Леонид Велехов: Здравствуйте, в эфире Свобода – радио, которое не только слышно, но и видно. В студии Леонид Велехов, это новый выпуск программы "Культ личности", который вы также смотрите на телеканале "Настоящее время". Наша программа не про тиранов, она про настоящие личности, их судьбы, поступки, их взгляды на жизнь. А этот ее выпуск вовсе особенный – Рождественско-Новогодний. 25 декабря весь крещеный мир, за исключением России, справляет Рождество, впрочем, и в России еще сто лет назад Рождество праздновали 25 декабря, так что рождественский дух, будем считать, витает уже и над нашей землей.

​Праздничный выпуск нашей программы – и это уже наша традиция, второй год мы так делаем – это концерт с участием тех гостей, которые побывали в нашей студии в течение уходящего года. Артистов, художественных талантов, наконец, просто людей с артистической жилкой, в этом году перебывало у нас так много, что хватило на две концертные программы, которые мы и презентуем публике сегодня и в следующую субботу.

Год по восточному календарю предстоит Желтого Пса, какового, не один Новый год своего имени в жизни встретившего, я и привел из дома.

Итак, мы начинаем! И открывает наш рождественско-новогодний концерт молодой, популярный, смелый до бесшабашности…. Вася Обломов здесь!

Вася Обломов: Всем привет, кто смотрит. Да, "Вася Обломов здесь".

Звучит песня "Корпоративная":

Вася Обломов вышел из интернет-мемов,

В клипе про говно снялся Михаил Ефремов,

В Письме счастья снялся писатель Минаев,

Вася Обломов – ну, это чистый кайф!

Он рубит правду-матку и этим крут,

В мой день рождения он должен быть тут.

Закажу его за любые средства,

Он споет Одноклассники, я вспомню детство.

Только про Родину не надо загонять,

Корпоратив – это праздник, мы пришли отдыхать.

Будут солидные гости – уважаемые люди,

Мое имя выложите фруктами на блюде.

Пусть будет куча телок, играющих джаз.

Нету?! Так найдите специально для нас,

Пусть Вася Обломов споет свои хиты и в тот момент, когда подадут манты,

Пускай начнется дискотека 90-х,

Там прошла молодость нас, всех уже взрослых,

Будем веселиться и плясать от души,

Вася, много грустных песен – веселые пиши!

Давай, Вася, давай братан, спой нам про начальника и про Магадан!

Давай, Вася, мы все с тобой, VIP-ы подпевают: "Пой, Вася, пой!"

Давай, Вася, давай братан, спой нам про начальника и про Магадан!

Давай, Вася, мы все с тобой, VIP-ы подпевают: "Пой, Вася, пой!"

Именинник бухой, в бороде висит капуста,

Зал полупустой, народу не густо.

Одиноко танцует тетя с плохой фигурой,

Разводит руками, реально кажется дурой.

С бокалом шампанского сидит миллиардер,

Рядом какой-то отставной офицер.

Они слушают молча "Унылое говно",

Официанты старательно подливают вино.

Ведущий концерта сегодня в образе феи,

Он сам в восторге от этой идеи,

Искрится шутками, юморит невпопад,

Папа именинника не очень-то и рад.

Тетке на танцполе все кричат: "Красавица!",

Каким-то типам наш концерт не нравится,

В паузе между третьей и четвертой песней

На сцену выползла дама и потребовала спеть с ней.

Шутки шутками, а время идет,

И за сорок минут нам заплатили вперед,

Поем главный хит, никто не слушает,

Кто-то ушел курить, кто-то просто кушает.

Ни аплодисментов, ни концертного угара,

Но при этом заплачено три гонорара.

Поём веселые песни, три из них про говно,

Вот такое искусство за ваше бабло!

Давай, Вася, давай братан, спой нам про начальника и про Магадан!

Давай, Вася, мы все с тобой, VIP-ы подпевают: "Пой, Вася, пой!"

Давай, Вася, давай братан, спой нам про начальника и про Магадан!

Давай, Вася, мы все с тобой, VIP-ы подпевают: "Пой, Вася, пой!"

Леонид Велехов: А вот ваше такое критическое отношение к нашей действительности тоже с каких-то молодых лет у вас?

Вася Обломов: С детства.

Леонид Велехов: С детства даже?!

Вася Обломов: "Я детства не любил овал!//Я здесь угол рисовал".

