С момента задержания антифашиста Виктора Филинкова ни одно должное лицо не проверило его слов о том, что он подвергся пыткам со стороны сотрудников ФСБ, сообщают петербургские правозащитники и адвокаты. Не проверены также сообщения членов ОНК о том, что пыткам подвергся другой задержанный по тому же делу, предприниматель Игорь Шишкин. Речь идет о так называемом деле "пензенских антифашистов", которых ФСБ обвиняет в участии в "террористическом сообществе" (ч. 2 ст. 205.4 УК РФ).

В октябре 2017 года в Пензе сотрудники ФСБ задержали четырех антифашистов: Егора Зорина, Илью Шакурского, Василия Куксова и Дмитрия Пчелинцева, а через месяц в той же Пензе был арестован Андрей Чернов и Арман Сагынбаев в Санкт-Петербурге. В ФСБ заявляют, что молодые люди создали некую организацию "Сеть", чтобы во время президентских выборов и чемпионата мира по футболу с помощью взрывов "раскачать народные массы для дальнейшей дестабилизации политической обстановки в стране" и поднять вооруженный мятеж. По версии контрразведчиков, ячейки "Сети" якобы действовали не только в Пензе и Санкт-Петербурге, но и в Москве, и даже в Белоруссии. Две недели назад в Петербурге был задержан антифашист Виктор Филинков, а через два дня Игорь Шишкин, их тоже арестовали как членов "террористического сообщества". Их обоих больше суток не могли найти друзья и родные.

Антифашист Виктор Филинков был задержан 25 января, однако пропал он на два дня раньше. По его словам, сотрудники ФСБ привезли его в лес и там несколько часов пытали электрошокером, в результате заставив не только выучить легенду про свое участие в террористической организации и связях с лицами, фамилии которых он слышал впервые, но и подтвердить ее в суде. Виктор оговорил себя, признав под пытками, что он – участник организации "Марсово поле", которая якобы является одной из ветвей "Сети". О таких же пытках заявил и Илья Капустин, который проходит по этому делу свидетелем – его отпустили на свободу, и он смог зафиксировать свои травмы у врача. По словам Капустина, ему угрожали переломать ноги и оставить в лесу.

Второй задержанный, предприниматель Игорь Шишкин, судя по всему, прошел через те же пытки, что и Виктор Филинков, возможно, даже более жестокие, но он отказался о них заявлять. Однако члены ОНК – Общественной наблюдательной комиссии, пришедшие сначала к Виктору Филинкову, а потом к Игорю Шишкину, увидели на теле у обоих похожие следы множественных ожогов – предположительно, от электрошокера, только у Шишкина, по словам правозащитников, этих следов было больше, и местами они выглядели как настоящие раны.

По словам члена ОНК Яны Теплицкой, Виктора Филинкова правозащитники искали два дня и пришли к нему сразу после того, как по решению суда он был арестован на два месяца.

– В первый день мы увидели у Виктора Филинкова только небольшую царапину на подбородке, а остальных травм не увидели, так как они были под одеждой. Но на следующий день, когда мы пришли в СИЗО искать пропавшего Игоря Шишкина, Филинков рассказал нам, что его пытали в лесу, показал следы от электрошокера, и мы записали с его слов рассказ о том, как это было. Мы сразу же опубликовали эту информацию, заявление об этом было написано в Следственный комитет. И вот мы только что были у Виктора снова – оказалось, что за эти дни никто заявление о пытках не проверил – у него не побывал ни прокурор, ни даже консул, ведь Виктор – гражданин Казахстана. Насколько я знаю, консул вроде бы до здания тюрьмы дошел, но до Виктора – нет, может быть его просто не пустили, – рассказывает Яна Теплицкая. – Уже прошло много дней, следы пыток почти все сошли, и до сих пор никто, кроме членов ОНК и адвокатов, их не видел. То есть эти травмы так и остались незафиксированными, их видели еще тюремные врачи и, возможно, они остались на видеозаписи нашего посещения и посещения адвокатов – если не будет никакой технической неполадки. Но мы написали заключение, изложив все, что мы видели, составили акты визуального осмотра и Шишкина, и Филинкова. На Игоре Шишкине мы тоже зафиксировали следы долгих пыток. Он о них не заявлял. Мы написали, что видели у него на спине множество ожогов от электрических проводов, но на самом деле мы не знаем, от чего они были. Сейчас ребята все еще сидят в одиночных камерах, ждут перевода в камеры на двоих. Они находятся в информационном вакууме, больше 10 дней единственный источник информации для них – это тюремное радио. Так что сейчас самая большая проблема в том, что никто так и не пришел с проверкой по заявлению Виктора, а также по поводу нашего заявления о пытках обоих ребят.

