Геннадий Зюганов, во время обсуждения отчета Дмитрия Медведева, заявил, что "в стране появился новый фюрер". Кого он имел в виду? А также: почему депутаты выполнили требование Медведева не обсуждать сделанный о нем фильм? В гостях экономический эксперт Семен Новопрудский и депутаты ГД РФ Николай Коломейцев (КПРФ), Олег Шеин ("Справедливая Россия"), Андрей Свинцов (ЛДПР)
Елена Рыковцева: Мы обсуждаем событие, которое случилось сегодня в Государственной думе. Вышел к депутатам Дмитрий Анатольевич Медведев, и, откровенно сказать, все наблюдатели не столько ждали о высоком экономическом росте Российской Федерации, сколько чем закончится интрига: спросят ли депутаты Дмитрия Анатольевича про фильм, который сделал про него Алексей Навальный. Потому что как только появился фильм – это было еще в начале марта, на многочисленных ток-шоу, которые в какой-то момент стали упоминать о существовании этого фильма, был такой ответ, что вот же придет в Думу Дмитрий Анатольевич 19 апреля, вот вы у него и спросите, у депутатов есть такая возможность. Спросили или нет, будем обсуждать. Представляю гостей программы: с нами Семен Новопрудский, экономический обозреватель, Олег Шеин, очевидец всего происходившего в Думе, фракция "Справедливая Россия". С нами на связи появятся ваши коллеги Николай Коломейцев из фракции КПРФ и Андрей Свинцов из фракции ЛДПР. Давайте сразу расскажу, чем закончилась интрига, а она закончилась очень быстро. Слово взял депутат Николай Коломейцев и долго задавал вопросы, в том числе про дальнобойщиков, как правительство будет решать проблему дальнобойщиков, потому что один упырь, он не назвал фамилию упыря, но мы с вами знаем его фамилию, прихватил весь этот бизнес. Вдруг в какой-то момент в самом конце он говорит: "И почему бы вам не ответить на нападки Навального?" Не объясняя, какие именно нападки, про фильм он не говорил ни слова. После чего Дмитрий Анатольевич долго отвечал сначала про проблемы дальнобойщиков, с которыми правительство, оказывается, на связи, в контакте, проблема решается. И в конце концов вдруг он решил ответить Николаю Коломейцеву следующим образом.
Дмитрий Медведев: Не буду специальным образом комментировать абсолютно лживые продукты политических проходимцев. И считал бы, что и уважаемая мною фракция Коммунистической партии Российской Федерации должна от этого воздерживаться.
Елена Рыковцева: То есть мы даже не поняли, какие продукты имеются в виду, потому что депутат Коломейцев слова "фильм" не произносил. Дальше снова происходит много событий, которые мы еще будем обсуждать. Слово берет Геннадий Андреевич Зюганов и тоже ничего не говорит об этом фильме, потому что фактически Дмитрий Анатольевич запретил фракции КПРФ поднимать вопрос о нем, и они его послушались, никто про Навального больше не вспоминал. И вдруг Геннадий Андреевич произносит такую загадочную фразу
Геннадий Зюганов: Если посмотреть на общественные настроения, одни живут в интернете, вторые живут в телевидении, а реальность направлена на дестабилизацию происходящего. Уже появился новый фюрер. Я имею право об этом говорить, я видел трагедию СССР, видел поведение Ельцина, он мой сосед. И никогда не думал, что доживу до тех дней, что мы не убережем свою страну, не выполним наказ избирателей сохранить единое союзное государство.
Полная видеоверсия программы
Елена Рыковцева: "Новый фюрер". Кто этот "фюрер", никто ничего не понял. После чего Дмитрий Анатольевич, отвечая на выступление лидера фракции, в ответ на это выступление Геннадия Андреевича сказал совершенно асимметричную фразу. Он сказал: "Тут вы про какой-то фильм говорили, так я никакого фильма не видел. Пришлите мне, я его посмотрю". Нам показали в этот момент фракцию КПРФ, в рядах которой возникло некое замешательство, недоумение было написано на лице Геннадия Андреевича, который слово "фильм", конечно, не произносил. Николай, почему фракция КПРФ решила послушаться Дмитрия Анатольевича и не поднимать эту тему?
Николай Коломейцев: Я задал кроме этого вопрос еще шире, на который, к сожалению, не получил ответа. Вы сказали "упыря", я сказал "ненасытного концессионера".
Елена Рыковцева: Большая разница между "ненасытным концессионером" и "упырем"?
Николай Коломейцев: С точки зрения права – да. С точки зрения литературы тоже да.
Елена Рыковцева: Вы фамилию не назвали ненасытного.
Николай Коломейцев: Ротенберг фамилия.