Леонид Велехов: Хорошие стихи, я их тоже люблю.

Вася Обломов: Оно проявлялось с самого раннего детства и не заканчивается никогда. Мы же все оцениваем жизнь, как сами мы живем, ходим, перемещаемся, путешествуем, слушаем музыку. Первое мое недовольство было связано с тем, что музыка у нас чудовищная. Ее было засилье, этой плохой музыки.

Леонид Велехов: И сколько годков было, когда это недовольство вас посетило?

Вася Обломов: Лет в 12–13, когда самостоятельно начал уже что-то слушать. Когда я первый раз выехал за границу, то был, по-моему, 1995 год, Турция, у меня было все время ощущение, что меня всю жизнь обманывали.

Леонид Велехов: Вам тогда было немногим больше 10 лет.

Вася Обломов: Да, 11 лет.

Леонид Велехов: Вы счастливый человек, что выехали за границу в 11 лет. Людям моего поколения такого не снилось.

Вася Обломов: Да, я выехал, посмотрел. Контраст был дикий с тем, что я видел в Сочи. Мне раньше нравилось море в Сочи. Но когда ты не можешь ничего сравнить, ты думаешь, что везде так.

Леонид Велехов: Ну, конечно.

Вася Обломов: Притом что по нынешним меркам гостиница и то место не то чтобы супервыдающееся было в Турции. Просто по сравнению с тем, что мы имели в Сочи, в Адлере, это был дичайший разрыв. Море, оказалось, бывает теплым, там бывает рядом бассейн, еда бывает вкусной, от нее не отравишься, официанты вежливые.

Леонид Велехов: Пляж бывает песчаный и чистый.

Вася Обломов: Да!

Леонид Велехов: А не из гальки сделанный, как в Сочи.

Вася Обломов: Все бывает как-то по-человечески для людей. И ты удивленный возвращаешься домой. А там дорога под домом с этой лужей, которая не высыхает ни зимой, ни летом. И ты начинаешь сравнивать заграницу с тем, что ты имеешь здесь. Потом еще куда-то съездил, что-то еще посмотрел, плюс ко всему стал учиться в университете. И все стало понятно. Внутреннее чувство несправедливости, которое было, оно остро реагировало на все, что происходит. Всегда было непонятно, почему человек, живущий за океаном, не то чтобы очень умный, ничем вроде внешне не выдающийся и, может быть, даже глуповатый…

Леонид Велехов: Абсолютно, он может быть глупее и серее нашего человека.

Вася Обломов: Да, почему мы здесь должны терпеть то, что он терпеть не должен? Почему он живет лучше, чем мы? Почему у них пенсионеры должны жить лучше, чем наши? Чем они лучше? Ты видишь это и начинаешь искать причину. И она находится где-нибудь наверху. Это чувство несправедливости, конечно, росло, увеличивалось и многократно вырастало.

Звучит песня "Во внутренней эмиграции":

За окошком цвели акации,

Осы ползали по стеклу.

Я во внутренней эмиграции

На работе сидел в углу.

Всех коллег из офиса нашего

Я уже попросил с утра

Ни о чем у меня не спрашивать.

Я уехал, и вам пора.

Базы данных, проекты, акции –

Я не здесь, хоть пили ножом.

Я во внутренней эмиграции.

Я за внутренним рубежом.

Я не здесь на летучке утренней.

Я не с вами в столовой ем.

Я в Париже. В Париже внутреннем.

Нет меня. Просто нет. Совсем.

Пусть завскладом трещит по рации.

Пусть начальник искал меня.

Я во внутренней эмиграции

До конца рабочего дня.

И когда это время пройдено,

Лишь тогда начинает звать

Ностальгия: Домой! На Родину!

К телевизору! На кровать!

Леонид Велехов: А вы сами понимаете…

Вася Обломов: Что нужно делать? Я знаю! (Смех в студии.)

Леонид Велехов: Нет, нет, давайте сойдем с этой темы. Вы сами понимаете, что вы рискуете?

Вася Обломов: Конечно! Я это говорю как человек, который рисковал.

Леонид Велехов: Я не про митинги, я про ваши замечательные песенки, когда вы из-под масочки такого пациента из санчасти такое Путину вменяете, вплоть до взрывов домов. Не бывает боязно? Холодок не бежит по спине?

