Власти трех прибайкальских регионов – Приангарья, Бурятии и Забайкалья – сообщают о нехватке учителей и нежелании выпускников педагогических вузов работать в деревенских школах.

В этих регионах остаются открытыми тысячи вакансий. Каждый год директора прибайкальских районных школ отправляют в местные университеты заявки на 6 тысяч выпускников. Но желающих преподавать в сельских школах становится все меньше. И даже те выпускники, кто отправляются работать в деревню, задерживаются там недолго.

Бегут

Большинству учителей в прибайкальских школах – "за пятьдесят", многие достигли пенсионного возраста. Часто это представители местных учительских династий.

– Соседи и знакомые сочувственно интересуются при встрече, почему я до сих пор учительствую, качают головой, предполагают, что другого места не нашел. Грустно осознавать, конечно, что профессия, которой по тридцать-сорок лет отдали мои родители и почти столько же мы с сестрой, в обществе совсем не котируется. Но в чем-то мои собеседники правы: я действительно нигде не смогу больше работать. Пробовал уйти на должность продавца, прибежал обратно через полмесяца. Больше не выдержал. Тем более меня все эти пару недель звали назад. Преподавателей первых четырех классов – особенный дефицит. Даже в районных центрах, а в нашей сельской школе и подавно. Некоторые цинично жалуются, что "возни больше, а часов меньше", – рассказывает учитель из Иркутского района Игорь Митрохин.

В Министерстве образования Иркутской области признают, что сейчас в регионе не заполнены полторы тысячи ставок в муниципальных школах. И самая тяжелая ситуация – в районах.

– В Бурятии показатель на порядок выше. Ректоры пединститутов признаются, что им ежегодно приходят заявки из школ на 2-3 тысячи выпускников. Они готовы их брать "не глядя", без вступительного тестирования. И я их хорошо понимаю. У нас самих работать некому, – признается директор новоселенгинской школы Анна Круглова.

Разговариваем мы с ней в учебном классе, несмотря на выходной день. Работать и директору, и многим учителям приходится без выходных. Иначе не справиться с нагрузкой: школьников в селе много – почти 200 ребят, а вот учителей мало.

По словам Кругловой, недавние выпускники держатся в школе максимум первые три года, пока им положены разнообразные льготы, однако многих и эти небольшие бонусы не удерживают. Большая часть несостоявшихся учителей, по словам новоселенгинцев, уходит работать в торговлю.

– По поселку и так зарплаты небольшие, но в магазине я хотя бы 10 тысяч рублей получу – здесь на это еще можно прожить. Особо не шикуя, конечно. Но на оклад учителя в 4 тысячи рублей я даже себя прокормлю с трудом, а мне еще маме-пенсионерке надо помочь, – объясняет свой уход из школы дипломированный учитель математики Светлана Борсоева. – Когда возвращалась сюда, в родной поселок, окончив Бурятский пединститут, в мечтах видела себя, конечно, учителем. Хотелось с триумфом вернуться в свою школу, поднять ее уровень, поделиться с недавними своими учителями, а теперь коллегами, новыми интересными методиками. Но в жизни оказалось все по-другому. Я готова была трудиться, не в "розовых" же очках приехала, но к тому, что достойное существование придется не зарабатывать, а буквально выцарапывать, – к такому я оказалась не готова.

На четыре тысячи рублей даже в отдаленной бурятской деревне действительно трудно выжить: единственный оставшийся в поселке магазин торгует с наценкой в четверть по сравнению с райцентром Гусиноозерском. Но и в город по соседству сельчанам нелегко выбраться – автобус ходит только один раз в день, и каждый раз он до отказа заполнен пенсионерами.

– Старики тоже не от хорошей жизни туда-сюда катаются, – знает Борсоева. – Одним приходится снимать свою пенсию, зачем-то переведенную на карты, в более крупных городках по соседству. В селах-то банкоматы все позакрывали. Другим надо в поликлинику, у нас только ФАП (фельдшерско-акушерский пункт. – Прим.) остался. На такси, во-первых, дорого – 500 рублей только в одну сторону. Во-вторых, городские таксисты нос воротят сюда ехать.

Светлана и ее недавние коллеги жалуются не столько на минимальные зарплаты (об этом они знали и раньше), сколько на условия, в которых вынуждены преподавать. Местная школа разваливается: в деревянном здании больше двух десятков лет не было капитального ремонта, ученики сидят на уроках в верхней одежде. Деревянное здание школы окружает несколько глиняных одноэтажных бараков: котельная, бывший спортзал и классы труда. По секрету местные сообщают, что часть занятий учителя стараются проводить в этих бараках: маленькие помещения легче протопить, плюс там безопаснее.

– Посмотрите на заднюю стену школы. Как после блокады, да? Школе срочно требуется капремонт. Учиться здесь просто опасно для жизни, – учитель русского и бурятского языка Мыдыгма Доржиева ежится в теплом платке, накинутом на куртку. – Каждый будний день приходим сюда и в страхе ведем уроки, подмечая каждую новую трещину на стене. Да, проект ремонта здания нам давно одобрили, утвердили на уровне района, республики – деньги ждем со дня на день. Последние три года.​

Забайкальские коллеги Мыдыгмы из районных школ признаются, что у них те же проблемы – низкие зарплаты, рушащиеся школы и ветшающие учебные пособия, которые не на что обновить.

