О школьных учителях все чаще приходится слышать в контексте давления на школьников, поддерживающих Алексея Навального, принудительного участия в провластных митингах, подтасовки результатов выборов на участках. Педагогов, которые демонстрируют оппозиционные политические взгляды или даже просто отказываются агитировать за "Единую Россию", увольняют. Но есть учителя, которые не боятся открыто критиковать власти и не просто не ругают школьников за поддержку Навального, но и сами организуют митинги в поддержку политика.

Раушан Валиуллин, учитель истории школы №24 Набережных Челнов, организовывает антикоррупционные митинги Алексея Навального, критикует "Единую Россию" и местных чиновников, расследует нарушения законодательства в сфере госзакупок и пытается провести референдум о прямых выборах мэра. В интервью Радио Свобода Валиуллин рассказал о том, как совместить оппозиционную политическую деятельность и профессию учителя, о молодежи, которая выходит на акции против коррупции, и объяснил, почему он отказался возглавить штаб Ксении Собчак.

​​– Есть стереотип, что школьный учитель – это зависимый и бесправный человек, которого могут легко уволить. Вы согласны с этим? Или у учителя есть выбор?

– Я уверен, что выбор есть у каждого человека. Учитель сам позволяет на себя давить или делать себя орудием подавления учеников. Или он выбирает отстаивать собственные права и права ребенка. Да, наверное, большинство учителей молчат, когда нарушают их права, потому что они боятся. Даже не увольнения, а что премию не выпишут, учебные часы сократят или на педсовете перед коллективом пальчиком пригрозят. Многие из них оправдываются, мол, учитель с большой буквы должен быть выше дрязг и распрей. На самом деле, очень часто причина того, что учителя позволяют собой помыкать, в их трусости, слабости и невежестве. Я лично не знаю примеров, чтобы в нашей республике учителя или представителя школьной администрации уволили за политические взгляды или гражданскую позицию. Конечно, таких ситуаций мало, в первую очередь, потому что педагогов с активной гражданской позицией можно по пальцам пересчитать. Но все же мой опыт показывает, что с педагогом, который выполняет свои обязанности и знает свои права, очень трудно что-то сделать.

– Вы сталкивались с давлением в школе?

​– Я был участником митинга “Он вам не Димон” 26 марта. Меня задержали, оштрафовали на десять тысяч рублей, а потом я получил письмо от администрации школы с информацией, что якобы человек с судимостью не может работать в школе. То ли за дурачка меня держали, то ли законодательство не знают. На самом деле, ограничения в педагогической деятельности предусмотрены только для людей, осужденных по статьям УК. Потом директор школы в личной беседе, намекал, что может уменьшить учебные часы. Я сказал, что хорошо знаю Трудовой кодекс. После этого я стал организатором митинга Навального 12 июня. В новом учебном году мне оставили, как и прежде, 26 учебных часов, плюс дали классное руководство. Директор больше разговоров о политике со мной не заводил. Он лишь спросил перед митингом 12 июня в шутку: "Ну что, опять пойдете с Навальным флагом махать?" Я ответил, что могу махать флагом России где хочу. Руководство школы знает, что я хороший специалист и что я на своих уроках не выхожу за рамки педагогической этики, не агитирую и не пропагандирую. Я следую должностным инструкциям и закону об образовании. То, чем я занимаюсь в личное время, в том числе в соцсетях или на митингах, – мое личное дело. Я так и отвечаю, когда администрация школы намекает, чтобы я перестал заниматься политикой. Впрочем, я уверен, что она это делает не по собственной инициативе. И даже не по просьбе управления образования.

– На уроках истории и обществознания в старших классах учебным планом предписано обсуждать политические темы. Ученики, наверное, задают вам вопросы о статусе Крыма, Навальном, Путине, коррупции. Что вы им отвечаете?