Вася Обломов: Во-первых, мы пишем песни. Я всегда считаю, что как только ты начинаешь задумываться на тему – А стоит ли тебе это писать? – ты проиграл. В этот момент вообще надо переставать заниматься тем, что ты делаешь. Потому что ничего хорошего и путного из этого уже не выйдет. Другое дело, что я всегда старался писать печатными словами, аккуратно, не оскорбляя, не переходя на личности. Я пишу про идиотизм, про глупость, про какие-то такие понятные общие вещи через призму настоящего. В конце концов, я всегда рассчитываю на здравый смысл. Я понимаю, о чем вы говорите. Понятно, мы живем в государстве, которое может по щелчку пальцев у тебя все отобрать, по самому идиотскому поводу. Я отдаю себе в этом отчет.

Леонид Велехов: Прихлопнуть, как комарика.

Вася Обломов: Я понимаю, но я всегда рассчитываю на некий здравый смысл. В конце концов, это песни, это не призывы к действию, не инструкция по эксплуатации, не руководство к действию. Это песня.

Звучит песня "Адекватный ответ":

Виктор обмазал говном часы.

Александр пожарил окрошку.

Петр Семенович снял трусы.

И выставил попу в окошко.

Олег сделал штопором дырку в губе.

Копаясь в проводке соседа.

Максим, на экране айфона себе.

Ключом нацарапал: "Победа!"

Иван измазал тельняшку золой.

Евгений не мылся неделю.

Борис кричал: "Конгрессменов долой!"

И начал курить в постели.

Анджела вставила в ноздри кольцо.

И показала свекрови.

Павел засунул в духовку лицо.

И сжег ресницы и брови.

Руслан выбил палкой в больнице стекло.

Алексей разломал калитку.

Виктор навоза набрал полкило.

И в прихожей слепил пирамидку.

Михаил органично блевал в кусты.

Иннокентий устроил истерику.

А ты, как за дерзкие санкции ты

Наказал адекватно Америку?

Леонид Велехов: Следующим номером нашей программы – Децл, кумир поколения наших детей, первый русский рэпер.

Звучит песня "Вечеринка":

Родители уехали на дачу – я гуляю:

Записную книжку с телефонами листаю

Быстро обзвонил друзей и подруг

Я делаю тусу – все будут танцевать вокруг

Party у ДЕЦЛа дома – это круто

Музыка на всю катушку с ночи до полудня…

Леонид Велехов: Для наших детей, родившихся в 80-е, он был кумиром, и они, конечно, мечтали побывать на вечеринке у Децла дома. Этому первому послесоветскому поколению он, сам еще мальчишка, подросток, а по внешнему облику так и вовсе ребенок, открыл рэп, хип-хоп и, конечно, всю сопутствующую этой музыкальной культуре атрибутику: дреды, одежку на пять размеров больше, и т.д. и т.п. Вот ведь удивительно: первый американский белокожий рэпер Эминем еще только завоевывал право исполнять рэп наряду с темнокожими "отцами жанра", а у нас Децл уже собирал стадионы…

И, главное, какой этот был рэп! Хорошая поэзия, наполненная хорошими мыслями и добрыми чувствами, и поэтому, а не только из-за моды, Децл собирал стадионы таких же, как он, хотевших, чтобы у них душа тоже пела…

Звучит песня "Письмо":

Я хочу найти сама себя,

Я хочу разобраться, в чём дело.

Помоги мне, помоги мне.

Я хочу, чтоб моя душа тоже пела.

Я хочу найти сама себя,

Я хочу разобраться, в чём дело.

Помоги мне, помоги мне.

Я хочу, чтоб моя душа тоже пела.

Галимая суета, работа до седьмого пота.

У меня нет времени послушать даже анекдота.

Просматриваю почту – вижу девочку на фото

Письмо читаю, а в нём... А в нём минорная нота.

Твоя песня "Кто ты?" – действительно, это круто.

Пишу тебе из маленького городка на Волге.

Мои тревоги, Децл, переполняют душу.

Я не могу твои песни спокойно слушать.

Вокруг меня уши, из моей дурацкой школы,

Где в основном учатся нацистские уроды.

Если они узнают, что я люблю твой рэп,

Они меня изнасилуют и закопают, а мне 15 лет.

Правда, а звучит как бред.

Ответа на вопрос нет.