– Мы раньше умудрялись их обновлять на свои деньги. На отпускные и зарплату постепенно прикупали то учебники, то наглядные пособия. Там наверху, наверное, и привыкли. Но вот незадача – последние пару лет нам еще и зарплату стали задерживать. То на месяц, а то и на полгода, – рассказывает учитель из Нерчинского района Елена Меньшова.

Непривлекательные льготы

Чтобы привлечь в региональные школы молодых специалистов, власти всех трех регионов и отдельных райцентров придумали целую линейку разнообразных льгот и выплат вдогонку к тем компенсациям, что уже установили на федеральном уровне, в виде помощи в погашении ипотеки или в оплате услуг ЖКХ.

Так, в этом году администрация Иркутска объявила о единовременной выплате 50 тысяч рублей каждому из 238 выпускников педвуза, пришедшему на работу в городскую школу. В Забайкалье пошли дальше – власти обещают молодым педагогам решить все их жилищные проблемы и выплачивать еще 25% от оклада сверху. Тем не менее, недавних выпускников эти льготы не вдохновляют.

– Если честно, то по крайней мере в нашем Нерчинском районе жилфонд под расселение молодежи – это сущие бараки. Часть этих, страшно сказать, домов строили еще ссыльные каторжане. Коллеги из Улетовского района говорят, что у них так же, – рассказывает РС учитель истории из Забайкалья Владимир Ивлев. – Свежие выпускники, приманенные льготами, приезжают сюда, видят эти развалины, морщатся и, как правило, тут же уезжают. Особо стойкие арендуют здесь квартиры в более приличных домах, но им аренду власти компенсируют лишь частично. Спустя 2-3 месяца и они понимают, что при зарплате в 15 тысяч платить 7-8 тысяч за однокомнатную квартирку в не самом привлекательном регионе страны как минимум странно. Уезжают, и года не отработав. Только пятки сверкают. У нас ведь край суровый – и по климату, и по криминальной обстановке. Почему я не переезжаю? Я тут родился, вырос, привык, меня это все не так шокирует. И, как говорится, если все поедут, то кто же тогда останется?

Вчерашние студенты педвузов не скрывают, что за выплаты в 50 тысяч рублей обрекать себя на "бюджетную работу" не готовы.

– Что на эти деньги купишь в Иркутске? Или приличный диван, или шкаф. И на то, и на другое уже не хватит, – говорит молодой учитель английского языка Ирина Новожилова, перешедшая из муниципальной школы в частную. – В коммерческой школе я такое "соцпособие" и сама заработаю за месяц. Госшкола мне хорошо помогла только в плане первого опыта. Совсем без практики в частные заведения сложно попасть.

Директора бюджетных школ говорят, что такие "перебежчики" часто подставляют их в разгар учебного года.

– А еще знаете, как часто бывает: приходит выпускник, получает разовую выплату, иногда успевает и ипотеку взять по льготной ставке, отработает год-полтора – и адью! – машет рукой директор общеобразовательной школы №32 Тамара Синева из Приангарья. – Вот от таких подснежников, которые весной придут, а посреди зимы их уже и след простыл, больше всего проблем. Ведь в разгар учебного года бросают классы! Настоящий педагог никогда своих учеников не оставит, четвертую четверть не закрыв. Это, можете считать, учительская версия клятвы Гиппократа. Но нынешних студентов, видимо, этому не учат.

"Выкручиваемся как можем"

За отсутствие преподавателя хотя бы по одному обязательному предмету отвечают и становятся "крайними" директора – их штрафуют на 50 тысяч рублей. Однако проблема таким образом не решается. В прибайкальских школах все больше предметов попросту не преподают.

– Некому. И так выкручиваемся как можем. Мой муж, Павел, учитель физики и математики. За последние пять лет ему пришлось взять на себя сначала историю, потом и информатику. Сейчас он отвечает за шесть (!) предметов, – рассказывает директор средней школы на станции "Яблоновая" в Забайкалье Ирина Волкова. – Думаете, от хорошей жизни? Да нам обоим уже под 60, сюда добираемся на электричке каждое утро по часу. А что делать, не бросишь же родную школу. Учителя не горят желанием ехать на окраину. Регулярно звоню педагогам, выложившим резюме, осторожно объясняю условия… Так, бывает, трубки бросают! Остальные отчитывают за то, что я смею их в бараки приглашать жить.

Павел Волков, преподаватель физики, математики, истории, информатики, литературы и теперь еще и музыки в единственной школе на этой забайкальской станции, добавляет, что с повышенной нагрузкой, на 2-3 ставки, сейчас работает большинство краевых педагогов.

