(отрывки из передачи)
Журналистка Юлия Мучник рассказывает о «книжном» деле в Томске. 1982 год. Обыски, допросы, аресты.
– Мне семнадцать лет. В шесть утра к нам в дом «постучались». Родители открыли дверь. Им показали корочки КГБ. За спинами сотрудников стояли насмерть перепуганные соседи.
Все они вломились в наш дом. Это был не ордер на обыск, а ордер на выемку одной книги: это была книга Гершензона о Чаадаеве. Нам велели эту книгу выдать и рассказать, как она к нам попала. Я помню, как мама ответила: «Позвольте, Чаадаев и Гершензон не могут быть антисоветскими авторами, поскольку книга Гершензона писалась в досоветские времена». Ей сказали, что книга незаконно размножена, и что это самиздатское издание. Оказалось, что в Томске в это время разворачивалось так называемое дело "книжников". Кампания была развёрнута не только в Томске, а по всей России. КГБ активно вылавливал и преследовал тех, кто был связан с самиздатом. Отец проходил по этому делу как пассивный читатель. В Томске несколько людей были арестованы, десятки людей водили на допросы, и это длилось месяцами. В итоге три человека получили реальные сроки, отсидели по несколько лет. Судьбы их были поломаны. Несколько человек выгнали с работы. Спустя много лет я разговаривала с судьями и прокурорами. У них не было никаких угрызений совести. Они говорили. что такое было время. Ничего не дрогнуло в этих персонажах. Все следователи сделали блестящие карьеры. А вот "книжники" всю жизнь мучились, выясняли отношения, кто как повёл себя на допросе, казнили себя.
Далее в передаче:
Грибы как источник вдохновения. Из архива «Поверх барьеров».
Согласитесь, что грибы, не в обиду другим растениям будет сказано, магически, даже мистически притягательны. В древности люди не знали, к какому миру их отнести: животному или растительному. Основы науки о грибах -этномикологии- были заложены в Древней Греции. В современной русской литературе грибной ренессанс связан с именем писателя Владимира Солоухина (ныне уже покойного). В 1967 году он издал книгу о сборе грибов "Третья охота". Наш разговор состоялся в 1993 году:
– Я не был пионером. Во-первых, я вырос в деревне и любил природу. Это правда. Но у нас был замечательный писатель Сергей Тимофеевич Аксаков, который помимо "Семейной хроники", "Детские годы Багрова-внука", написал две удивительные книжки - "Записки об ужении рыбы" и "Записки ружейного охотника". Но дело в том, что Аксаков начал третью книгу - о грибах. Начал он ее и написал семь страничек. И когда я прочитал и вдруг вижу, что дальше рукопись не продолжается, и уже дальше никакой книги нет, меня такое разочарование постигло! Но я подумал: я ведь тоже, пусть не Аксаков, но тоже писатель. Дай-ка я продолжу эту книгу о грибах. И вот я начал ее продолжать. А поскольку у него была книжка об ужении рыбы, была книжка об охоте, то само собой выпало название "Третья охота".
Владимир Алексеевич, какие грибы Вы любите больше всего?
У нас в средней полосе России растут, как говорят справочники научные, двести двадцать пять видов грибов, и только шесть из них ядовитые, так сказать. Я люблю сам процесс собирания грибов. Это связано с тем, что надо идти в лес рано утром. Утром совершенно иное состояние в природе, чем днем. Вот если вы утро проспите, то вы никогда такого состояния в природе в этот день, во всяком случае, уже не увидите. Придете - там все уже другое. Жарко, душно, уже тени все другие. А тут утренняя роса, прохлада, тишина лесная. Но вот это все связано: не просто прийти и посидеть на пеньке, а связано с тем, что надо искать грибы. А когда ищешь, то гриб приносит тебе четыре удовольствия. Так я считаю. Первое - когда вы его увидите, особенно хороший гриб белый - боровик, рыжик, груздь. Второе удовольствие - когда вы его сорвете и убедитесь, что он не червивый. Очень много грибов червивых, несмотря на их красоту, приходится выбрасывать тут же на месте. Третье удовольствие - когда вы дома начнете их разбирать по сортам: которые солить, которые мариновать, которые жарить. И, наконец, четвертое удовольствие - есть грибы. Ну, и, конечно, под хорошую русскую настоечку. Можно настоять на смородинном листе, можно водочку настоять на тмине. И вот под гриб, под рюмочку - это уже будет самое большое, четвертое удовольствие от гриба.
