Современные технологии уже изменили общество и в скором будущем обновят власть – по той простой причине, что авторитет и популярность сегодня можно заработать, минуя официальные каналы, подконтрольные действующим чиновникам и политикам. Отчасти это вопрос демографический – как только активное большинство граждан составят пользователи интернета и посетители социальных сетей, откровенная манипуляция общественным мнением если не совсем прекратится, то сократится значительно. А это значит, что постепенно сформируется и проявится пул новых лидеров, которые смогут заменить существующую элиту.

Собственно, такой задачи, как развитие, перед правящей властью в России и не стоит, цель здесь другая – остаться на месте. Однако в глобальном, быстро развивающемся мире чтобы остаться на месте, как в сказке Льюиса Кэрролла, надо быстро бежать. Поэтому Россия, претендуя на мировое влияние, продолжает идти устаревшим "модерным" строем, в то время как развитые страны перешагнули черту материализма и живут уже в постидустриальном режиме.

Сама себя система не починит – это стало очевидно при смене губернаторов, когда молодые кадры, с современным образованием, но отобранные по старым принципам, не только не улучшили положения регионов, но и дестабилизировали то, что раньше работало. Представление о том, что хороший менеджер хоть в космической, хоть в мясо-молочной отрасли будет одинаково успешен, также не сработало – ни в советские времена, ни в нынешние.

Проблема стала очевидной благодаря исследованию политологов, которые опросили некоторое число депутатов и бездомных, и обнаружили, что ответы на многие вопросы у них совпадают. В период развитого социализма такое наверняка списали бы на близость власти к народу, поскольку было известно, что народ и партия – едины. Однако традиционно роль избранников сводится не только к трансляции запроса электората, но и к поиску адекватных решений, а это требует определенных компетенций и высокой креативности. Пока же депутаты и бомжи единодушно демонстрируют оптимизм по поводу "особого русского духа" и мечтают об отце нации.

Впрочем, если изучать российскую элиту в срезе по разным областям, как это делали в Лаборатории сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ совместно с Мичиганским университетом начиная с 1993 года, то можно заметить, что ее представители довольно чутко реагирует на изменения экономического и политического климата, хотя и не видят связи между политикой внешней и внутренней. Правда, и здесь встречались неожиданности - люди, имеющие высокий социальный статус, по антиамериканизму не сильно отличаются от низших слоёв.

Интересно, что тема выращивания и воспитания российской элиты, еще некоторое время назад такая популярная, сегодня почти не поднимается. Продвинутые школы вливаются в районные центры образования, никто не предлагает отправлять лучших студентов учиться за границу за казенный счет. И это уже свидетельствует о намерениях государства. Возможно, новая элита обманула его ожидания. Евгений Чичваркин, который десять лет назад вел на форуме "Стратегия 2020" секцию как раз про российские элиты, сегодня находится за пределами родины. Как и другой молодой успешный представитель бизнес-элиты - Павел Дуров, сооснователь социальной сети "ВКонтакте" и программы "Телеграм". Если внимательно посмотреть список молодых миллионеров по версии Fobes, в России преуспевают молодые люди, занятые в бизнесе своих старших родственников. То есть экономическая элита, как и политическая, занимается самовоспроизводством.

Что касается культурной элиты, то она, в силу предложенных обстоятельств, вольно или невольно политически поляризировалась. С одной стороны понятно, что "поэт в России - больше чем поэт", однако в советские времена "гордость нации" и правящий класс мыслились отдельными категориями. Сегодня Никита Михалков, безусловный представитель культурной элиты для старшего поколения, известен по большей части политически окрашенными высказываниями. А вот придет ли в голову молодому современнику назвать культурной элитой режиссера Кирилла Серебренникова? Или Андрея Звягинцева? Или, скажем, композитора Дмитрия Курляндского? Несмотря на то, что они стоят в первом ряду профессионального сообщества, и не только российского.