– Уж пусть так: по 7 часов в школе и еще 3 часа на проверку тетрадей, чем дети без предмета останутся, – замечает Павел Волков. – Тяжело, конечно, уже надо бы на пенсию выходить, но нет на замену пока никого. Я и увольнялся два раза, уходил на производство. Но как откажешь, 83 ученика! Им же ЕГЭ надо сдать.

Для многих яблоновских школьников хорошо сдать госэкзамен – единственный шанс вырваться из района, в котором нет работы, закрываются аптеки, магазины, кафе. Без перебоев здесь пока работают только почта и школа.

В соседней Бурятии рассказывают, что часть предметов в отдаленных районах республики вообще никто не ведет. К примеру, в поселке Новоселенгинск как раз сейчас в школе официально работает всего один учитель. У Мыдыгмы Доржиевой "репертуар" куда разнообразнее, чем у забайкальского коллеги, – физика, химия, математика, черчение, биология, география, история, музыка и физкультура.

– Пытались навязать еще и труд и изо, но я отказала категорически. Все-таки не обязательные предметы, ЕГЭ сдавать не надо. Не в этих условиях мне шить и рисовать, – качает головой Доржиева. – Такая критическая ситуация у нас недавно: в декрет ушли две преподавательницы, биолог, который также вел географию и историю, – угодил в больницу. Накануне уволилась учитель музыки. Фактически, конечно, директор тоже ведет несколько предметов – на ней русский язык, бурятский язык и литература, но де-юре я одна – на всю школу. С одной стороны – какой курьезный случай, а с другой – у выпускников весной будущее решается. Надеюсь, такой форс-мажор долго не продлится. Найдем хотя бы одного нового преподавателя, выйдет, в конце концов, биолог. Три учителя на сельскую школу – такое у многих сейчас практикуется, не удивишь.

Кредит на школу

Родители, пытаясь обеспечить детям качественное образование, отправляют школьников жить и учиться в крупные райцентры, а чаще – сразу в столицу Бурятии.

– Уже, можно сказать, обычай такой прижился в бурятских селах и деревеньках. В местных школах учат так плохо, что дети проваливают госэкзамены и пролетают мимо высшего образования, – объясняет учитель бурятского языка селенгинской средней школы Бальжинима Цыдеева. – Родители жилы рвут, но отправляют ребятишек в возрасте 13-14(!) лет в Улан-Удэ или хотя бы ближайший крупный город, делают там липовую прописку и оформляют в местную школу. Даже кредиты на это берут, представляете? Аренду в крупном городе ведь не каждый сельчанин потянет. Зато кредит – любому выдают. В итоге выходит, у нас уже не только на высшее образование родители взаймы вынуждены брать. Даже для обучения в нормальной школе в долги влезают! И в итоге совсем несмышленые дети одни оказываются в большом городе. Родители их видят – хорошо, если по выходным.

В семье Балхановых средний сын – семиклассник уехал учиться из Новоселенгинска в Улан-Удэ, живет в съемной квартире с детьми других односельчан. Домой 14-летний подросток приезжает раз в месяц.

– У меня в Улан-Удэ сестра двоюродная живет, навещает его время от времени, контролирует, как они питаются. Другие родители итоги "контроля" у нас выспрашивают. Ну и созваниваемся каждый день, конечно. Это сейчас, к счастью, не проблема, – рассказывает Светлана Балханова.

Балхановы не любят жаловаться, но заметно, что на проживание среднего сына в столице республики уходят почти все доходы семьи. Младший Саша авторитетно рассуждает, что покупка планшета для него может и подождать, деньги нужно откладывать на учебу.

– Мы еще хорошо живем, зарплаты моя и мужа позволяют пока обойтись без кредитов. Но обеды, честно скажу, стали скуднее. Вот, не обессудьте, мяса у нас сегодня немного, – накрывает на стол хозяйка. – Соседи же наши все в долгах, из кожи вон лезут, чтобы вытолкнуть детей в лучшую жизнь. Хотя еще лет 7 назад поселок наш был вполне процветающим, школа считалась сильной. Старший сын закончил ее и без проблем поступил в БГУ (Бурятский государственный университет. – Прим.). А вот младшего будем, видимо, уже в кредит учить. С другой стороны, он будет уже под присмотром старших братьев, не так страшно отпускать.

​Директор местной школы Анна Круглова подтверждает, что сейчас до последних классов в поселке доучивается от силы треть из всех двухсот школьников. А если так дальше пойдет, то до выпускных, опасаются тут, в школе не будет оставаться никто.

– Вслед за переехавшими школьниками уезжают и их постаревшие родители. Выпускники же редко возвращаются в поселок. Боюсь, потихоньку поселок так и умрет, – сетует Круглова. – Одна надежда – на энтузиастов из местного музея, которые хотят возродить туристическое дело в поселке. У нас ведь уникальные церкви и часовни времен ссыльных декабристов. Изредка до нас добираются иностранные туристы, интересующиеся темой, и школьники из других районов, вывезенные учителями на экскурсию, но делать это все труднее – транспорт до нас ведь тоже ходит все хуже.