Я подстриглась налысо, чтобы сохранить себя,

Точнее то, что от меня осталось,

Держусь из последних сил, я почти сломалась.

Я хочу найти сама себя,

Я хочу разобраться, в чём дело.

Помоги мне, помоги мне.

Я хочу, чтоб моя душа тоже пела.

Я хочу найти сама себя,

Я хочу разобраться, в чём дело.

Помоги мне, помоги мне.

Я хочу, чтоб моя душа тоже пела.

Леонид Велехов: С тех пор утекло немало воды, появилось немало рэперов, в том числе из тех, кто сидел с Децлом на диване у него на вечеринке, а теперь сидит на диване и делает селфики с сильными мира сего. Но это и рэперы и рэп другой, из совсем другого теста, выражаясь словами из децловской песни. А он, Децл, сильно, конечно, изменившись за прошедшие почти двадцать лет, тем не менее, остался верен себе и тому, что называется в искусстве своей темой. И за это ему большой респект.

Вечеринка у Децла дома,

Гуляют все коллеги и друзья с района.

Вечеринка у Децла дома,

Нам далеко за 30, но мы выглядим фрешово.

Леонид Велехов: Откуда взялись дреды? Отец все-таки их придумал?

Кирилл Толмацкий: Нет, нет. В 2000 году я съездил на Ямайку. Как раз перед тем, как получить MTV VMA-премию. И я очень проникся всем тем, что там происходит. Вернулся в Москву и сказал, что мне срочно надо сделать дреды. Я точно, наверное, в прошлой жизни на Ямайке жил.

Леонид Велехов: Но это все свое?

Кирилл Толмацкий: Это все свое, все с того времени.

Леонид Велехов: Сколько же лет вы не стрижетесь?

Кирилл Толмацкий: Семнадцать лет.

Леонид Велехов: Семнадцать лет!

Кирилл Толмацкий: Президент сменится, подстригусь, наверное. (Смех в студии.)

Леонид Велехов: Похоже, долго вам еще не стричься. Я не знаю, дождусь ли я, но то, что вы этого момента дождетесь, это точно.

Кирилл Толмацкий: Соответственно, можно будет обновиться тогда. (Смех в студии.)

Леонид Велехов: Действительно ведь, у вас совпали дреды с приходом дорогого и любимого!

Кирилл Толмацкий: Да, вся моя творческая деятельность совпала с периодом правления одного человека. Я в шоке! (Смех в студии.)

Леонид Велехов: Сменим музыкальный жанр, наполним классической музыкой сердца: самый молодой за всю историю Культа личности гость нашей передачи, пианист Лукас Генюшас!

На этой домашней видеозаписи нашему герою, Лукасу Генюшасу, девять лет. Объявляет его выступление бабушка, знаменитая пианистка и педагог, профессор Московской консерватории, народная артистка РСФСР Вера Васильевна Горностаева. В еще более раннем возрасте, став его главным педагогом, она им и оставалась вплоть до своей смерти в 2015 году. Хотя в семье Лукаса все музыканты вплоть до третьего колена: мама – пианистка, профессор консерватории Ксения Кнорре, отец – тоже знаменитый пианист, литовский, Пятрас Генюшас, дед со стороны отца – известный литовский дирижер, – в исполнителя высочайшего класса вырастила Лукаса именно бабушка. Она его привела к первым победам, к премии Шопеновского международного конкурса, а вот до главного его на сегодняшний день триумфа, 2-й премии Конкурса имени Чайковского, Вера Васильевна не дожила буквально несколько месяцев. И можно только предположить, как бы она была счастлива этой победе своего воспитанника и всем последующим успешным его выступлениям в лучших концертных залах мира, последним по времени стало блестящее выступление Лукаса с сольным концертом в Большом зале Консерватории как раз накануне его прихода в студию Радио Свобода.

Леонид Велехов: Вас за рояль усадила бабушка. А кто из композиторов вас усадил за рояль? Кто был вашей первой любовью?

Лукас Генюшас: Я не буду оригинален. Мы говорили о том, что был какой-то момент, когда я почувствовал, что я хочу этим заниматься, что какие-то другие дороги не смотрят на меня. Это был момент, который был связан с конкретным сочинением, с конкретным композитором, с музыкой – это был Рахманинов. Он меня совершенно увлек. Он меня совершенно забрал.