Елена Рыковцева: Такое странное обсуждение, в котором не назывались фамилии. Вы не назвали Ротенберга, зато вы назвали все-таки Навального. И ответ был Дмитрия Анатольевича, что ничего этого он просит фракцию не обсуждать. А почему вы согласились с этим требованием Дмитрия Анатольевича?
Николай Коломейцев: Я ни с чем не соглашался, я захотел, я задал.
Елена Рыковцева: А он вам не ответил.
Николай Коломейцев: Я задал вопрос, после меня коллеги задавали свои вопросы. Но мы же не можем один и тот же вопрос задавать пять раз. Мы его задали, увидели реакцию. Я бы на его месте ответил совсем по-другому.
Елена Рыковцева: Кого имел в виду Геннадий Андреевич под "новым фюрером"?
Николай Коломейцев: Я не знаю, это надо Геннадия Андреевича спросить.
Елена Рыковцева: У нас уже не получится его спросить. Я думала, может быть, он поделился со своими коллегами по фракции своими соображениями, кто бы это мог быть.
Николай Коломейцев: У меня нет права интерпретировать его слова. Я себя могу комментировать сколько хотите.
Елена Рыковцева: Олег, ваша фракция не собиралась изначально поднимать вопрос об этом фильме или были какие-то планы, но вы увидели, что не рекомендует администрация президента муссировать такие вещи и отказались от этой идеи?
Олег Шеин: Я свое мнение выскажу. С моей точки зрения, все ситуации с Дмитрием Анатольевичем Медведевым, правительством Российской Федерации абсолютно понятны, в том числе и вот это обсуждение, и реакция про компот, и сегодняшняя рефлексия, они достаточно красноречивы. Вообще "Справедливая Россия" построила сегодня диалог в Думе немножко иначе, чем КПРФ и ЛДПР, потому что спрашивать 15-й раз премьера, что он думает по поводу прогрессивного подоходного налога, образования, медицины, индексации пенсий работающим пенсионерам – это совершенно бессмысленно. Потому что ответы господина Медведева абсолютно понятны. Как, кстати, они были понятны и на вопрос Николая Коломейцева, моего старого товарища. Поэтому "Справедливая Россия" вела несколько другую тактику. Наши коллеги старались затронуть темы, которые позволят решить отдельные локальные проблемы граждан, вопросы, касающиеся обманутых дольщиков. Зато мы сосредоточились на комментариях к выступлению Медведева. Речь Сергея Михайловича была как раз наиболее, я бы сказал, решительной, что премьера очень задело, он явно оказался этим сильно затронут, отреагировал крайне отрицательно и, по-моему, немножко обиделся. Но это его проблемы. Миронов сказал в двух словах о том, что это правительство, его работа не выдерживает критики, что этому правительству, его действиям надо поставить оценку только неудовлетворительно.
Елена Рыковцева: Мы это обязательно обсудим, очень любопытные вещи прозвучали во всех выступлениях. Но я хочу и вас спросить: а кто этот "фюрер", как вы считаете?
Олег Шеин: Я могу только предположить, потому что отвечать на этот вопрос на самом деле может только Геннадий Андреевич Зюганов. Я бы очень удивился, если бы Геннадий Андреевич имел в виду кого-то из действующего руководства. Скорее предполагаю, что под "новым фюрером" он имеет в виду известного кандидата потенциального в кандидаты президента Российской Федерации Алексея Навального. По крайней мере, контекст выступления Зюганова, очевидно, подразумевает именно эту логику.
Елена Рыковцева: Мы задали этот вопрос в твиттере нашем слушателям, читателям: "Кого имел в виду Зюганов, когда сказал, что в стране появился "новый фюрер"?" Пишут нам: "Так он уже 17 лет как появился". "Утку Медведева", шутят, наверное. "Себя, наверное". "Почему не спросить у самого Зюганова?" Это, наверное, большой прокол, что не спросили, потому что все-таки догадываемся, кого имел в виду Геннадий Андреевич. "Удальцова боится", – вот такой неожиданный ответ. А дальше идут ответы те, которые мы подозреваем с вами – Навального. Хотя кто-то пишет: "Конечно, Путина". То есть либо Путин, либо Навальный. Но если серьезно говорить, то, конечно, Навальный. Семен, что вы думаете об этой истории о том, что не стали депутаты особенно копаться в этой истории с фильмом, хотя могли?
