Накануне 7 февраля, когда в Японии традиционно отмечается "День северных территорий", на южных островах Курильской гряды Минобороны России начало крупные военные учения, объявленные "антитеррористическими". Токио заявил официальный протест Москве – выглядящий скорее ритуальным действом на фоне надежд, которые премьер-министр Японии Синдзо Абэ возлагает на свой визит в Москву через три месяца. Впрочем, планы Абэ на достижение каких-либо серьезных договоренностей во время будущей встречи с Владимиром Путиным сегодня также выглядят эфемерными.
Министерство обороны России на своем сайте сообщает, что во время учений на Курильских островах военнослужащие отрабатывают "противодействие условным незаконным вооруженным формированиям":
"В мероприятии принимают участие более 2 тысяч военнослужащих, задействовано около 500 единиц техники, в том числе вертолеты Ми-8АМТШ воинских частей Восточного военного округа (ВВО), дислоцированных в Сахалинской области. В ходе тактических этапов учения состоится высадка вертолетно-штурмовой группы на один из островов с целью совершенствования навыков десантно-штурмовой подготовки военнослужащих в сложных природно-климатических условиях. Кроме того, военнослужащие межвидовой группировки войск осуществят поиск и блокирование условной диверсионно-разведывательной группы на острове Кунашир. Учение на Курилах продлится до конца текущей недели".
Чуть более года назад во время визита в Токио президент России Владимир Путин заявил, что, по его мнению, Японии необходимо "перестать играть в исторический пинг-понг" о судьбе Южных Курил. Продвинуться в сторону решения территориального спора, само наличие которого в Москве к тому же все время отрицают, Путин и Абэ за все время так и не смогли. При этом заявления о готовности приступить к процессу заключения мирного договора, который так и не был подписан между Россией и Японией после окончания Второй мировой войны, и так или иначе решить прямо связанную с ним проблему южных Курильских островов, звучали с двух сторон многократно.
Япония из всех государств "Большой семерки" до сих пор гораздо менее активно, чем остальные, поддерживала режим санкций против Москвы. Синдзо Абэ несколько раз намекал на "новый подход" к контактам с Россией и на возможность именно в ситуации резкого охлаждения отношений между Москвой и другими западными столицами решить, наконец, с выгодой для Токио будущее хотя бы двух южных островов Курильской гряды.
В течение десятилетий после Второй мировой войны все без исключения японские правительства и политические партии жестко настаивали на том, что главным и обязательным условием для заключения мирного договора с Советским Союзом, а потом с Российской Федерацией является возвращение Токио островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и группы мелких островов и скал Хабомаи, которые в Японии называют "северными территориями". По мнению же Москвы, Южные Курилы, вошедшие в состав СССР по итогам Второй мировой, принадлежат ей абсолютно законно и их статус не подлежит сомнению.
В 1956 году СССР и Япония подписали Московскую декларацию, прекращавшую состояние войны и восстанавливавшую дипломатические отношения между странами. В ней также было зафиксировано согласие советской стороны на передачу Токио островов Хабомаи и Шикотан, но только после заключения мирного договора. Однако позже Япония отказалась от подписания мирного договора. В 1993 году была подписана Токийская декларация, где указывалось, что РФ – правопреемница СССР и что все соглашения, заключенные между Советским Союзом и Японией, будут признаны как Москвой, так и Токио. Было также зафиксировано стремление сторон решить вопрос о территориальной принадлежности южных островов Курильской гряды.
В заявлении японского внешнеполитического ведомства от 7 февраля, в "День северных территорий", говорится, что российские военные учения на Южных Курилах противоречат позиции Токио и поэтому Япония заявляет России протест. При этом премьер-министр Абэ, выступая 7 февраля в Токио на общенациональном митинге за возвращение "северных территорий", заявил, что в мае этого года планирует посетить Москву для общения с Владимиром Путиным и обсуждения проблемы заключения мирного договора.
О надеждах и протестах Японии и лично премьер-министра Синдзо Абэ в интервью Радио Свобода рассуждает живущий в Токио политолог и международный обозреватель, востоковед Василий Головнин:
– Российские учения на спорных островах заявлены как антитеррористические. Что так огорчило Токио, что он выразил официальный протест?
– Токио огорчает любая военная активность России на островах, которые здесь считают японскими. Поэтому этот протест носит, в общем, автоматический характер, без него правительство Японии обойтись просто не могло. С точки зрения Японии, это вполне нормальный и естественный шаг. Другое дело, что правительство Абе, которое делает ставку на переговоры с Москвой и их всемерное форсирование, раздувать эту историю, бесспорно, не намерено. То есть протест заявили – и все. Кстати, характерно то, сделали это именно 7 февраля, когда в Японии отмечается "День северных территорий", а не ранее.
– Именно как раз сегодня, 7 февраля, глава японского правительства участвовал в Токио в митинге за возвращение северных территорий. Что это за мероприятие? Оно тоже крайне важно для японцев, в силу традиций?
– Да. Этот день был учрежден в честь первого российско-японского Симодского трактата, договора, подписанного еще в 19-м веке, с которого, в сущности, отношения между двумя странами и начались. И тогда он зафиксировал границу между Россией и Японией именно между островами Итуруп и Уруп, то есть отдавал те самые "северные территории", на которые сейчас претендует Япония, в ее распоряжение. Вот в память об этом документе, который уже юридической силы не имеет, учреждено данное мероприятие, которое проводят каждый год. В этом году оно прошло, я бы сказал, на примирительных нотах, как и в прошлом году. Потому что, повторю, премьер-министр Абе делает большую ставку на продолжение переговоров с Россией по выработке мирного договора и о судьбе островов. Больших результатов ему пока добиться не удалось, но он человек настойчивый и рассчитывает чего-то от Москвы получить. Он, в частности, сегодня сообщил (но это, правда, не новость уже), что в мае собирается опять в Россию. А перед этим в Токио состоятся переговоры между министрами иностранных дел двух стран.
