Политик Алексей Навальный, заявивший о намерении стать кандидатом в президенты России на предстоящих в 2018 году выборах, накануне открыл региональный предвыборный штаб в Казани. В интервью изданию "Idel.Реалии" Навальный поделился мнением о том, стоит ли продлевать договор о разграничении полномочий между Татарстаном и федеральным центром, рассказал, как намерен выстраивать отношения с регионами и что нужно сделать для сохранения татарского языка. Кроме того, политик заявил, что крах Татфондбанка мог стать следствием "наезда" Кремля на республику.
– Начнем с конспирологии. Есть мнение, что ситуация с Татфондбанком – это атака на Татарстан, которая может закончиться фактически рейдерским захватом республики. Хотелось бы узнать, как вы относитесь к такому варианту развития событий?
– Мне кажется, не нужно особой конспирологии, чтобы увидеть наступление федерального центра на права регионов, особенно на богатые регионы. Мы же видели, как у вашего соседа – Башкирии – отняли "Башнефть" и сделали это совершенно глупо. Потому что "Башнефть" по управлению компанией со всеми ее проблемами была лучше, чем "Роснефть". То же самое "Татнефть" – я, между прочим, мелкий ее акционер и точно не большой фанат этой компании с точки зрения корпоративных процедур, но я вижу, что она управляется лучше, чем "Роснефть". Налогов она платит больше, чем "Роснефть". Мы в целом видим тренд наездов Кремля на богатые регионы и изъятие у них денег. Это просто медицинский факт.
Я, конечно, не видел видеозапись, как Медведев и Путин кому-то сказали, что давай-ка мы умоем Минниханова за то, что он говорит такие некрасивые вещи [о перераспределении налоговых доходов между центром и регионами], не стесняясь телекамер. Но происходящее очень сильно похоже на то, что все граждане республики должны быть наказаны за то, что ваш губернатор сказал то, о чем думают все остальные губернаторы, – возмутился несправедливым распределением денег между федеральным центром и регионами.
Почему ЦБ спасал гораздо более проблемные банки и выделял гораздо больше денег, а сейчас внезапно решил этого не делать?
Кроме того, есть совершенно очевидный факт: совсем недавно Центральный банк (ЦБ) заявлял о том, что он проведет санацию и все останутся с деньгами, а сейчас вдруг сообщил, что санации не будет и все остались без денег. Тогда возникает вопрос: а почему ЦБ спасал гораздо более проблемные банки и выделял гораздо больше денег, а сейчас внезапно решил этого не делать?
– Причем власти Татарстана уже фактически нашли санатора – группу компаний "ТАИФ".
– Совершенно верно. Я же расследую коррупцию в банках, в частности, в ВТБ. Я вижу, что эта финансовая организация, извините, просто воровская кормушка. Тем не менее даже туда дали десять миллиардов долларов, чтобы спасти этих воров. А сюда почему-то не хотят давать ничего, хотя здесь есть настоящие обманутые вкладчики, которые пришли ко мне на встречу. Это обычные физические лица, это не олигархи, но тем не менее их почему-то решили кинуть.
Минниханов сказал именно то, что думают другие губернаторы
– Кстати говоря, видео с критикой Рустамом Миннихановым политики федерального центра ведущие СМИ Татарстана вскоре удалили. Мы понимаем, что это сделали по звонку из Казанского кремля. Что это было? Минниханов не понимал, что говорит?
– Я не удивлен, что видео удалили. Конечно, Минниханов специально произнес ту речь. Причем по объективной причине: у Татарстана нет денег, чтобы развиваться. У Казани – то же самое. Посмотрите на бюджет Казани – 20 миллиардов рублей – это смешная цифра. В Москве на благоустройство участка Садового кольца тратят 12 миллиардов рублей. А здесь огромный город должен жить на 20 миллиардов в течение года, финансируя всю социальную сферу. Это просто не работает, поэтому Минниханов сказал именно то, что думают другие губернаторы. Я точно не его фанат – он член "Единой России" – для меня этим все исчерпывается, но он сказал правильные слова.
Мусин должен понести уголовную ответственность, а Халиков – политическую
– Премьер-министр Татарстана и председатель совета директоров Татфондбанка Ильдар Халиков должен уйти в отставку?
– Он несет прямую ответственность за то, что сейчас происходит. Либо они решают вопрос, либо он уходит. Кто-то же должен нести ответственность. Мусин должен понести уголовную ответственность, а Халиков – политическую.