Семен Новопрудский: Во-первых, мне кажется, что не могли. В России депутаты в свое время не стали копаться в истории Беслана, хотя зам генпрокурора обещал допросить некоторых руководителей ведомств и не допросил. Российские депутаты давно уже не могут задавать вопросы исполнительной власти, потому что парламент не то что не место для дискуссий, я бы сказал, не место для ветви власти, к великому сожалению. Собственно говоря, депутаты прекрасно считывают сигналы. Была поездка президента с премьером на Землю Франца Иосифа, после которой через некоторое время Медведев стал впервые что-то говорить про компот, а до этого он просто молчал. У Алишера Усманова вдруг появились честь и достоинство, которые он защищает в суде, хотя месяц их не было. Видимо, был получен сигнал, что можно каким-то образом реагировать на этот фильм. А сигнал был тоже получен, мне кажется, по совершенно очевидной причине. Кроме того, что есть количество просмотров на YouTube, есть опросы, по которым 61% населения знает про этот фильм. Есть ситуация, при которой личный рейтинг доверия Медведеву в феврале был 52%, а в марте стал 42%, – это обвальное падение. После этого рейтинг правительства впервые ушел за долгое время в минус, ему не доверять стало больше половины населения, а доверять меньше половины. Еще в феврале было наоборот. То есть власть увидела по своим замерам, что этот фильм возымел действие. Естественно, раз что-то возымело действие, то сразу решается, как на него реагировать. Видимо, было принято решение, что депутаты не реагируют. Депутаты вполне себе послушные в России, по крайней мере, никакого непослушания они многие годы уже не выказывали.
Елена Рыковцева: Как мы понимаем, почему возникло слово "фюрер" и почему Дмитрий Анатольевич понял, что речь идет о каком-то фильме, в то время, как "фильм" не произносился? Буквально несколько часов назад появился ролик в интернете, проанонсированный какими-то источниками телеканала "Дождь" в Кремле, что мы начинаем кампанию против Алексея Навального, появятся социальные ролики. Первый такой ролик как раз перед заседанием Государственной думы появился в интернете, где Навальный впрямую называется Гитлером, что за ним националисты, что он ведет страну, которая, как выясняется, сплошь националистическая и фашистская, очень странная такая пропагандистская глупость, мне кажется, ведь фашистская – это соседняя страна, а не Россия. Появляется такой ролик, и скорее всего, на него реагирует Геннадий Андреевич. И скорее всего, Дмитрий Анатольевич, прекрасно зная, что такой ролик существует, реагирует соответственно, так, что он понимает, о чем идет речь – речь идет об Алексее Навальном. Николай, вы согласны со мной, что такая примерно схема могла быть?
Николай Коломейцев: Вы просто невнимательно слушали. Зюганов в контексте Маркелова и Марий-Эл говорил о хозяйстве "Звенигород", фильм о котором он передавал во время встречи Медведева. А тот, видно, его не посмотрел и сказал, что вы мне передайте, я обязательно посмотрю. Это большое хозяйство, которое возглавляет Казанков Иван Иванович, которое пытался отжать в свое время бывший тогда губернатор Маркелов. Поэтому мы письменно обращались к прокурору, к председателю правительства Медведеву. Мы фильм этот передавали, обещали показать по программе "Россия-1", но не показали. Он на этом фильме акцентировал внимание.
Елена Рыковцева: Ясно. А про фюрера это значит отдельная история. Мы переходим к тому, о чем начинал Олег, к выступлениям лидеров фракций. Такая последовательность: Дмитрий Анатольевич говорит – в стране все хорошо, все растет. Выходит Геннадий Андреевич, говорит: в стране все плохо, все падает. Выходит лидер партии ЛДПР Жириновский и говорит, что прекратите разводить эту панику, эту депрессию, надо быть оптимистами и улыбаться. Дальше выходит "Единая Россия", товарищ по фамилии Васильев, говорит, что в стране все хорошо, все растет. Дальше выходит Сергей Миронов и говорит, что все падает. Как простому человеку, обывателю, который смотрит ваше заседание, разобраться, растет или падает?
Олег Шеин: Мне кажется, простой человек может исходить из того, что он видит вокруг себя. Я думаю, небезынтересно остановиться на том, о чем говорил как раз Медведев. У Медведева звучало, что экономика развивается, причем со ссылкой на западные агентства. Ссылки выглядели так, что вначале нам давали прогноз упадка, а потом дали прогноз стабильности. Далее звучало, что население растет, хотя по ходу заседания выяснилось, что как раз численность населения в этом году у нас впервые за длительное время стала снижаться, потому что смертность превысила рождаемость – это, к сожалению, долгосрочная тенденция. Звучало, что по "Платону" все ситуации решены, потому что диалог уже выстроен, он осуществлен, и бастуют всего каких-то 400 маргинальных человек где-то на окраине страны, которые никак не могут отражать своим поведением, своими действиями позицию 800 тысяч российских дальнобойщиков. Про инфляцию 4%, про то, что несырьевой сегмент экономики дает порядка 60% бюджета и так далее. То есть был рассказ про страну, в которой львиной доле граждан Российской Федерации очень хочется оказаться, которая нам неизвестна, но которая явно крайне привлекательная.
