Выездное заседание Совета по правам человека при Президенте Российской Федерации завершилось скандалом – правозащитников не пустили в колонии, подведомственные ФСИН. Ранее о пытках в карельской колонии ИК-7 заявлял гражданский активист Ильдар Дадин.
После жалоб Дадина в Карельскую колонию выехали правозащитники Игорь Каляпин и Павел Чиков. Но провести полноценную проверку в колонии им не дали. Как рассказал журналистам правозащитник Андрей Бабушкин, они не смогли получить личные дела осужденных, а следовательно, сделать выводы о справедливости или несправедливости наложенных на заключенных взысканий. Но если раньше в учреждения ФСИН не допускали отдельных членов СПЧ, то руководство карельского ведомства пошло дальше – персонами нон грата в исправительных учреждениях Карелии фактически стал весь Совет по правам человека в целом во главе с руководителем СПЧ, советником президента Михаилом Федотовым.
– Ничего подобного мы ранее не наблюдали, – говорит Федотов. – Совет уже шесть лет посещает колонии, СИЗО. У нас бывали истории, когда отказывали конкретным членам Совета в посещении конкретной колонии, но в данном случае отказано всем членам Совета, которые участвовали в выездном заседании.
Они предпочли пойти на скандал, лишь бы мы не увидели, что там на самом деле
Член Совета по правам человека Максим Шевченко назвал ситуацию возмутительной:
– УФСИН не только не пускает в колонии, что еще как-то можно было бы объяснить, но на круглый стол, на котором присутствуют представители всех силовых ведомств республики, представители главы республики в достаточно высоком статусе – заместитель губернатора, – не приходит ни один представитель УФСИН! От УФСИН Карелии не было никого! Приехал один чиновник от российского УФСИН. А на круглом столе было обсуждение с участием, в том числе, людей, отбывших наказание, правозащитников, адвокатов по громким резонансным делам. Это, конечно же, принципиальная оскорбительная позиция, которая является крайне опасной и, на мой взгляд, не только из-за того, что происходит в Карелии. Жалобы чудовищные, и нам не дали возможность удостовериться, так ли это или не так, соответствуют ли эти жалобы действительности или нет. Я считаю, что это не позиция карельского УФСИН, я считаю, что это позиция центрального руководства, которое, к сожалению, хочет создать прецедент изоляции зон, изоляции этой тюремной чудовищной системы от независимых глаз правозащитников, а то и юристов. Следующие на очереди адвокаты. Сам этот прецедент попытки саботажа со стороны УФСИН может говорить о том, что в колониях Карелии происходит нечто настолько ужасное, что они предпочли пойти на такой скандал, лишь бы мы не увидели, что там на самом деле, – сказал журналистам Максим Шевченко.
Они не лишены гражданских прав, они лишь ограничены в правах в силу приговора суда
В колонии правозащитников не пустили, но собранных материалов, свидетельств бывших заключенных, которые подвергались пыткам и издевательствам, достаточно, чтобы произвести впечатление даже на повидавших многое членов СПЧ. Тех же, кто жалуется, наказывают. Андрей Бабушкин рассказал журналистам о Хасбулате Габзаеве и заметил, что история этого заключенного не единственная.
– Думаю, что не ошибусь, если скажу, что значительная часть карельских колоний – это колонии пыточные, где режим содержания, правила внутреннего распорядка, полномочия сотрудников применяются не для достижений целей наказания, в том числе главной цели – исправления осужденного, а для того, чтобы сломать человека, унизить его и фактически спровоцировать у этого человека неуважение к закону, неуважение к власти, неуважение к государству, неуважение к обществу. Правила внутреннего распорядка в ШИЗО и ПКТ, утвержденные начальником колонии номер 7 майором Косиевым, не предусматривают в нарушение закона ни времени для зарядки, ни личного времени осужденного, а на посещение туалета предусматривалось 5 минут. При этом по этим правилам туалет можно посещать один раз в день, совмещая посещение туалета с умыванием. То есть если человек решил перед сном умыться и, извините за физиологические подробности, сходить в туалет, это с точки зрения руководства УФСИН Карелии является нарушением правил внутреннего распорядка и должно влечь за собой применение мер дисциплинарного взыскания. Ну, а меру дисциплинарного взыскания они знают только одну – помещение в штрафной изолятор. Если вы думаете, что подобного рода нарушения являлись исключительными для колонии номер 7, вы заблуждаетесь. В колонии номер 1 в карантине процветало избиение осужденных. Ну, и вот понятно, что при такого рода ситуациях в колониях есть что скрывать, есть причины не пускать Совет. К сожалению, ФСИН России, с нашей точки зрения, утратил контроль за процессами в ряде регионов, в том числе в Карелии. Мы видим, что создание пыточных колоний поставлено на широкую ногу и никто бороться с пытками там не намерен. В лучшем случае готовы лишь только имитировать борьбу с пытками.
Впечатлили рассказы заключенных и Михаила Федотова.
