До 25 июня Государственному научно-исследовательскому институту реставрации (ГосНИИРу) предписано освободить особняк в стиле ампир на улице Бурденко. Среди знатоков старины этот деревянный дом больше известен по имени его первого владельца как Дом Гавриила Палибина. Решение об изгнании реставраторов принял заместитель министра культуры Сергей Обрывалин. Памятник деревянного зодчества федерального значения чиновник приказывает передать "в безвозмездное пользование Фонду по содействию в создании, развитии и поддержке художественных промыслов религиозного назначения во имя Святого Архангела Михаила на срок 25 лет".
Явление иконы во сне
Фонд с таким длинным и пышным названием существует уже четыре года. Однако никаких упоминаний о его деятельности нигде не найти. Телефоны тоже молчат. Довольствоваться приходится скупыми строчками Единого государственного реестра юридических лиц. Согласно этому реестру, фонд "Во имя Архангела Михаила" учрежден членами одной семьи – супругами Александром Горковенко и Натальей Горковенко, а также их детьми – Ярославом Горковенко и Натальей Валевской. Все четверо – владельцы небольших фирм, никак не связанных с народными художественными промыслами. К примеру, Ярослав Горковенко – генеральный директор ООО "Архангел Девелопмент". Основной вид деятельности этой организации – разборка и снос зданий.
С некоторой натяжкой к промыслам можно было бы отнести деятельность Натальи Горковенко – владелицы мастерской "Прикосновение", где трудятся семь вышивальщиц. Но это все равно что изделия фирмы Фаберже назвать делом рук народных мастеров. В интернете нет недостатка в откликах на выставки с участием работ мастерской Натальи Горковенко. В частности, эти вещи экспонировались в храме Христа Спасителя. Многочисленные рецензии свидетельствуют: в "Прикосновении" изготавливают иконы и оклады, шитые жемчугом и драгоценными камнями. Среди прочего – изумрудами, сапфирами, топазами, аметистами и рубинами. Так что уместнее говорить не о промысле, а об очень дорогостоящей ювелирной продукции, адресованной состоятельным клиентам.
На сайте "Прикосновения" всячески подчеркивается близость мастерской к РПЦ. Даже рассказ о том, как возникло заведение Горковенко, выдержан в традициях житийной литературы. Дочь хозяйки мастерской так описывает путь матери к "православному промыслу":
Как из тумана появился образ Богоматери с младенцем и опущенным мечом в руке
"Мы были уверены, что на такое особое занятие необходимо благословение. И вот пять лет назад мама такое благословение получила. Ей во сне была показана икона. Как из тумана появился образ Богоматери с младенцем и опущенным мечом в руке, в окружении ангелов. Мама пошла к своему духовнику, рассказала о том, что всегда хотела вышивать иконы, и услышала в ответ: "Если вы владеете таким прекрасным искусством, почему бы не поработать во славу Господа?"
В любом случае, заведение Натальи Горковенко – это бизнес. Однако фонд "Во имя Архангела Михаила" зарегистрирован как некоммерческая организация. Тут одно из двух: либо сотрудники этой НКО безвозмездно вершат добрые дела под покровом глубокой тайны, либо фонд существует только на бумаге.
35 лет назад в Доме Палибина была коммуналка. Когда здание досталось реставраторам, оно было в плачевном состоянии. Именно сотрудники ГосНИИРа провели в доме комплексную научную реставрацию. Сейчас в Минкульте их обвиняют в том, что на этом объекте такие работы уже долгое время не проводились. При этом умалчивается, что министерство на это совсем не выделяло деньги своему подведомственному институту. Ну а свое скандальное решение чиновники оправдывают тем, что у фонда "Во имя Архангела Михаила" средства на реставрацию есть. И в течение двух лет православный фонд обязан ее осуществить.