Семен Новопрудский: При этом совершенно замечательную вещь про ту же систему "Платон" сказал премьер-министр. У нас действительно нет привычки ловить людей на слове. Он, отвечая на один из вопросов, сказал, что система "Платон" действует в тестовом режиме. То есть официальный государственный сбор, существующий больше года, – это тестовый режим. То есть, представляете, у нас государство пробует. Можно подумать, что если тестовый режим вдруг признают неудачным, все собранное, например, вдруг вернут. Что такое тестовый режим для официального государственного решения, который вызывает такую реакцию, который действует больше года? Никто не говорил, что эта система запускается в тестовом режиме и может быть как-нибудь отменена. То есть государство само фактически ставит знак вопроса над принятым и действующим государственным решением.
Елена Рыковцева: Семен заговорил о формате общения. Действительно, сложно. Журналисты это чувствуют на пресс-конференциях с Владимиром Путиным, когда журналист задает вопрос, Путин говорит очевидно вещи, не соответствующие действительности. Но журналист не может этого ему сказать, потому что микрофон уже переходит другому журналисту. Это совершенно не диалог. Семен говорит, что есть на чем ловить за руку, но у вас технической возможности нет ловить. Какой смысл в таких диалогах?
Николай Коломейцев: У депутата одна минута на то, чтобы задать вопрос. Я в минуту вложил шесть вопросов, причем все вопросы серьезные, начиная от монетизации экономики, процентных ставок, заканчивая задержками зарплат шахтерам, невыполнение постановления 1432. Завершил я тем, что почему продолжается политика людей уже уволенных, Кудрина увольнял же Медведев. Депутат задал вопрос, ему второй возможности, как и журналисту, никто не даст.
Елена Рыковцева: То есть он вам может рассказать все, что угодно, и вы не можете поймать его за руку.
Николай Коломейцев: Вы не заметили еще один нюанс: сегодня отменили неожиданно десятиминутки, на которых мы собирались слайдами показать все "успехи" правительства в динамике. У нас было подготовлено 11 слайдов, в том числе, что у нас в 46 регионах смертность превышает рождаемость, где молоко, о котором он рассказывал и так далее. Здесь вы правы, что формат таких мероприятий не предполагает дискуссии с тем, кто докладывает. Вы можете задать вопрос, а ответ, какой получится. Вы в выступлении можете сформулировать свою позицию. В принципе Владимир Вольфович показал, какая он оппозиция: он стоя приветствовал в конце премьера, даже "Единая Россия" сидела, а ЛДПР стояла. Поэтому наконец порадовались, что маски сброшены для избирателей, которые могли это лицезреть в прямом эфире.
Елена Рыковцева: Проблема в том, что не все понимают избиратели.
Олег Шеин: Два момента. Первый: как раз выступление лидеров фракций служит цели подытожить как цель вопросов, так и речь премьера. Поэтому каждый лидер фракции давал свою оценку, давал примеры и факты. Сергей Миронов от "Справедливой России", в частности, говорил о том, что 40% работников имеют зарплату ниже, чем 20 тысяч рублей, о том, что доходы населения за последние два года сократились на 9%, о том, что 20 миллионов человек живут за чертой нищеты и ряд других примеров и фактов. Речь Миронова как раз была насыщена такого рода фактурой, мы даже сделали небольшую книжку по итогам 2016 года, и руководитель нашей фракции передал господину Медведеву. Медведев очень обиделся. Если он как-то еще комментировал выступление Геннадия Зюганова, был очень комплиментарен по отношению к Владимиру Вольфовичу и к своим коллегам по "Единой России", то на "Справедливую Россию" реакция была примерно такая: вы здесь даете какие-то непонятные цифры, их надо перепроверять, мы это, конечно, сделаем, в следующий раз будем обсуждать. Но когда будет следующий раз и будет ли он вообще у Дмитрия Анатольевича в качестве главы кабинета.
Елена Рыковцева: И главное, что никто не узнает, что это были за цифры.
Олег Шеин: На самом деле мы с вами здесь в студии и правительство, и Старая площадь очень недооцениваем силу социальных сетей. Между людьми колоссальная коммуникация. Она идет не только через "Фейсбук", "Твиттер", она идет через "ВКонтакте", "Одноклассники". История с фильмом очень показательна по количеству просмотров. Но не только это, люди прекрасно знают, какие у них заработные платы, у людей превосходное понимание, что происходит в стране с системой образования и медицины. Никто никаких иллюзий не испытывает. Другое дело, что если раньше это воспринималось как нечто временное и были ожидания того, что будут перемены. Я думаю, сегодня от этого кабинета министров никто никаких позитивных перемен в стране не ждет.