– Конечно, старшеклассники в курсе актуальных событий, они задают вопросы. Более того, в старших классах полгода изучают тему выборов, политических партий, коррупции и формирования правительства. Я считаю, что монолог учителя в качестве метода изучения предмета не допустим. Я обозначаю проблему, инициирую дискуссию. Ученики самостоятельно собирают информацию, а на уроках высказываются и спорят друг с другом. Я лишь слежу, чтобы обсуждение не превратилось в беспорядок.

​– Ну а если ученик вас спросит, как вы относитесь к Навальному и почему решили стать организатором его митингов, что вы ответите?

– На такие вопросы я отвечаю за рамками урока, если ученик будет очень настаивать. Сейчас в соцсетях меня пытаются обвинить в том, что я вытащил школьников на митинг 12 июня. Моих учащихся на митинге не было, но приходили выпускники, которые сейчас заканчивают вузы. Единственный юный человек, который пришел со мной на митинг, – мой семилетний сын. Он пошел на митинг по собственной воле. Сын постоянно смотрит блог Навального и рассказывает мне о новых роликах.

– Он понимает, о чем идет речь в видео? Или ему просто нравятся мемы, шуточки, который Навальный использует в роликах?

– Не все, конечно, понимает. Но ему нравится, что свой парень объясняет в простой манере сложные вещи. Я решил стать организатором митинга 12 июня, потому что митинг 26 марта согласовать так и не смогли. Сначала запугали студента, который был заявителем, затем сроки подачи заявки пропустили. В результате удалось провести пикет, и то несогласованный. Я решил, что сам подам заявку на митинг 12 июня, потому что знаю законодательство и могу противостоять давлению. Митинг 12 июня согласовали, и он прошел без эксцессов, никого не оштрафовали и не задержали. Все, кто хотел, смогли выступить и полиция вела себя тактично.

– Учителя и директора школ, которые запрещают подросткам приходить на митинги, говорят, что дети не понимают, во что ввязываются, и становятся жертвами недобросовестных людей. Что вы можете им ответить?

– Дядям и тетям можно ответить, что они тоже попали под влияние зомбоящика Киселева и Соловьева. Я уверен, что старшие школьники – это состоявшиеся люди. Я помню себя в этом возрасте. Я прекрасно понимал, что происходит в политической повестке дня, и мог отличить правду от лжи. Поэтому я не могу сказать, что школьники, как глупые котята, идут за дудочкой Навального. Мои ученики отдают себе отчет, в какой стране живут и хотят жить. И все они хотят жить в гражданском обществе и правовом государстве. Никто из моих учеников не не хочет жить при тоталитаризме или авторитаризме. А еще они хотят, чтобы государство следовало законам, которые установило. Мои ученики приходят к выводу, что в России есть что менять и эти изменения выпадают на их долю. Нормально и хорошо, что молодежь интересуется политикой. А вопрос, почему заниматься политикой в нашей стране опасно, надо задавать не организаторам митингов, а правоохранительным органам. Они обязаны сделать безопасной реализацию права на свободу собраний, гарантированного Конституции РФ.

– Исследование организации “Левада-центр”, опубликованное в августе этого года, показало, что доля удовлетворенных своей работой учителей сократилась в два раза. С 42% в 2015 году до 22% в 2016 году. Какие настроения сейчас в учительской среде?

– Большая часть педагогического сообщества старается быть вне политики. Мои коллеги не обсуждают майские указы Путина или оптимизацию школ и вузов. Как идет, пусть так и идет. Некоторые в добровольно-принудительном порядке состоят в партии власти. Кто-то раз в пять лет выборы подделывает. Некоторые на переменах или в соцсетях иногда спрашивают, кто такой Навальный, как я с ним познакомился. Просят прислать ссылки на антикоррупционные расследования. Один мой коллега приходил на митинг 12 июня. Но мне кажется, большая часть педагогов верит телевизионным новостям.

​– Учителя угрожают школьникам отчислением, проблемами с силовиками и даже тюрьмой, потому что сами верят в то, что говорят? Или от страха, под давлением сверху?