– Вы заявили, что договор о разграничении полномочий между федеральным центром и Татарстаном не нужно пролонгировать. Да и вообще он не нужен регионам, поскольку, если вы станете президентом, вы и так дадите больше полномочий и денег субъектам. Как вы считаете, такое мнение может отрицательно сказаться на вашем рейтинге в Татарстане, ведь большая часть жителей республики ратует за продление договора?
– Я считаю, что моя позиция повлияет исключительно благоприятно, поскольку она заключается не в том, чтобы отменить двусторонний договор между Россией и Татарстаном, а чтобы при президенте Навальном эти договоры вообще не были нужны. Я и так предлагаю отдать больше денег и полномочий регионам. Не потому, что я выступаю за сепаратизм или хочу заигрывать с республикой, а просто потому, что я вижу – нынешняя система обанкротилась. Путин 17 лет шаг за шагом отнимал деньги и полномочия. И что, лучше стало? Стало гораздо хуже.
Единственная задача мэров и губернаторов в современной России – просто понравиться Путину, заниматься таким лизоблюдством
Когда ты отнял у мэра возможность управлять своим городом, он не стал менее коррумпированным – он стал хуже управлять городом. Местная власть потеряла даже малейший стимул, например, развивать бизнес. Вообще чем-то заниматься. Потому что неважно, как к тебе относится население, неважно, есть у тебя бизнес или нет – все равно у тебя отнимут деньги. Все твои усилия пропадут. Поэтому единственная задача мэров и губернаторов в современной России – просто понравиться Путину, заниматься таким лизоблюдством.
Эта система абсолютно порочна, поэтому я считаю, что наибольшие полномочия должны быть переданы даже не губернаторам, а мэрам городов. Потому что мэрии – это тот уровень власти, где решается наибольшее количество проблем, с которыми сталкиваются люди. Но и республики должны получить больше денег и налогов, чтобы у них был стимул. Хорошо работаешь – собираешь больше денег и можешь больше потратить на свою республику.
Я понимаю, что не смогу удовлетворить политические интересы всех групп, в том числе радикальных
– Те же самые татарские националисты вас не поддержат. Они хотят продления договора. Вы говорите, что он не нужен. Но это вы нам объясняете, а другие этого не понимают. Татарские националисты будут до конца пытаться защитить свои права. Для них договор, должность президента – это принципиальный вопрос.
– Хороший вопрос, но тогда у меня встречный вопрос к вам: а что, при этом татарские националисты будут горой за "Единую Россию" или Путина, которые вообще все отнимают? Они считают, что Навальный для них недостаточно радикален, но при этом должны поддержать власть, которая отняла налоги, отжимает вообще все на свете, которая не дает губернаторам даже пикнуть о том, что часть налогов должна оставаться. Я реалистично к этому отношусь – я понимаю, что не смогу удовлетворить политические интересы всех групп, в том числе радикальных.
– Но речь идет о национальной республике, мнение татарских националистов в этом вопросе, как мне кажется, в республике превалирует. И не только среди националистов.
– Нет. Националисты, может быть, превалировали бы на честных выборах, но пока превалирующую позицию занимает "Единая Россия", которая выполняет задачу партии и правительства. Их задача сейчас – все отнять. Мы видим, как это происходит каждый год. И вновь сокращается пропорция, например, налога на прибыль.
Мне все равно, как здесь называется глава региона
– Но договор единороссы, скорее всего, пролонгируют.
– Вам шашечки или ехать? Вам договор или деньги? Я в вашем лице спрашиваю у татарских националистов. Я считаю, что деньги и полномочия должны передаваться в регионы, потому что это правильно, потому что иначе регионы не смогут развиваться. Мы в этом убедились за последние 17 лет.
– Вы упраздните должность президента Татарстана, если станете президентом?
– Мне все равно, как здесь называется глава региона.
– Вы отвечаете примерно как Путин.
– Путин наоборот сокращает количество президентов. В Башкирии же заставили переименовать название должности высшего должностного лица региона.
– Татарстан остался единственным субъектом, где сохранилась должность президента.
– Мне все равно, какое название.
– А жителям Татарстана – нет.
– Как люди в Татарстане решат, так пусть и называется. Предположим, я президент. У меня нет ни малейшей ревности, что я не единственный президент в стране. В конце концов, всегда остается президент шахматной ассоциации или что-то типа этого. Для чего существует страна и республика Татарстан? Для того, чтобы люди хорошо жили, получали нормальную зарплату и называли своего лидера так, как им заблагорассудится. Пусть завтра его назовут Великим вождем или как угодно.