Звучит Рахманинов, прелюдия соль минор, соч. 23 № 5

Леонид Велехов: Красавица, умница, талант – Полина Осетинская продолжает классическое музыкальное направление нашего концерта.

Cлава Полины Осетинской пришлась на эпоху перестройки, хотя к политике десятилетняя на ту пору девочка не имела никакого отношения. Она просто играла на фортепиано, из-за которого ее едва было видно, сложнейшие произведения мировой музыки, за несколько дней разучивая труднейшие концерты и составив к своим десяти годам колоссальный исполнительский репертуар. Журналисты нарекли ее ангелом перестройки, связав воедино это музыкальное чудо и чудо обновления страны, которую еще недавно называли "империей зла".

Своими успехами, помимо собственного дарования и усердия, Полина была обязана отцу, все силы бросившему на алтарь карьеры дочки-вундеркинда. Но в 1988 году 13-летняя Полина сбежала из отцовского дома и в телеэфире рассказала, что все эти годы отец ее избивал, превратив не только занятия музыкой, но и всю ее жизнь на протяжении шести с лишним лет в непрестанное издевательство и унижение. Позднее уже взрослая Полина подробно описала свое детство в книге воспоминаний. Вот лишь два фрагмента:

"Врачи обнаружили у меня двадцать пять хронических заболеваний в стадии обострения, предъязвенное состояние и вегетососудистую дистонию. Несмотря на это, пребывание в больнице стало для меня раем: когда через месяц пришел доктор и сообщил, что меня выписывают, я бросилась ему в ноги и умоляла, чтобы он этого не делал. Доктор сжалился и оставил меня еще на пять дней. Несколько раз отец забирал меня из больницы играть концерты, кажется, чуть ли не в клубе железнодорожников. Ни одного шанса пропиариться не упускалось…"

"Отец подошел, одним движением сверху донизу разодрал на мне платье. Несколько раз ударив, швырнул головой об батарею в противоположном углу комнаты, протащил по полу и усадил голой за рояль, проорав: "Играй быстрее, сволочь!" Я играла, заливая клавиатуру и себя кровью. В комнате было пять мужчин. Но ни один из них не пошевелился, и двадцать лет это не перестает меня удивлять".

Так рухнул еще один прекрасный миф эпохи перестройки. А вскоре – и сама перестройка.

Но не рухнула сама Полина. И это – главное в ее истории. Она нашла в себе силы преодолеть тяжелейший кризис и по сути дела начать жизнь заново. Она стала всемирно известной пианисткой, она вновь на гребне успеха, и, глядя на эту необыкновенно красивую женщину, невозможно предположить, что она в своей жизни пережила.

А детство-то было?

Полина Осетинская: Формально – да. Я ползала и в пеленках… Нет, нет, нет, конечно, в формальном смысле у меня было, разумеется, детство, смотря что понимать под этим словом. Если понимать под этим словом возможность для ничегонеделания и бесконечных игр, такого детства у меня не было. Если детство это тот период, когда мы чувствуем, что нас любят просто за то, что мы есть, наверное, оно было у меня непродолжительным. Но я не жалею. Я вообще ни о чем стараюсь не жалеть. И было бы странно, если бы люди в возрасте сорока одного года продолжали бы обвинять в том, что у них в жизни что-то не сложилось, своих родителей. Мне кажется, что это признак очень большого инфантилизма и неспособности взять ответственность за свою судьбу в свои руки. Потому что, через что бы мы ни прошли, я думаю, что те, кто пережил блокаду, те, кто пережил Холокост, выжил в Освенциме или выжил в белорусской деревне в 1943 году, после того, как по ней прошли немцы, я думаю, что у этих людей гораздо больше способностей к выживаемости, чем есть сейчас у нас. И мне, наверное, не стоит с этим тягаться.

Но мне повезло. В восемнадцать лет у меня был период, когда я провела несколько месяцев в Институте Бехтерева с диагнозом маниакально-депрессивный психоз. Я в этом смысле человек, много работающий над собой, со своими травмами, переживаниями. Я имею в виду психотерапию и любые практики, которые помогают мне. И мне кажется, что это должен делать каждый человек, особенно тот, у кого в детстве было что-то не в порядке, у которого до сих пор какие-то нереализованные чувства или разговоры несостоявшиеся с его родителями, к примеру.

