чем отличается команда Митрохина от команды Каца – это не команда людей, готовых приходить для того, чтобы потусоваться и проголосовать. Это команда работающих людей. Это адвокаты, это гражданские активисты, это многодетные родители. Это люди, которые могут проявить свой гражданский долг. Не из раза в раз приходить куда-то на собрания, чтобы кого-то завалить и какой-то, извините за выражение, заказ в хорошем смысле этого слова отработать, заказ своего друга, товарища, единомышленника, эти люди, конечно же, не готовы. Это сотни людей, Елена Леонидовна прекрасно про них знает. Она сама является членом регионального совета. К сожалению, она не посещала заседание регионального совета. Когда нужен был ее голос, чтобы принять этих сторонников Каца, она там отсутствовала. Региональный совет подошел ко всем дифференцированно. Всех сторонников Каца, которые действительно проявили свою гражданскую активность, защищая москвичей против уплотнительной застройки, против вырубки деревьев, против закрытия медицинских учреждений, мы приняли в партию. Нам было неважно, за Каца они, против Каца – это реальные живые люди, разделяющие ценности "Яблока". Но были среди них и такие, их спрашиваешь: а почему вы вступаете в партию "Яблоко"? Не знаем. А сколько "Яблоку" лет? Не знаем. Чем "Яблоко" отличается от "Единой России"? Тоже не знаем. Как можно было принимать таких людей?
Елена Рыковцева: Почему они так не хотят Митрохина, ваши лидеры?
Андрей Бабушкин: Дело в том, что в партии давно идет внутренняя борьба, это идеологическая борьба. Одни говорят: мы партия интеллигентных людей, надо провести пресс-конференцию, статью написать, в интернете себя пропиарить. А другие говорят: нет, вы знаете, мы должны выходить на улицу, мы должны становиться в защиту гражданских активистов. И должна ли партия быть улично активной, должна ли партия опираться на дворовых, районных активистов, которые часто очень люди неудобные, люди со сложными характерами, люди со своими взглядами. Или это должна быть партия людей спокойных, незлобивых, кивающих головой, когда нужно кивнуть. Вот это такая внутренняя дискуссия. Это система ценностей. Для нас кто такие гражданские активисты – это наши партнеры, которых мы будем поддерживать любой ценой, даже когда нам это невыгодно или опасно? А Митрохин, вы знаете, его за пикет могут посадить на 30 суток, он рискует собой. Или же это наши временные попутчики, с которыми мы поулыбаемся, ручки пожмем, они за нас проголосуют, а потом мы про них забудем? Вот в чем водораздел. Здесь на самом деле идет ценностная борьба. Мне очень жалко, что мои коллеги из бюро, а это очень достойные, очень порядочные люди, люди, которые действительно пытались никого не подставить и не подвести, мне очень жалко, что в данной ситуации они, к сожалению, не совсем смогли соблюсти собственные принципы, которым следовали 10 лет, и в отношении гражданских активистов, и в отношении своего товарища Сергея Митрохина.
Елена Рыковцева: Спасибо, Андрей, за эти разъяснения. Теперь слово нашему политологу. Александр, мне очень интересно услышать ваш ответ, почему гоняются за этим "неуловимым Джо"?