– То есть нужно решать этот вопрос на референдуме?
– Почему нет.
– Как президент Алексей Навальный будет выстраивать отношения с регионами, с Татарстаном? Как будут распределяться средства между дотационными регионами и регионами-донорами?
– Естественно, власть – это комплексная вещь. Взаимоотношения между федеральной и региональной властью не исчерпываются только выделением денег. Главное для меня – это введение демократических процедур. Например, Минниханову, наверное, нравится моя идея давать больше денег регионам, но ему, наверное, не нравится моя идея о том, что должны быть нормальные выборы, что судебная система должна быть отделена от государства. Идите и попробуйте выиграть суд у Минниханова или "Единой России"! Ни одного подобного случая не было. Даже когда они на сто процентов не правы, вы никогда не сможете выиграть у них суд. Поэтому моя идея взаимоотношений между всеми заключается в демократии.
– Это общие слова, Алексей.
– Нет, это не общие слова. Это абсолютная конкретика. Моя идея заключается не только в том, чтобы регионы получали больше полномочий и денег, но и несли больше ответственности перед своими избирателями.
Никому не нужно, чтобы президент Навальный просто дружил с президентом Татарстана
– Тут уже включается и судебная, и правоохранительная системы.
– Конечно. В первую очередь, должна быть федеральная полиция, которая занимается какими-то основными случаями коррупции. Должны быть независимые прокуроры, которые смогут в любом субъекте федерации не подкладываться под губернаторов, которые не будут бояться расследовать их коррупцию. В целом, конечно, все должно базироваться на демократических процедурах, на свободе СМИ. Вы же сами привели пример, когда ваш же Минниханов сказал какую-то замечательную вещь, а потом татарстанские СМИ это вырезали. Это говорит о том, что СМИ подконтрольны и не выполняют свою общественную функцию.
Я налажу систему, которая будет базироваться на независимости СМИ, на демократических процедурах, независимости судебной системы. И это лучший способ общения между всеми, потому что никому не нужно, чтобы президент Навальный просто дружил с президентом Татарстана. Сегодня он дружит, а завтра они разругались и стало хуже. Нет! Не нужна дружба или вражда – должна быть нормальная схема взаимоотношений.
Татарские или русские националисты должны везде иметь свое политическое представительство
– Вы говорите о передаче большей части полномочий не губернаторам, а мэрам. А какая разница? Если говорить о Татарстане, то мэр Казани и президент – это фактически одна команда.
– Ровно поэтому нужно все изменить. Я же не только предлагаю дать больше денег регионам, я требую вернуть там выборы. Все знают, что в Татарстане два клана – Минниханова и Шаймиева. Вот они между собой и поделили все бизнесы. Все понимают, кто кому подчиняется на региональном и городском уровнях. Но если будут нормальные, свободные выборы, эта система изменится, и у меня не будет такого, что губернатор и мэр – это одна команда. Кто выиграл, тот и выиграл. Должна быть конкуренция. Ранее не представленные политические силы, которых везде вытесняют (татарские или русские националисты), должны везде иметь свое политическое представительство. Сейчас есть "Единая Россия" и больше никого. Она все зажала и больше никого не пускает, хотя на самом деле она не представляет большинство населения.
– В Уфе, говоря о том, что больше полномочий необходимо давать мэрам, вы сказали: "Не будет проблем с президентом Татарстана, если конкурировать между собой будут Набережные Челны и Казань". О каких проблемах президента Республики Татарстан вы говорили?
– Это важная вещь, потому что главная идея, в том числе Кремля и тех людей, которые выступают за супердецентрализацию, заключается в том, чтобы отнять деньги у регионов для того, чтобы не было сепаратизма. Дескать, когда у президента Татарстана будет много денег, он моментально отделится от России. Мы довольно часто видели ситуации, когда главы регионов превращались в таких царьков. Я считаю, что главный способ борьбы с этим – передать полномочия еще ниже. Для того, чтобы между собой конкурировали не Татарстан и Башкортостан, а Казань и Набережные Челны.
Есть, к примеру, инвестор, который хочет открыть производство в Татарстане. Казань предлагает одни условия, а Набережные Челны – другие. И инвестор уже выбирает. Поскольку мы спускаем конкуренцию с регионального уровня на городской, мы тем самым ликвидируем гипотетическую опасность того, что региональные лидеры начнут превращаться в князей.
