"Мы, пассажиры Аэрофлота, граждане России требуем в обязательном порядке прекратить в ПАО "Аэрофлот" дискриминацию только представительниц женского пола в трудовом коллективе Аэрофлота (стюардессы) по внешним данным и возрасту. На фото: красавицы стюардессы с большим опытом Ирина и Евгения. Именно их коснулась дискриминация в компании!" –​ на сайте Change.org появилась петиция в поддержку бортпроводниц, которые судятся с российским национальным авиаперевозчиком. "Профессионализм не зависит от размера", – считают бортпроводницы авиакомпании Ирина Иерусалимская и Евгения Магурина, проработавшие в авиации больше 15 лет. С их мнением согласны сотни человек, которые регулярно летают рейсами "Аэрофлота".

Петиция пассажиров в поддержку стюардесс уже широко разошлась в соцсетях.

Ее автор – Алена Попова, соучредитель "Проект W: сеть взаимопомощи женщин", тоже клиент "Аэрофлота".

Радио Свобода первым подробно рассказало о сути конфликта между бортпроводницами и работодателем в феврале этого года, когда бортпроводницы Ирина Иерусалимская (работает в "Аэрофлоте" с 1998 года) и Евгения Магурина (в авиакомпании с 2010 года) обратились в Тушинский и Пресненский суды соответственно, обвиняя компанию в нарушении их трудовых прав и дискриминации сотрудниц по внешнему виду, весу и возрасту.

На судебном процессе по делу Евгении Магуриной выяснилось, что оклад у бортпроводниц "Аэрофлота" составляет 7 тысяч рублей, остальные же выплаты – это различные надбавки. И зависят они в том числе от географии полетов (за рейсы за границу положены командировочные) и так называемого "личного вклада". Самая высокая зарплата бортпроводника, который летает за границу в бизнес-классе, с максимально возможным налетом и всеми надбавками составляет 80 тысяч рублей. При полетах по России, в основном так называемыми "короткими рейсами", зарплата ниже почти в два раза.

"Личный вклад" (или "показатели профессиональной успешности" в терминологии внутренних документов авиакомпании) начисляется при отсутствии замечаний по работе и знании иностранного языка на "4" и "5" и снижается при наличии жалоб и дисциплинарных проступков (например, опоздание, замечание по заполнению полетной документации или несвоевременное прохождение профессиональной подготовки). Есть среди пунктов, по которому снижается "личный вклад" и такой как "невыполнение стандартов "Аэрофлота" и несоответствие требованиям к членам кабинных экипажей". Среди этих требований есть пункт о размере одежды – он не должен быть больше 48-го размера для женщин. Для мужчин-бортпроводников предусмотрены другие требования – им можно быть до 52-го размера. На суде выяснилось, что требований к размеру одежды нет ни в одном международном документе, регулирующем деятельность авиации, нет их, впрочем, и ни в одном российском. Кроме "личного вклада" в "Аэрофлоте".

Все бортпроводницы, которым за 40 и которые носят больше 48-го размера, после "контрольного взвешивания" и фотографирования в разных ракурсах, проведенного в авиакомпании, вскоре были переведены только на российские рейсы. Всего "под санкции" попали 480 бортпроводниц, в шутку сами себя они называют "группой СТС" – "старые, толстые, страшные". Лишившись полетов за границу и снижения "личного вклада" из-за размера одежды, они сразу потеряли в зарплате. За границу же стали летать в основном молодые и стройные бортпроводницы.

Евгения Магурина и Ирина Иерусалимская, обе с огромным опытом работы, "пятерками" по всем профильным экзаменам и благодарностями от пассажиров, оказались в числе "попавших под санкции". Как и остальные почти полтысячи бортпроводниц, они стали летать в основном ночью или ранним утром, так называемыми "короткими рейсами", работая практически без выходных и все равно не имея возможности сделать "максимальный налет", который достигается в основном за счет "длинных (многочасовых) рейсов". Иск Иерусалимской в суде отклонили по формальному признаку, посчитав, что уже прошли сроки для обжалования этого положения. Дело Магуриной рассматривалось более подробно, но с тем же результатом, поскольку суд дискриминации в действиях "Аэрофлота" не увидел. Обе женщины опротестовали эти решения во второй инстанции (иск Иерусалимской будут слушать 18 июля, Магуриной – 22 августа).