Александр Кынев: Дело в том, что по иронии судьбы не имеет никакого значения, кого выдвигает "Яблоко", Митрохин, Русакова, Якубович или кто-то из тех кандидатов, кто был на праймериз. Это идет борьба за 2–3%. Если бюллетень совсем будет убогим, выбирать не из кого, то за неимением лучшего может быть до 4–5% доползет. Проблема в том, что в реальности на этих выборах "Яблоко" играет роль спойлера. Это какая-то такая звериная борьба друг с другом за то, кто будет фактически спойлером. Дело в том, что все прекрасно знают и понимают, что на выборах мэра Москвы у Сергея Собянина было два основных кандидата, имеющих общегородскую известность и возможность получить солидную городскую поддержку – Дмитрий Гудков и Илья Яшин. Оба, кстати, имели отношение к "Яблоку". Проблема Митрохина заключается в том, что сам Сергей Сергеевич много сделал как гражданский активист, он много боролся с различными проектными нарушениями, но проблема в том, что в силу специфики характера он всегда находился в некоторой противофазе образа самой партии. Партия действительно интеллигентных, образованных людей, Сергей Сергеевич всегда своей резкостью, не интеллигентным, мягко говоря, образом и стилем поведения воспринимался как некий нонсенс. Действительно, надо честно сказать, что когда он был председателем партии, многие представители демократической интеллигенции мучились, поддерживали партию по старинке, потому что больше никого нет. У всех свои проблемы. У Митрохина это проблема с противоречием классическому образу "яблочника", его электората, потому что он действительно человек немножко другого типа, у него действительно несколько другая поддержка. В этом всегда была некоторая внутренняя напряженность. У других просто нет никакой городской известности, нет никаких ресурсов за оставшееся время ее увеличить. У них нет никаких шансов за оставшиеся два с небольшим месяца в рамках города составить хоть какую-то конкуренцию. Для власти они все абсолютно не представляют никакой угрозы. Все остальное, что происходит сейчас, – это исключительно история, которую можно описывать только в терминах, как конфликт в социальных группах. С точки зрения обывателя то, что мы слушаем, – это страшно неинтересно, это какая-то кухонная свара, разбираться, кто на этой кухне прав, кто не помыл посуду, кто не вынес мусор, а кто кого где обидел и так далее, – это, конечно, интересно тем, кто живет в соседней квартире, но для 99% москвичей это неинтересно. Давайте быть до конца честными, на самом деле с точки зрения перспектив этих выборов: Русакова, Митрохин, Якубович или кто-то еще – для результатов "Яблока" не имеет никакого значения. Это борьба за контроль над партией дальше. Я думаю, многие понимают, что госпожа Слабунова – это временная фигура, скорее всего, через некоторое время в партии произойдет очередная смена лидеров. Таким образом борьба за контроль над отделением – это борьба за контроль над будущим съездом.
Елена Рыковцева: Вы сейчас переводите наш разговор в другую плоскость – в плоскость московских выборов, кто мог бы участвовать, кто не мог бы участвовать. Здесь почему я акцентированно так говорю об этом конфликте, о серьезнейшем конфликте, который эту партию просто раздирает. У меня есть причины полагать, что не так все просто с этим блоком, который ставят Митрохину, это не просто кухонная свара. Сергей, как вы сами объясняете то противодействие, которое оказывает вашему выдвижению ваша родная партия, ее руководство?
Сергей Митрохин: Я бы не хотел сейчас никаких оценок давать излишне эмоциональных, их и так было очень много. Есть, как говорится, медицинский факт: конференция московского "Яблока" дважды выдвинула меня кандидатом в мэры Москвы. Последние выдвижения были такие: первый раз я одержал победу со счетом 30:22, второй раз я одержал победу со счетом 31:16. Президиум бюро, он же исполком, это всего несколько человек, а само решение принимало три человека, воля трех человек была противопоставлена воле законно избранных 64 делегатов. Вопреки дважды выраженной позиции тройка отказалась меня сначала согласовывать, потом, когда согласовала, отказалась признавать это согласование. Я усматриваю здесь чисто политические причины. Что такое политика? Во многом это психология. Вообще политика – это во многом ответ на вопрос, нравится человек или не нравится. Это избиратели решают, когда голосуют, а внутри партии, внутри аппарата те же самые мотивы. Не нравлюсь я им. Чем не нравлюсь? Наверное, слишком самостоятельный курс провожу в московском отделении. Не всегда слушаюсь таких указаний, которые, например, не соответствуют уставу. Нам сказали на бюро, что вы, регионалы, нам должны подчиняться, то есть должны подчиняться даже в том случае, если принимаются решения, противоречащие уставу. Вот так это было выражено в том контексте, в котором проходило заседание. Мы на это не согласны, мы не хотим над собой иметь начальников. Я не такую партию создавал вместе с Григорием Явлинским, начал создавать 25 лет назад, не такую партию, которая строится по принципу "я начальник – ты дурак". Нет, у нас гражданская партия, основанная на солидарности, на командном принципе, всегда была поначалу. С определенного момента она начала перерождаться. Такой был политолог Роберт Михельс, он написал книгу "Железный закон олигархии", она о том, что каждая партия, даже самая демократическая, рано или поздно превращается в олигархическую структуру, где аппарат монополизирует власть, подавляет инакомыслие, подавляет самостоятельность, в том числе и низовых подразделений, и диктует им свою волю. Я когда был председателем, я пытался этот процесс остановить, за это меня сняли с председателей. После этого установилась такая олигархия, к сожалению, внутри партии. Те, кто ей сопротивляется, это враги для нее. Посмотрите, что с питерским отделением случилось, там возглавляли эту организацию депутаты Заксобрания, не понравились они – их задвинули, теперь не только председателями не являются депутаты Заксобрания, они даже не вошли регсовет, избрали никому не известную женщину, главная заслуга которой, видимо, заключается в том, что она будет выполнять все эти приказы, подчиняться этому диктату, этому давлению и тем самым будет устраивать нашу аппаратную верхушку. А мы на это не согласны, мы не согласны с такой политикой диктата и давления. Поэтому мы неугодны, поэтому с нами ведут борьбу, поэтому очевидные мои преимущества на этих праймериз игнорируются полностью, извращаются, передергиваются, выворачиваются наизнанку. Меня все равно не мытьем, так катаньем пытаются задвинуть. Все это выглядит во внешнем мире как ужасная, кошмарная мыльная опера.