Леонид Велехов: Книжка ваша потрясает описанием взаимоотношений с отцом и того, как он добивался от вас результата. А вместе с тем, положа руку на сердце, если бы не он, вы бы стали тем, кем вы стали?

Полина Осетинская: Думаю, что – нет. И когда меня спрашивают, "не жалеете ли вы о том, что у вас не было детства?", я говорю, что нет, не жалею. Потому что, конечно, отец дал мне профессию и дал мне очень большую школу выживания. Если бы я не научилась выживать с ним, я бы не научилась выживать и в дальнейшей жизни.

Звучит "Остров радости" Клода Дебюсси в исполнении П.Осетинской

Леонид Велехов: Но музыкальные профессионалы профессионалами, а вот когда музыка не чужда политику, в этом согласитесь, есть нечто, что придает этому политику особый шарм… Тем более, когда это настоящий политик. Дмитрий Гудков – следующий номер нашей программы!

Дмитрий Гудков из молодых да ранних. Но, как в том анекдоте, в хорошем смысле слова. В свои 37 он успел одни выборы в Госдуму проиграть, другие выиграть, следующие опять проиграть. Собирается участвовать в выборах мэра Москвы. И все, главное, против течения, в оппозиции к Путину и партии жуликов и воров, что он сразу декларировал, едва появившись на политической арене. Он этой партии, я имею в виду жуликов и воров, противостоял фактически в одиночку в той Госдуме прошлого созыва, в которую был по недосмотру власти избран. Одни его товарищи по обманувшей голосовавших за нее людей партии "Справедливая Россия" откровенно предали интересы этих людей, другие, буквально несколько человек, Дмитрия поддерживали, но огонь на себя вызывать не хотели, а кого-то, из таких же буйных, как Дмитрий, партия и Госдума просто исторгли из своих рядов. Как, например, его отца, Геннадия Гудкова, и его товарища Илью Пономарева. Так Дмитрий Гудков оказался в той Госдуме единственным за справедливость и за Россию ответчиком. И нес эту обязанность с честью. Он им всем, жуликам и ворам, как из партии жуликов и воров, так и из других парламентских партий, таким же, впрочем, жуликам и ворам, был бельмом на глазу и живым укором, когда они, жулики и воры, голосовали за закон подлецов, за захват Крыма, за то, чтобы посылать русских солдат неизвестно за что и зачем гибнуть в Сирии… Он их всех, рассчитывая на то, что в них осталось что-то человеческое, призвал почтить минутой молчания память убитого Бориса Немцова. И обнаружил для всего здравомыслящего мира, что ничего в них, в российской власти, человеческого не осталось.

Он сам мне напоминает Немцова – молодой, красивый, высокий и широкоплечий, улыбчивый, умный, умеющий находить общий язык с самыми разными людьми. Дай бог, чтобы его судьба сложилась счастливо. Именно такие люди нужны России во власти после того, как она сбросит с себя власть жуликов и воров. А она ее непременно сбросит.

Как вы думаете, Путин мирным образом уйдет из власти? Или дело все-таки закончится каким-то катаклизмом?

Дмитрий Гудков: Я оптимист. Я думаю, что все должно мирно произойти. На самом деле, обратите внимание, Путин, мне кажется, уже многие процессы не контролирует. Мне кажется, уже спецслужбы управляют страной. Когда, например, про Серебренникова его спросили, что он сказал? "Дураки". А что дальше произошло? С кого-то полетели погоны? Это говорит о том, что он не управляет уже многими процессами. Есть нападение на Алексея Навального. Интернет-общественность установила, кто это сделал. Последовали ли какие-то меры со стороны Путина, власти? Нет! Почему? Я думаю, что он уже не может многие вещи сделать. Дальше. Убили Бориса Немцова. Бориса Немцова никто не имел права убить – я имею в виду, по их "понятиям". Он был начальником всех начальников. Он работал в правительстве. Он был человеком системы. Это, значит, кто-то нарушил главное правило.

Леонид Велехов: У него был иммунитет в этом смысле абсолютно.

Дмитрий Гудков: Конечно, да! Это ключевое правило системы в отношении людей, которые хоть когда-то были в этой системе, – их можно посадить, можно уволить, можно выслать, но убивать никому не разрешено.

Леонид Велехов: Конечно, это теракт против государства, на самом деле.