Пассажиры, подписавшие петицию в поддержку бортпроводниц, требуют не только прекратить дискриминацию стюардесс по размеру одежды и возрасту, но и принести им публичные извинения, а гендиректора "Аэрофлота" Виталия Савельева снять с поста за профнепригодность и несоблюдение законов РФ в сфере труда. Клиенты "Аэрофлота" напоминают руководству авиакомпании, что и Конституция, и Трудовой кодекс запрещают дискриминацию и провозглашают равные права на труд и равенство всех перед законом.

"Не хотел бы я увидеть как (не дай бог) девочка-бортпроводница 42-го размера будет пытаться вытащить раненого пассажира из самолета в случае чего!" – пишет москвич Сергей Фомин. "Я подписываюсь, потому что тоже могу стать больше 48 размера и когда-нибудь мне будет больше 40 лет. И я не хочу, чтобы только по этим признакам меня лишали возможности работать. А тенденция уже давно наметилась", – добавляет Вита Аникина из Щелкова. "Потому что это крайний непрофессионализм руководящего состава компании "Аэрофлот", и это следует публично осудить", – считает Олеся Каплина из Москвы.

"Вы, господа, не барышень в бордель набираете, да и в борделе, кстати, тоже разные нужны, ибо есть и антиквары, и любители пышных форм. А набирающий обороты лукизм (lookism) – на самом деле большая проблема. И такого рода дискриминация омерзительна по сути своей", – пишет Екатерина Мишина из Москвы.

"У профессионализма нет размера одежды. Это просто позор, что такое происходит", – не сомневается москвичка Александра Ремень.

Впрочем, женщин в борьбе за человеческое достоинство поддерживают далеко не все.

"Всегда приятно смотреть на красивых и миниатюрных стюардесс. В конце концов, стюардесса – лицо компании и, при всем моем уважении к девушка в теле, на стройных девушек смотреть приятней. Увидишь этих двух девушек с фотографии на рейсе и ты уже не летишь, а едешь в плацкарте по маршруту Москва – Владивосток", – пишет Олег Белов из Бийска. "Я смотрю, сейчас вообще эпоха триумфа ущемленных, – полагает москвич Михаил Сергеев. – Нетрадиционные ориентации хотят солидарности от всех. Жирные тоже хотят солидарности. Очень популярно стало быть "body-positive" – конечно, ведь не надо работать над собой, принимайте меня со всеми недостатками, а я только буду их развивать. Поэтому у нас и картавые телеведущие, и жирные стюардессы и т. д". "Я в шоке от комментариев, – замечает москвичка Любовь Ячная. – Следующим шагом, наверное, из больниц надо уволить всех женщин-врачей больше 48 размера и старше 40 лет. Потому что пациентам-мужчинам приятнее смотреть на молоденькую врачиху модельных параметров. Знания и опыт ее при этом значения не имеют. Верно?"

Евгения Магурина говорит, что благодаря судебному процессу уже есть некоторые положительные изменения в судьбе 120 бортпроводниц из списка "СТС".

– Лично нас с Ириной изменения не затронули, но 120 человек из этого "волшебного списка", который состоял раньше из 480 фамилий, реабилитировали, как любит говорить наше руководство. Напротив их фамилий стоят интересные пометки, например "периодически гуляет вес" или "работаем над имиджем". Их перефотографировали по-новому и расширили им географию полетов, – рассказывает Магурина. – Лично по мне изменений особых не произошло, кроме того что я теперь летаю в Караганду, Тбилиси и Баку. Ирина как летала по Российской Федерации, так и летает. Единственное, что руководство ей чуть-чуть добавило налет по ее заявлению, но она, собственно говоря, не может даже в Баку слетать, к сожалению.