– Почему о пытках заявляет только Виктор Филинков и молчит Игорь Шишкин? Он запуган?

– 48 часов он был в руках этих людей, и из них точно больше суток его пытали. Мне кажется, то, что пережил Игорь, вообще представить невозможно – даже по официальным документам допрос длился сутки, с трех часов ночи до трех часов ночи. Когда мы только к нему пришли, он выглядел запуганным, спрашивал у присутствовавших силовиков разрешения на любое действие, но сейчас этого уже нет. Но заявления о пытках он не делал, говорит, что травмы получил на тренировке, откуда ожоги – не помнит. Но на самом деле там такие статьи, что, наверное, это нам со стороны кажется, что лучше заявить о пытках и сесть на 10 лет, а изнутри, возможно, это видится иначе.

Адвокат Виктора Филинкова Виталий Черкасов тоже говорит, что никаких проверок по поводу применения пыток к его подзащитному не проводилось. Адвокат Игоря Шишкина Дмитрий Динзе отказался комментировать ситуацию со следами пыток.

– Я про пытки пока говорить не буду, потому что у нас идут кое-какие процессы со следствием. Обвинение еще не предъявлено, Шишкин находится в статусе подозреваемого, у следователя есть 45 суток на предъявление обвинения, так что мы ждем, пока следствие установит все обстоятельства и определится – если будет предъявлено обвинение, то в каком объеме. Вдобавок, мы подали заявление на досудебное соглашение, – говорит Динзе. – Игорю вменяется статья 205.4 – участие в террористическом сообществе, это от 5 до 10 лет лишения свободы, и не факт, что не будет еще какой-то дополнительной квалификации.

По мнению адвоката Динзе, корни "питерского" дела нужно искать в Пензе. "Петербургские следователи все, что они наработали, отправляют в Пензу. И я пока ни с какими материалами ознакомиться не могу. Так что приходится действовать вслепую: по закону я имею право ознакомиться с материалами дела только тогда, когда закончится предварительное следствие", – пояснил он.

Алексей Шматко, пензенский бизнесмен, вынужденный эмигрировать и просить убежище в Великобритании, больше многих знает все о методах пензенского ФСБ, ведущих расследование "дела всероссийской террористической организации анархистов".

Дело "Сети" в Пензе ведет тот же следователь ФСБ, Валерий Токарев, что вел и дело Шматко. Предприниматель-эмигрант рассказал Радио Свобода о методах дознания, практикуемых в Пензе. А также о том, что применение пыток можно доказать – по крайней мере, в Великобритании – даже спустя много лет после истязаний.

– Пенза – депрессивный регион, а моя компания стала "звездной", оборот у нас был 80 миллионов долларов. Мы занимались проектированием и постройкой котельных, делали крупные проекты для "Газпрома", поэтому привлекли внимание к себе, – вспоминает Шматко. – Бывший в то время заместителем начальника УФСБ по Пензенской области Николай Антонов потребовал, чтобы я отдал половину своего бизнеса, обещал делегировать в руководство моей компании своего человека. Я отказался, и меня арестовали.
По крайней мере, когда я это видел, в Пензе творился абсолютный беспредел со стороны ФСБ, поэтому я и уехал. Бизнесмен, который не платил им, сидел. В Пензе все большие предприятия были обложены данью. В регионе есть два крупных пивзавода, "Самко" и "Визит". В одно и то же время, в одной камере, сидели два директора пивзаводов, когда их отжимали. Я их обоих знаю, они говорили, что у них были "курсы повышения квалификации": в камере они обменивались знаниями о пивоварении. В Пензе очень многие предприниматели сидели, пока у них бизнес отбирали. Если в Москве еще есть шанс что-то доказать, то в таких регионах, как Пенза, нет.

Дело Шматко вел Валерий Токарев, следователь ФСБ, который сейчас занимается делом "террористической организации анархистов".

– Полный, небольшого роста. Когда в 2010 году он вел против меня уголовное дело, он был лейтенантом, это было третье дело в его карьере. Сейчас его звания и должности я не знаю. Насколько я понимаю, его папа – начальник следственной части ФСБ, но это сложно точно выяснить, они же все засекреченные. Когда меня арестовывали – вломились ко мне в офис и выломали окна, – Токарев кричал оперативникам: "Быстрее наденьте на него наручники!" Ему побыстрее хотелось создать мне неудобства, причинить боль. Я общался с другими сотрудниками ФСБ, у них ко мне отношение, скорее, было индифферентное: попался – сам виноват. Токарев же специально пытался сделать мне плохо, – не сомневается Шматко. – Когда меня арестовывали, адвокаты мне сказали: тебя повезут к судье Вячеславу Сарвилину. Я спрашиваю: почему именно к нему? Выяснилось, к нему всегда ФСБ возило на арест, он сам бывший эфэсбэшник, он им все, что хочешь, подписывал.