– Владимир Алексеевич, какие грибы, по-вашему, вкуснее: тушеные, жареные, маринованные, соленые или, может быть, сырые?
– Никому не пришло бы в голову сушить рыжики, грузди и сыроежки. Эти грибы хороши только в соленом виде. Причем, могут быть сыросоленые: это, значит, не отваривая, просто засолить, и они через месяц-полтора будут готовы. А можно отварить и посолить: они через два дня будут готовы. Но никто их сушить не будет. Белый гриб, напротив: очень редко с ним что-нибудь делают, кроме сушки, потому что он наиболее ценен. Конечно, он и в свежем виде хорош, это царь грибов, но лучше всего его сушить. И тогда он будет действительно драгоценностью. Зимой еще отвары, соусы, супы из белого гриба, сушеного, делают.
Но есть универсальные грибы, скажем, невзрачный на вид опенок. Он на все идет, во всех видах. Его можно сушить, жарить, мариновать, солить. Да, у нас в России есть еще "грибная икра". Это замечательный деликатес, на стол гостям поставить. Но готовить его довольно сложно. И делают его, конечно, из сушеных грибов. Из маслят можно - маслята сушатся.
В общем, надо так разделять. Есть грибы губчатые и пластинчатые. С нижней стороны посмотрите - там такие пластинки. А есть с пористой поверхностью и губкой. Так вот, все пластинчатые идут в засол или в маринад. А все губчатые, как правило, сушат.
– Что Вы чувствуете, когда не можете унести в лукошке всех грибов?
– Ну, таких случаев у меня не было. Это был случай у моей матери Степаниды Ивановны, когда барин - тогда еще были помещики - насадил молодой лесок еловый. И там на четвертый-пятый год высыпали рыжики. Рыжик - один из самых лучших и редких грибов, его уже пора в "Красную книгу" заносить. И она пошла по грибы и нарезала столько рыжиков, что должна была прийти в деревню, и мой отец Алексей Алексеевич запряг лошадь в телегу, поехал за этими грибами на телеге и привез их. А у меня таких случаев не было. Я сейчас из-за возраста даже, вот, на базар по грибы хожу, на московский.
– Как Вы думаете, у грибов есть национальность?
– Ну... грибы бывают ядовитые, бывают поганки, как у людей. Я бы по-другому вопрос поставил: есть грибные нации и негрибные. Вот немцы, они мало собирают грибы. Французы тоже мало, разве что трюфели. Там у них есть такой "специалитет" - трюфель. Даже собачек натаскивают на разыскивание трюфелей. А так довольствуются шампиньонами, выращенными искусственно в теплицах и траншеях.
А есть нации грибные. И как ни странно, то есть не то что странно, но не обвините меня в таком национализме, любовь к грибам более свойственна славянским народам. Польша, поляки - это грибная нация.
Если вы попадете в Варшаву, идите на базар, там у них есть место такое, Прага называется, за Вислой. На этом базаре огромное количество грибов: и вареных, и маринованных, и соленых, и рыжики, все, что хотите. Очень любят грибы в Белоруссии, ну и, конечно, по всей России. Но со странностями. Скажем, Сибирь, таежная Сибирь, там уж грибов всяких полно. Но белых грибов они не берут. Лучших грибов! Признают только грузди и рыжики, то есть то, что идет в засол.
– Владимир Алексеевич, ну, а есть у грибов метафорический или даже экзистенциальный смысл? Все-таки они имеют кое-какое отношение к смерти...
– Грибы всегда были загадкой. Еще Аксаков думал, что грибы зарождаются от тени. Почему вдруг ведьмины круги на лугах? Грибы растут кольцами большими, кольцами замкнутыми, они-то и назывались "ведьмины круги". В одном месте полно белых, а рядом отойдешь - ни одного. Теперь мы знаем, что грибы - это как яблоки на яблоне. Само дерево скрыто в земле, оно называется грибницей, а вот плоды вырастают наружу. Представьте себе человека, который увидел бы вдруг в воздухе висящими огромное количество яблок, а яблоню саму не видел бы. Это было бы чудом, казалось бы чудом. Я знаю, что грибами можно отравиться, но никакой мистики в этом нет. Можно и водки выпить два лишних стакана и помереть.
О космосе, Высоцком и застольном пении. «Мои любимые пластинки» с историком и краеведом Михаилом Данковым (Петрозаводск).