Елена Рыковцева: Получается, что вся позитивная и очень оптимистичная речь Дмитрия Анатольевича – это блеф от начала и до конца?
Семен Новопрудский: Это фрагмент блефа, который вообще представляет из себя вся политическая система в России. Депутаты делают вид, что к этому правительству не причастен Путин совершенно, хотя понятно, что это правительство назначается Путиным. Путина удовлетворяет конкретно этот премьер-министр и это правительство, если он пять лет работает в этом виде, и он его периодически хвалит. При этом в самом правительстве есть люди, которые придерживаются, если взять их личные взгляды, совершенно разных взглядов. Понятно, что можно критиковать финансово-экономический блок правительства. С моей точки зрения, финансово-экономический блок правительства – это последнее, что спасает страну от нашей внешней политики. Я смотрю как зритель это зрелище, я вижу, что подавляющее число депутатов и премьер-министр чувствуют себя одним целым, и эти люди живут совершенно не то, что в другой стране, вообще в другом мире по отношению к стране. То есть они друг друга хвалят публично. Вообще говоря, даже шутить, что у нас самые лучшие в мире депутаты и самое лучшее правительство, не смешная шутка в данной ситуации в стране, где 23 миллиона людей, которые живут ниже прожиточного минимума, где доходы падают даже сейчас при низкой инфляции. Это действительно очень большая проблема, нельзя делать вид, можно, конечно, блефовать, но вопрос в том, перед кем блефуем. Слава богу для политической системы, что в России большинство населения даже если знает, что президент к чему-то причастен, удалось создать ситуацию, при которое все плохое, значит в этом виновато правительство или местные руководители. В этом смысле отдельная история Маркелова, между прочим, за несколько недель до увольнения президент России публично обещал губернатору Маркелову новую работу и вряд ли он обещал ее на лесоповале.
Елена Рыковцева: Андрей, может вы ответите на вопрос про Навального. Мы обсуждали, почему депутаты не стали, хотя имели такую возможность, спрашивать Дмитрия Анатольевича про этот фильм, в котором горы документов были вывалены, который произвел сильнейшее впечатление на аудиторию. Звучало однажды от Дмитрия Анатольевича слово "компот", но оно какое-то неубедительное, несерьезное. Почему депутаты глубже не спросили его по этой теме?
Андрей Свинцов: Я сам фильм этот смотрел, горы документов там, к сожалению, не увидел. Какие-то скриншоты страниц, фотографии из соцсетей. Премьер-министр высказал свою позицию. Насколько мне помнится, кто-то из депутатов-коммунистов обратился в Генеральную прокуратуру. Это работа следственных органов, прокуратуры, пускай они разбираются, если найдут факты коррупции, возбуждают уголовные дела. Десять раз задавать один и тот же вопрос смысла нет. Мы задавали вопросы, которые реально беспокоят наших граждан, которые пишут нам обращения и просят принять те или иные законодательные инициативы. Для нас и для наших избирателей именно это важно, а проживал он в каком-то доме или катался на какой-то лодке – это на его совести.
Елена Рыковцева: Он фактически запретил задавать эти вопросы, жестко сказал фракции КПРФ – не суйтесь в это дело. Депутат Рашкин, о котором вы говорите, что он подал в прокуратуру – он этого не сделал, он собирался, широко это продекларировал, но в конце концов ему отсоветовали товарищи по фракции КПРФ подавать заявление в прокуратуру, а также отсоветовали выступать по этому поводу сегодня на этом заседании. Мы спрашивали сегодня прохожих, что они думают по этому поводу.
Елена Рыковцева: Второй раз за этот эфир мы слышим о кремлевском проекте, которым считают наши слушатели и многие прохожие Навального. Прозвучал уже некоторый упрек из уст Семена Новопрудского, и я тоже это заметила, все заметили какую-то комплиментарность, которая звучала в выступлении вашего лидера Владимира Жириновского, он заканчивал тем, что какие милые у нас члены правительства. Они стали улыбаться, говорить: а у нас хорошие депутаты. Вот этот обмен любезностями, который произошел в конце выступления Владимира Вольфовича, вас он не покоробил? Вы считаете, что это органично вписывается в логику общения с правительством депутатскую?