Шматко, хоть и не курит, но был в камере с курящими, и у него постоянно болела голова, поскольку он не переносит табачный дым. По его словам, в СИЗО не было нормального медицинского обслуживания.

– Из-за лесных пожаров лета 2010 года в камерах была температура под 40, это был адский ад. На момент ареста во мне было 80 килограмм, за два месяца в СИЗО я стал весить 60, – говорит бизнесмен. – Утверждения о том, что фигурантов нынешнего "дела террористов" в Пензе пытали, мне кажутся правдоподобными. Меня пытали в неделю раза три. Как в СИЗО, так и на Московской, 72, в здании ФСБ. В СИЗО в коридоре не били, потому что там ведется видеозапись. Внутри первого корпуса в СИЗО (так называемый "новый корпус", из белого кирпича) есть "комната оперативников", где нет видеокамер. Там и избивали. Избивали руками, ногами, дубинками. Требовали, чтобы отдал половину своего бизнеса. Били меня, как хотели. Никто не думал о том, что могут остаться следы.

Шматко тогда написал заявление в Следственный комитет о пытках, но в СИЗО к нему не пустили ни следователя, ни врачей, которые должны были его опросить и зафиксировать следы насилия.

– Тогда же в СИЗО сидел так называемый "террорист" – его так называли, – который устроил взрыв в офисе телеканала "Экспресс", была в Пензе такая история. Подросток, пытался кому-то что-то доказать. Не знаю, что там было, не было, кого поймали. Он сидел в 116-й камере, я – в 114-й. Его тоже выводили на избиения, – утверждает Шматко. – Когда идет расследование, со следователем случаются приватные разговоры. Я спросил Токарева, почему дело о взрыве в офисе телеканала передали в Следственный комитет? Дело-то террористическое. Он мне прямо ответил: Следственному комитету нужно поджоги на кого-то повесить, а поджоги – статья Следственного комитета. Поэтому, скорее всего, в этом деле тоже не все чисто. Избиения – не самое страшное, побьют и пройдет. Хуже было то, что Токарев угрожал изнасиловать мою жену, добиться того, чтобы моего ребенка отправили в детский дом. Представьте: вы в СИЗО, а вашему ребенку шесть лет?

Пока Шматко сидел под арестом, клиенты его фирмы разбежались, а его компанию на рынке заменили другие, бизнес рассыпался.

– Когда вас арестовывает ФСБ, клиенты почему-то не хотят брать телефонную трубку. И в ФСБ поняли, что отжимать уже нечего. С меня хотели получить много денег, но решили взять хоть что-то.
За меня родственники заплатили 500 тысяч рублей следователю и еще 500 тысяч судье. Мне пришлось написать явку с повинной, и меня отпустили с условным сроком, я собрал шмотки и уехал в 2011 году. Сначала я с семьей был на Северном Кипре, в 2014 году попросил убежище в Великобритании, – рассказывает бизнесмен. – Сейчас параллельно идет процесс о моей экстрадиции в Россию и получения статуса беженца в Великобритании. То, что со мной жестоко обращались, в Великобритании суд уже признал. У меня перелом носа, глубокие рваные шрамы на лице, вмятина на голени. Как я узнал, существует медицинская экспертиза, которая показывает, как были получены травмы. Такая экспертиза была сделана в клинике при университете в Оксфорде. Пока она не может быть опубликована, так как является частью дела, которое рассматривается в Верховном суде Великобритании.

Кроме изъятого в Пензе при пока неясных обстоятельствах огнестрельного оружия, о других свидетельствах террористической деятельности "Сети", тем более в масштабах всей России, пока неизвестно. При этом все больше подтверждений получают заявления арестованных, что показания из них выбивали пытками. Так, например, арестованные в Пензе по делу о "террористическом сообществе" антифашисты Илья Шакурский и Дмитрий Пчелинцев рассказали своим адвокатам, что сотрудники ФСБ пытали их прямо в подвале СИЗО. "Со слов моего подзащитного, к ним всем применялись пытки – они были в подвале этого следственного изолятора. Пытки применялись изощренные, посредством захода в камеру сотрудников в масках, в камуфляжной форме, – сообщил "Медиазоне" адвокат Анатолий Вахтеров, представляющий интересы арестованного Ильи Шакурского. – Спускали в подвальное помещение, заставляли раздеться, к кончикам пальцев рук прикладывали электроды и крутили так называемую динамо-машину. Он просто сказал: "Я не выдержал, я сломался".