Александр Генис: Слова “импичмент” и “Трамп” в одном предложении стали встречаться еще до того, как последний стал президентом. Согласно опросу, сегодня примерно половина американцев считает, что Трамп должен быть изгнан из Белого дома. (43% - за это радикальное решение, 45% - против). Однако далеко не все отдают себе отчет, насколько сложен и труден такой путь. Исторической репортаж Владимира Абаринова поможет разобраться в этом капитальном наказании для президента, предусмотренном конституцией.
Владимир Абаринов: Делегаты Конституционного Конвента, заседавшего в Филадельфии с мая по сентябрь 1787 года, первоначально проголосовали за один семилетний срок для президента без права переизбрания. А потом задумались: что делать, если президент не оправдал доверия народа? И установили четырехлетний срок с правом переизбрания неограниченное число раз, однако предусмотрели возможность импичмента.
Импичмент – это процедура привлечения к ответственности высших должностных лиц и судей. Она действовала в Англии начиная с XIV века. Как сказано в Конституции, право «возбуждения преследования в порядке импичмента» принадлежит Палате представителей, а «исключительное право осуществления суда в порядке импичмента» - Сенату. То есть нижняя палата ведет расследование и предъявляет обвинение, а верхняя выступает в качестве судебной коллегии. В Сенате на судебном разбирательстве председательствует глава Верховного суда США. Основания для импичмента тоже перечислены в Конституции: «измена, взятка или другие тяжкие преступления и проступки».
Первым главой государства, которого Конгресс дважды пытался сместить, был 10-й президент Джон Тайлер. Но оба раза инициаторам импичмента не хватило голосов, чтобы начать процедуру.
То, что не удалось с 10-м, почти удалось с 17-м президентом Эндрю Джонсоном. Джонсон был демократом-южанином, но при этом противником отделения Юга. Республиканец Линкольн взял его напарником на выборах 1864 года, чтобы заручиться поддержкой этого крыла Демократической партии. После убийства Линкольна вице-президент Джонсон занял его место и вступил в конфликт с республиканским Конгрессом.
Послушаем специалиста. Юрист и историк Дэвид Стюарт написал книгу о первом в истории США президентском импичменте. Это отрывок из презентации его книги, которая вышла в 2009 году.
Дэвид Стюарт: Республиканцы выиграли выборы, а должности в правительстве получают демократы. Их это приводило в бешенство. И они приняли закон, по которому президент может уволить должностное лицо только с согласия Сената. В дальнейшем Верховный суд постановил, что согласия Сената не требуется. Но в тот момент это был нерешенный вопрос. И он превратился в настоящую проблему. Потому что Джонсону военный министр достался от Линкольна. Эдвин Стэнтон был очень жестким человеком. Он на каждом шагу вставлял палки в колеса Джонсону. И занимал такое положение, что имел возможность делать это. Критически важным политическим вопросом того времени был вопрос, что делать с Югом. Юг был оккупирован армией северян. Джонсон хотел, чтобы армия ничего не предпринимала, все время пытался уволить непокорного Стэнтона и тем самым нарушал Закон о пребывании в должности.
Владимир Абаринов: Джонсон в нарушение закона сместил военного министра Эдвина Стэнтона, но Конгресс восстановил его в должности. Президент уволил Стэнтона вторично, но тот отказался покинуть кабинет.
Дэвид Стюарт: Стэнтон отказался покинуть пост. Он забаррикадировался в своем кабинете на три месяца. Он там уже сам готовил себе еду в камине. И в стране было два военных министра. Это уже какая-то жалкая демократия. Человек, которого он назначил исполняющим обязанности министра, Лоренцо Томас, не производил большого впечатления. Вся ситуация выглядела фарсом. На заседаниях Сената тоже хватало тоски. Доказывать ничего было не нужно, все факты всем были известны. Адвокаты спорили между собой.