– Те, кто не поддерживает ваши требования, считают, что вы могли бы и похудеть, если хотите и дальше летать за границу, – такие комментарии есть и под петицией, и в соцсетях...

– Хочу рассказать грустную историю, которая произошла с одной из моих коллег. Женщине 44 года, и ее так же, как и меня, ущемляли из-за размера одежды. С октября прошлого года она летала только по ночам и только короткими рейсами, ей тоже сказали, что она старая, страшная, толстая. Она начала усиленно худеть, ходить в спортзал после ночных полетов, и в итоге на днях ее списали на землю. То есть человек решил соответствовать стандартам работы и в итоге заработал серьезное заболевание щитовидной железы. ВЛЭК (врачебно-летная комиссия) отстранила ее от работы, потому что с таким заболеванием летать нельзя. Вообще у нас довольно серьезные требования к состоянию здоровья, за которым следят врачи, и если мы все допущены к полетам, значит, с нами все в порядке. Конечно, очень неприятно читать про себя, что ты "тучная стюардесса" и другие разные гадости, обидно чисто по-человечески. Мы надеялись, что здравый смысл восторжествует, но, к сожалению... Мы, конечно, понимаем, что началась информационная война против нас, и силы наши неравны. Наши юристы поддерживают нашу позицию, и я знаю, что это дело вызвало огромный интерес у адвокатов и многие делают ставки, чем это все кончится. И вообще, это громкое дело для России. Хотелось бы вопрос решить в рамках нашей страны, но мы обращались во всевозможные органы, начиная от Следственного комитета и заканчивая прокуратурой, к уполномоченному по правам человека и так далее, а толку пока мало. И если у нас в стране этот вопрос не получится решить, то придется, видимо, обратиться в Европейский суд по правам человека, – говорит Евгения Магурина.

Между тем, по мере развития скандала вокруг дискриминации бортпроводниц "Аэрофлот" объявил несколько интересных тендеров. Один из них, ценой 5 млн рублей, на "оказание комплекса услуг по вопросам социально-трудовых отношений". Другой – "на услуги в области управления информационными рисками". Как следует из технического задания, речь идет "о пакете мер по нейтрализации выявленного репутационного риска". Что включает в себя "публикации в федеральных изданиях, направленные на нейтрализацию выявленного риска", "организацию публикаций на страницах популярных пользователей соцсетей" (речь идет о тех блогерах, у кого в подписчиках больше 2000 человек) и т. д.

– "Аэрофлот" буквально погряз в тендерах, мы едва успеваем их отслеживать, на днях мы узнали, что "Аэрофлот" начинает крупную пиар-кампанию в зарубежных СМИ, – говорит председатель Шереметьевского профсоюза бортпроводников Илона Борисова. – Имея собственный очень большой штат юристов, на процессы с бортпроводницами они почему-то нанимали посторонних адвокатов. Они, кстати, принесли в суд по делу Магуриной весьма любопытный документ, в котором было написано, что один "дополнительный килограмм бортпроводника" обходится авиакомпании в 759 рублей в год, поскольку влечет увеличение расходов на топливо. Авиационные специалисты, которым мы показывали эти расчеты, ржали как кони, когда это читали. В своих расчетах топлива "Аэрофлот" не указал, при каком количественном составе бортпроводников возникают подобные расходы. На всех А-320 установлено по шесть кресел бортпроводников, а все рейсы выполняются бригадами из четырех человек, то есть минимально допустимым количеством, что прописано во всех руководящих документах. Не очень понятно, с каких пор минимальный состав у нас стал нормой и откуда тогда вообще взялся перерасход? Вообще же факторы, которые реально влияют на расход топлива, детально изложены в ФАПе (федеральные авиационные правила). Но, видимо, по мнению "Аэрофлота", в Минтрансе у нас все идиоты, раз не заявляют среди этих факторов вес бортпроводника.