Наверное, в этом главное преимущество новой элиты – в профессионализме, открытости и отсутствии авторитарности. И поэтому, предчувствуя будущую опасность, власть торопится скомпрометировать ее традиционными методами - проводя обыски, вызывая на допросы, сажая в тюрьму. Эффект, разумеется, будет обратный.

Суверенная демократия или вовсе не демократия

Эдуард Понарин, заведующий лабораторией сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ:

- Мы часто говорим о постмодерне или постматериализме, но надо понимать, что это в большей степени относится к Западной Европе и Северной Америке. Если говорить о России, то здесь мы живем в эпоху модерна, поэтому говорить о постмодерне можно разве что в пределах Садового кольца Москвы или Васильевского острова Петербурга. Россия в целом живет совсем в другой эпохе и, более того, в России есть зоны, где родоплеменное общество еще функционирует.

В моей практической работе элита определяется просто по должности. Это люди, которые занимают высокое положение в обществе. Не только политическая элита, но экономическая, т. е. директора и собственники крупных предприятий. В академической сфере - это ректоры крупнейших ВУЗов. Если говорить о журналистах, то это главные редакторы ведущих СМИ. В совокупности такие люди, с моей точки зрения, составляют элиту.

Всегда или почти всегда наряду с правящей элитой существует контрэлита, т. е. люди, у которых есть амбиции, которые ощущают, что они могли бы занимать верхнюю позицию, но по каким-то причинам лишены такой возможности. И они проявляют активность хозяйственную, политическую и т. д. Новые СМИ, конечно, являются в этом смысле важным инструментом достижения цели.

Если говорить о политической, социально-экономической системе, которую предпочитают элиты, судя по нашим исследованиям, как это меняется с 1993 года по 2016 год, то мы увидим, что сторонников советской системы становится все меньше. Сторонников западной системы остается примерно одинаковое количество с тенденцией к понижению где-то от 20 к 15%. Поступательно растет процент людей, которые считают, что для России наилучшим образом подходит нынешняя политическая система. Опять же мы специально не расшифровывали, что такое "нынешняя политическая система" в вопросе. Можно назвать это по-разному, о терминах можно спорить - суверенная демократия или вовсе не демократия, но люди вопрос понимают.

"Негативный отбор"

Лев Гудков, директор Аналитического центра Юрия Левады:

- В России под словом "элита", конечно, понимается исключительно властная верхушка. Здесь ситуация парадоксальная. В момент разлома СССР и ухода старой номенклатуры появилась группа вполне энергичных политиков, деятелей, предпринимателей, управленцев, которые пришли с новыми идеями, с новыми представлениями и задавали тон. В этом смысле, условно говоря, в гайдаровское время реформаторов разрыв между массой и элитой был очень силен и ощутим. Действительно, возник авторитет интеллектуальных или инновационных групп.

С приходом Путина и установлением контроля над всеми сферами происходило то, что социологи называют "негативный отбор"- то есть отбор не по принципу компетенции, а по принципу лояльности. Это легче всего посмотреть на депутатском корпусе, когда каждый следующий состав Думы хуже предыдущего, менее компетентный, менее образованный и менее дееспособный, все более зависимый от исполнительной власти. Поэтому разрыв все время сужается. И в конце концов возникает такое явление, как массовизации псевдоэлиты.

Еще 15лет назад Юрий Александрович Левада назвал эту политическую элиту "назначенной", то есть назначенной выполнять функции элиты. В этом, конечно, слабость российской власти и недифференцированность самого общества, соответственно, отсутствие идеи представительства интересов различных групп во власти. Власть при этом должна пониматься не только как совокупность лиц, принимающих решение, но еще и как некоторые разные ветви, которые либо ставят цели развития общества, либо определяют ресурсы для достижения этих целей. А это разные группы влияния и, соответственно, разные тактики.