Елена Рыковцева: Когда вы, Лев Шлосберг и Эмилия Слабунова, которая появилась чуть позже, конкурировали на должность председателя партии, пришли вести, что поставлен блок Кремлем на Шлосберга и на вас. Причины совершенно никому не известны, непонятны. Выбрали Слабунову, потому что на нее блока не было, ее разрешили выбрать председателем партии. Это говорилось самими членами партии, так это они тогда воспринимали. Поэтому, когда началась эта мыльная опера вокруг вас, первое, что я подумала, что если тогда был блок, почему бы ему сейчас быть снятым, может быть, он все еще на вас висит, это просто выполнение какой-то задачи, которая уже была поставлена когда-то. Пусть все сейчас скажут, что это ерунда, но у меня четкое впечатление, что все-таки будет до конца доведена эта линия – не пропускать. Почему, по каким причинам – неизвестно. Давайте посмотрим, что говорил в нашем эфире сам Григорий Явлинский по поводу этой истории.
Елена Рыковцева: Ничего не понятно: я поддерживал Митрохина, но сейчас пусть решает бюро. Еще раз заходит разговор, и еще раз мы включаем Явлинского, что все-таки он говорит, как должна разрешиться ситуация:
ВИДЕО. Явлинский: "На данный момент хочу подчеркнуть: пускай партия в свободном режиме, бюро, конференция, общее собрание, пускай решают вопрос, кого они хотят видеть кандидатом в мэры Москвы. У нас, с одной стороны, всем хочется реальной политики и хочется реальной конкуренции, хочется, чтобы был выбор, были разные лица, чтобы была соревновательность, а с другой стороны, как только какой-то спор, все сразу, как дамочки, падают в обморок и говорят: ах, они уже там поругались. Он про нее сказал то-то, он назвал ее так-то, а она его назвала как-то еще. Спокойнее".
Елена Рыковцева: Елена, все-таки я вернусь к тому, о чем вы говорили. Вы говорили, что это люди его не хотят, а я все-таки напомнила вам, что это исполком решил, это он его не хочет, потому что он плохо себя ведет. Митрохин тоже говорит: я не такой. Вам не кажется, что это потому, что он не такой?