– Судя по свидетельствам людей, которые раньше отбывали наказания в этих колониях в Карелии, действительно имеют место серьезные нарушения. Например, одной осужденной женщине в колонии номер 9 объявили взыскание за то, что она не поздоровалась с сотрудником администрации, который вошел в женский туалет. То есть она находилась в туалете, когда туда вошел мужчина – сотрудник администрации! По-моему, в этой ситуации она должна была ему просто оплеуху отвесить! А вместо этого получила дисциплинарное взыскание. На круглом столе мы слышали высказывания человека, который отбывал наказание в колонии, и то, что он рассказывал, как его избивали, как делали с ним растяжку, то есть сажали на шпагат, иными словами, производит впечатление. Мы спросили, по какой статье он отбывал наказание. Оказалось, 259-я, "Мошенничество". Тем не менее, он шесть лет отбывал наказание, и все шесть лет он провел в ШИЗО. Как такое может быть?! Поэтому я считаю, что работа Совета по контролю за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания является очень важным элементом нашей работы! Люди, которые находятся в колониях, в СИЗО, в изоляторах временного содержания, точно так же, как люди, которые находятся в психоневрологических интернатах, в психиатрических лечебницах, это люди, которые находятся в уязвимом положении. Они максимально бесправны. Поэтому очень важно следить за тем, чтобы их права были защищены. Они не лишены гражданских прав, они лишь ограничены в правах в силу приговора суда, но не более того, – подчеркнул Михаил Федотов.
Член СПЧ Максим Шевченко говорит, что заключенных не только пытают и избивают, но и используют их труд, который по сути является рабским:
– Это практика очень простая. Когда вы видите в ведомости заключенного, который работает по 10 часов в сутки, что его месячная зарплата – 18 рублей, я не оговорился, не 18 тысяч, а 18 рублей! – то знайте, что все его деньги отбирает себе, конечно, руководство колонии, а стало быть, руководство УФСИН. Я не боюсь этих обвинений, потому что это использование рабского труда. Мы часто критикуем ГУЛАГ, и совершенно справедливо, за так называемую "пайка в обмен на труд" систему, а тут изменилось только то, что исчезли красные звезды, в остальном система стала еще даже более бесчеловечной, еще более закрытой и еще более потогонной. И если в гулаговское время хозяин зоны как бы боялся открыто обогащаться, хотя, как мы знаем по воспоминаниям Шаламова или Солженицына, многие позволяли себе это, то сейчас они не боятся. Они воспринимают колонии, колонии-поселения и так далее как источник имущественного дохода для себя и для руководства УФСИН.
Как пояснил журналистам Михаил Федотов, члены СПЧ могут посещать учреждения ФСИН лишь после соответствующего разрешения:
– Мы заранее послали руководству ФСИН запрос, как мы это делаем всегда, точно так же, как мы посылаем такой же запрос министру внутренних дел. В данном случае что-то пошло не так. Уж не знаю почему, но ответ был такой – положительного решения не принято, поскольку члены Совета не наделены правом посещения следственных изоляторов и колоний для осуществления контроля. Есть целый ряд законов, и в них одна и та же норма повторяется, которая говорит о том, кто может посещать колонии и СИЗО без специального разрешения. Например, президент Российской Федерации, прокурор, члены ОНК, уполномоченный по правам человека, по правам детей, по защите прав предпринимателей. Членов Совета там нет. Я думаю, что из этой ситуации есть только один выход, а именно – предложить Госдуме внести изменения в этот закон и включить туда членов Совета, хотя бы тех, которые являются одновременно членами ОНК. Я думаю, что это единственное возможное решение, иначе мы должны сказать президенту, что мы не можем выполнить миссию, которая на нас возложена, а согласно положению о Совете, утвержденному президентом, мы обязаны его регулярно информировать о положении с правами человека в стране.
– Но в нынешних ОНК правозащитников, которые реально работают, просто не осталось, к тому же, как говорят ваши коллеги, в некоторых регионах созданы такие общественные наблюдательные комиссии, которые вместе со ФСИНом шагают в ногу.
– Уже на этой неделе в Госдуму будет внесен проект закона о порядке довыборов членов ОНК. Ну, так условно назовем – довыборов, потому что на самом деле это не довыборы, а доназначения. То есть о дополнительном наборе в состав ОНК. Вы сейчас упомянули об этой проблеме, а Совет по этому вопросу как раз имеет свою точку зрения, имеет свою консолидированную позицию. Мы считаем, что этот вопрос должен быть решен, и мы договорились, мы просто обсуждали этот вопрос вместе с руководством и Общественной палаты, и с уполномоченным по правам человека в Российской Федерации, и пришли к выводу, что единственно правильное решение – это внесение изменений в 76-й федеральный закон "Об общественном контроле за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания". Такая поправка была подготовлена и согласована в трехстороннем формате – СПЧ, Общественная палата и уполномоченный по правам человека, и я надеюсь, что на этой неделе эта поправка будет внесена в Государственную думу, – сказал Федотов.