Мне кажется, все идет к тому, что элита понимается как обслуга власти, как советчики или технократы. Это не совсем правильное представление элиты. Правда, в какой-то момент вошла в моду идея меритократии и технократии, т. е. лиц, которые определяют политику в силу своей компетентности. В России это все слилось в обоснование монолита власти, ее авторитарности. Я боюсь, что у молодых людей здесь нет представления о том, как устроены демократические, плюралистические системы.

В нашем центре был очень интересный проект, который длился с 1993 года. Самой существенной его частью был анализ биографий людей, попадавших во власть. У тех, кто начали входить в состав номенклатуры в конце 40-х - начале 50-х годов, проявились очень важные два показателя. Срок занятия первой номенклатурной должности (секретарь партийной организации завода или председатель советов в каком-то районе) в условиях террора и массовых репрессий составлял около 3 лет. Поскольку много сажали, были открыты лифты. Но это был невысокий уровень компетентности, ведь отбор шел искусственный, однако уровень образования у этих людей был выше, чем у населения в целом. На тот момент доля людей с высшим образованием в Советском Союзе составляла 0,2%. Поэтому любое образования открывало карьеру ив то же время создавало риски.

В конце брежневского времени тот же срок, в отсутствии репрессий и террора, растянулся от 18 до 21 года. Элита не просто старела, каналы, механизмы мобильности были полностью склеротизированы. В ельцинское время старая номенклатура рухнула, и открылась возможность быстрого подъема. Произошло обновление - к власти пришли завлабы, младшие научные сотрудники и прочие люди, не знакомые с опытом номенклатурного управления. Собственно, это и стало условием тех очень серьезных институциональных изменений, которые тогда произошло. Впрочем, срок этой элиты был очень коротким. Довольно быстро произошла смена и вытеснение этих людей старыми кадрами или чекистами. Что опять привело к склеротизации источников комплектования власти и закрытию доступа. Мобильность фактически прекратилась.

Дальше началась просто перетасовка кадров, когда военного сажают в губернаторы, губернаторов переводят в министры и т. д. То есть происходила смена кадров внутри одной сплоченной группы, отобранной не по принципу компетенции, а лояльности власти. И это резко снизило эффективность управления, качество принятия решений и породило массу проблем социального плана, с которыми нынешний режим справляется с трудом.

Получается, что нынешняя ситуация - это в какой-то степени возвращение к советской, номенклатурной модели, где главное качество - это то, что человек обладает навыками управления. Поэтому Микоян мог быть наркомом нацдел, потом наркомом мясомолочной промышленности, создавать мороженое. То есть можно тасовать одни и те же фигуры, рассаживая их на ключевые посты, и тем самым контролируя всю систему общества

Государство без головы

Кирилл Гончаров, политик, член регионального совета Московского отделения "Яблоко":

- Государство без элиты, как человек без головы. Представитель элиты, в моем понимании - это человек, который ставит интересы общества выше своих собственных, человек профессиональный и честный. В России сегодня подменены многие термины и понятия, в т. ч. и с помощью государства. Посмотрите, кто в общественном пространстве сегодня представляет политическую элиту? Это никому неизвестный, ничего не решающий, к сожалению, депутат Госдумы. Что такое бизнес-элита? Это деньги, сделанные с помощью власти или нахождения во власти.

С другой стороны, есть условный глава управы, который должен обеспечить определенный результат выборов, есть высшая номенклатура, но есть и политики, которые не входят в легальное политическое пространство, и, тем не менее, они могут мобилизовывать людей на выборы, на уличные акции протеста и имеют гораздо большее влияние, чем условно действующий премьер-министр.

И все же, если государство не продуцирует условия для реализации талантливых людей, то, конечно, в России не будет появляться элита. Возьмите, скажем, Вексельберга. Человек получил очень много денег, просто будучи аффилированным с властью. И любой человек моего поколения понимает, что самостоятельно построить бизнес с нуля, не имея контактов с властной верхушкой, невозможно. Поэтому такой большой отток эмиграции - за последний 2016 год 350 тыс. человек уехали из России, в т. ч. по политическим и экономическим мотивам.