Новой волной политических репрессий считают российские правозащитники реакцию властей на антикоррупционную акцию "Он вам не Димон", которая состоялась 26 марта в десятках городов России и завершилась рекордными задержаниями. По данным правозащитников, на сегодняшний день только в московские суды поступило более 700 административных дел против ее участников. Возбуждено уголовное дело по факту московских событий, которое, по мнению юристов и экспертов, имеет все перспективы стать новым "Болотным делом".
27 апреля, спустя месяц после акции "Он вам не Димон", российские правозащитники на пресс-конференции в Москве рассказали об административных и уголовных делах, которые были возбуждены против участников акции 26 марта.
По данным правозащитного проекта "ОВД-Инфо", 26 марта на протестную акцию вышли жители 85 городов, включая Москву и Санкт-Петербург. Всего было задержано более 1500 человек, только в Москве – 1043. В отношении большинства активистов были составлены протоколы по двум статьям административного кодекса: 19.3 КОАП "Сопротивление законным требованиям сотрудников полиции" и 20.2 КОАП "Нарушение порядка участия в публичном мероприятии". В Тверском районном суде Москвы по состоянию на 18 апреля было рассмотрено более 500 судебных дел, всего в суд поступило более 730 административных дела по событиям 26 марта.
– Наша главная задача понять, что все административные дела – это 100-процентные фальсификации. И далее то, что будет твориться с уголовными делами, – непредсказуемо, – говорит координатор проекта "ОВД-инфо" Алла Фролова. – Это репрессии, которые будут продолжаться ежеминутно. 26 марта из 1043 задержанных вышла тысяча, которая никогда не попадала в такую ситуацию, это молодые люди. На арестованных в спецприемниках давили не только психологически, но и физически, особенно – на тех молодых людей, которые были растерянны в первые минуты. Они никогда не сталкивались с такой ситуацией, начиная от жестких задержаний и заканчивая пыточными условиями в ОВД, где они по восемь человек содержались в двухместной камере. Я со многими разговаривали – они еле стояли на ногах после двух дней в ОВД, – заключает Алла Фролова.
По факту событий в Москве сразу после акции было возбуждено уголовное дело сразу по нескольким статьям – ст. 213 УК РФ "Хулиганство", ст. 317 УК РФ "Посягательство на жизнь и здоровье представителя власти", ст. 318 УК РФ "Применение насилия по отношению к сотрудникам полиции".
13 апреля Следственный комитет России сообщил, что в рамках расследования этого дела арестованы четыре человека – Александр Шпаков, Станислав Зимовец, Юрий Кулий и Андрей Косых. По версии следственных органов, Шпаков "пытаясь открыть дверь в служебный автобус полиции, где находились другие задержанные, нанес несколько ударов кулаками в лицо сотруднику полиции". Андрей Косых, по мнению следователей, "нанес удар в голову сотруднику полиции у перехода метро Тверская, затем уже в районе улицы Малая Дмитровка – удар ногой полицейскому в голову, от которого потерпевший упал и потерял сознание". Зимовец "бросил кирпич в спину сотрудника Росгвардии, после этого скрылся в толпе, переоделся с целью конспирации, спрятал куртку в рюкзак, достал травматический пистолет и вернулся к месту событий, продолжая провоцировать присутствующих на незаконные действия". Юрий Кулий "совершил нападение на сотрудника полиции".
В рамках расследования этого же дела 13 апреля обыски прошли у оппозиционера Вячеслава Мальцева, которого доставили в Москву под конвоем из Саратова, чтобы затем осудить на 15 суток за сопротивление полиции во время акции 26 марта. Также в этот день обыски прошли еще у нескольких соратников Мальцева. Многих активистов, которых задерживали 26 марта, сейчас вызывают в Следственный комитет на допрос в качестве свидетелей.
Разворачивающуюся вокруг акции 26 марта активность следственных органов многие правозащитники стали сравнивать с событиями пятилетней давности – когда после "Марша миллионов" 6 мая 2012 года, который завершился столкновениями демонстрантов с полицией было возбуждено уголовное дело о массовых беспорядках.