– Вы говорили о том, что для сохранения национальных языков необходимо выделять деньги на производство национальных фильмов, книг, передач, газет и так далее. Неужели вы думаете, что весь вопрос только в деньгах? К примеру, представители Всетатарского общественного центра недовольны тем, что заседания парламента республики проходят лишь на русском языке. Это же зависит не от денег, а от политической воли.
– Я бы сказал, что в настоящей системе это, скорее, вопрос денег. И денег небольших. Сохранение культуры – это длительный процесс. Это же не вопрос перевода заседаний заксобраний на татарский – это вопрос того, чтобы люди продолжали учить язык. Если ты хочешь пойти в театр и посмотреть постановку на татарском языке – ты это получаешь. Или ты увидел нормальный фильм на татарском языке. Вот в этом вопрос.
На это нужно выделять довольно небольшие деньги по сравнению с безумными расходами, которые есть везде. Тут не нужно что-то придумывать – мы видим позитивный пример сохранения языков, которые не являются доминирующими. Например, в европейских странах. Мы также должны учесть негативный опыт разных стран, когда очень легко потерять национальную культуру, но восстановить ее потом практически невозможно. Поэтому есть такие сложные политические вопросы – понятно, что все всегда разыгрывают национальную карту и будут это делать. Но должна быть база, которая заключается в финансировании тех вещей, где язык живет естественным образом – это книги, это культура.
– А вы будете разыгрывать национальную карту?
– Я разве ее сейчас не разыгрываю? Я прямо сейчас разыгрываю национальную татарскую карту. В Уфе на открытие избирательного штаба пришли три группы националистов: татарские, русские и башкирские. И все мне сказали, что поддерживают меня, но друг друга ненавидят. И поддерживают по очень простой причине – потому что я не пытаюсь их заставить что-то делать. Я не пытаюсь их возглавить. Я гарантирую им, что в нормальной системе они все будут участвовать в выборах.
Налоги по справедливости должны оставаться там, где их платят
– Вы сказали о положительных примерах сохранения языка в Европе. Есть, например, Каталония, которой это удалось. Но для этого они добились автономии и приняли свои законы, которые отличаются от тех, которые есть в центре. Для того чтобы сделать это, например, в Татарстане, нужны свои законы, отличающиеся от российских, свои программы обучения. Возможно этого добиться, на ваш взгляд?
– Вопрос противостояния в Каталонии – это же не вопрос языка. Это вопрос политики, распределения тех же самых денег. Несмотря на то что в Каталонии принимали законы, противоречащие центральной власти, никто от этого не умер. В США принимают законы штатов, которые очень противоречат федеральным. И никакой трагедии от этого не случилось. Я предлагаю признать очевидное: многие республики в существенной степени отличаются друг от друга. Различия между Казанью и Москвой не настолько велики, как принято об этом говорить, но они все-таки есть. В частности, здесь постоянно возникает тема языка. Все эти вопросы, как я сказал, можно решить двумя вещами.
Нужно дать то, что принадлежит по праву. Ну, слушайте, налоги (если мы не говорим о налоге на добычу полезных ископаемых) по справедливости должны оставаться там, где их платят. Поэтому мы должны решить вопрос распределения денег и полномочий, и мы должны финансировать все эти культурные вещи. Никакого противостояния нет. Это выдуманный концепт, что если мы сейчас дадим больше власти в Татарстан, то он отделится от России и присоединится к Новой Зеландии. Это же чушь! Да, это будет регион, в котором есть своя особенность. Ну, а что, сейчас нет этих особенностей? Мы должны признать очевидное.
– И последний вопрос. Сколько процентов голосов вы планируете получить в Татарстане, если станете кандидатом в президенты?
– Безусловно, в Казани и Татарстане я рассчитываю на большинство голосов. И я это говорю без какой-то иронии. Я отдаю себе отчет, что сейчас моей главной проблемой является то, что люди просто не знают о моем существовании. Но мы, в том числе с помощью деятельности нашего штаба, донесем это, и я уверен – я являюсь единственным кандидатом, который говорит о реальных проблемах и бросает настоящий вызов коррумпированной политике Кремля. Это политика не нравится никому, и поэтому я надеюсь получить большинство в вашей республике.
Алексей Навальный в Казани. Фоторепортаж