Владимир Абаринов: Ныне покойный председатель Верховного Суда США Уильям Ренквист председательствовал на сенатских заседаниях по импичменту Билла Клинтона. Он тоже глубоко изучил вопрос и написал книгу, в которой объединил два импичмента – президента Джонсона и члена Верховного Суда Сэмюэла Чейза. Обе попытки сместить должностное лицо закончились неудачей.
Почему? Фрагмент интервью судьи Ренквиста телекомпании C-SPAN
Уильям Ренквист: В обоих случаях произошло одно и то же. Одна партия контролировала обе палаты Конгресса. Нижняя палата, где требуется простое большинство, проголосовала за импичмент. В Сенате большинство той же партии было таким, что если бы все члены ее фракции проголосовали за обвинительный вердикт, оба обвиняемых были бы отстранены от должности. Но в обоих случаях сенаторы большинства нарушили фракционную дисциплину и проголосовали за оправдание.
Владимир Абаринов: В 1970-е годы не было интернета, поэтому хакеры взламывали не почтовые серверы, а двери. В данном случае – дверь национального комитета демократов в отеле «Уотергейт». Сделали это в июле 1972 года люди, нанятые через подставных лиц сотрудниками избирательного штаба Никсона на деньги его избирательной фонда. При них обнаружились подслушивающие устройства, которые они собирались установить в помещении. Тогда тоже имела место попытка воздействия на директора ФБР и война президента с прессой. И все-таки юридический комитет нижней палаты принял к рассмотрению дело об импичменте. Оно насчитывало около 4000 страниц. Никсону вменялись злоупотребление властью и препятствование правосудию.
25 июля 1974 года на заседании комитета выступила Барбара Джордан – один из лидеров движения за гражданские права и десегрегацию, первая в истории афроамериканка из южного штата, избранная в Конгресс. Ее 15-минутная речь вошла в анналы как один из лучших образцов американской риторики ХХ века.
Барбара Джордан: Сегодня мы услышали преамбулу к Конституции, которая начинается словами «Мы, народ». Это очень выразительное начало. Но 17 сентября 1787 года, когда работа над этим документом была закончена, выражение «мы, народ» не включало меня. Многие годы у меня было такое чувство, что Джордж Вашингтон и Александер Гамильтон пропустили меня по ошибке. Но в результате поправки, толкований и судебных решений я в конце концов тоже стала народом. И сегодня я веду следствие. Нет такой гиперболы, которая передала бы мои чувства. Моя вера в Конституцию абсолютна. И я не собираюсь сидеть здесь безучастным зрителем, когда речь идет об умалении, извращении и разрушении Конституции.
Владимир Абаринов: 7 августа, после провала последних попыток президента воспрепятствовать расследованию, Никсона посетили трое членов Конгресса и сообщили, что все ресурсы дальнейшей борьбы исчерпаны - за его оправдание будут голосовать всего 15 сенаторов из ста. Никсон не стал дожидаться этого момента и объявил, что досрочно слагает с себя президентские полномочия.
Ричард Никсон: Я предпочел бы пройти через все до конца, какую бы мучительную боль это ни причиняло лично мне, и моя семья единодушно убеждала меня поступить именно так. Но интересы страны должны стоять над соображениями личного характера. Из разговоров с лидерами Конгресса и другими политическими деятелями я понял, что из-за уотергейтского дела не могу рассчитывать на поддержку Конгресса, необходимую и в моменты принятия трудных решений и при исполнении обязанностей президента так, как того требуют интересы страны.
Я никогда не был слабаком. Досрочному уходу с этого поста сопротивляется каждая клетка моего организма. Но как президент я ставлю интересы Америки превыше всего.
Владимир Абаринов: Весной 1977 года Никсон неожиданно согласился дать интервью британскому тележурналисту Дэвиду Фросту. Они говорили в течение 12 дней. Эти беседы вышли в эфир четырьмя частями по полтора часа каждая. Вот короткий отрывок.