Хорошая культурная институция
Против вселения в Дом Палибина новых обитателей выступили градозащитники, написавшие министру культуры Владимиру Мединскому открытое обращение. В нем высказана просьба "лично разобраться в сложившейся ситуации и пересмотреть решение о передаче здания". Главный аргумент:
"Дом является уникальным памятником "послепожарной" Москвы, сохранившим не только внешний облик, но и убранство интерьеров с росписями, аутентичными обоями и прочее. Памятник нуждается в ежедневном контроле со стороны профессиональных реставраторов, каковыми являются сотрудники ГосНИИР".
В короткий срок под этим текстом оказались подписи почти тысячи человек. В числе первых – главного редактора сайта "Хранители наследия" Константина Михайлова, частого посетителя Дома Палибина:
– Это был такой культурный центр. Такой Дом реставратора, куда можно прийти, попить чаю, поговорить со специалистами. Словом, хорошая культурная институция, причем с многолетним багажом. Там находится отдел выставочной деятельности ГосНИИРА. Там происходили выставки, рассказывавшие о работах реставраторов, и какие-то культурные мероприятия типа вечеров.
– И одна из недавних выставок была посвящена многолетним работам в ферапонтовском храме Рождества Богородицы. Кто знает, если бы не сотрудники ГосНИИРА, могли бы мы до сих пор любоваться там фресками Дионисия?
– А помимо показа выставок там велась и чисто реставрационная работа над, скажем так, "движимыми" предметами старины. К примеру, картинами и иконами.
– Известно ли вам, что это за фонд, который министерство решило вселить в Дом Палибина?
Коленом под зад неизвестно куда
– Нет, мне ничего не известно. Я впервые услышал о его существовании, когда вся эта история началась. По крайней мере, с точностью могу говорить, что за все годы, которые я занимаюсь сохранением культурного наследия, я ни разу не слышал о том, что есть такой фонд, который как-то связан с реставрацией памятников. Так что каким ремеслам он содействует, как он это делает, я не знаю. И не знаю, за какие такие заслуги Министерство культуры, причем на 25 лет и в безвозмездное пользование, решило передать этому фонду Дом Палибина.
Понимаете, возможно, эти люди готовы вложить свои средства в реставрацию. Но в Москве ведь есть масса пустующих памятников архитектуры. Их можно было бы отдать. А здесь памятник архитектуры живой! Населенный людьми, которые там 35 лет живут и работают. Заботятся о нем в меру своих сил. И вот почему-то их надо коленом под зад неизвестно куда. Такой логики министерства я не понимаю, – говорит Константин Михайлов.
Придраться не к чему
В числе упреков в адрес Института реставрации было то, что для очистки фасада от слоев старой краски на Доме Палибина привлекались волонтеры. Дескать, это нарушение законодательства. Дескать, негоже неспециалистов допускать к работам на памятниках федерального значения. Организовал добровольцев председатель центрального совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК) Артем Демидов. По его словам, такие претензии безосновательны:
Отряды добровольных помощников реставраторов сохранили сотни памятников истории культуры
– Во всем мире существует практика привлечения добровольцев к работам по сохранению памятников. Это один из способов и сохранения отдельных объектов культурного наследия, и вовлечения в сферу популяризации самой темы большого количества людей. Недаром у нас в Конституции не так много конституционных обязанностей гражданина, но одна из них – это беречь памятники истории и культуры. Ведь объекты культурного наследия – это культурная ценность, принадлежащая каждому из нас. Поэтому волонтеров к сохранению объектов культурного наследия привлекать нужно. Более того, это не является чем-то новым. Отряды добровольных помощников реставраторов сохранили сотни памятников истории культуры по всей стране. Так что мне очень странно слышать подобные заявления.
А работы по фасаду Дома Палибина были согласованы. На это было получено разрешение от Департамента культурного наследия города Москвы. Причем работы проводились лицензированной организацией, специалистами, а добровольцы лишь привлекались им в помощь.
– То есть действовали под наблюдением реставраторов?
