Басманный суд Москвы в пятницу отказал в удовлетворении иска журналиста "Новой газеты" Али Феруза к МВД России из-за отказа предоставить ему временное убежище в стране. Об этом Радио Свобода сообщила его адвокат Ирина Бирюкова. Гражданин Узбекистана Али Феруз (настоящее имя Худоберди Нурматов) несколько лет безуспешно пытался получить статус беженца в России, но получал отказ от МВД. По словам представителя ведомства, Феруз не доказал наличие угрозы для него в случае возвращения в Узбекистан. Однако, по данным коллег журналиста, родственников и правозащитников, Ферузу в Узбекистане грозит смертельная опасность.

В начале августа журналист был задержан в Москве. Его обвинили в нарушении миграционного законодательства. В начале августа российский суд приостановил исполнение решения о депортации Феруза до рассмотрения жалобы журналиста в Европейском суде по правам человека. До принятия решения Феруз должен находиться в центре временного содержания иностранцев.

О том, как решение Басманного суда скажется на дальнейшей судьбе журналиста, Радио Свобода рассказала адвокат Ирина Бирюкова:

– Суд пока ничем не мотивировал это решение, потому что он сегодня огласил только его резолютивную часть. Мотивированное решение будет изготовлено в ближайшее время. И уже саму мотивацию мы посмотрим уже из самого решения полного.

–​ Как вы думаете, каковы могут быть истинные причины отказа?

– Я, к сожалению, за суд не могу ничего сказать. Я могу рассказать о наших мотивах – почему мы против его депортации. У нас на это три основания. Первое – в случае его принудительного возвращения в Узбекистан ему грозят пытки, недозволенное обращение в связи с тем, что ранее были попытки завербовать его со стороны сотрудников Национальной безопасности, преследование его и его семьи. В связи с чем он оттуда выехал. Второе – это то, что он относится к определенной социальной группе, поскольку он открыто заявил о своей нетрадиционной сексуальной ориентации. Третье – это то, что на территории России у него находится мама, которая является инвалидом II группы.

–​ Но все это МВД не убедило?

– В качестве возражения от ответчиков мы услышали, что, во-первых, они вообще не верят, что такое преследование было. Хотя факты они не проверяли. Они говорят, что если это преследование якобы и было в 2008 году, то сейчас уже 2017-й и ему в Узбекистане ничего не грозит. То, что он является геем и поэтому попадает в определенную социальную группу, по их мнению, тоже не является основанием для предоставления временного убежища, даже несмотря на то что в Узбекистане это преследуется по закону, и ему в этом случае, на наш взгляд, грозит смерть. Потому что это все-таки мусульманская страна, там достаточно все строго с такими проявлениями.

–​ То есть в Узбекистане существует уголовное преследование гомосексуалов?

– Статья 120 УК Узбекистана предусматривает до трех лет лишения свободы за мужеложство. Это реальный срок лишения свободы. Но вопрос даже не в том, что его ждет реальный срок лишения свободы, а в том, доживет ли он до этого. И то, что у него мама здесь, двое детей, которые проживают на территории РФ, а мама является гражданкой РФ, по мнению МВД, тоже не является основанием для того, чтобы оставить его в России. Потому что, как они говорят, раз он с ними вместе не живет, то, значит, он им и не помогает, не принимает участия ни в каком воспитании, не оказывает никакой материальной помощи. При этом они не предоставили никаких документов, подтверждающих их позицию. Тем не менее у них было такое мнение. Я думаю, что оно будет каким-то образом учтено в решении, раз решение было отказное.

–​ Когда Али Феруза задержали и пытались выдворить из России, его коллеги-журналисты из "Новой газеты" подняли шум. Была составлена жалоба в ЕСПЧ. Он пока находится до рассмотрения этой жалобы в центре временного содержания иностранцев. Какова судьба жалобы в Европейский суд по его делу?

– Несмотря на то что делу был дан приоритетный порядок, рассмотрение, на мой взгляд, займет не менее года. Тем не менее мы же не будем сидеть и ждать, когда это дело разрешится по существу. Мы не можем ждать решения ЕСПЧ, пока он все это время будет находиться в центре временного содержания иностранных граждан. Мы работаем по различным направлениям. Мы работаем и по направлению, чтобы его было возможно переместить в третью страну. Ведь Европейский суд сказал, что ему запрещено выдворение в Узбекистан, но он не говорил, что ему запрещено выдворение в какую-либо третью страну. Мы сейчас с ними это обсуждаем. Но о каких-то подробностях мне бы говорить пока не хотелось.

–​ Каковы условия в центре временного содержания иностранцев? Чем ему можно там заниматься, а чем нельзя? Как он себя чувствует?

– С Али Ферузом я была на связи сразу после оглашения решения. Он о нем знает. Он расстроен, естественно. Безусловно, мы с ним обговаривали этот вопрос, этот момент, что мы будем решение обжаловать. По поводу условий содержаний. Это чуть мягче, наверное, чем следственный изолятор. С виду примерно то же самое: закрытая режимная территория, решетки на окнах, пропускной режим, прогулки по времени, прием пищи по времени, определенный распорядок дня. Но только немножко легче, поскольку они все-таки не являются привлекаемыми к ответственности, подозреваемыми или обвиняемыми. Тем не менее по условиям содержания можно сделать вывод, что они каким-то образом тоже, можно сказать, отбывают наказание.

–​ Как у него настроение? Что со здоровьем?

– На настоящий момент он, конечно, расстроен этим решением. Он спрашивал, был ли кто-то на судебном заседании из публики, журналистов. Я ему сказала, что журналистов и поддерживающей его публики было столько, что все даже не поместились в зал. Приставы были вынуждены кого-то убрать из зала, потому что не было места. Все его поддерживают. Этим он, собственно говоря, и держится. По здоровью у него сейчас более-менее все нормально. Он прошел определенный курс лечения. Расстроен – безусловно. Хотя мы ожидали такое решение, но мы надеялись, что какие-то разумные нотки одержат верх. К сожалению, не получилось.

–​ А есть какая-то реакция властей Узбекистана на его дело, на этот судебный процесс?

– По крайней мере, открыто или официально – нет. Я думаю, что, безусловно, они следят за ним, но открыто выражать свою позицию они не будут – из соображений того, что мы обязательно будем об этом говорить, – рассказала адвокат Ирина Бирюкова.

По данным правозащитников, темы гомосексуальности и вопросы прав ЛГБТ в узбекском обществе являются запретными. Они никак не затрагиваются в общественных обсуждениях и СМИ. Как говорил бывший президент Узбекистана Ислам Каримов, гомосексуальные отношения отвратительны для узбеков, а допускающая такие отношения западная демократия оскверняет "нравственную чистоту" узбекской культуры.

Статья 120 УК Узбекистана предусматривает до трех лет лишения свободы за мужеложство. По некоторым данным, применяется она тогда, когда кого-то надо показательно покарать. Сам факт присутствия уголовной статьи за мужеложство является орудием шантажа и вымогательства по отношению к гомосексуальным мужчинам. По данным международной неправительственной организации CAGSAN (Центральноазиатская сеть действий по гендерным и половым вопросам), в 2013 году по статье 120 в заключении находилось около 500 мужчин.