Алексей Полихович, бывший фигурант "Болотного дела", отмечает общие моменты с событиями 6 мая:
Сейчас следственную группу возглавляет Руслан Габдулин, который возглавлял следственную группу по "Болотному делу"
– Мне сложно не заметить общие моменты между тем, как власть реагирует на 26 марта, и тем, как она реагировала на 6 мая. Хотя сейчас есть шансы получить более крупный процесс, так как охват городов больше и во многих десятках городов акции закончились задержаниями и силовыми разгонами. Следователи Следственного комитета уже имеют большой опыт расследования таких дел. Сейчас следственную группу возглавляет Руслан Габдулин, который возглавлял следственную группу по "Болотному делу". Есть похожие моменты, я замечаю, например – с жесткой реакцией полиции на действия демонстрантов и заявления об избиениях и чрезмерной силовой реакции полиции от демонстрантов приводят к возбуждению уголовных дел, как это было, например с Гаскаровым 6 мая. Сейчас один из обвиняемых по 26 марта – Александр Шпак заявлял, что его сильно избили, били по почкам в автозаке, били дубинкой по голове. Сейчас он на два месяца арестован.
Кроме этого, среди обвиняемых по 26 марта, кроме Шпакова, есть Юрий Кулий. У него немного похожа ситуация на мою – он пытался разнять омоновца и пожилого человека, там потасовка была. Он объясняет, что пытался помешать применять омоновцу силу к пожилому человеку. Опять же в сторону более агрессивной реакции исполнительной власти – внутри "дела 26 марта" – дело Андрея Косых, которому вменили 317-ю статью, "Покушение на жизнь или здоровье представителя власти". Там санкция до смертной казни и пожизненного заключения. А Станислава Зимовца содержат в блоке для пожизненных в "Бутырке" и прячут от адвоката. Когда ОНК приходит и хочет передать информацию, что есть адвокат по соглашению и он хочет помочь, сотрудники ФСИН заявляют, что его вывезли на следственные действия или продления сроков содержания под стражей, – рассказывает Алексей Полихович.
Алла Фролова отмечает, что первого человека по уголовного делу по событиям 26 марта задержали на следующий день ночью, однако информацию об этом следствие впервые раскрыло лишь 13 апреля: "До сих пор СК, видимо, что-то скрывает, и наша задача привлечь внимание всех".
Журналист и общественный защитник на "Болотном процессе" Дмитрий Борко также проводит параллели между двумя делами и предполагает, что "дело 26 марта", скорее всего, будет состоять из многих разрозненных дел:
В деле будет указываться, что человек участвовал в массовых мероприятиях и, таким образом, является неблагонадежным. Точно так же, как "Болотном деле" постоянно звучал рефрен Майдана
– Мы знаем, что вокруг этих событий заведено достаточно много уголовных дел, но мы не знаем, сколько и каких. Естественно, единого дела, как первое "Болотное", не будет, потому что невозможно никак извлечь какие-то бы ни было признаки массовых беспорядков. На "Болотной" хоть туалеты перевернули, а тут и этого нет. Поэтому – максимум общего, что может быть применено, – это 213-я статья, "Хулиганство". Возможно, это будет дело о "массовом хулиганстве", хотя такой статьи, конечно, нет. Но это не важно. Народ у нас не очень юридически образованный, ему не очень интересны и не очень понятны статьи, квалификации и т. д., народу главное понять – за что его наказывают. Это будет отчетливо продемонстрировано следователями, которые будут подчеркивать участие человека в этой акции. Дела заводятся и будут заводиться по самым разным статьям, не связанным друг с другом. От насилия по отношению к полицейским до уклонения от армии, от экстремистских призывов в сети до неуплаты налогов. Но в каждом случае, я полагаю, в деле будет указываться, что человек участвовал в массовых мероприятиях и, таким образом, является неблагонадежным. Точно так же, как "Болотном деле" постоянно звучал рефрен Майдана, хотя никому это не вменялось в вину – у одного человека бабушка в Мелитополе, другой – ездил в Киев к друзьям, третий – журналистом присутствовал на Майдане и так далее. Это не имело никакого отношения к событиям 6 мая, но постоянно раскручивалось, чтобы показать, что люди абсолютно неблагонадежные, склонные к нехорошим действиям. Это дело, в отличие от "Болотного", будет, как это модно нынче говорить, типично гибридным, имитационным. По моим представлениям, будет имитация единого дела, состоящего из самых разных историй в разных городах по разным обвинениям, но призванного дать обществу понять, что любой выходящий продемонстрировать свою гражданскую позицию будет за это наказан, – заключает Дмитрий Борко.
Поводом для акции 26 марта стал опубликованный Фондом борьбы с коррупцией Алексея Навального фильм-расследование "Он вам не Димон", в котором утверждалось, что премьер-министр России Дмитрий Медведев через некоммерческие фонды и доверенных лиц владеет недвижимостью в России и за границей, а также яхтами, агрокомплексом и виноградниками. Премьер спустя месяц после публикации назвал расследование "чушью" и "бумажками".