Поскольку ГосНИИР не получал федерального финансирования на поддержание и ремонт этого дома, было решено привлечь добровольцев
– Конечно! Кроме того, Комитет по культуре в апреле поддерживал эту инициативу и выступил с законодательной инициативой об упрощении доступа добровольцев к мероприятиям по сохранению объектов культурного наследия. И я лично приходил на субботники в Дом Палибина. Понимаете, это уникальное место, c уникальной атмосферой. В этом зале регулярно проходили встречи с реставраторами. Там были постоянные выставки реставрационных достижений. Это очень важное и знаковое место для сообщества. Тут сложно остаться равнодушным.
– Что конкретно там делали добровольцы?
– Ремонтировали фасад. Дело в том, что он часто красился просто по старым краскам. Эта краска уже стала отшелушиваться, и потребовались чуть более тщательные работы по расчистке и укреплению стен специальными составами. Это достаточно простые, но трудоемкие ремонтные работы. И поскольку ГосНИИР не получал федерального финансирования на поддержание и ремонт этого дома, было решено привлечь добровольцев.
– Почему небольшой по величине Дом Палибина имеет такой высокий статус – памятник федерального значения?
Срочных мер по спасению дома абсолютно не требуется
– Тут впору говорить об очень интересной и парадоксальной ситуации. Дело в том, что Дом Палибина – это образец типичной застройки послепожарной Москвы. После того как Москва сильно пострадала во время наполеоновского нашествия, домовладельцам было предложено строить новое жилье по определенным типовым проектам. Такие дома в XIX веке возводились в большом количестве. Однако в современной Москве их почти не осталось. А уж на улице Бурденко или по соседству с этой улицей их просто нет. Поэтому про дом коллежского советника Гавриила Палибина принято говорить, что хотя он и является образцом типовой застройки, но на сегодняшний день это уникальный особняк. Вот поэтому он и признан памятником федерального значения. И в нынешнем году дом отмечает 200-летний юбилей. Важно отметить, что там сохранились уникальные интерьеры с расписными бумажными обоями, которые чудом уцелели и были открыты реставраторами только в 70-х годах XX века.
Мы бы хотели открытого разговора. И именно поэтому наше обращение адресовано Владимиру Ростиславовичу Мединскому
– Как вы относитесь к обвинениям сотрудников министерства культуры в том, что реставраторы из ГосНИИРа довели этот памятник до плачевного состояния?
– На самом деле, он находится в абсолютно нормальном эксплуатационном состоянии. Самое главное – постоянно поддерживать его. Не секрет, что некоторые госучреждения живут небогато, вот и потребовался полноценный ремонт фасада. Мы практически завершили работы по его расчистке и грунтовке. Осталось только покрасить. Эта работа может занять не очень много времени. А каких-то срочных мер по спасению дома с точки зрения реставрации абсолютно не требуется. Внутри там хороший температурно-влажностный микроклимат, что очень важно для деревянной постройки. Достаточно взглянуть на прекрасную сохранность двухсотлетних обоев, чтобы убедиться в этом.
– Почему же в таком случае все-таки решили выселить реставраторов, даже не предложив им взамен ничего, и вселить этот фонд поддержки религиозных промыслов?
– Мне неизвестна конкретная причина, но тут можно говорить о системной проблеме, то есть о скоропалительных решениях в отсутствие диалога с общественностью. С формальных позиций придраться не к чему. Министерство культуры является собственником, владельцем Дома Палибина. В то же время оно – хозяин, учредитель ГосНИИРа. И оно с юридической точки зрения вправе решать судьбу того и другого. Но проблема в том, что это решение не обсуждалось с общественностью и с самими реставраторами. Здесь отсутствует какая-либо "дорожная карта". Конечно, мы бы хотели открытого разговора. И именно поэтому наше обращение адресовано Владимиру Ростиславовичу Мединскому, – говорит Артем Демидов.