Андрей Свинцов: Вы знаете, Владимир Вольфович и депутаты от ЛДПР регулярно критикуют правительство по делам. Если есть какие-то провальные проекты, провальные министры, то действительно мы выступаем с жесткой критикой, предлагаем решение тех или иных вопросов. Действительно Владимир Вольфович, и все заметили в зале, что само выступление Медведева и весь этот отчет длился более трех часов, и реально, я сам сидел в зале, залу было реально тяжеловато три часа слушать унылые, монотонные цифры. Владимир Вольфович этим и отличается, что он умеет иногда сказать какие-то теплые слова в адрес нас, коллег-депутатов, министров. Действительно, если внимательно посмотреть, что сказал Жириновский, он сказал: прекратите клеветать, поливать грязью наше с вами правительство, потому что мы, Россия, самая великая держава, у нас самое лучшее правительство, лучший президент, лучшая Государственная дума. Это не означает, что у министров или депутатов нет ошибок и все депутаты идеальны. Но в целом правительство, страна, президент, Государственная дума, наш народ – это самые лучшие в мире люди, ими надо гордиться, их надо уважать, надо любить, делать родину более сильной, более мощной, а наш народ более счастливым. Вот тезис основной. Если 499 депутатов будут говорить только о проблемах, ни у кого не будет хорошего настроения, работоспособность у всех упадет, все будут грустные, мрачные, законы будут соответственно такие же, которые не будут развивать нашу экономику. Мы в ЛДПР считаем, что необходимо, и он об этом сказал, это его ключевой тезис, что 9 из 10 выпусков новостей – это грустная, унылая информация то про убийства, то про боевые действия, один негатив. Он единственный, кто хотя бы немного напомнил нам всем, что у нас величайшая страна, огромные достижения и надо больше говорить о хорошем. Это не означает, что мы не критикуем правительство и какие-то отдельные законы и предложения. Конечно же, критикуем. Но просто на фоне, когда критиковали все, Владимир Вольфович решил, что нашим гражданам будет приятно, если им напомнят, что наше правительство работает и работает хорошо. То есть в принципе в целом работа правительства неплохая. Конечно, есть какие-то недоработки, и мы будем добиваться, чтобы были новые министры, может быть кто-то из ЛДПР возглавил то или иное министерство. Поэтому, конечно, есть и успехи, есть какие-то провалы. Но еще раз подчеркну, на фоне всей этой критики Зюганова, Миронова и всех остальных, кто ныл и бубнил что-то непонятное, Жириновский, как всегда, ярко, красиво сказал, и все обратили на это внимание.
Елена Рыковцева: Андрей, я еще хочу добавить, что он поднял такую животрепещущую для страны проблему, как развод олигарха Потанина с его женой. Он очень острые говорил вещи, они делят 4 миллиарда, почему эта женщина должна получить 2 миллиарда? "200 тысяч и пошла вон", –сказал Владимир Вольфович. Потому что она болталась по салонам красоты и по магазинам, а ее муж в поте лица, кровью зарабатывал 4 миллиарда. Поэтому правительство должно подумать о том, чтобы автоматически имущество не делить между супругами. На что деликатно ответил ему Дмитрий Анатольевич, что есть такое понятие в законодательстве российском, как “брачный контракт”, и такие вещи можно все-таки регулировать. Это я просто уточняю, что не все он говорил сладкие вещи правительству, а острые проблемы тоже поднимал.
Андрей Свинцов: В законодательстве действительно есть нормы, которые позволяют заключать брачный контракт. Мы считаем, что брачный контракт должен быть обязательно, чтобы как раз не было судов, чтобы не было склок, чтобы каждый человек, вступая в брак, понимал, что ему принадлежит до брака, что ему будет принадлежать во время брака и что ему будет принадлежать, если такое произойдет, после развода. Об этом говорит Жириновский, что мы должны предотвращать такие конфликты и суды, когда все СМИ выворачивают белье, кто у кого какой дом, кто будет делить телевизор и так далее.
Елена Рыковцева: На что Дмитрий Анатольевич ответил, что норма брачного контракта существует, ее можно легко применять каждой паре и знать заранее, кому что принадлежит, и обходиться без судов.
Олег Шеин: Мне кажется, если мы говорим про правительство, про власть, мы должны говорить не про отдельные неполадки, а мы должны говорить про ситуацию широкими мазками. Что мы имеем широкими мазками? За последние 6 лет из России вывезено 500 миллиардов долларов США, по официальным оценкам Центробанка. Я напомню, когда был кризис на Кипре, был дефицит бюджета, местное правительство арестовало счета юрлиц, Медведев сказал: там на Кипре грабят награбленное. Там зависли деньги российских компаний, государственных в том числе, их надо спасать. То есть позиция главы кабинета заключается в том, что надо спасать тех, кто вывозит деньги из страны и продолжать эту практику. Далее: 1% населения владеет 71% национального богатства. Пенсия в России сегодня меньше, чем пенсия в Китайской народной республике. Минимальная заработная плата в 2015 году в России позволяла обеспечивать 75-е место в мире, сегодня Россия по минимальной заработной плате занимает 95-е место в мире, за год падение на 20 пунктов. Ситуация с медициной и образованием, где люди удвоили свои затраты на частные услуги в условиях, когда у них и так денег мало. Вот это и есть реальная работа российского кабинета министров, а вовсе не какие-то отдельные успехи на уровне статистической погрешности Росстата. Конечно, если мы говорим про ситуацию большими мазками, я не могу согласиться с первым респондентом, который сказал, что все вместе. Ничего подобного. Если 1% населения владеет 70% богатствами и Россию использует только для того, чтобы вывозить деньги за рубеж – это означает, что не все вместе, а то, что одни потом и кровью зарабатывают, а другие в системе “отнять и поделить” отнимают у работающего населения и делят в пользу этого 1%.
