В 168 году до нашей эры римский консул Гай Попиллий Ленат предъявил своеобразный ультиматум азиатскому царю Антиоху IV, который собирался штурмовать столицу Египта Александрию. Попиллий прибыл с декретом сената, постановившего предотвратить эту атаку, Антиох медлил с окончательным ответом. Тогда Попиллий начертал тростью на песке окружность вокруг Антиоха и заявил, что царь ее не переступит, пока не даст ответа. У Антиоха не было оснований сомневаться в решимости Сената, и он отказался от своих планов. Так возникло крылатое выражение "черта на песке", но со временем, как это нередко случается, оно несколько изменило свое значение: если римский консул имел в виду, что время для ответа ограничено, то сегодня о такой черте говорят как о последнем и решительном предупреждении, за которым последуют радикальные ответные меры. Иногда вместо черты на песке говорят о "красной черте", но смысл тот же: сторона, предъявляющая подобный ультиматум, ставит на карту свой авторитет.
Эту словесную формулу многие вспомнили в связи с обещанием Барака Обамы прибегнуть к экстраординарным мерам в том случае, если президент Сирии Башар Асад применит в гражданской войне химическое оружие. Как мы теперь знаем, Обама оказался гораздо уступчивее Попиллия, и хотя впоследствии он упоминал о своем решении не прибегать к вооруженному ответу как об одном из важнейших и самых верных, именно оно дало Владимиру Путину шанс вмешаться в конфликт и заявить о России как о международном арбитре, вернув ей, по крайней мере в глазах некоторых, былой авторитет, тогда как авторитету США был нанесен урон – в глазах как противников, так и союзников.
Здесь не место рассуждать о том, было ли это решение верным, хотя сомнения неизбежны. Но теперь у нас перед глазами новый вариант черты на песке, и ставка на этот раз намного выше, чем в случае Обамы. В ответ на сообщения о том, что Северная Корея сумела-таки создать ядерную боеголовку, которую в состоянии доставлять баллистические ракеты, президент США Дональд Трамп ответил угрозой, смысл которой не вызывает сомнений: он обещал КНДР "огонь и ярость, и мощь, каких... мир еще не видел". Если принять во внимание, что мир уже был свидетелем ядерных взрывов в Хиросиме и Нагасаки, то эта угроза толкуется довольно однозначно. Историческая эрудиция президента невелика, и вряд ли ему пришло на ум, что выступил с этим заявлением как раз в канун годовщины бомбардировки Нагасаки.
Северная Корея угрожает теперь нанести удар по острову Гуам, на юго-восток от Кореи и примерно на полпути к США. Гуам – заморская территория США, и помимо коренного населения, насчитывающего немногим больше 150 тысяч человек, здесь дислоцированы американские военные базы, занимающие около трети территории острова. Что реально могут противопоставить этим угрозам США, если допустить, что удар-таки будет нанесен? Северная Корея с тех пор уточнила, что намерена запускать ракеты не по самому острову, а по его ближайшим окрестностям; это вполне реалистично и представляет собой несомненную эскалацию. С другой стороны, в эскалации самого президента обвинил сенатор-республиканец Джон Маккейн, по словам которого президент не имеет права выступать с заявлениями, которые не может воплотить в реальность.
Весь этот кризис с его взаимным блефом и эскалациями очень напоминает партию в покер с непомерно высокими ставками, и очевидно, что в какой-то момент карты придется открывать. Нетрудно понять, что в выигрыше останется та из сторон, которая реалистичнее оценивает расклад. В данном случае такой стороной, как ни странно, является северокорейский лидер Ким Чен Ын, несмотря на свою репутацию безумца, бряцающего оружием. Он, по крайней мере, явно понимает, что после настоящего ультиматума сторона, бросившая вызов, уже не колотит себя в грудь и не скалит зубов.
Теоретически у США нет нужды прибегать к ядерному оружию – они вполне могут вывести из строя весь военный потенциал Северной Кореи с помощью бомбардировщиков F-22, оснащенных бомбами с высокой точностью наведения, причем в считаные минуты. Это, однако, предполагает наличие точных разведданных, которых у США, вероятнее всего, попросту нет. И даже такая мера оставляет Пхеньяну временное окно для упреждения: в его распоряжении артиллерийский комплекс, способный в те же минуты нанести сокрушительный удар по Сеулу, с жертвами среди мирного населения до 200 тысяч человек. Вполне очевидно, что Ким Чен Ын, при всей его репутации, прекрасно это понимает – в том числе и тот факт, что может позволить себе запуск ракет по окрестностям Гуама, не опасаясь тотального ответа. А если тонкостей ситуации не понимает сам Дональд Трамп, то генералам из его окружения она хороша известна. Иными словами, в нынешней партии покера есть только одна сторона с непобиваемой комбинацией, и эта сторона – не США.
Настоящая опасность, конечно, состоит не в том, что Трамп повторяет ошибку Обамы в десятикратном размере. Хороший игрок в покер понимает: если блеф зашел слишком далеко, лучше закрыть ставку и открыть карты, чтобы ограничить проигрыш. Беда в том, что история подсказывает нам ситуации, когда ни у одного из игроков не хватило ума остановиться – например, в августе 1914-го. Словесная эскалация имеет свойство перетекать в огнестрельную, а сегодня даже в ядерную.
Алексей Цветков – нью-йоркский публицист и политический комментатор
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