Елена Русакова: Я как член партии года два или три слышала разговоры о том, что надо каким-то образом поддержать Сергея Сергеевича, что у него не получается организационная работа в московском отделении, но он такой хороший человек, что нельзя его лишать поста, надо его поддержать, потому что партия его любит, мы все его любим, он нам дорог. Все ровным счетом наоборот, я это слышала от руководителей партии, от федеральных, до последних дней. Ситуация стала меняться буквально в последние дни. Кроме того, я должна сказать, что это никакой не ценностный конфликт. Я тоже работаю как политик городской с инициативными группами москвичей, с протестными группами, порядка сотни групп пришлось объединять в коалицию. Люди хотят эффективности, люди умоляют, чтобы московское "Яблоко" стало инструментом для гражданского общества в Москве, для активных москвичей, и это не получается. К сожалению, буквально 30 делегатов, они же и сторонники Сергея Сергеевича, только их видно на одних и тех же мероприятиях последних лет. Они чудесные люди, но их слишком мало. Все остальные люди разные, но они говорят, что все-таки неудачно выступает Сергей Сергеевич на выборах, нужны новые лица. И вообще результаты праймериз – это то, что большая часть людей проголосовала за кого-нибудь нового, все-таки процент у Сергея Сергеевича был не такой большой. Я обязана заметить, что Якова Якубовича заставили отказаться – это был шантаж, очень неприятный момент. Когда я узнала, что более 200 членов партии попросили исполком представить мою кандидатуру, рассказывая, что у меня блестящие результаты на выборах, очень хорошая, сильная кампания, что должен быть какой-то хороший результат, как раз доказывали, что на праймериз условия таковы, что там не было второго места и не могло быть, только один человек становится кандидатом. Они доказывали иначе, что просто у Русаковой хорошие показатели, из всех финалистов она наиболее перспективный кандидат, поэтому исполком рассматривал это заявление. По уставу исполком рассматривает именно такие обращения. Там было обращение самого Сергея Сергеевича, обращение большой группы членов партии и еще одно обращение с просьбой выдвинуть меня от местной организации партийной. Так что в этом смысле все было по уставу. На самом деле здесь очень трудная задача в эфире разъяснять партийный устав, но эти претензии, что конференция неправомочна, что часть делегатов не получила мандаты в нарушение устава, я, к сожалению, должна это подтвердить, потом это найдет подтверждение в суде и всюду. Так что здесь все очень сложно, я прошу понять, что нельзя односторонне освещать события. Кстати говоря, на конференции, тут приводили данные, что много голосов у Сергея Сергеевича, мало у меня, там же часть делегатов ушла в знак протеста, не стала голосовать. Потому что они сказали, что без регистрации части делегатов все равно избирательная комиссия не примет эти результаты, не признают их. Там много нарушений было – это трудно рассказывать.
Елена Рыковцева: Вы сказали: Якова Якубовича заставили снять свою кандидатуру. Кто его заставил?
Елена Русакова: Там был шантажирующий звонок ночью, когда еще не был закончен подсчет голосов, звонок, как выяснили, из мэрии. Какие были фамилии, я не могу сказать, у меня этих сведений нет. Но это был шантаж, по-видимому, очень серьезный. Когда я узнала об этом, я ощутила большой гнев и возмущение и подумала, что на этом месте должен быть кандидат, который не подвержен давлению, не снимет свою кандидатуру ни при каких обстоятельствах. Я подумала, когда члены партии попросили выдвинуть мою кандидатуру, я сразу сказала: я буду тем кандидатом, на которого бесполезно давить.
Денис Большаков: Я знаю, что он сказал, Якубович. Он сказал: ребята, извините, это был фальстарт. То есть когда он вышел, понял, что победил, он сказал: ребята, это был фальстарт, я понял, что я с этим не справлюсь. Слухи ходили разные, что кто-то на него влиял.
Елена Рыковцева: Но нам он тоже здесь говорил, что никто на него не влиял – это было его личное решение.
Александр Кынев: Эта история говорит о том, что в демократической партии полностью отсутствует традиция уважения к собственным процедурам, полностью отсутствует традиция согласия и компромисса. На мой взгляд, вся эта история должна была начинаться с того, что если вы уж проводите праймериз, то тогда, пожалуйста, принимайте решение согласно итогам праймериз, иначе зачем вообще вы их проводили. На мой взгляд, вся эта история является настолько наглядным примером, когда конкретные действия людей противоречат декларируемым ими ценностям, что просто мне кажется, лучшую контрагитацию представить невозможно. Я думаю, что в очень долгой перспективе нормальные люди будут шарахаться от такой политической организации просто на максимальную дистанцию. Поскольку о результате, значимом на этих выборах, речи не идет, участники этой истории должны были думать о будущем партии. Такое ощущение, что о будущем партии, ее репутации в этой ситуации не думает вообще никто.
Денис Большаков: Я считаю, что идет нормальная здоровая политическая борьба. Да, может быть, со стороны это выглядит несколько необычно. Но, во-первых, вся информация открыта, идет дискуссия с бюро, идет дискуссия между членами партии. Как должна еще выглядеть политика? За закрытыми дверями?
Елена Рыковцева: Эту историю с Митрохиным вы считаете здоровой?
Денис Большаков: Однозначно нездоровая. Сергею Сергеевичу и московскому региональному отделению просто прямо и открыто выламывают руки.
Елена Рыковцева: Мы на этом закончим и не прощаемся с этой историей, к большому сожалению, а хотелось бы.