Елена Рыковцева: Сейчас Андрей опять нас будет ругать, что мы наводим тоску и депрессию. Андрей, ответьте на реплику Семена Новопрудского, он сказал, где нашел Владимир Вольфович столько негативных новостей о России в то время, как о России вообще очень мало говорит современное телевидение?
Семен Новопрудский: В новостях негативные новости про Украину рассказывают, иногда про Сирию, если это не касается российских солдат. У нас вообще такое впечатление, что все информационное вещание эвакуировало страну в другие страны. Если говорить про величие России, величайшая страна в мире имеет уровень средней зарплаты на уровне Казахстана. В Казахстане тоже диктатура, но там никто не говорит, что Казахстан величайшая страна в мире.
Елена Рыковцева: Не очень, может быть, корректно нам спрашивать вас о выступлении Владимира Вольфовича, но если вы в принципе готовы его комментировать, то вопрос состоит в том, где он нашел депрессивные новости о России, если о России в телевизоре почти ничего нет, а только про визиты Путина в Великий Новгород?
Андрей Свинцов: Я об этом и говорю, что, к сожалению, телевидение, которое в основном государственное или полугосударственное, оно сейчас носит повестку совершенно разрушительную для любого нормального человека. Действительно, Сирия – война, Северная Корея – возможный ядерный конфликт с Соединенными Штатами, с Южной Кореей, Японией, Украина, безусловно, проблемы Донбасса. Какие-то еще если возникают новости, то это обязательно авария, кого-то сбили, теракты и так далее. То есть вся повестка информационная вся негативная. Нельзя включить телевизор и увидеть, как в советское время, комбайны, коровы, что-то веселое, соревнования спортивные, музыкальные достижения и так далее. То есть телевидение, по крайней мере, новостные программы, когда люди стараются быть информированными, там один негатив. Поэтому Владимир Вольфович так резко и высказался.
Елена Рыковцева: Здесь мы можем согласиться. Мы поняли Владимира Вольфовича, что он говорил о негативе по отношению к России, а Андрей сейчас уточняет, что в общем негативный фон на телевидении. И смеяться не нужно, потому что я прекрасно помню, как несколько лет назад я на даче обнаружила для себя канал, назывался “Московия”, я его включаю – там комбайны идут по полю, и так мне стало хорошо. Человеку иногда нужно посмотреть и на комбайны.
Семен Новопрудский: Это с одной стороны. С другой стороны убеждать всех, что мы великая страна, имея такие объективные показатели экономические, меньше 2% доля в мировом ВВП, можно самообманом, конечно, заниматься, но бесконечно нельзя. Потом эти же люди удивляются: как так, такая великая страна распалась.
Елена Рыковцева: Олег из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Медведев заявлял о том, что люди, которые выходили, были спровоцированы осужденным гражданином. Я открыл Уголовный кодекс, часть 6 статьи 290: “Получение взятки, совершенной в особо крупном размере, наказывается лишением свободы от 8 до 15 лет”. Статья 128.1: “Клевета, соединенная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления”. В фильме Навального неоднократно заявляется о том, что Медведев получил взятку в размере 70 миллиардов, то есть это будет особо тяжкий размер. Может быть гости в студии объяснят, почему если Медведев заявляет, что это осужденный гражданин и так далее, почему он не подает на него в суд по статье 128.1? Не делает ли он это потому, понятное дело, что весь административный ресурс будет на стороне Медведева, но когда все это будет обжаловано в Европейском суде, то все подробности данного фильма всплывут на поверхность и станут достоянием мировой общественности.
Елена Рыковцева: Хороший вопрос: почему Медведев, вы считаете, не подает в суд? Закрыть эту тему: клевета, да еще обвинение в крупных преступлениях, во взяточничестве.
Олег Шеин: Я так понимаю, Алишер Усманов подает. Если это так, то это позволит нам посмотреть достаточно интересное судебное разбирательство.