Ричард Никсон: Я не ношусь с мыслью о том, что я был низвержен в результате переворота, заговора и так далее. Я сам себя низверг. Я дал им шпагу, и они вонзили ее и провернули клинок внутри раны с наслаждением. И я полагаю, на их месте я сделал бы то же самое.
Владимир Абаринов: Дело против президента Клинтона началось в 1998 году с расследования сомнительных финансовых операций президента и первой леди в его бытность губернатором Арканзаса. Постепенно оно разрослось и коснулось его внебрачных связей с женщинами. В Конституции не сказано, что президент не имеет права на супружескую измену. Но Билл Клинтон в показаниях большому жюри под присягой отрицал свою интимную связь с Моникой Левински. Лжесвидетельство и стало поводом для возбуждения процедуры импичмента.
В сентябре 1998 года Билл Клинтон находился с визитом в Москве. Но и на пресс-конференции с Борисом Ельциным его настиг вопрос о Монике.
Лори Сантос, UPI: Сэр, вы только что говорили о вызовах, с которыми сталкивается наша страна. А что вы скажете о реакции на ваше признание о том, что у вас были отношения с мисс Левински – не внушает ли она вам опасение, что вы можете оказаться не столь эффективным, каким должен быть лидер страны?
Билл Клинтон: Нет. На самом деле меня очень ободряет реакция американского народа и лидеров всего мира. Я признал, что совершил ошибку, сказал, что сожалею о ней, попросил прощения, в последние две недели провел много драгоценного времени со своей семьей и заявил, что возвращаюсь к делам. Я уверен: это то, чего ждет от меня американский народ.
Владимир Абаринов: Палата представителей, в которой большинство принадлежало республиканцам, вынесла обвинительное заключение по двум из четырех пунктов – лжесвидетельство и препятствование правосудию. Два другие пункта – второе лжесвидетельство и злоупотребление властью – не набрали простого большинства. Пятеро демократов голосовали за все четыре пункта. Дело поступило в верхнюю палату. Президента защищал перед Сенатом его друг, адвокат и бывший сенатор Дейл Бамперс. Вот отрывок из его заключительной речи.
Дейл Бамперс: Президент сказал всем имеющим уши, что он ввел в заблуждение, обманул, что он не помогал расследованию. Он сделал все это по отношению к своей семье, своим друзьям, своему правительству и американскому народу. Почему он это сделал? Потому что он знал, что это дело станет невыразимым позором и унижением для него, его обожаемой жены и его дочери, в которой он души не чает и ради которой он с радостью бы умер, если бы это избавило ее от стыда и горя. Нижняя палата сказала, что чувство стыда и позора не оправдывает лжи.
Теперь решать вам. Но поставьте себя в его положение. Никто из нас не ангел. Он должен был думать об этом раньше, говорите вы. Конечно, должен был. Адам и Ева тоже должны были. И вы, и вы, и вы, и миллионы других людей, попавших в подобные обстоятельства, должны были думать раньше.
А где у нас капеллан? Его здесь нет? Жалко. Ему бы не помешало послушать эту историю. Один проповедник произнес вдохновенную проповедь, а в конце спросил: «Есть тут кто-нибудь, кто знает кого-нибудь, приближающегося своим совершенством к нашему Господу и Спасителю Иисусу Христу?» Молчание. Он повторяет вопрос, и наконец маленький измученный человечек в дальнем углу зала поднимает руку. «Вы знаете такого человека? Встаньте же и скажите нам, кто он!» И человечек отвечает: «Первый муж моей жены».
Владимир Абаринов: Хотя у республиканцев тогда было большинство и в Сенате, им не хватило голосов для вынесения обвинительного приговора. За виновность в лжесвидетельстве проголосовало 50 сенаторов, за виновность в препятствовании правосудию - 45.
Во время президентской кампании Дональд Трамп твердил, что история с электронной перепиской Хиллари Клинтон «хуже, чем Уотергейт». Но теперь Уотергейт примеряют к нему.