Дмитрий Гудков: Реакция была? Нет никакой реакции. Посадили виновных? Ну, каких-то там исполнителей. Мы прекрасно понимаем, где заказчиков искать. Но их никто не ищет. Почему? Потому что Путин испугался двигаться в этом направлении. Потому что он не хочет, чтобы у него начались проблемы на Кавказе или еще где-то. Это значит, что Путин уже утратил монополию на насилие, как это модно сейчас говорить. Все! Мы идем к какой-то не анархии, конечно, но к расколу в элитах.

Леонид Велехов: В том-то и дело! Мы идем не к революции, но вместе с тем, я думаю, и не к некоему мирному процессу передачи власти в результате выборов, а скорее к перспективе некоего дворцового переворота.

Дмитрий Гудков: Думаю – да. Либо это будет какое-то такое тихое отстранение своими.

Леонид Велехов: Ну, да – тот же самый переворот.

Дмитрий Гудков: Да, что-то вроде дворцового переворота. Может быть, будет какая-то договоренность, мы не знаем. Но совершенно очевидно, что без раскола элит смены режима нам не видать. Либо через какую-то кровь, чего бы не хотелось.

Леонид Велехов: Давайте все-таки заканчивать на чем-то, если не более оптимистическом…

Дмитрий Гудков: Позитивном? (Смех в студии.)

Леонид Велехов: Нет, хотя бы более бравурном, что ли. 12 июня пойдете на митинг?

Дмитрий Гудков: Да, пойду.

Леонид Велехов: Они когда-то назывались "Марши миллионов", да? Как вы думаете, когда-нибудь станет такой вот марш действительно маршем миллионов?

Дмитрий Гудков: Мне хотелось бы, чтобы у нас не было поводов больше выходить на марши, чтобы все решалось на нормальных частных выборах, чтобы у нас была трибуна не только не только у вас, но где-нибудь на федеральных каналах, чтобы эта программа выходила на федеральном канале. И мы могли свои мысли, свои идеи излагать людям.

Леонид Велехов: Браво! Замечательно! Но на еще более лирическую волну хочется переключиться. Что, если под финал политик Гудков нам на гитаре что-нибудь исполнит?

Дмитрий Гудков: Я уже вижу гитару.

Леонид Велехов: Конечно, вон она, в кустах!

Дмитрий Гудков играет на гитаре

Леонид Велехов: Очень недурно!

Дмитрий Гудков: Не стреляйте в музыканта, он играет, как умеет.

Леонид Велехов: Очень недурно! Очень! Спасибо! И главное – далеко не всякое интервью с политиком можно закончить гитарными переборами.

Дмитрий Гудков: В следующий раз предлагаю барабанную установку. Было бы еще интереснее.

Леонид Велехов: Фиксируем.

Леонид Велехов: Браво! Замечательно! Но на еще более лирическую волну хочется в финале переключиться. Что, если под финал политик Гудков нам на гитаре что-нибудь исполнит?

Дмитрий Гудков: Я уже вижу гитару.

Леонид Велехов: Конечно, вон она, в кустах!

(Дмитрий Гудков играет на гитаре.)

Леонид Велехов: Очень недурно!

Ну а завершаем мы первое отделение нашего Рождественско-Новогоднего концерта – второе, напомню, смотрите ровно через неделю, – на лирической ноте. Игорь Кохановский, чудесный поэт-песенник, друг детства и юности Владимира Высоцкого, этой нашей вечной, как сказал еще один поэт, любви нашей вечной, как сказал еще один поэт, любви и раны…

Звучит песня в исполнении Владимира Высоцкого "Бабье лето!":

Клёны выкрасили город

Колдовским каким-то цветом.

Это скоро, это скоро

Бабье лето, бабье лето.

Что так быстро тают листья –

Ничего мне не понятно...

А я ловлю, как эти листья,

Наши даты, наши даты.

А я кружу напропалую

С самой ветреной из женщин.

А я давно искал такую –

И не больше, и не меньше.

Только вот ругает мама,

Что меня ночами нету

Что я слишком часто пьяный

Бабьим летом, бабьим летом.

А я забыл, когда был дома,

Спутал ночи и рассветы.

Это омут, ох, это омут –

Бабье лето, бабье лето.

Это омут, это омут –

Бабье лето, бабье лето.