Елена Рыковцева: Алишер Усманов подает за информацию, упомянутую в фильме, что он подарил фонду это имущество.
Семен Новопрудский: И одновременно с ним заговорил второй герой этой истории Елисеев. Тут можно говорить по поводу того, что тот вопрос, который был задан, остался без ответа, является ли Навальный проектом Кремля или не является, совместным проектом Кремля и США.
Елена Рыковцева: Про США не говорилось ничего.
Семен Новопрудский: Говорилось слушателем как версия, которая озвучивалась. Есть простые критерии, по которым это можно определить. Первый критерий – допустят ли Навального до президентских выборов или не допустят.
Елена Рыковцева: Если допустят, то что?
Семен Новопрудский: Если допустят, то это означает, что, по крайней мере, он имеет какую-то поддержку в Кремле или, по крайней мере, в Кремле опасаются, что недопуск его до выборов опаснее для системы. Я тоже считаю, что в нынешней ситуации нет смысла оппозиционерам участвовать, можно пробовать, конечно, но понятно, что шансов честно и открыто играть по этим правилам нет никаких. К сожалению, это одна из больших проблем России. Но надо понимать, что в России любой способ борьбы с коррупцией, даже если будут какие-то конкретные уголовные дела – это все равно вещь важная, с одной стороны, с другой стороны в России коррупция – это система управления. То есть в России коррупция – это не исключение из правил, а способ существования государства.
Елена Рыковцева: Вы назвали первый критерий: если он пойдет на выборы, значит для чего-то это нужно. Признак того, что он проект.
Семен Новопрудский: У него сидит брат в тюрьме, не забывайте об этом, есть некоторый заложник, что называется. Второй признак будет, что, собственно, произойдет с его собственной судьбой, будет какой-то реальный срок против него или не будет.
Елена Рыковцева: Срока не будет, уже очевидно, что его не посадят. Если его не посадят, то что?
Семен Новопрудский: Он, например, готовит новую публичную акцию протеста. Первая публичная акция протеста 26 марта совершенно очевидным образом, по крайней мере, насторожила российскую власть, потому что в этой акции приняло участие неожиданно много людей, чем думали в Кремле. Он готовит новую акцию. В своем ролике, где он разоблачает то, что говорил Усманов, он призывает на новый марш против коррупции в День России 12 июня. Очень важно посмотреть, что там будет происходить. Будет один из моментов, когда можно будет понять, до какой степени проект Кремля. У нас очень любят вообще говорить о том, что все это проект.
Елена Рыковцева: А как понять 12 июня, проект он или нет?
Семен Новопрудский: Разрешат, не разрешат.
Елена Рыковцева: Если разрешат, значит проект?
Семен Новопрудский: По крайней мере, есть сомнения. Как будут винтить? потому что 26 марта винтили так, как не винтили даже во время “болотных” протестов по удельному весу людей, которые участвовали. При этом посмотрим, что будет с уголовными делами, которые сейчас тоже раскручиваются. Обсуждать это можно, но это не принципиально. Принципиально, какой курс проводит власть, как будут проведены президентские выборы, кто в них будет участвовать, что будет дальше. В России, когда во время отчета правительства обсуждают развод миллиардера – это показатель того, до какой степени депутаты и правительство вообще уважают избирателей.
Елена Рыковцева: Олег, зачем Медведев приходил в Думу и что это дает стране?
Олег Шеин: Есть распорядок, есть процедура, она предполагает, что раз в год глава кабинета приходит и рассказывает о достижениях, которые были совершены. На самом деле, мы должны понимать, что идут серьезные системные глубинные подвижки, они идут в обществе, они идут в социальной структуре, есть очевидная общественная усталость. Я уже называл некоторые цифры. Ситуацию резко обострило крушение стоимости нефти, которое сильно подорвало российский бюджет. Сегодня Медведев рассказывал, что каким-то странным образом они собираются до конца текущего года не растратить полностью резервные фонды. Даже если это произойдет, к примеру, за счет того, что нефть стоит не 40 долларов, как заложено в бюджете, а 55, а каждый баррель – это два миллиарда долларов дополнительно в бюджет, даже если это произойдет, все равно это только оттяжка, не более того. Дефицит бюджета три триллиона в год, сам бюджет выглядит крайне криво. Региональные власти вынуждены резко сворачивать все свои социальные расходы. Уровень обеднения населения очевидно является крайне тревожным. А самое главное, накопилась общественная усталость. Как эта общественная усталость себя реализует, мы увидим. Но то, что существующее положение дел не будет таковым буквально уже в следующем цикле, год 2020-22 – это совершенно очевидно.
Елена Рыковцева: Доживем до 2022 года – проверим.