Юрист Ксения Михайличенко из Центра социально-трудовых прав представляла в суде интересы бортпроводниц. Она говорит, что хотя в российском законодательстве установлено, что такое дискриминация, судебных процессов, связанных с ней, практически нет.

– Что такое дискриминация? Это установление каких-то характеристик для работника, которые не относятся к его деловым качествам. У бортпроводниц в требованиях компании как раз установлена такая характеристика, как размер одежды. Причем, что очень интересно, для женщин до 48-го размера, для мужчин – до 52-го. И тут тоже интересная разница – почему-то мужчина 52-го размера может отлично выполнять обязанности бортпроводника, хотя этот размер одежды намного больше, чем у женщины 48-го размера. Эти характеристики к деловым качествам бортпроводника не относятся, потому что они не установлены ни Воздушным кодексом, ни приказом Министерства транспорта, в котором как раз установлены специальные требования к деловым качествам бортпроводника. И, соответственно, мы даже можем по судебным решениям, которые сейчас есть, сказать, что, в принципе, суд и не анализировал, была ли дискриминация или нет. Потому что очевидно, что если он начнет анализировать, то он придет к тому, что дискриминация была. Ирине Иерусалимской отказали по сроку обращения в суд, а Евгении Магуриной вообще суд сказал, что признать дискриминацию дискриминацией в судебном порядке нельзя. Хотя в Трудовом кодексе (ТК) прямо указано, что в случае дискриминации дискриминация устанавливается судом. То есть решение вообще достаточно интересное с точки зрения того, что ТК говорит, что дискриминация устанавливается судом, а суд говорит, что нет. Тогда вопрос к судье: а где же ее установить, если не в суде? Мы надеемся, что Мосгорсуд нам откроет эту тайну.

– Насколько я знаю, и в США, и в европейских странах бремя доказывания дискриминации лежит на работодателе, а не на работнике, как у нас, то есть именно работодатель должен доказать, что он не дискриминирует работника. Но в данном случае все наоборот – может, в том числе и поэтому в России практически нет таких исков и само обращение бортпроводниц в суд получило столь широкий резонанс?

– У нас нет специальных правил доказывания дискриминации, это пробел в УПК. А в Европе и США бремя доказывания действительно лежит на работодателе. Но в некоторых странах судья может равномерно распределить это бремя между работодателем и работником. У нас же бремя доказывания лежит только на работнике, и это очень осложняет ситуацию. Потому что доказать дискриминацию работнику очень сложно: у него нет ни документов, ни свидетельских показаний, практически невозможно привести свидетелей, потому что если это коллеги, то они, скорее всего, не пойдут в суд против своего работодателя давать показания. Поэтому в части процессуального законодательства и ученые, и практикующие юристы говорят, что нужны поправки. Но даже если эти поправки будут внесены (хотя сейчас каких-то конкретных действий, например законопроектов, в Госдуме нет) и даже если что-то будет исправлено, я думаю, что это очень большой должен быть такой период, когда люди пойдут в суд, чтобы признать дискриминацию. Сейчас это считается чем-то вообще фантастическим – как можно признать? Что это даст? А это тоже важный вопрос – что даст признание дискриминации? Потому что в тех же европейских странах или в Штатах это дает очень большой моральный вред, компенсацию, а в России, даже если ты признаешь дискриминацию, то получишь моральную компенсацию максимум в 10–20 тысяч рублей. И, конечно, те нервы, те силы, которые люди тратят на судебный процесс, не стоят этого. Поэтому и не идут в суд.

– На вас в ходе этого процесса оказывалось какое-нибудь давление?

– На юристов нет. Но Ирина и Евгения выдерживают колоссальный прессинг. Читаешь огромное количество комментариев в фейсбуке: пишут очень разные люди и разные вещи. Кстати, это еще одно подтверждение тому, что неизвестно вообще, как это дело закончится, потому что в нашем обществе взгляды на вопросы дискриминации очень разные, часто диаметрально противоположные. И некоторые люди очень искренне говорят: "Какая же это дискриминация? Все хорошо, это нормальная практика", – рассказала Радио Свобода Ксения Михайличенко.