– Скорее всего, они искренне убеждены, что Навальный – агент Госдепа, и следуют своему душевному порыву. Как правило, это учителя старшего возраста. Молодые учителя истории и обществознания из других школ Набережных Челнов спрашивают меня, что отвечать детям на вопросы, кто такой Навальный и кто такой Димон, и почему все смеются над его уточками. Получаются, что дети заставляют педагогов задумываться над важными политическими темами.

– Вы один из участников инициативной группы по проведению в Татарстане референдума о принятии закона, предусматривающего прямые выборы глав районов и городов.

​– Кстати, ученики часто задают вопрос, почему в Татарстане мэры городов не избираются жителями напрямую. У нас главу города назначают депутаты из своего состава. Я думаю, это неправильно. Мэр, которого назначили из безликого списка, будет иначе относиться к своим обязанностям, чем тот, кого выбрал народ. Я думаю, избранный гражданами мэр будет оглядываться не на вышестоящее руководство, а на людей, которые наделили его властью. Мы создали инициативную группу, в которую вошли представители организаций “Открытая Россия”, “Голос”, другие общественные активисты, политики и депутаты. Мы приняли формулировки, чтобы вынести на референдум. Седьмого ноября юрист подала заявление в ЦИК Татарстана, через 15 дней комиссия даст заключение. Планируем назначить референдум на день выборов президента России. Кстати, исследование "Левада-центра" показало, что 60% жителей Татарстана поддерживают прямые выборы мэров.

– Еще одно из недавних событий с вашим участием – ваше открытое письмо к президенту Татарстана Рустаму Минниханову с компромиссным решением вопроса изучения татарского языка в школах. C чего начались разговоры об отмене обязательного изучения татарского языка?

– На заседании совета по делам национальностей Владимир Путин заявил: "Заставлять человека изучать язык, который родным для него не является, так же недопустимо, как и снижать уровень преподавания русского". Уже давно русским общественным движениям в Татарстане не нравилось обязательное изучение татарского языка в школах. Видимо, они восприняли слова Путина как руководство к действию.

– Что вы думаете об этой реплике Путина? Она была обращена к Татарстану?

– Я не могу сказать, что Путин ляпнул, не подумав... Может, это было действие в стиле "разделяй и властвуй". Может, он местные элиты хотел поставить на место.

– Но прокуратура и Рособрнадзор оперативно вынесли директорам предписания о необходимости сокращения количества уроков татарского языка и литературы. В то же время многие родители, учителя татарского языка и директора школ просят Путина защитить татарский язык. Что предлагаете вы?

– После требований прокуратуры у части учеников татарский язык исчез из расписания по решению родителей, у других количество часов уменьшилось до двух-трех вместо шести. Хуже всего, что вопрос об обязательном изучении татарского языка в средних школах расколол наше общество и может обострить национальный вопрос. Лично я сторонник двуязычия и даже многоязычия: чем больше языков ребенок изучает, тем активнее развивается его мозг. Но больше всего я хочу, чтобы жители Татарстана пришли к компромиссу. В сентябре я написал открытое письмо высшим чиновникам Татарстана и предложил вместо татарского языка изучать историю нашего края. И мне кажется, татарстановедение могло бы заменить обязательные уроки татарского языка в школах. Официальных ответов я пока не получил, но на прошлой неделе мне позвонили из управления образования нашего города и сказали, что их заинтересовало мое предложение.

– Я видела в вашей социальной сети пост, что Ксения Собчак предложила вам возглавить штаб ее избирательной кампании в Казани.

– Я получил такое предложение, но отказался по нескольким причинам. У меня есть любимая работа, классное руководство в пятом классе, я мечтаю довести своих учеников до одиннадцатого класса. Меня не устроили условия конспирации, в которых ведутся переговоры. Кроме того, лично для себя я историю с кандидатом "против всех" считаю бессмысленной авантюрой. Я не "против всех", у меня есть политические предпочтения – и это явно не Собчак, – сказал Раушан Валиуллин.