Леонид Велехов: Это песня нашей молодости – молодости поколений 60-х и 70-х годов. Без фальшивого сюсюкающего лиризма, свойственного советской эстраде той эпохи, она полна настоящего открытого чувства и того первого любовного томления, которое каждый, кто его пережил, не забывает до конца жизни. Именно поэтому и песня эта незабываемая. Через нее многие открывали для себя Владимира Высоцкого, но и имя автора слов, Игоря Кохановского, как-то не оставалось в тени нашего главного кумира. Каким-то образом мы сразу прознавали, что это друзья детства, что даже внешне они похожи друг на друга и поэтому, узнав позже, что в юности их принимали за братьев и спрашивали у Кохановского про отсутствовавшего на занятиях Высоцкого: "Где твой брат, Игорь?", я вовсе не удивился. Действительно, братья, хотя и не кровные. И как жаль, что это братство не продлилось до зрелых годов, может быть, оно бы уберегло нашего кумира от такой ранней кончины.

Игорь Кохановский стал признанным мэтром песенного жанра, написал несколько очень хороших песен, хотя "Бабье лето" так и осталось его главной визитной карточкой, сохранил прекрасную творческую и физическую форму в свои 80, помимо песен пишет еще и острые, как он сам их называет, антипутинские, стихи про нашу жизнь…. Владимир Высоцкий написал сотни песен, которые слушают и поют поколения, родившиеся после его смерти, но сжег себя дотла в топке не знавшего себе подобных творческого горения.

Такие вот разные судьбы. Но в истории они навсегда останутся связанными воедино. Где твой брат, Игорь?..

Вы помните этот момент, когда вы узнали о его смерти?

Игорь Кохановский: О! Я помню. Я включил "Голос Америки" и первое, что я услышал, это была песня "Мой друг уехал в Магадан". Вот просто только позывные кончились, и идет песня! Песня заканчивается, и говорят: "Сегодня утром на 42-м году жизни в Москве скончался..." Это, вообще, не придумаешь, чтобы шуточная песня, посвященная тебе, в такой момент зазвучала... Притом, как он написал ее – это же тоже отдельная история. Я устроил такой маленький отходной вечер...

Леонид Велехов: Перед отъездом в Магадан, да?

Игорь Кохановский: Перед отъездом, буквально накануне. Завтра уезжать, а сегодня мы собрались. Там моя девушка была, сестра, мама, и Володька приехал. Мы сидим, выпиваем. Потом он говорит: "Минуточку внимания". Лезет в карман, достает лист бумаги, потому что еще наизусть не выучил. Каждый куплет был написан разным цветом фломастера. Почему этот лист у меня не остался – я не знаю.

Леонид Велехов: Жалко!

Игорь Кохановский: И вдруг я это слышу по "Голосу Америки"! Ведь тогда же Москва хранила молчание. Нигде ничего не было. В "Вечерке" на следующий день маленькая…

Леонид Велехов: В "Вечерке" появилось коротенькое в траурной рамке объявление.

Игорь Кохановский: Естественно, я на следующий день пришел к нему домой. Марина меня увидела и говорит: "Гарик, сколько вы с ним..." и заплакала.

Звучит песня в исполнении Владимира Высоцкого "Мой друг уехал в Магадан"

Мой друг поехал в Магадан.

Снимите шляпу, снимите шляпу!

Уехал сам, уехал сам,

Не по этапу, не по этапу.

Не то чтоб другу не везло,

Не чтоб кому-нибудь назло,

Не для молвы, что, мол, чудак,

А просто так, а просто так.

Я знаю, кто-то скажет: – Зря!

Как так – решиться всего лишиться?

Ведь там сплошные лагеря,

А в них убийцы, а в них убийцы!

Ответит он: – Не верь молве.

Их там не больше, чем в Москве. –

Потом уложит чемодан –

И в Магадан, и в Магадан.

Не то чтоб мне не по годам, –

Я б прыгнул ночью из электрички, –

Но я не еду в Магадан,

Забыв привычки, закрыв кавычки.

Я буду петь под струнный звон

Про то, что будет видеть он,

Про то, что в жизни не видал, –

Про Магадан, про Магадан.

Мой друг поехал сам собой,

С него довольно, его довольно.

Его не будет бить конвой,

Он – добровольно, он – добровольно.

А мне удел от бога дан...

А, может, тоже в Магадан

Уехать с другом заодно

И лечь на дно.