– За последнее время, общаясь с Владимиром Путиным лично, и вообще, если мы вспомним все контакты на высоком уровне между Токио и Москвой за год-два, Синдзо Абе, как мне кажется, все время старался выдавать желаемое за действительное. Так почему он так упорен, в своем оптимизме?
– Потому, что он вообще упорен во всем, это свойство его характера. Он мечтает о славе в различных сферах политики, и одно из направлений – это Россия. Отношениями с Советским Союзом, а потом с Россией очень активно занимался еще его отец Синтаро Абэ, который занимал пост министра иностранных дел. Тяга к тому, чтобы поставить точку во Второй мировой войне и заключить мирный договор с Москвой, это их, в какой-то мере, семейное дело. И Абэ считает, что ему Путина как-то удастся к этому склонить. Хотя никаких оснований я лично для этого не вижу. Япония предлагает России различные экономические приманки, новые проекты – но все они не носят крупномасштабного характера. Вернее, такого характера, который мог бы вскружить голову Москве.
– То есть Синдзо Абе любые подобные "неприятности", условно говоря, вроде этих российских военных учений на Курильских островах, воспринимает как удар по своей персональной репутации? Тему "северных территорий" он использует для поднятия своего личного политического рейтинга, для внутренних дел в японской политике?
Нынешние военные учения – это, разумеется, российские "щелчки по носу" Абе
– Рейтинг Абэ держится не на этом, потому что в Японии, в принципе, мало кто верит, что Россия отдаст острова. И в самой правящей Либерально-демократической партии Японии к усилиям Абе в целом относятся скептически. И еще более скептически настроен МИД Японии. Но Абе – глава кабинета, поэтому его волю исполняют. Однако, еще раз повторюсь, он страшно упорен и все-таки надеется ситуацию переломить. И естественно, что нынешние военные учения или недавнее размещение на Курильских островах комплексов российских противокорабельных ракет – это, разумеется, такие российские "щелчки по носу" Абе, бесспорно.
– Если Синдзо Абе в ближайшее время встретится опять с Владимиром Путиным, с чего он начнет разговор? Что для него важнее сегодня – северокорейская ядерная угроза, "северные территории" и гипотетический мирный договор с Москвой или реальные экономические связи и торговля?
– Больше всего, конечно, Токио интересует и беспокоит Северная Корея, потому что они ее воспринимают как реальную угрозу. В прошлом году северокорейские ракеты перелетали через японскую территорию, которая находится теперь, безусловно, целиком в зоне потенциального удара. Хотя в Японии трезво оценивают возможности России на северокорейском направлении. Вряд ли Кремль сможет убедить КНДР отказаться от ракет и ядерного оружия. Но как еще один, дополнительный компонент давления на Пхеньян, конечно, Россия важна для Токио, хотя бы с той точки зрения, чтобы она голосовала в Совете Безопасности ООН за соответствующие резолюции.
В Японии трезво оценивают возможности России на северокорейском направлении
На втором месте в списке приоритетов, бесспорно, находятся мирный договор и Курильские острова. Абе предлагает Путину начать там совместную хозяйственную деятельность. Но прогресса большого нет, потому что все, опять же, упирается в вопросы владения территориями. Кто, к примеру, будет выдавать документы на эту хозяйственную деятельность? Японцы предлагают некий особый, отдельный юридический режим для этих островов, но Москва на это, судя по всему не идет.
Крупномасштабные экономические контакты – это, в общем-то, не дело Синдзо Абе, это дело японского бизнеса. Там, где японскому бизнесу интересно, он на такие контакты идет. Например, участвует в проектах по сжижению газа очень активно, автомобильные компании по-прежнему считают Россию перспективным рынком, который сейчас, кстати, начал постепенно восстанавливаться. Но это, пожалуй, и все! Российско-японская двусторонняя торговля слегка выросла в прошлом году, но ненамного, и не восполнила те потери, которые были в предыдущие годы. И главное, ее структура остается весьма неинтересной – это обмен российской нефти и сжиженного газа на японские автомобили.
– А Абе стал бы сейчас касаться в разговоре с Путиным темы западных санкций, списка американского Минфина, других мер, направленных на сдерживание Кремля? Ведь Япония тоже свои санкции ввела против ряда российских официальных лиц и банков. Или японский премьер всеми силами постарается такие щекотливые темы обойти?
– Токио, конечно, от темы санкций хотел бы всячески уходить, потому что Япония и присоединилась к ним, в общем-то, под давлением США. И японские санкции носят чисто символический характер, они не затрагивают, например, реальных экономических сфер. И поэтому Абе хотел бы при любой возможности уходить от этой темы – он, естественно, боится, что Путин будет ему тыкать тем, что, мол, вот, Япония присоединилась к санкциям, а при этом хочет с Россией налаживать добрососедские отношения, подписывать мирный договор, и что как-то это одно с другим не вяжется. Тема санкций против Москвы для Синдзо Абе очень неприятная, болезненная, и он хотел бы, чтобы ни в Токио, ни в Москве вообще о ней не вспоминали бы, – полагает Василий Головнин.
